Для Бергсона, как и для Ницше, жизнь – явление внеисторическое. Так, Ницше определяет жизнь «как вечное возвращение», Бергсон же, размышляя о соотношении прошлого и настоящего, делает вывод о том, что прошлое лишь набухает, но не исчезает, а автоматически сохраняется, следуя за нами целиком: все, что мы хотели в раннем детстве, спроецировано на настоящее.
Несколько иначе интерпретируют сущность жизни представители культурно-исторического варианта философии жизни. Так, Дильтей понятие «жизнь» трактует и психологически, и культурно-исторически. «Жизнь – это, прежде всего, непосредственное переживание, и это всегда человеческая жизнь». Он выделял два аспекта жизни – жизнь как взаимодействие живых существ применительно к природе и жизнь как взаимодействие, существующее между личностями в определенных внешних условиях. Такое понимание жизни позволяет всю науку разделить на два класса – науки о природе и науки о духе. Последние изучают жизнь людей, это и есть предмет их исследования. Постижение жизни, исходя из нее самой, – основная цель не только философии, но и других «наук о духе». Он формулирует основную задачу гуманитарного познания – постижение целостности и развития индивидуальных проявлений жизни, их целостной обусловленности.
Жизнь – это поток культурно-обусловленных переживаний, а потому в своих проявлениях, в своей структуре она стремится к поиску единого смысла мира, ценностей, действий. Каким способом возможно постижение жизни? Здесь требуются иные, нежели в науках о природе, методы и приемы – понимание, интуиция, диалог. Особую роль в познании социальноисторических явлений Дильтей отводил психологии, но не экспериментирующей, как говорилось выше, а «описательной».
Как следует из вышеприведенных фрагментов, категория «жизнь» представителями «философии жизни» рассматривается как бы «изнутри», без соотношения с чем-либо вне ее, отсюда парадоксальный вывод: они либо противопоставляют ее культуре как чему-то «искусственному», рациональному (Ницше), либо отождествляют, сливают жизнь и культуру, выделяя в культуре ее механическое, мертвое начало – цивилизацию.
10.2. Разработка проблем социально-гуманитарного познания в баденской школе неокантианства
10.2.а. специфика предмета, объекта и субъекта социально-гуманитарных наук
Большой вклад в разработку специфики социально-гуманитарных наук внесли представители баденской школы неокантианства (Вильгельм Виндельбандт, Генрих Риккерт и др.). Им принадлежит разработанная классификация наук «по формальному характеру познавательных целей» (т.е. по методу), а также теория и история культуры. В центре интересов представителей этой школы находятся формы, методы, отличия гуманитарных наук (наук о духе, наук о культуре) от наук о природе.
Прежде всего, представляет интерес, как они решали вопрос о предмете, объекте и субъекте социально-гуманитарных наук. В работе «Границы естественно-научного образования понятий» Риккерт отводит достаточное место этой проблеме. Так, он пишет: «Объекты, с которыми имеют
История и философия науки; Л.А. Бессонова |
стр. 128/160 |
дело исторические… науки, должны быть, в противоположность объектам естествознания, подведены под понятие культуры»[68]. Культура не отделена от общества, а потому она и есть предмет гуманитарных наук. Все науки о культуре (в том числе и история) изучают не общие закономерности, а «индивидуальную деятельность» людей, а потому эти науки выражают социокультурные связи и взаимоотношения людей. Естествознание своим предметом имеет «физический, телесный мир»; история и другие гуманитарные науки имеют дело с духовными процессами (преимущественно).
Углубляя эти мысли, Риккерт пишет, что в предмет социально-гуманитарного познания постоянно включен субъект, человек. От присутствия субъекта в социально-гуманитарном познании отвлечься нельзя, а потому задача, цель этой формы познания – понять чужое «Я» не как некий противостоящий ему объект, а как другого субъекта.
В связи с такой спецификой предмета, объекта и субъекта СГН (социально-гуманитарных наук) остро встает вопрос о «субъективных пристрастиях в познании». Известно, что классическая наука стремилась очистить истину от субъективизма, и это считалось одним из основных принципов научности. Неокантианцы, обратившись к данной проблеме, указали на то, что наличие субъективного момента, позиции автора, его ценностей в СГН – момент неустранимый, но это вовсе не снижает ценности и значимости гуманитарных знаний.
Предмет социально-гуманитарного познания – это всегда нечто индивидуальное, особенное, единичное, но на основе всеобщего (в естественных науках, напротив, главный интерес сосредоточен на всеобщем, на исследовании законов). В связи с этим Риккерт отмечает, что историку «…при обработке его материала дано более простора для обнаружения индивидуальных особенностей, которые вообще не подводимы под логические формулы»[69]. Вместе с тем, он указывает, что некоторые гуманитарные науки (экономическая теория, социология, статистика и др.) обращаются и используют формулы, но для них это не цель, а средство. То же о понятиях: исследуя индивидуальное, единичное, а не всеобщее, история, к примеру, представляет смесь понятий, содержание которых индивидуально, и в то же время использует общие понятия.
