ocherki_po_istorii_agronomii

нежный оброк вырастает с 50 до 80 рублей, но зато из статей натурального оброка ис­ чезли 50 четвертей овса и осталась лишь рожь. Начиная с 1687 года село числится уже среди патриарших «оброчных».

В конце 80-х годов в связи с предпринятыми в патриаршей вотчине (там, где име­ лась десятинная пашня) перемером земли, введением «большой десятины» (80x40 сажен вместо прежних 60x30 сажен) и повышением нормы барщины до 6 десятин на выть, а местами даже до 8 десятин, усиление налогового гнета испытали на себе и крестьне села Павловское, на которых наложили «новый прибавочный оклад».

Крестьяне подчеркивали, что мельница, которую их заставляют строить патри­ аршие приказные люди, удалена от села на 30 верст: «Работы на день, а проезда на два дни». Вот эта-то потеря дорогого времени, сопровождавшая отработочные повинно­ сти любого типа, и вызывала возмущение крестьян. Они просят «вытного окладу збавить» и «не притягивать» их «во всяком изделье».

Отработочные повинности и уплата «столового запаса», вновь вызванные к жиз­ ни в этом селе ретивыми приказными, были отменены. Кафедра вспомнила об указе 1669 года, но денежный и хлебный оброк были увеличены. Отныне крестьяне обязаны были платить 99 рублей (вместо 80) и 100 четвертей «хлеба» (вместо 50).

Увеличение крестьянских повинностей было связано с развитием в селе крестьян­ ского хозяйства. С того момента, когда крестьяне получили в 1669 году землю и раздели­ ли ее между собой, они начали освоение новых земельных массивов, расчистку их, осуше­ ние и т. д. Это обстоятельство и учла кафедра, накинув на крестьян новые повинности. Приходится признать, что действия кафедры в опольных селах полностью соответство­ вали тенденции их развития. С увеличением повинностей наблюдается здесь рост количе­ ства дворов, происходит и дальнейшая эволюция взаимоотношений крестьян и феодаль­ ного собственника по пути от «крепостничества с барщинным трудом» до «простого оброчного обязательства».

Причина введения «большой десятины» заключалась в стремлении не только сделать более продуктивным собственное хозяйство, но и определить количество земель, появившихся в пользовании крестьян в результате освое­ ния ими новых земельных массивов, возрождения пашни на пустошах с тем, чтобы использовать этот прирост для увеличения барской пашни.

Следовательно, в патриарших владениях рост барщины, увеличение об­ рока сопровождается трансформацией этих повинностей, перерастанием од­ них в другие. Часть сел освобождается от барщины, прочное место среди по­ винностей занимает денежный оброк и оброк натурой, переходящий в денеж­ ный... Крестьяне тех сел, которые тесно связаны с рынком, стараются закре­ пить, эти новые, более выгодные им отношения. Это и есть та равнодейст­ вующая сила, пишет А. Н. Сахаров, за которой стоят противоречивые интере­ сы феодала и крестьянина и которая обеспечивает движение хозяйства впе­ ред, движение медленное, мучительное, но неуклонное. Подобное стремление вперед проявляется тем явственнее, чем сильнее развиваются в стране товар­ но-денежные отношения, разрывающие путы натурального хозяйства.

Развитие феодальной ренты в XVII в. дало толчок и для развития рус­ ской деревни. Это происходило как за счет кафедры, так и за счет крестьян: те и другие стремились внести свои средства в развитие хозяйства.

Первые два десятилетия XVII века патриаршие вотчины встретили в со­ стоянии тяжелой хозяйственной разрухи, которая в то время была характерна для многих районов страны. Отзвуки прошедших внешних и внутренних по-

трясений слышатся в вотчинах еще долгое время. Это выражается и в количе­ стве пустых и нищенствующих дворов и в появлении пустошей, возникших на местах прежних поселений, и в росте поросшей лесом пашни.

