Петренко В.Ф. Психосемантика сознания

ции» переместился на передний ллан (13% вклада в общую» дисперсию), !что означает увеличение субъективной значимостш этого измерения, 'несколько изменившись по содержанию. К ка­ чествам «альтруист», «озабочен судьбой человечества», «боль­ ше всего в жизни ценит человеческие отношения» добавились-' характеристики: «хорошо понимает позицию другого человека»,, «серая мышь», «живет интересной духовной жизнью», а антонимичный полюс включил, наряду с самоуверенностью и при­ знанием материальной выгоды, узость кругозора, ненадежностькак товарища. Иными словами, полюс альтруизма как бы бо­ лее одухотворился, стал более интересным, а «серая мышь» по­ пала в альтруисты.

Второй фактор (10% общей дисперсии) описывает устойчи­ вость, силу личности в оппозиции к конформизму, .неустойчиво­ сти. IB него вошли качества: прямой, решительный, смелый,,, опытный, имеет свои жизненные позиции, деловой, умный, эли­ тарный— в оппозиции к .качествам: флюгер, легкомысленный,, плывет в жизни по течению, рубаха-парень.

Третий фактор, описывающий 9% общей дисперсии, являет­ ся аналогом фактора «оценка» семантического пространств» «Алиса 1» и включает качества: честный, открытый, независи­ мый, справедливый — в оппозиции к качествам: лживый, равно­ душный, лицемерный, поет с чужого голоса.

Четвертый униполярный фактор (8% общей дисперсии) так­ же повторяет один из факторов 'семантического пространств'» «Алиса 1» и .включает качества: забитый, наивный, ябеда, нуд­ ный, но уже без определения «серая мышь».

Пятый фактор (7,5% общей дисперсии) включает качества: выскочка, трепач, расчетливый — в оппозиции к сильной лично­ сти, обаятельному, сильному и умному. Очевидно, это одно иэ отщеплений фактора «оценка» в контексте «сильный и добрый» в противопоставлении «слабому и плохому».

Сопоставление факторной структуры семантических прост­ ранств «Алиса 1» и «Алиса 2» показывает, что эффект воздей­ ствия комментариев журналистки на систему конструктов ис­ пытуемых-школьников выразился в увеличении значимости ка­ честв, .связанных со способностью стать на позицию другого че­ ловека, проявлять к нему альтруизм, быть озабоченным обще­ человеческими проблемами, иметь устойчивую жизненную пози­ цию. Ряд конструктов как бы кристаллизуется вокруг этих пунктов. Альтруистическая позиция стала больше ассоцииро­ ваться с богатством внутреннего мира и интересной событий­ ной жизнью.

Рассмотрим теперь размещение в семантическом простран­ стве образов «Алиса 1» и «Алиса 2», отражающее отношение испытуемых к этим «имиджам» и ряду персонажей и ролевых позиций, описанных выше.

Недостатком семантических пространств, построенных для» одного объекта (испытуемыеХшкалы), является то, что оценке

170

жго «мм -нельзя 'непосредственно .сопоставить, сведя их в едином лространстве, в силу того, что они имеют несовпадающие пол­ ностью по содержанию факторы или же вообще различные •факторы, содержание которых зависит от восприятия испыту- •емыми данного объекта. Различные объекты могут провоциро­ вать и различные эталоны, мерки оценивания. Это же является, в частности, недостатком методики Келли, позволяющей сопо- -ставлять семантические пространства отдельных испытуемых только по параметру когнитивной сложности в силу того, что

хого учителя, образа самого себя, а также ряда образов чита­ телей, приславших отклики на газетную статью, процедуре •факторного анализа подвергалась групповая матрица оценок испытуемых (персонажиXшкалы). Перечислим персонажи-объ­

№3. Читатель Мошкин, директор сельской школы: «Я про­ работал в школе 39 лет, учителем, завучем, директором. И я категорически отрицаю мысль, что успеваемость зависит от ма­ териальной обеспеченности. Эти девушки поставили себя вне коллектива, над коллективом, и это очень печально. Глубокий эгоизм их ослепил».

№4. Женя Маркова, студентка: «Класс наш был разбит на ««элиту», «мышей», «флюгеров», т. е. тех, кто поворачивался ту-

,да, куда ветер дует. В «элите» были те, у кого родители могли правдами я неправдами зашибать деньгу. Мы, «мышки», не шмели японских магнитофонов, французских платьев и ослепи­ тельных перстней. Зато мы были настоящими друзьями и не шрощали «элите» ни одного оскорбления нашего достоинства...

