История экономических учений

подъема, предвоенного “сибирского бума”, способствовала общему прогрессу народного хозяйства. Переселенческое движение в то же время смягчало остроту крестьянского вопроса в центре России: крестьяне, переселившиеся в Сибирь, освобождали земли, становившиеся собственностью их бывших односельчан1.

4.Кооперативное движение. Ссуды Крестьянского банка не могли полностью удовлетворить спрос крестьян (по-новому устраивающих свое хозяйство) на деньги. Поэтому значительное распространение получила кредитная кооперация, которая прошла два этапа. На первом – преобладали административные формы регулирования отношений мелкого кредита, на втором – сельские кредитные товарищества, накопив собственные капиталы, развивались уже самостоятельно.

В 1911 г. был утвержден устав Московского народного банка, ставшего центром всей разветвленной системы крестьянской кредитной кооперации. Потребность в таком центре была вызвана неравномерным распределением денежных средств по районам страны.

Банк и связанная с ним широкая сеть отраслевых и местных учреждений способствовали тому, что сотни тысяч крестьянских хозяйств прогрессировали в условиях жесткой рыночной конкуренции.

Кредитные отношения дали сильный импульс развитию производственных потребительских и сбытовых кооперативов. Крестьяне на кооперативных началах создавали молочные и маслодельные артели,сельскохозяйственные общества, потребительские лавки и даже крестьянские артельные молочные заводы.

Годы столыпинской реформы – период расцвета крестьянской кооперации, охватившей значительное количество трудовых хозяйств. Общее количество сельских кооперативов возросло с 928 в 1890 г. до 27685 в 1917 г.2

5.Агрокультурные мероприятия. Одним из главных препятствий на пути экономического прогресса деревни являлась низкая культура земледелия и неграмотность подавляющего большинства производителей, привыкших работать по общинному обычаю.

Âгоды реформы крестьянам оказывалась агроэкономическая помощь, в том числе и по линии предоставления льготных кредитов

1 Скляров Д. Переселение и землеустройство в Сибири в годы столыпинской аграрной реформы. Л. Изд-во ЛГУ, 1962. С. 471.

2 Дубровский С. Сельское хозяйство и крестьянство в России в период импе-

риализма. М.: Экономика, 1987. С. 359.

131

на агроэкономические мероприятия. Специально созданной агрономической службой для крестьян были организованы учебные курсы по скотоводству и молочному хозяйству, демонстрация и внедрение прогрессивных форм сельскохозяйственного производства.

Экономическая, административная и идеологическая дискредитация общины дала свои плоды: образовались многочисленные группы “разумно-консервативных” зажиточных крестьян-единоличников. Период реформы характеризуется быстрым ростом объема аграрного производства, увеличением внутреннего рынка, возрастанием экспорта сельскохозяйственной продукции (по сравнению с 1901–1905 гг. он вырос на 61%). Россия была крупнейшим производителем и экспортером хлеба и льна, ряда продуктов животноводства. Так,

â1910 г. экспорт пшеницы составил около 37% общего мирового экспорта1. В итоге неуклонно увеличивалось положительное сальдо торгового баланса страны.

Тем не менее, хотя столыпинская реформа дала толчок к развитию капитализма в сельском хозяйстве, развитие это все же шло “черепашьим шагом”. Сам Столыпин считал, что для успеха его начинаний потребуется 15–20 лет. Страна по-прежнему страдала от технической, экономической и культурной отсталости. Так, если

âСША в среднем на ферму приходилось основного капитала 3900 р., то в европейской России – 900 р. В России в 1913 г. получи- ли 55 пудов хлеба с десятины, в США – 68, во Франции – 89,

âБельгии – 168 пудов2. Экономический рост происходил не на основе интенсификации производства, а за счет увеличения интенсивности ручного крестьянского труда.

Не были решены проблемы голода и аграрного перенаселения. Имела место дифференциация и даже поляризация крестьянства. Сын Столыпина (живущий во Франции), оценивая итоги реформы, пишет: “Одновременно с выходом крестьян из общины начи- нается естественное и неизбежное расслоение крестьянского сословия... Между 1908 и 1915 гг. около 914000 единоличников, вышедших из общин, продают свои наделы другим крестьянам. По обследованию в 12 уездах, из продавших свою землю 12% переселились за Урал, 26,4% оставили деревню и переселились

âгорода, З0% продали свои наделы для покупки лучшей земли через Крестьянский банк, 20% продали землю из-за недостатка

1 Румянцев М. Óêàç. ñî÷. Ñ. 72.