Что касается кафедры, то она в это время и позднее в течение всего века многое делала для развития своего хозяйства. До нас дошли сведения о рас­ ширяющихся покупках кафедры для нужд села (особенно для тех, где сохра­ нилась барщина). Немало покупок делалось и для владимирских сел. Поку­ паются орудия труда, рабочий скот. Приобретаются топоры, кирки, тесла, сошники, долота, скобели, заступы лопаты, косы, серпы, а также цепи, скобы, гвозди, «всякие деревянные и железные запасы». В конце века также посту­ пают сведения о покупке леса, бревен, петель, крюков, кирпича, «железных припасов» и т. д. В них сооружаются новые житницы, сараи, сушила, овины, избы для крестьян и клети, «хоромы» для патриаршей администрации, скот­ ные и воловьи дворы, плотины, погреба, каменные церкви, покупается пле­ менной скот, снаряжение для рыбной ловли и пр. и пр.

Для решения возникших проблем требовалось достаточно населения. И кафедра всячески содействует заселению своих земель. Хозяйственная кон­ цепция ее была такова: призвать на свои земли крестьян, поддержать их при помощи ссуды, причем не только деньгами, но и зерном. Эти ссуды, размеры которых, как правило, невелики (1-2 рубля или 3-4 четверти зерна), конечно, не могли явиться средством закрепощения, усиления зависимости, о которых говорили некоторые историки. Да и сама подмога или ссуда выдавалась без условия о возврате или с условием, но когда фактически крестьянин не воз­ вращал ее. Так, в «Очерках истории СССР» утверждалось, что «постоянная практика хлебных ссуд была следствием крайнего истощения платежных сил крестьян непомерной эксплуатацией». А в жизни было все как раз наоборот. Крестьянин получал деньги и хлеб. Иногда он их отдавал, в большинстве случаев помощь была безвозмездной. Он получал средства для развития.

Надо отметить, что подобные взаимоотношения администрации вотчи­ ны с крестьянством распространялись в отношении всех крестьян. Кроме это­ го было послабление и от тягла, налогов. В этой связи большой интерес вы­ зывает знакомство с указом, изданным после того, как в 1691 году управители подали патриарху доклад о причинах оскудения крестьянских хозяйств в пре­ делах вотчины (среди них, кстати, упоминаются и «многие взятки» админи­ страции), в котором крестьянам предлагалось дать льготу. Обоснованием служил единственный довод, «чтоб был впредь тяглец» (т. е. налогоплатель­ щик).

Ссуды крестьянам деньгами и зерном были обычным делом и в отно­ шении тех, кто постоянно живет и хозяйствует на одном месте. Уже в 1614/15 году из казны патриарха было дано «на ссуду на семена» крестьянам 51 руб. Затем в течение всего века эти сведения доходят регулярно из многих владе­ ний кафедры. Во всех случаях необходимым условием займа является только челобитная крестьянина. Они берут деньги «на строение», «на избы», «ради пожарного разорения» и т. д., а также на различные покупки (лошадей, ко­ ров), от которой зависит их благосостояние. Кафедра дает деньги в долг кре-

4. АГРИКУЛЬТУРА СРЕДНЕВЕКОВЬЯ И ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ ]£$

стьянам даже на уплату различных государственных налогов или сама вносит за них эти деньги, записывая их в книги в качестве долга. Весьма часто аргу­ ментацией как челобитий так и указов патриархов о займе выступают такие определения: «для скудости», «скудным крестьянам взаймы», «до нового урожая» и т. д. Аналогичную картину можно наблюдать и с займами хлебом. Справедливости ради следует оговориться, что не все челобитные крестьян следует принимать за чистую монету. Порой некоторые пытались, исполь­ зуя благоприятный момент, просто урвать у кафедры лишний рубль, лиш­ нюю четверть хлеба. Об этом говорят и предупреждения кафедры своим управителям: «досматривать и сыскивать», действительно ли крестьяне нуждаются в помощи.