Социальное познание ориентировано, прежде всего, на процессы, на развитие общественных явлений, на выявление законов, причин и источников этого развития. Поэтому динамика, а не статика составляет предмет и интерес СГН.
Не случайно анализу таких понятий, как «развитие», «становление» и «прогресс», баденцы уделяли большое внимание. Риккерт неоднократно подчеркивает, что объекты культуры не есть нечто застывшее, ставшее, а «суть процессы культуры». Принцип историзма (развития) Риккерт считает одним из важных в социльно-гуманитарном познании.
10.2б. ценности и их роль в гуманитарных науках
По мнению Риккерта, социальное познание всегда связано с ценностями, смысло-жизненными, мировоззренческими установками. «…Только благодаря принципу ценности становится возможным отличать культурные процессы от явлений природы с точки зрения их научного рассмотрения»[70], - заявляет философ. Естествознание, считает Риккерт, устанавливая законы,
История и философия науки; Л.А. Бессонова |
стр. 129/160 |
игнорирует культурные ценности и отнесение к ним своих объектов (здесь с ним можно поспорить). Все явления культуры, говорит Риккерт, воплощают какие-нибудь признанные людьми ценности.
Риккерт выделяет шесть иерархически построенных областей ценностей:
Научные ценности – в них представляют ценность истина, научно-теоретическая деятельность. Эстетические, художественные ценности (ценности искусства). Мистические ценности, охватывающие религиозную «…безличную и асоциальную жизнь». Этические (нравственные) ценности, центральным понятием в которых является «долг». Этические ценности присущи не только отдельным личностям, но и общественным, социальным структурам, таким как брак, семья, государство, нация, культурное человечество.
Отдельно он выделяет социально-этические ценности, которые оказывают влияние на людей, формируя их жизненную позицию, чувство свободы, творчества. Здесь он указывает на значение и роль социальных учреждений, которые и призваны транслировать эти ценности в массы.
Религиозные ценности, в которых личная жизнь многих индивидов «должна достичь свершения». Такие ценности возвышают личную жизнь.
Вся эта иерархия ценностей должна завершаться, по мнению Риккерта, философией «современной личной жизни в настоящем».
Проблема ценностей чрезвычайно актуальна для социально-гуманитарных наук, поскольку ценности – это своеобразные характеристики объектов, в которых выявляется положительное или отрицательное значение для человека и общества с точки зрения таких понятий, как добро и зло, истина и ложь, прекрасное и безобразное, справедливое – несправедливое. Ценности выполняют функцию регуляции поведения людей (ученых, политиков, руководителей и т.д.), ориентируют в повседневной жизни, помогая отличить существенное, значимое для человека, от несущественного. Ценности влияют на мотивы поведения людей, формируют их убеждения, нравственные, эстетические, религиозные принципы. Социализированный человек – это человек, усвоивший ту или иную систему ценностей. Другими словами, ценности имеют огромное значение для индивида, каждого отдельного человека, поскольку человек ставит их выше себя и зачастую не может ими пожертвовать ни при каких обстоятельствах.
Ценность проявляет себя в мире как некий объективный смысл. Риккерт указывает на то, что можно разделить весь значимый для человека мир на три сферы: мир действительности, мир объективно значимых ценностей (лежащих по ту сторону объекта и субъекта) и мир (или «царство») имманентного смысла, который объединяет оба первых мира. Этому расчленению соответствуют три способа овладения ими: объяснение, понимание, истолкование(интерпретация).
10.2в. объяснение, понимание, интерпретация в социально-гуманитарных науках
Риккерт, разрабатывая теорию ценностей, вышел на важную для социально-гуманитарного познания проблему смысла и связанных с ним понятий значения, понимания, истолкования
История и философия науки; Л.А. Бессонова |
стр. 130/160 |
(объяснения). Сложность взаимосвязи объекта и субъекта в социально-гуманитарном познании объясняется его текстовой природой. Этот момент зафиксировали баденцы, он отмечался и у Дильтея. В его разработке приняли участие и представители других школ и направлений, поскольку он актуален и на сегодняшний день для научного познания в целом.
Прежде чем начать разговор о процедурах объяснения и понимания, остановимся на такой специфической особенности СГН, как их текстовая природа. В этих науках (особенно в исторической) связь с социальной реальностью осуществляется через источники: археологические материалы, письменные тексты, документы, письма, хроники и т.д. Текст является, по определению отечественного философа-культуролога М.М. Бахтина, «первичной данностью (реальностью) всякой гуманитарной дисциплины». Таким образом текст – непосредственный предмет гуманитарного познания. Отсюда важнейшая методологическая проблема социально-гуманитарного познания: исходя из понимания текста как материализованного выражения духовной культуры, распредметить субъективные смыслы, услышать через них человеческие голоса и с их помощью проникнуть в дух минувших эпох.