2 Òàì æå.

132

рабочих рук, из-за пьянства и т. д., они составляют деревенскую “бедноту” – пролетаризированный элемент, к которому принадлежали и в дореформенное время и который сыграет трагическую для крестьянства роль в дальнейшем, в большевистский переворот”1.

С 1909 г. начался спад переселенческой волны в Сибирь и рост числа обратных переселенцев. Возвращаясь обратно, переселенцы умножали собой массу нищих и озлобленных крестьян.

Однако главная трудность проведения столыпинской аграрной реформы коренилась в коллективистской психологии крестьянства. Большинство крестьян не умели действовать единолично, по-фер- мерски, на свой страх и риск и боялись лишиться помощи общины

âборьбе за выживание. Думается, что это необходимо учитывать и сегодня, а не заставлять насильно колхозников становиться фермерами.

Напомним, русская крестьянская община возникла и оформилась еще в ХVII в. как стихийная коллективная форма борьбы с суровой природой и работы на скудной земле. В отличие от Западной Европы, где с ХVII в. возникают элементы сотрудни- чества властей и деревни (власти не только берут, но кое-что дают – строят дороги, больницы, школы), в России крестьяне находились в тяжелейших условиях и в одиночку не выжили бы. Они сообща преодолевали стихию, сообща, а не единолично, как

âЕвропе или Северной Америке, платили налоги, сообща делили пахотную землю и луга “по едокам”, следя за тем, чтобы никто не стал ни слишком богатым, ни чересчур бедным. Когда же наступала старость и немощь, а детей не было (или погибали на войне и др.), стариков содержало не государство, а община. И только если и она не могла помочь, то выдавалось “проходное свидетельство” на нищенство.

На весьма многочисленную группу крестьян – сторонников общинных порядков, возлагала свои главные надежды партия эсеров, придерживающаяся общинной модели социализма. Эсеры видели свой общественный идеал в господстве натурально-хозяйственных отношений при сохранении системы сельских общин, предвосхитив этим элементы идеологии и политики “военного коммунизма”. Они считали, что насаждение личной частной собственности наносит серьезный ущерб делу революции.

1 Столыпин П. А. Столыпинская реформа//Сироткин В. Г. Великие реформаторы России. М.: Знание, 1991. С. 61, 62.

133

В отличие от эсеров социал-демократы считали общину пережитком крепостничества, тормозом развития производительных сил. Столыпинская реформа, полагали социал-демократы, ускоряет процесс социальной дифференциации крестьянства, его разделение на деревенскую буржуазию и сельский пролетариат. Многочисленные бедняки и будут выступать в качестве одной из движущих сил социалистической революции. “Пусть увеличивается число укреплений земли в частную собственность. Это может даже быть очень полезной мерой по отношению к тем пролетариям, которые развяжутся с обузой и станут более свободными для борьбы за свободу и социализм” – писал В. И. Ленин1.

Напротив, правые – октябристы, монархисты – идеализировали деятельность Столыпина, характеризуя ее как “сначала успокоение, а потом реформы”, а на памятнике Столыпину в Киеве было высечено: “Вам, господа, нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия”.

Вопреки распространенному мнению, Столыпин искал пути

êнациональному согласию. В начале 1906 г. он шлет гонцов

êлидеру кадетов, занявших большинство мест в первой Государственной думе, П. Н. Милюкову, а также к старейшине московских земцев Д. Н. Шипову. Обоим предлагается сесть с властями для переговоров за “круглый стол”, а Шипову вдобавок – возглавить коалиционное правительство России (царские сановники-бюрократы и либеральная земская интеллигенция). Однако он получил отказ.

Милюкова и Столыпина разделял концептуальный спор: что главное – политические реформы или развитие фермерства. Ссылаясь на то, что реформа Столыпина провоцирует классовую рознь в деревне, Милюков предлагал сначала построить “крышу” – ввести конституционную монархию с дееспособным парламентом, ограни- чить законом крупное землевладение и наделить хуторян землей не за счет общины, а путем выкупленных у латифундистов земель. Такая тенденция действительно наметилась с 1905 г.: опасаясь разгрома своих усадеб, высшая царская бюрократия, не занимавшаяся сельским хозяйством и сдававшая свои огромные угодья общинам в аренду, стала за “хорошие” деньги продавать свои владения через Крестьянский банк – хуторянам и общинам.