Иногда долг, сделанный сроком на год-два, тянулся в недоимках по 15-20 лет, пере­ ходил даже от отца к сыну, И хотя деньги, конечно, и поступали обратно кафедре, но весьма лениво, и это говорит не столько о бедности крестьян, сколько о нежелании их вернуть долг своему господину. Очень редко в книгах попадаются данные о том, что «за­ емный хлеб весь сполна выбран». Часто в приходных статьях имеются лишь записи о том, что срок долга (денежного и хлебного) прошел. Причем, комментарии на это, как правило, отсутствуют, что говорит о безразличии кафедры к упомянутому долгу.

Несомненно, что вся эта политика кафедры способствовала увеличению населения вотчин, развитию хозяйства, чему немало давало также освоение новых и заброшенных земель в старых районах. Но здесь носителем новых тенденций выступал уже не только феодал, но и крестьянин, стремившийся избавиться от барщины, перейти на оброк и самостоятельно развивать свое хозяйство. Тем более что это было связано с немалыми льготами для него.

В тесной связи с этими тенденциями находилась и эволюция форм по­ селений в XVII веке. Если в XIV-XVI столетиях в условиях значительной на­ турализации хозяйства, слабых рыночных связей основной формой поселений была деревня в 1, 2, 3 двора и редко большие села, то в XVII в. мы видим уже деревни с 10-15 крестьянскими дворами.

Основным видом деятельности их остается земледелие, только в более широких масштабах, но крестьяне уже выходят из этих традиционных рамок. Широкое развитие получает отходничество на промыслы, предприниматель­ ская деятельность, развитие арендных операций и т.д.

Таким образом, там, где в жизнь русского крестьянства вторгались об­ рочные отношения; в деревнях начинаются соответствующие сдвиги, растут их производительные силы. Интересную деталь подметили некоторые исто­ рики, а именно: «от долгосрочного оброка нетрудно было перейти и к наслед­ ственному владению, которое в свою очередь повело к возможности завещать оброчный участок, сдать его, заложить, променять и даже продать». Это зна­ чит, что земля из общинной все более переходила в частные руки крестьян. Таков был главный итог земельной политики патриаршей кафедры в XVII ве­ ке, которая исподволь подготовила почву для дальнейших аграрных преобра­ зований в стране.

4.2.5. О праве и традициях в древнем земледелии

Завершая главу, отметим, что на всех этапах развития земледелия взаи­ моотношения человека и природы фиксировались в обычном праве, основан­ ном на традиции.

Издревле в земледельческих государствах существовали неписаные правила, запрещавшие вести военные действия в страду. Первые законода­ тельные акты, связанные с природопользованием относятся к I тыс. до н. э. Согласно выбитым на каменной стеле законам вавилонского царя Хаммурапи (XVIII в. до н. э.), строгое наказание полагалось за разрушение плотин или арыков, а штраф за рубку фруктового дерева был равен штрафу за нанесение тяжелых телесных повреждений, приведших к смерти.

Уже в 1 тыс. до н.э. в Китае правовые установления по природоохран­ ной деятельности были оформлены в сборнике «Гуань-цзы» (VI—III) и «Сюньцзы» (III в. до н. э.). В них запрещалось весной убивать молодых оленят и срывать побеги растений, а охотиться разрешалось только в определенное время года. Сборник «Гуань-цзы» регламентировал и всю жизнь общества в соответствии с сезонными изменениями.

Своеобразные «заповедные места» появились еще на заре человеческой цивилизации. Священные рощи, леса, горы и другие природные объекты су­ ществовали в Древнем Риме и Греции, в странах Древнего Востока, у славян­ ских и германских племен.

Древнеримские Законы двенадцати таблиц (V в. до н. э.) предусматри­ вали штраф в 25 медных монет за незаконно срубленное дерево. В индийских законах Ману действовавших в течение 400 лет (со II в до. н. э. до II в. н. э.) порицалась торговля природными дарами, зверями, птицами, а также загряз­ нение воды и причинение иного вреда природе. Убийство любых живых су­ ществ рассматривалось как «преступление, вызывающее нечистоту», «несо­ вместимое с пребыванием на небесах». Эфиопский законодательный сборник «Фытх Ныгест» запрещал продавать речную рыбу, птицу, диких животных; призывал не препятствовать стоку вод, орошавших поля.

