следующие основные признаки: 1) это материальное, чувствен­ но воспринимаемое явление; 2) оно обозначает нечто, находя­ щееся вне его, и обязательно несет информацию для восприни­ мающего субъекта; 3) оно не связано с обозначаемым предметом естественной или причинной связью; 4) соответствие структуры

исодержания с обозначаемым предметом отсутствует (Хроленко 1999: 37; Хроленко, Бондалетов 2004: 174). При этом, соглас­ но Н.И. Губанову, некоторые ученые полагают, что из этих че­ тырех признаков обязательными являются лишь два — второй

ичетвертый, и предлагают следующее определение знака: «та­ кое явление (материальная вещь, свойство, процесс, действие, психический феномен), которое, не обладая структурным соот­ ветствием с другим каким-либо явлением, способно представ­ лять или замещать его в определенных процессах» (Губанов 1981: 58).

4.6. Методы семиотических исследований

Развитие некоторых направлений лингвистики и терминоведения, применявших семиотические подходы или связанных с семиотической проблематикой, позволяет использовать по­ лученные в них результаты для развития общесемиотической теории.

Все увеличивающийся объем накопленных знаний в данной области дает основание сделать некоторые выводы. Во-первых, несмотря на расширяющуюся сферу применения семиотических методов, преимущественное положение занимают принципы и методы лингвистической семиотики. Это объясняется тремя со­ ображениями.

1) Существует давняя традиция использования в семиотиче­ ских построениях лингвистических терминах, которая, как мы теперь знаем, идет от Августина и средневековых грамматиков, что накладывает лингвистический отпечаток на семиотические рефлексии.

2) Также еще от Августина известно, что язык является са­ мой развитой семиотической системой, к которой могут быть

234

сведены все другие семиотические системы, в то время как слож­ ный характер системы языка и разнообразие языковых явлений делают невозможным сведение языка к другим системам (ср. Ю.С. Степанов, Т.В. Булыгина, Н.Д. Арутюнова, A.B. Соколов:

Т.Махлина, А.Т. Хроленко и др.).

3)В языкознании за долголетнюю историю его существова­ ния сложилась наиболее развитая методология исследований, которая легко может быть применена к изучению других семио­ тических систем. Показательно, что во многих случаях перене­ сение фокуса исследований на другие семиотические системы в качестве исходной точки имело лингвистический анализ; не случайно в своем пионерском исследовании семиотики моды («Система моды», 1967) Р. Барт из трех ипостасей вестиментарных знаков (моделей), которые представлены в журналах моды — иконический образ (фотография или рисунок), словес­ ное описание и перечень технологических операций, излагаемых в «указаниях для пошива», — прежде всего опирался на текст словесного описания.

От языка весьма легко проводятся аналогии к другим семио­ тическим явлениям — случаи синонимии, омонимии, паронимии (ошибочного понимания жестов и действий), производность се­ миотических знаков, применение к ним категории значимости, которая у Ф. де Соссюра дается на материале слов, когезии зна­ ков — ясно свидетельствуют о том, что в настоящее время наи­ больший вклад в развитие семиотики вносится лингвистикой. Неслучайно предложение считать, что «Предметом семиотики является любой объект, поддающийся средствам лингвистиче­ ского описания» (Лотман. Семиосфера).

По мнению Р. Барта, «...каждая семиологическая система имеет свою лингвистическую примесь. Например, там, где име­ ется визуальная субстанция, значение закрепляется посред­ ством дублирования в лингвистическом сообщении так, что по меньшей мере часть иконического сообщения является, в терми­ нах структурных взаимоотношений, либо излишней, либо при­ нимаемой посредством лингвистической системы. Что касается наборов объектов (одежды, еды), то они получают статус систе­ мы только поскольку они следуют через смену языка, удаляю-

235

щего их означающие (в виде номеклатуры) и именующего их означаемые (в формах использований или оснований): гораздо

вбольшей степени, чем ранее, и, несмотря на широкое распро­ странение иллюстраций-картинок, мы являемся цивилизацией письменного слова. И, наконец, в более общих терминах, ока­ зывается гораздо более трудным задумать системы образов и объектов, означаемые которых могут существовать независимо от языка: воспринимать то, что означает некоторая субстанция, значит неизбежно прибегать к индивидуации языка: не имеется значений, которые не означают, и мир означаемых есть ни что иное, как мир означаемых языка.

Таким образом, рано или поздно семиология сталкивается на своем пути с языком, не только как с моделью, но и как с компонентом означаемого. Но даже в этом случае такой язык не совсем тот, что имеется в виду в лингвистике — это язык второго порядка, с единицами не в виде момем или фонем, но

ввиде больших фрагментов дискурса, указывающих на объ­ екты или эпизоды, значения которых лежат в основе языка, но никогда не существуют независимо от него. Семиология абсорбируется в транслингвистику, материалом которой мо­ гут быть миф, нарратив, газетный материал или, с другой сто­ роны, объекты нашей цивилизации, поскольку они прогова­ риваются (через прессу, проспекты, интервью, разговоры или даже через внутреннюю речь). Фактически мы сталкиваемся с инверсией декларации Соссюра: не лингвистика является частью общей теории знаков, пусть даже привилегированной частью, но именно семиология является частью лингвистики, точнее, именно той частью, которая касается больших означа­ ющих единиц дискурса. Можно ожидать, что такая инверсия может пролить свет на единство современных исследований,

проводящихся в антропологии, социологии, психоанали­ зе и стилистике, относительно понятия означивания» (Барт 1975).

