1.3. Содержание знака (значение и смысл)

Под содержанием знака понимается сложная структура его значений и смыслов. Проблема анализа содержания знака возникает в связи с вопросом о способах и возможностях преобразования звука в смысл (св.Августин формулировал это следующим образом: ум переводит вещи в знаки).

Сложность описания значений и смыслов языковых систем связана с невозможностью «выйти из языка», наблюдать значения и смыслы вне самого языка. Нельзя быть внутри языка и вовне. Описывать содержание знаков мы можем только в метаязыке, или языке, посредством которого описывается данный. По Ж.Делезу, такого рода исследование сродни детективному роману и научной фантастике.

Далее, говоря о содержании знака, будем рассматривать три проблемы. Первая касается возможности определения понятий значение и смысл. Вторая – возможности и необходимости разграничивать эти понятия, а третья связана с проблемами онтологического статуса значений и смыслов и места их локализации.

Во всем спектре наук, обращенных к языку, наблюдается «путаница, связанная со значением значения…» (Моррис 2001: 83). Можно отметить:

• непроясненность значений самих терминов значение и смысл. Эти понятия а) разделяют, б) употребляют в качестве синонимов, в) комбинируют (так, Ф.Палмер разделяет «значение обозначения» и «смысловое значение»);

• признание невозможности однозначной теории смысла (Р.Павилёнис). Р.Карнап считал, что все разговоры о значении и смысле следует поставить в один ряд с теологией;

• отсутствие однозначного ответа на вопрос, какие единицы обладают значением. Дж.Остин, например, отрицал понятия «значение слова», «значение предложения». Для него понятие «значение» можно приложить только к высказыванию (Остин 2006: 77).

Итак, проблема значения – самая бездонная среди всех бездн (Ст.Лем). Почему же она оказалась столь насущной для семиотики? Ст.Лем пишет, что ранее значения изучались логическими семантиками, и это казалось безобидным и никому не нужным умствованием. Однако в эпоху цифровых машин и компьютерного перевода теория значения оказалась как никогда востребованной. Как научить машины переводить, научить выполнять голосовые команды, если машина не различает спектр значений знака? Лем пишет, что конструкторы машин набросились на труды логических семантиков, но вместе с логическим анализом языка они получили и призрак значения. Никто не знает, чем оно является. Где бы ни появлялось значение, точная и строгая работа становится невозможной – за ним выползают кошмары бесконечности, зыбкости, неопределенности, а все квантованные, поэтапные, точные действия тонут в наплыве проклятого смыслового мрака (Лем 2004: 236).

Сделаем попытку систематизации основных теорий значения.

1. Референциальная теория значения. У большинства философов языка значение связывается с референцией: бытие знака осуществляется посредством указания на внеположенный ему референт. Знак не существует, не соотносясь с чем-либо за своими пределами. Соответственно, теория референции является ядром теории значения (М.Даммит).

Значением знака является воспроизводимое носителями языка соотнесение материального носителя знака с референтом / представлением о референте. «В этом отношении вопрос о значении знака является вопросом о том, … какой квант информации выделен знаком из общего потока сведений о мире…» (Лебедев 1998: 35). Назовем это значение референциальным (дождь как атмосферное явление). Оно обусловлено конвенцией называния и не зависит от употребления.

Пределом такого корреспондентного подхода к значению (или нахождения соответствия между знаком и фактом) стало положение А.Тарского о том, что высказывание «идет снег» обладает значением только тогда, когда идет снег (предварительно заметим, что на основании такого подхода затруднительно проверить, что значением обладает высказывание «Бог есть» – см. 3.2.).

2. Теория значения как выводимости из положения в системе. Значение определяется формальным положением знака в семиотической системе – отношениями тождества и противопоставления с другими элементами. Так, знаки Соссюра существуют для указания на другие знаки своей системы, а не для того, чтобы указывать на не-знаки – объекты, находящиеся за пределами системы языка. Ф.Соссюр приводил в пример игру в шахматы, где роль любой фигуры определяется ее местом в абсолютной шахматной иерархии и текущим состоянием шахматной партии. Любая перестановка фигур в партии на доске меняет сравнительный вес и значимость имеющихся на доске фигур. Так и значения знаков и выражений мы знаем только тогда, когда осознаем все их многомерные связи в системе языка. Результатом соотнесенности знака с системой становится грамматическое значение (знак дождь включен в парадигмы слов со значениями предметности, мужского рода, единственного числа и т.д.). Как и референциальное, системное (грамматическое) значение стабильно и не зависит от употребления знака.

