Из писем Фонвизина к родным

Из письма от от 23-24 янв. 1766 г.

… В самый день моего приезда явился я по должности моей. Поговоря нечто о ближнем, заключил я изо всех наших слов, что в свете почти жить нельзя, а в Петербурге и совсем невозможно. В двадцать девять дней моего в Москву похода здесь люди стали сами на себя совсем непохожи: кого оставил я перед отъездом моим дураком, того ныне не только разумным, да ещё и премудрым почитают. Только то несколько утешает, что тех самих, которые им приписывают такую славу, оставил я перед отъездом моим такими же дураками. Странное дело! Ты не поверишь, матушка, что с нынешнего нового года все старые дураки новые дурачества понаделали! Например, Шепел., женатый на Рубанов., разводится с женою за самую безделицу, а именно за то, что она приняла было намерение его поколотить в самый Новый год. Он, не хотя в сей торжественный день быть от супруги своей бит и оставляя прошлогоднее своё дурачество, которое имел он, претерпевая такие действия женина гнева, впал в новое дурачество и, вздумав разводиться, пошёл противу самого бога, который соединил их несповедимым своим промыслом. Графа А.А. Бестуж. застал я здесь в покаянной, куда посажен он каяться в том, что не поступал он по правилам здравого рассудка, хотя никто не помнит того, чтобы какой-нибудь род разума отягощал главу его сиятельства. Жена господина Деденева закричала здесь караул, ехав по большой улице. Она и действительно имела к тому законную причину, затем что везли её в прорубь, по приказанию мужа ее, который, видно, как второй Идоменей, обещал Нептуну какую-нибудь жертву. … (II, 336-337)

Из письма от 26 июня 1766 г.

… Любовь моя к Ивану Перфильевичу (Елагину. – Н.В.) смешана с истинным почтением к его достоинствам. Он имеет разум, просвещённый знанием; имеет по природе доброе сердце и сделал себе правило честного человека, которые столь свято наблюдает, что не только здесь в городе от своих, но и от всех чужестранных имя Елагина произносится с идеею честного человека. Он очень много любит свою нацию и умеет делать отмену достойным чужестранцам. Извольте сами себе вообразить, не лестно ли молодому человеку иметь такого командира и быть от него любиму (II, 343).

Из письма к родным (1773)

… Теперь скажу тебе о наших чудесах. Мы очень в плачевном состоянии. Все интриги и все струны настроены, чтоб графа (Н.И. Панина. – Н.В.) отдалить от великого князя (будущего монарха Павла I. – Н.В.), даже же до того, что, под претекстом (предлогом) перестроивать покои во дворце, велено ему опорожнить те, где он жил.<…>

Князь Орлов с Чернышёвым злодействуют ужасно гр-у Н.И., который мне открыл своё намерение, то есть, буде его отлучат от великого князя, то он ту ж минуту пойдет в отставку. В таком случае, бог знает, что мне делать, или, лучше сказать, я на бога положился во всей моей жизни, а наблюдаю того только, чтоб жить и умереть честным человеком. <…>

Развращённость здешнюю описывать излишне. - Ни в каком скаредном приказе нет таких стряпческих интриг, какие у нашего двора всеминутно происходят… (II, 355).

Лист 3.