ВСредневековой Европе Салическая правда, записанная еще в начале VI в., призывала обеспечивать охрану леса, объявляя рубку опасным для об­ щества деянием. В Англии в XII в. особое лесное законодательство учредило статус «заповедных лесов». В том же столетии законы германских княжеств взяли под защиту охотников, «кроме тех, которые ставят сети и закладывают капканы: эти нигде и никогда не должны иметь мира».

ВМонголии первые законы об охране природы были приняты в XIII в., они были призваны беречь ханские угодья; запрещали загрязнять реки и во­ доемы, вскапывать или разрыхлять почву, разрушать горы, ломать ветви де­ ревьев и побеги, оставлять неубранными стойбища. Известный путешествен­ ник XIII в. венецианец Марко Поло, проживший 17 лет в Китае при дворе монгольского императора Хубилая, так описывал в книге «О разнообразии мира» местные порядки: «... никакой царь, никакой князь и ни один человек

не смеет охотиться на зайцев, оленей, ланей и антилоп, на всех зверей, что плодятся с марта по октябрь. Кто противное учинит - жестоко раскается».

Подобные уложения существовали и в России. Русская правда (XI-XII вв.) предусматривала штрафы за уничтожение или повреждение борти (гнезд диких пчел). В XVII столетии было принято около 20 законов, связанных с охраной природы. В 1635 г., после присоединения к России обширных таеж­ ных областей (северо-восточные районы, Приуралье и Зауралье), царским указом вводился запрет на ловлю капканами бобров и выдр. Нарушившие его наказывались штрафами, битьем батогами и тюрьмой.

Уже в XVII в. для охраны охотничьих угодий царя Алексея Михайло­ вича выделялись специальные «заказы», как Лосиный остров, Измайлово. Ради сохранения гнездовий ловчих птиц кречетов царь приказал считать «Го­ сударевой заповедью» семь островов, вытянувшихся вдоль Мурмана (восточ­ ная часть побережья Баренцева моря). Известен царский указ от 1649 г. «О сбережении заповедного леса в Рязанском уезде». В 1676 г. указом государя была выделена запретная для охоты зона вокруг Москвы. «Царскими охота­ ми» были также Кубанские плавни в дельте реки Кубани и Беловежская пу­ ща.

Соборное уложение 1649 г. включало и нормы охраны природы. Оно закрепляло деление угодий на общие, царские и государственные (казенные), на которых запрещалось свободная охота. Строго определялись породы, раз­ мер и количество рыбы для царского стола, годовой объем добычи. Оговари­ вались и орудия лова, что обеспечивало щадящие виды промысла. Частые не­ воды, железные капканы, пищали для охоты на птиц запрещались. За нару­ шение этих правил следовали наказания: штрафы, битье батогами и кнутами, а в особых случаях - даже смертная казнь.

Первым государственным указом Петра I стал Указ от 1 февраля 1703 г., предписывающий произвести учет лесов, древостой которых пригоден для кораблестроения. Самовольная рубка дуба, сосны, вяза, лиственницы и дру­ гих ценных пород деревьев каралась денежным штрафом и каторгой, запре­ щалось уничтожение лесов вдоль рек.

При подготовке главы 4 использовали следующую литературу:

Алексеев В. 77. Становление человечества. М.: Политиздат, 1984. 462 с. Алефиренко 77. К.. Русская общественная мысль первой половины XVIII сто­

летия о сельском хозяйстве/Материалы по истории земледелия СССР. М.: Изд. АН

СССР, 1952. С. 511-552 Андрианов Б. В. Земледелие наших предков. М.: Наука, 1978.167с.

Бобровский М. В. Лесные почвы: биотические и антропогенные факторы фор­ мирования // Восточноевропейские леса: история в голоцене и современность. Кн. 1. М.: Наука, 2004. С. 381-427.

Бобровский М.В., Гин А. Земледелие в Европе хронология с картинками./ ТРИЗ-профи: Эффективные решения в сельском хозяйстве. - М.: Кушнир, 2006.220 с.

Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XV/111 вв. М., 1986-1991. Т. 1-3.