Учеба, между прочим, в очень прямой зависимости от достатка «семьи. Не каждый может себе позволить подарить учителю •8 марта флакон французских духов или среди зимы букетище роз. А во многих школах именно это играет большую роль при выставлении оценок».

№ 5. Елена Попова, 16 лет, школьница: «Я расту в обеспе­ ченной семье, мой папа — военнослужащий, мама — врач. Ни­ когда в своей жизни мама ничего не позволяла дарить себе

.людям, которые ей действительно были благодарны, ведь мно­ гим она не только вернула здоровье, но и спасла жизнь. Зато я праздники у нас всегда почтовый ящик забит •поздравитель­ ными открытками. Да, у меня тоже есть магнитофон, библиоте­ ка и джинсы. Но в школу я хожу в обычной форме, в скром-

171

•ных туфлях... По-моему, уверенность в себе Алисы и ей лодоб иых .идет от атмосферы школы, в которой она учится».

№6. Икс, Игрек, 16 лет, школьники: «Мы не согласны ка*

спозицией Алисы, так и с позицией 'автора статьи. По .нашему : мнению, смехотворны обе позиции. Как показывают наш опыт,з наблюдение, интеллектуальное развитие личности в незначи­ тельной степени зависит от всех социальных влияний, а обу-* словлено генетическими факторами. Значительную часть сво-* бодного времени мы посвящаем изучению наиболее интеллек-: туально емних наук: физике и математике... Разговоры «Алис»-, о Большом театре, престижных дисках являются свядетельст--; •вом интеллектуальной неразвитости. Не менее глупы разговоры' «сереньких мышек»... По нашему мнению, как одни, так и дру- • гие — одинаково неполноценные слои молодежи... Они стремят­ ся обладать одеждой, обувью, хрусталем, мебелью и т. д. Но» мы никогда не слышали, чтобы кто-то из них стремился достать, микрокалькулятор нового поколения. В заключение — пожела­ ние автору: не писать об интеллигентности, а писать об интел­ лектуальности».

№7. Читательница М., студентка: «Я понимаю Алису, нече­ го винить ее. Правильно, девочка, пользуйся всем, что у тебя есть. Если ты имеешь джинсы, модные вещи, импортную! обувь — ты на коне. Ты независима, горда, .неприступна, инте­ ресна для мальчиков (думаю, ты выбираешь их по себе?), дажене обладая умом и привлекательной мордашкой. Успех тебеобеспечен. По себе знаю: муж красавчик, с сундуками добра,.,

сзолотом и тряпками».

№8. Татьяна Борисова, 16 лет: «Я сталкивалась в жизни с такими людьми, как Алиса, и научилась их ненавидеть. Позицию» -ее я поняла: раз ты не .ешь каждый день черную икру, не име­ ешь набора фирменной обуви и остального фирменного барах­ ла, то ты ничего не понимаешь в Моцарте и Бетховене, долж­ на плохо учиться и лишь трепаться о том, где, кто, чего достал,,

ио том, кто с кем гуляет, одним словом, эти «серые мыши» — ничто по сравнению с Алисой».

№9. Елена Семенова, студентка: «В вашей полемической статье есть ссылка на то, что интеллигенция XIX века была; совестью своего общества, стеснялась лучшей жизни, чем дру­ гие. Да, действительно, Л. Н. Толстой тяготился своим дворян­ ским происхождением, старался жить скромно « одновременно страдал от того, что запрещал себе наслаждаться по вечерам музыкой, которая была недоступна простому народу. Итак, что я имею, впитав (в себя лучшие традиции интеллигенции XIX ве­ ка? Мне стыдно быть счастливой, довольной, лучшей. Мне в тя­ гость благополучие, успех. Мы привыкли «е обращать внима­ ния на красивое и удобное, приучены вести скромный образ; жизни, черпая примеры из литературы XIX века. Мы не науче-

172

ны распоряжатыся личным богатством... Возникает вопрос: длж кого же создаются новые модели одежды, обуви, красивые гар­ нитуры мебели? Ведь и для меня тоже... Вспоминается фильм,, где женщина не в состоянии перенести зажиточную жизнь «• сжигает машину своего мужа. Вот «достойный» пример длж подражания? В другом фильме юная героиня, нежданно-нега­ данно 'Ставшая богатой наследницей, от радости пляшет, когда» воры подчистую уносят из ее квартиры все произведения искус­ ства. Да, этак мы далеко не уедем...»

№10. Ролевая позиция «я сам или я сама».

№11. Ролевая позиция «моя мать».