Однако тексты отделены от нас временем, а потому они – источник множества толкований и пониманий – это одна трудность. Другая заключается в том, что потенциальная множественность толкований принимает лишь одно из них – понимание автором. Третья трудность проблемы понимания заключается в том, что в процессе исторического развития меняется смысл текста, каждая эпоха открывает в нем что-то свое, новое. Таким образом, понимание текста – это не готовый результат, а диалектический процесс, диалог разных культур. Понять текст означает найти ответы на вопросы, возникшие в современной для исследователя культуре. Следует указать и на такую сложность процедуры понимания, как содержание в текстовом произведении множества смыслов. В этом состоит его символичность (здесь символ не сам образ, а множественность смыслов). Отсюда – понимание текста не может ограничиться только тем смыслом, который вложил в него автор, оно зависит и от интепретатора.
Наконец, множественность смыслов текста раскрывается не вдруг и не сразу: смыслы могут в скрытом виде просуществовать значительно долго и раскрыться в каких-то благоприятных для их раскрытия условиях.
Отечественный философ науки Г.И. Рузавин[71] выделяет три основных условия понимания:
1.Понимание, возникающее в процессе языковой коммуникации, происходящей в диалоге. Здесь результат зависит от того, какие значения вкладывают собеседники в свои слова.
2.Понимание, связанное с переводом с одного языка на другой. Здесь важно передать и сохранить смысл того, что выражено на чужом языке, с помощью слов и предложений родного языка.
3.Понимание, связанное с интерпретацией текстов, произведений художественной литературы и искусства, поступков и действий людей в разных ситуациях.
История и философия науки; Л.А. Бессонова |
стр. 131/160 |
Все эти уровни понимания достигаются не только благодаря интуиции, воображению, сопереживанию, но и с помощью логико-методологических, ценностных, культурологических подходов.
Понимание – это диалектический процесс от менее полного и глубокого понимания ко все более полному и глубокому, в ходе которого раскрывается более широкое и полное понимание. Здесь действует принцип герменевтического круга[72], выражающий циклический характер понимания. В этом принципе взаимосвязаны два процесса – понимание и объяснение. Чтобы понять целое, необходимо понять и объяснить его части, а для понимания отдельных частей необходимо иметь представление о смысле целого. (Пример: слово – часть предложения, предложение – часть текста, текст – элемент структуры.)
Понимание – творческий процесс, т.е. оно не сводимо к простому воспроизведению авторского смысла, а включает и собственную оценку познающего, соотнесение со смыслом современной эпохи, авторской позиции. Чтобы понимание «состоялось», необходимо наличие следующих составных ступеней этого процесса: текст, содержащий определенный смысл, «предпонимание», т.е. то, что ожидается, некое предварительное представление о смысле, интерпретация – т.е. толкование текста, установка на диалогичность, умение и желание (а также смелость) привнести что-то свое, уяснение и готовность к тому, что текст имеет не один, а множество смыслов, умение увязать его смыслы с современностью.
С пониманием теснейшим образом связано объяснение, т.е. процедура подведения конкретных фактов или явлений под нечто общее; это уточнение фактов и, в конечном итоге, развитие знаний.
Процедура объяснения в естественных науках происходит поэтапно. Ученый отталкивается от некого исходного знания – это первый этап, дополняет его знаниями, полученными в ходе исследования объекта (второй этап), и затем (третий этап) применяет эти знания в качестве оснований к объясняемому явлению.
Широко известной и применяемой в науке формой объяснения является дедуктивнономологическая модель, характерная особенность которой - подведение, редукция объясняемого явления под известный закон методом дедуктивного обобщения. Эта дедуктивно-номологическая модель объяснения, в конечном итоге, описывает лишь конечный результат, а не сам процесс объяснения, который связан не только с фактами, но и с интуицией, а потому представляет сложный творческий феномен.
В гуманитарном познании перед исследователем стоит задача объяснить поступки и мотивы, предположим, некой исторической личности, чтобы дать им рациональное, разумное объяснение. Здесь рациональность и разумность – не средство, а цель. Рациональное объяснение в гуманитарном познании тесным образом связано с телеологическим («telos» - завершение, цель) объяснением, т.е. в нем важно выявить цели, стремления, намерения участников исторических событий. От них, а не от законов и теорий, отталкивается исследователь при объяснении исторических фактов.
История и философия науки; Л.А. Бессонова |
стр. 132/160 |