Один из участников Тартуской школы семиотики Е. Горный полагал, что семиотика может быть определена по методу: «"Семиотика — это приложение лингвистических методов к объектам иным, чем естественный язык". Это значит,

236

что семиотика — это способ рассмотрения чего угодно как сконструированного и функционирующего подобно языку В этом "подобно" — суть метода. Все может быть описано как язык (или как имеющее свой язык): система родства, карточные игры, жесты и мимика, кулинария, религиозные ритуалы и поведение насекомых. Семиотика, следовательно, — это перенос метафоры языка на любые неязыковые (с точки зрения обычного, "несемиотического" сознания) феномены. Одним из принципов, на которых основывается семиотика, является РАСШИРЕНИЕ ЗНАЧЕНИЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ТЕР­ МИНОВ. Таким образом, метод семиотики — это рассмотре­ ние чего угодно как метафоры языка или, говоря иначе, МЕТАФОРИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ ЧЕГО УГОДНО В КА­ ЧЕСТВЕ ЯЗЫКА» (выд. авт., Горный 1994: 2).

Поскольку, таким образом, язык является самой разви­ той семиотической системой, к которой могут быть сведены все другие семиотические системы, в то время как сложный характер системы языка и разнообразие языковых явлений делают невозможным сведения языка к другим системам; а также то, что в языкознании за долголетнюю историю его су­ ществования сложилась наиболее развитая методология ис­ следований, которая легко может быть применена к изучению других семиотических систем, ниже описан пример предлага­ емого нами семиотического подхода к исследованиям знаков на примере знаковой системы языка в целом. При этом язык традиционно рассматривается как система, состоящая из ряда подсистем, в рамках которых объединяются языковые знаки одного уровня.

Вместе с тем применение семиотического подхода к язы­ ку как знаковой системе открывает новые возможности в развитии лингвистических исследований. Ознакомление с изложением курса современных методов лингвистических исследований в ряде используемых в настоящее время по­ собий по общему языкознанию дает возможность полагать, что в них отдельные методы рассматриваются скорее как эле­ менты перечня, номенклатуры исследовательских приемов,

237

нежели как элементы системы. В то же время уже сложив­ шееся представление о языке, как системе единиц и подси­ стем различного уровня позволяет перейти к системному по­ ниманию и представлению совокупности лингвистических методов. Предложенный нами семиотический подход к ис­ следованию лингвистических единиц позволяет рассмотреть каждое отдельное языковое явление в совокупности всех его индивидуальных качеств и взаимно обусловленных и взаи­ мосвязанных оппозиций. Семиотический подход предпола­ гает изучение знаковых свойств языковых единиц с учетом таких традиционных аспектов, как семантический (значе­ ние), прагматический (особенности употребления), синтак­ тический (отношения единиц в рамках системы языка), а так­ же эволюционный (появление и развитие), морфетический (формально-структурный) и синтагматический (отношения языковых знаков в речевой цепочке). В данном случае он используется в сочетании с матричным подходом, который предполагает стандартизацию исследовательских процедур и представления исследуемого материала.

В целом матрица выглядит как некая таблица, образован­ ная пересечением строк — горизонталей, представляющих основные языковые уровни — фонемный, морфологический, лексический, синтаксический, текстовый, и колонок, представ­ ляющих семиотические аспекты рассмотрения единиц языка, их свойств и языковых явлений, таких как «форма», «содер­ жание», «эволюция», «варьирование», «сочетаемость», «упо­ требление» (схема 1). На пересечении вертикалей и горизон­ талей находятся матричные поля. Таким образом, матричное поле представляет собой замкнутое, ограниченное простран­ ство существования языкового явления, и одновременно гра­ ницы данного поля указывают на связь данного поля (а следо­ вательно, и данного языкового явления) с другими полями и единицами. Комплексное лингвистическое исследование тако­ го двустороннего явления, как граница матричного поля, даст достоверные сведения о степени близости или отдаленности одних языковых средств от других.

238

Схема 1. Основная матрица семиотического рассмотрения языка

(исполь­

зование)

фонети­

ческий

(фонемы)

морфоло­

гический

(морфе­

мы)

лекси­

ческий

(лексе­

мы)

синтак­

сический

(предло­

жения)

тексто­ вый (тек­ сты)

Каждая ячейка, образованная пересечением строк и колонок, представляет собой матричное поле (микроматрицу), содержа­ щее стандартный набор исследовательских методов. К ним от­ носятся:

239

•инвентаризация (описание — с определением критериев выделения единиц и установления их принадлежности материалу, подлежащему исследованию);

•анализ:

—структурный (дискретный — декомпозиция с дальнейшим изучением структуры, распределения и значимости выделенных элементов);

—сопоставительный

системные сопоставления, внутриязыковые сопоставления, межъязыковые сопоставления, диахронические сопоставления, бинарные оппозиции;

•систематизация, типология и классификация;

•эксперимент (трансформация, преобразования);

•моделирование;

•конструирование (знаков и знаковых систем).

Данный набор предлагается как исходный — он может (и должен) уточняться и дополняться на основе опыта исследова­ ний в различных областях лингвистики и семиотики (Сорокина 1999).

Многоаспектное семиотическое рассмотрение языковых знаков позволяет унифицировать методы описания разнообраз­ ных языковых явлений и существенно расширяет возможности методического инструментария. Такое представление позволя­ ет представить себе чрезвычайную ограниченность применения известных нам специальных методов лингвистических иссле­ дований, привязанных к определенным участкам и аспектам рассмотрения языка. Компонентный анализ использовался при изучении отельных аспектов преимущественно фонетической подсистемы, в меньшей степени — на морфологическом и лек­ сическом уровне, трансформационный анализ ограничился син­ таксическим и, в незначительной степени, лексическим уровнем, и т.п., тогда как в идеале следует попытаться применить если не все, то большинство существующих методов в исследованиях всех аспектов языка на всех его уровнях. Даже при поверхност-

240