№12. Ролевая позиция «мой отец».

№13. Ролевая позиция «хороший учитель».

№14. Ролевая позиция «плохой учитель».

Оценки 14 персонажей по 65 шкалам подвергались .процеду­ ре факторного анализа с целью построения семантического про­ странства и размещения в его рамках этих образов. В резуль­ тате обработки данных было выделено три значимых фактора.

Первый оценочный фактор (44%) был представлен шкала­ ми: честный, справедливый, открытый, независимый, умный,, добрый, прямой, трезвомыслящий, озабочен судьбой человече­ ства, воспитанный, хорошо понимает другого человека — на^ одном полюсе фактора и качествами: подлый, себе на уме, име­ ет узкий кругозор, признает в жизни только материальную вы­ году, нахальный, равнодушный, поет с чужого голоса-—на дру­ гом полюсе.

Второй фактор (31%), интерпретированный как «сила лич­ ности», включает шкалы: гордый, деловой, самоотверженный,, сильная личность, решительный, самоуверенный в оппозиции к качествам: ябеда, зануда, наивный, флюгер.

Размещение 14 персонажей в семантическом пространстве первых двух факторов (факторов оценки и силы личности) по­ казано на рис. 20.

Высокий коэффициент корреляции первого и второго факто­ ров (0,7) приводит к почти линейной взаимосвязи этих пара­ метров, и чем -более положительным воспринимается персонаж^ тем более ему приписывается качество «сильная личность», и, наоборот, чем более сильной личностью воспринимается чело­ век, тем более положительные оценки дают ему испытуемые.. Из этой закономерности выпадает только образ «плохого учи­ теля», оцененный испытуемыми как достаточно сильная лич­ ность, очевидно, в силу переноса на личностные качества авто­ ритетности его социальной роли. Среди анализируемых персо­ нажей наиболее сильными и положительными личностями вос­ принимались испытуемыми Женя Маркова, директор школы» М-ошкин и образ хорошего учителя. В качестве плохих и сла­ бых людей наши испытуемые оценили читательницу М. и Алису.

Представляет интерес значительное различие по силе лич­ ности между образами матери и отца. Тот факт, что ередне-

173s

групповой образ матери сильнее по характеру образа отц •свидетельствует, что феминизация, утрата авторитетности му чин и маскулинизация женщин, которые обычно приписыва •молодежи, отнюдь не являются их особой привилегией, а пр •сущи и более зрелому поколению. Небольшая выборка наши испытуемых не позволяет, -конечно, генерализовать эти резул~ таты на нашу культуру в целом, но факт утраты образа «СИЛЙ -лого отца», с которым возможна идентификация подрастают. то и мужающего юного поколения, настораживает и требуе. •особого изучения.

Интересный парадокс дает размещение персонажей по оо

проявляясь как в сфере межличностного восприятия, так и вобла ста массовых коммуникаций, и может быть отнесен к законо* мерности, описанной А. П. Назаретяном как склонность стере-' «отштов « «перевертышам»: «Если личности .в целом присуща достаточно высокая когнитивная сложность, стереотип, вклю­ чаясь в »более интенсивный поток внутренней коммуникации и:

ет видеть .объект -более объемно, сложно, противоречиво. Иначе ведет себя стереотип в рамках когнитивно бедного образа ми­ ра: исчерпав прочие механизмы защиты, но оставаясь сверх­ прочным образованием, стереотип в фокусе сознания не разру-

174

шается, а переворачивается, сохраняя за счет этого свою цело­ стность. Иными словами, человек не перестает видеть объект стереотипно, уплощенно, а только меняет эмоционально-оценоч­ ную окраску образа на противоположный знак» [173, с. 111].

В нашем случае для семантического пространства «Алиса 2»- под влиянием комментариев журналистки произошли как ча­ стичное размывание стереотипа «серой мыши», используемого в> качестве эталона в межличностном оценивании, так и главнымобразом смена его эмоционально-оценочного знака (характери­ стика «серая мышь» попала в окружение качеств: альтруист,, хорошо понимает позицию другого человека, живет интересной жизнью). В .то же время применительно к более общему семан­ тическому пространству 14 персонажей данный стереотип ока­ зался в целом неизменным, получив другую адресацию (обра­ зы Алисы и ее единомышленников).