«Необходимость дать значению внутрисистемное истолкование касается … не отрицания референтного аспекта значения, а невозможности ограничиться этим аспектом. … Природа знака в не меньшей степени определяется его принадлежностью к семиотической системе и взаимодействием ее компонентов, нежели связью с обозначаемой вещью …» (Лебедев 1998: 36, 37). Значение знака неопределимо без обращения к внутрисистемному коду – без интерпретации посредством «перевода» на другие знаки.

Помимо системы языка, знак следует включать и в систему текстов культуры. «Полное» прочтение знака (анализ его значений) осуществимо не только в глобальном контексте язык – мир – культура. Именно здесь, по Ф.Палмеру, знак обнаруживает не только «значение обозначения», выражающее отношения между знаком и внеязыковой реальностью, но и «смысловое значение», которое обеспечивается всеми видами внутрисистемных связей знаков (Palmer 1982: 30).

3. Теория значения как употребления (семиотико-коммуникативная теория).

Л.Витгенштейн предлагал понимать значение как функцию употребления языковых знаков (выражений). Знаки постольку обладают значением, поскольку выполняют коммуникативные функции, что, в свою очередь, связано с интенцией (намерением) говорящего. По Дж.Серлю, теория значения также должна увязывать речевые акты с интенциональностью. Значение знака определяется как «семантическое правило», регулирующее употребление знака и условия, при которых он оказывается истинным. Это соотносится и с так называемыми эмпирическими правилами значения у К.Айдукевича.

4. Теория значения как реакции слушающего на знак. Ч.Моррис рассматривает значение в связи с коммуникативным поведением говорящего. Знак именует нечто, оценивает и предписывает слушающему определенные действия. Помимо данных измерений Моррис выделяет формальный аспект значения, побуждающий знаки определенным образом сочетаться с другими знаками. Все знаки в различной степени «нагружены» по этим измерениям, т.е. обладают соответствующими видами значений (Моррис 2001а: 132 - 141).

5. Теория значения как переводимости. Значение высказывания обнаруживается в его переводимости на другие высказывания. Эту теорию поддерживали Р.Якобсон, Ч.Пирс.

6. Теория значения К.Айдукевича. Отдельно обозначим еще один подход к пониманию значения. Он принадлежит польскому логику и философу Казимиру Айдукевичу. В работах «О значении выражений», «Язык и значение» им представлена систематизация видов значений. По существу, это систематизация всех ранее изложенных подходов:

• аксиоматические правила значения не зависят от ситуации употребления знака. К ним можно отнести как референциальный аспект значения, так и системно-грамматический;

• дедуктивные правила значения выводятся из самого языка – из значения других знаков и выражений. Дедуктивным путем, например, определяется значение авторских неологизмов. Так, значение нового слова ангелоид, которое М.Эпштейн вводит в свой «Проективный словарь русского языка», определяется исходя из суммы значений морфем: ангел и подобный чему-л., кому-л.;

• эмпирические правила значения определяются «опытным» путем – в анализе употребления выражений. Однако правила этого рода не должны исказить свойственный самому языку способ приписывания значений (аксиоматический и дедуктивный).

7. Теория семантического спектра значений. В.Налимов предложил принципиально новый подход к проблеме значения: следует говорить не о значении знака, а о семантическом спектре, или совокупности всех его значений. В интерпретации знака именно спектр значений становится причиной неоднозначности употребления и восприятия (Налимов 1979).

Во всех теориях есть общее положение о конвенциях значений («договоренности»), их зафиксированности. Зафиксированность значений позволяет индивидам, независимо от их намерений и целей, пользоваться языком и передавать его следующим поколениям. Использовать какой-либо язык – значит подчиняться его конвенциям (семантическим и грамматическим).