Возникновение и развитие земледелия. М.: Наука, 1967. 232 с.

тия н.э. в эпоху Киевской Руси/Материалы по истории земледелия СССР. М.: Изд. АН СССР, 1952. С. 115 -159

Домострой Сильвестровского извода. СПб., 1902. С.44-45. Древняя Русь. Город, замок, село. М.: Наука, 1985.431 с.

История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма. Т. 1. М.: Наука, 1985.569 с. История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма. Т.2. М.: Наука, 1986. 694 с. История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма. Т.З. М.: Наука, 1985. 591 с.

Каргин И. Ф., Земледелие в междуречье Волги и Оки: возникновение и разви­ тие / И.Ф.Каргин, С.Н.Немцев. Научн. ред. Н.С.Немцев. - Саранск: Изд-во Мордов. Ун-та, 2004. - 192 с.

Кирьянов А. В. Земледелие восточного славянства. Земледелие киевской Руси. Земледелие древней Руси в период феодальной раздробленности / Возникновение и развитие земледелия. М., 1967. С.171 - 27.

Кирьянов А. В. История земледелия новгородской земли. МИА, 61,1959, С. 321. Кичигин М. И., Иванов А. Л. Владимирское ополье. Владимир, 1993.378 с. Краснов Ю. А. О возникновении пашенного земледелия в лесной полосе Вос­

точной Европы // Советская археология. 1968. №2. С. 3-22.

Краснов Ю. А. Древние и средневековые пахотные орудия Восточной Европы. М.: Наука. 1987. - 237 с.

Кулишер И. М. История русского народного хозяйства. М.: Наука, 2004. 693 с. Кульпин Э. С, Пантин В. И. Решающий опыт. Вып. 1. М.: Московский лицей,

1993.102 с.

Лидеров 77. Д. К истории земледелия у скифских племен Поднепровья эпохи раннего железа в VI - II вв. до н.э./Материалы по истории земледелия СССР. М.: Изд. АН СССР, 1952. - С. 66 -114.

Милое Л. В. Великорусский пахарь и особенности Российского исторического процесса. М.: Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2001. - 576 с.

Мишулин А. В. Древние славяне в отрывках Греко-римских и византийских писателей. ВДИ, № 1.1941. стр. 253.

Писцовые книги Московского Государства. Под редакцией Н. В. Калачева. Ч. I. Изд. императорского русского географического общ-ва, СПб., 1877.

Раик А. Е. Очерки по истории математики в древности. Саранск: Мордовское книжное издательство. 1977. - 370 с.

Семенов С. А. Происхождение земледелия. Л.: Наука, 1974.318с.

Скорняков С. М. От шумеров до наших дней (очерк истории развития земледе­ лия). М.: Россельхозиздат, 1977. 271 с.

Средневековье. Вып. 1. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936.364 с.

Тимирязев К. А. Избранные произведения в 4-х томах. Т. 3. М.: ОГИЗСельхозгиз. Государственное издательство сельскохозяйственной литературы. 1949. 644 с.

Традиционный опыт природопользования в России. М.: Наука, 1998. 527 с. Чуксин 77. И. Возрождение галльской жатки. М.:Интеко-ТРИЗ,2005.11с.

Чуксин 77. И. История галльской жатки //ТРИЗ-профи: эффективные решения. 2005. №1. С. 29-34.

Шпаковский Н. А. Дерево эволюции зерноуборочного комбайна. Технологиче­ ская история. Версия 1.2. М.: Интеко-ТРИЗ, 2006. 32с.

Шрамко Б. А. К вопросу о технике земледелия у племен скифского времени в Восточной Европе // Советская археология. 1961. №1. С. 73-91. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. Археология СССР с древнейших времен до Средневековья. М.: Наука, 1987. 471с.

Этнография: Учебник. М.: Высш. школа, 1982.320с.

Якубинцер М. М. О составе зерновых культур Старой Ладоги. КСИИМК, 58.

1954.

Noulin J. Moissonneuses et batteuses en France. E/P/A Editions, 1995.

T