Идеологический эффект речевого (коммуникативного) воз­ действия, по-видимому, имеет достаточно сложную динамику при генерализации от частного к общему. Сопоставляя семан­ тическое пространство, построенное для 14 персонажей, с се­ мантическими пространствами единичных объектов оценива­ ния «Алиса 1» и «Алиса 2», можно отметить меньшую размер­ ность «группового» пространства и более 'коннотативный, оце­ ночно-нормативный характер его организации. Сцепление, груп­ пировка качеств в фактор обусловлены не логикой их объеди­ нения в рамках типажного образа (денотативной компонен­ той), а коннотативной, оценочной компонентой содержанияшкал. Так, например, на отрицательный полюс первого оценоч­ ного фактора попали такие достаточно противоположные, норавно негативные качества, как расчетливый, легкомысленный, равнодушный, выскочка и т. п.

Дело, очевидно, в том, что при шкалировании, описании еди­ ничного объекта шкалы «склеиваются», объединяются в более емкие категории-факторы на основе структуры представлениясубъекта об этом объекте. Происходит взаимодействие содер­ жания шкалы и содержания оцениваемого объекта. Как пишет Ч. Остуд, каждое понятие имеет тенденцию производить пово­ рот шкал в семантическом пространстве по отношению к сво­ им собственным характеристическим свойствам [см.: 332]. На­ пример, для понятия «тяжелая атлетика» шкала «хорошее —

разуют для данного понятия отрицательную корреляцию и мо­ гут привести вкупе с другими шкалами к «расщеплению» фак­ тора «активность» на факторы динамической и статической на­ пряженности. Таким образом, семантическое пространство, по­ строенное для единичного объекта, имеет, как правило, более

175-

как движение от осознания единичных событий в жизни к фор­ мированию мировоззрения. При этом мы, конечно, понимаем всю сложность этой проблематики и то, что только подходим к формированию научной парадигмы в рамках этого направле­ ния, требующей разработки более сложных .и многомерных мо­ делей.

-8.2. Взаимодействие образа коммуникатора, текста сообщения и социально-психологических особенностей аудитории

впроцессе массовой коммуникации

Врассмотренном выше исследовании автор публикации «Во что рядится чванство» в рамках коммуникативной структуры занимает промежуточное положение между персонажем поли­ фонического произведения (собственный текст Е. Лосото, отра­ жающий ее жизненную позицию, рядоположен текстам — пись­ мам читателей, выражающим их миропонимание) и автором этой целостной публикации. Как автор комментариев, она вы­ ступает наряду с читателями одним из полноправных голосов, выражающих свое мнение; как журналист, отбирающий чита­ тельские письма для публикации, группирующий их в некий смысловой коллаж из возможных точек зрения, она стоит в ав­ торской метапозиции и является автором, субъектом всего це­ лостного речевого (идеологического) воздействия, вызванного газетной дискуссией.

Трактовка текста как связующего звена, посредника, обеспе­ чивающего контакт личности коммуникатора с личностью реци­ пиента, представлена в теоретических разработках М. М. Бах­ тина [ом.: 20; 21], А. А. Леонтьева [129; 132], А, П. Назаретяна 1168; 171], А. У. Хараша [267; 269], показывающих влияние лич­ ности коммуникатора на эффективность речевого воздействия. Экспериментальное доказательство этого эффекта и его модель­ ное представление на языке семантических пространств было задачей нашего экспериментального исследования, проведенно­ го на материале телевизионного восприятия совместно с Е. Е. Прониной [см.: 197]. Результаты этого исследования изла­ гаются ниже.

Кратко охарактеризуем специфику средств массовой комму­ никации (СМК), к .которым относится телевидение, их влияние на формирование особенностей психики и стиля жизни совре­ менного человека. Следует отметить, что наметившийся в конце 70 — начале 80-х гг. интерес к проблемам общения и формиро­ вание научного подхода к этой проблематике в рамках субъектсубъектной парадигмы [см. 27; 30; 146] объясняются не только логикой развития исходных положений отечественной психоло­ гии [см.: 53; 55] и смежных гуманитарных областей [см.: 21], но

и требованиями (практики, развитием «индустрии переработк: информации», в том числе СМК. Широкое распространени технических средств коммуникации порождает епецифическу психологическую проблематику, связанную с исследование процессов мышления и социального взаимодействия в «техниче скую эру». Для современного человека, значительное чисЛ' межличностных .контактов которого опосредовано техническим средствами, СМК становятся реальным фактором социализаци наряду с межличностным общением и даже оказывают обрат| ное влияние на структуру и содержание общения [см.: 302; 312 341].