Проблемным остается вопрос о происхождении конвенций. Каким же образом знаки выбирают себе референты, чтобы нечто обозначать и значить? Ведь для установления конвенций уже необходимо иметь язык. У.Куайн заменял понятие конвенции понятием регулярности. Люди регулярно употребляют слова в определенном значении, т.е. связывают высказывание с ситуацией, и такие регулярности закрепляются в языковом поведении. То же у Л.Витгенштейна: значение как употребление.

Сол Крипке – автор теории конвенции как «крещения» именами объектов мира. Индивиды получили «крещение» некоторым именем; далее, в процессе употребления знака, имя индивида передается от одного говорящего к другому.

В любом случае зафиксированность значений в языковых системах обеспечивается так называемыми стабилизаторами. Стабилизаторы значения – конвенционально принятые способы употребления знаков на всех уровнях языковой системы (правила грамматической сочетаемости, семантические правила).

Интерпретировать (объяснять) значения мы можем только посредством других знаков – переводя знак на знак или последовательность других знаков.

Сделаем предварительный вывод, касающийся подходов к определению значения. Значение есть конвенционально принятое, закрепленное в сознании носителей языка соотнесение оболочки знака (знаконосителя) с референтом. В качестве референта (представления о нем) может выступать объект нашего мира, метафизический объект и т.д. В этом случае мы говорим о семантическом значении. Если в качестве объекта указания выступают элементы самой языковой системы, то речь идет о грамматическом значении. Все остальные виды связей знаконосителя и референта возникают в связи с употреблением знака, и потому могут быть обозначены как смыслы.

Одна из первых попыток разделить значения и смыслы связана с именем Г.Фреге. Значением обладают имена объектов, имена их признаков, а смысл связан со способом представления референта в высказывании. Смысл задает путь, направление, следуя которому можно обнаружить предмет референциального указания. Таким образом, в структуре знака выделяется референциальная часть (собственно значение) и аспект со-значений, или смыслов.

Смысловая составляющая знака разбивается на две части. Смысл, или способ представления референта, определяется, во-первых, отношениями с другими знаками, но уже не языка, а данного текста. Пример контекстуального употребления знака дождь: небо плакало дождем, где дождь приобретает значение слезы неба. Во-вторых, смысл определяется прагматическими намерениями того, кто употребляет знак. Это коннотативные, добавочные значения (закапал из глаз дождик – высказыванием выражается трогательное отношение к слезам). Коннотации выводятся не из самого знака, но из способа, каким общество этот знак использует. Например, автомобиль в современной культуре коннотирует свободу, возмужание и т.д. Очень тесно с коннотацией соприкасается то, что Р.Барт назвал мифом. В обоих случаях смысл зависит от в большей степени индивидуальных способа и целей употребления знака.

Итак, смысл связан со способом отображения референта в высказывании, а это значит, что в его создании непосредственное участие принимает тот, кто оперирует знаками. Носитель языка – уже не просто «исполнитель» предписываемых языком конвенций значения, а активный субъект, осуществляющий коммуникацию через трансформацию правил. Смысл соотносится с понятием языковой игры (см. 2.4.): привычное изымается из своего контекста и становится непривычным (дождь, оставаясь дождем, одновременно превращается в слезы).

Для разделения понятий «значение» и «смысл» можно использовать следующие параметры:

• Степень стабильности. Значения стабильны во времени, связаны с конвенциями языка. Смыслы же подвижны, изменчивы.

• Характер обусловленности. Значения выводятся из языка, а смыслы обладают ситуативной обусловленностью.

• Значения принадлежат языку и коллективному языковому субъекту. Смыслы создает индивидуальный субъект в акте коммуникации.

• Значения принадлежат непосредственно своим знакам. Создание смысла связано с явлением приписывания к имени предиката – смысл принадлежит комбинации знаков. Для создания смысла нужен контекст – языковой, ситуативный, культурный.

Систематизируем представление о содержании знака в следующей таблице (табл. 1, с. 42). Значения и смыслы рассматриваются в рамках только двух подходов – внутрисистемного и внесистемного.

Таблица 1