Телевидение явилось качественно новой ступенью развита СМК. Оно органически соединило достоинства технически средств коммуникации и традиционных форм социального вза имодейетвия: условность театра, реализм репортажа, эстетиккино, эмоциональную напряженность 'массового действия, ка мерность общения и т. д., завоевав благодаря этому всеобщу популярность. По данным социологов, телевидение поглощае до 2/3 времени культурного досуга [см.: 64]. Оно интенсифици ровало процессы массовой коммуникации, усилило воздействИ' СМК на все стороны жизни и общественного сознания.

{см.: 166], принцип коллажа как способа организации информа ции, мозаичноеть построения программ, сиюминутность пережи вания времени, ощущение предельной достоверности, почти до кументальности происходящего [ом.: 77], особая реалистичность! характеров и героев передач [см.: 159; 325] — явились в значи" тельной степени результатом технического прогресса и глубок проникли в современную культуру [см.: 112; 188]. Возник свое образный «телевизионный стиль» как особая форма экеплика ции общественного сознания, .отражающая мировосприятие мышление человека «технической эры». Телевидение не прост передает тексты культуры, но и внедряет способ их структури­ рования [см.: 112], определенный тип восприятия и .мышления.'

Важнейшей особенностью «ТВ-стиля», определяющим прин­ ципом телекоммуникации является открытая диалогическая форма контакта, воспроизводящая структуру межличностного общения. Огромное значение в этой связи приобретает фигура ведущего или героя передачи. Человек на телеэкране переста­ ет быть просто личностью, носителем определенных индивиду альных черт. Его индивидуальные качества («приватная инди видуальноеть») становятся основой для построения обобщенно го типического образа, воплощающего конкретные ценностные представления аудитории («публичной индивидуальности»)' [см.: 159]. Целостность образа позволяет ему функционировать в роли устойчивого эталона восприятия. Не случайно так труд­ но заменить постоянного ведущего передачи или известного диктора.

178

Следует отметить, что восприятие коммуникатора довольно часто становилось .предметом социологического и социальнопсихологического анализа. Так, ряд работ был посвящен иссле­ дованию проблем, связанных с изучением его отдельных осо­ бенностей и функций: престижности [см.: 222], роли [см.: 224], статуса [см.: 299], .компетентности [см.: 298; 318], внешних дан­ ных [см.: 340], пола [см.: 348] и т. п. Задача психологического изучения «ТВ-стиля» состоит в анализе целостного процесса восприятия человека на экране как особого типа межличност­ ного восприятия [см.: 30].

Вданной работе методом построения субъективных семан­ тических пространств экспериментально исследовалось влияние образа личности диктора «а отношение к тексту передачи в пер­ вом эксперименте, влияние содержания текста на отношение к личности диктора —'во втором и в третьем — влияние социаль­ ного состава аудитории на восприятие личности коммуникато­ ра и текста сообщения, что в совокупности давало материал для осмысления проблемы восприятия человека на телеэкране.

Впервом эксперименте исследовалось влияние образа лич­ ности коммуникатора, возникающего у телезрителей, на их от­ ношение к.тексту сообщения. Варьируемой переменной в экспе­ рименте был образ диктора, а постоянными условиями — содер­ жание текста и социальный состав телеаудитории. Испыту­ емым, которыми были студенты младших курсов факультета психологии МГУ, предъявлялся один и тот же телевизионный текст, зачитываемый непрофессиональными дикторами. Каждая учебная группа получала информацию на телевизионном мони­ торе от одного из дикторов. В роли дикторов выступали люди, различные по возрасту, полу, профессии, опыту публичных вы­ ступлений, воспроизводившие образы-типажи увлеченного сво- *й проблемой ученого; диктора, несколько отстраненно зачиты­ вающего текст; учителя, рассказывающего ученикам о достиже­ ниях науки; наивной девушки; лохматого и бородатого то ли йога, то ли экстрасенса, приоткрывающего тайну учения; сту­

дента, делящегося интересными фактами с товарищами и т. д. Все эти дикторы начитывали один и тот же текст телеви­ зионного сообщения.

Телевизионный текст допускал двоякое толкование и мог быть отнесен к теме «биологи шутят». В нем говорилось о био­ логических часах, отмеряющих время жизни человека, о цикли­ ческих процессах, свойственных живым организмам, и предла­ галось для замедления ритма биологических часов совершать лереезды из одного полушария в другое, растягивая периоды сезонных изменений. Для доказательства этих положений и придания тексту 'большей убедительности были приведены ссылки на опыт тибетской медицины и йоги.

Испытуемые просматривали «телевизионную» передачу, ко­ торая была выполнена в наиболее традиционном для телевиде­ ния жанре «выступления в кадре» и длилась несколько минут.