По Столыпину, крестьянам нужен не парламент в Петербурге, а законодательное право хуторян войти в местные органы самоуправ-

1 Ленин В. И. К вопросу о смете министерства земледелия//Полн. собр. соч.

Ò.25. Ñ. 173.

134

ления (столыпинский проект “бессословных земств”, недооцененный даже старейшим московским земцем Шиповым).

Таким образом, столкнулись две концепции одного центра, но объединиться они не смогли и в этом главная историческая трагедия и Милюкова, и Столыпина.

1 сентября 1911 г. в партере Киевского оперного театра агент охранки псевдореволюционер эсер Дмитрий Богров тремя выстрелами в упор смертельно ранил П. А. Столыпина и на пятый день он скончался.

Имя Столыпина в истории неразрывно связано со “столыпинским галстуком” – революционной фразой, прозвучавшей в устах одного кадетского оратора. Виселица была свойственной Столыпину формой борьбы с революцией.

19 августа 1906 г. по всей России были введены полевые суды. Было вынесено более 5 тыс. смертных приговоров и действительно казнено около З,5 тыс. человек – по крайней мере втрое больше, чем за весь период массового движения (если не считать, разумеется, расстрелов без суда после подавления вооруженного восстания)1.

И хотя в своих речах Столыпин утверждал, что “правительство считает совершенно недопустимым установление какого-либо принуждения, какого-либо насилия, какого-либо гнета чужой воли над свободной волей крестьянства в деле устройства его судьбы, распоряжения его надельною землею”, “никакого принуждения к выходу из общины”2, в ходе проведения реформы осуществлялось и насилие, и принуждение. Поскольку разрушение общины, выселение на отрубы (наделы, отведенные в одном месте) и хутора (полные, вновь заводимые индивидуальные хозяйства) в большинстве случаев требовали согласия если не всех, то, по крайнем мере, большинства крестьян, была пущена в ход особая статья уголовного уложения, каравшая каторжными работами насильственное сопротивление осуществлению кем-либо своего “законного права”. Крестьяне, корреспонденты Вольного экономического общества жаловались: “Крестьяне долго не желали, но им пригрозили, что будут присланы казаки и они, кроме того, будут привлечены к уголовной ответственности по какой-то статье, карающей неисполнение указа 9 ноября тюремным замком, а не то

1 Покровский М. Н. Русская история в самом сжатом очерке. М.: Соцэкгиз, 1933. С. 457.

2 Речь председателя Совета Министров П. А. Столыпина на заседании Государственного совета 15 марта 1910 г. //Вопросы экономики. 1990. ¹ 10. С. 84.

135

и Сибирью”. Это были меры “поощрительные”, а в виде репрессии – губернаторы агитировавших против выделения десятками ссылали

âадминистративном порядке1.

Âитоге, если за 1907 г. по всей России имелось 2557 случаев крестьянских выступлений (считая и мелкие), то в 1910 г. – 6275 случаев2.

“Столыпинская реформа – писал крупнейший историк М. Н. Покровский, – вела народное хозяйство вперед, а не назад. Но “она покупала прогресс ценой экономической, а иногда и физи- ческой, гибели “слабейших”, т. е. большинства, но “меньшинство “сильнейших” она действительно превращала в то “крепкое крестьянство”, о котором мечтали юнкера как о своем союзнике”3.

Однако гибель “слабейших” и расцвет “сильнейших” – это объективный жестокий закон рыночной экономики. Переходя в настоящее время к рыночной экономике в нашей стране, мы должны это помнить.

И в заключение приведем оценку нашими современниками-эконо- мистами уроков столыпинской реформы, актуальных и сегодня4.

1. Промедление в осуществлении назревших экономических преобразований таит в себе гибель социальной системы.

2. Переход от натурального типа экономики к рыночному

âусловиях господства административной системы возможен прежде всего на основе активной деятельности государства: натуральнохозяйственные структуры представляют настолько замкнутые и неспособные к саморазвитию образования, что трансформировать их в более прогрессивные могут только институты власти. Особую роль в этом процессе должна играть финансово-кредитная система государства.

3. Там, где господствуют административные принципы управления экономикой и уравнительные способы распределения, всегда будет существовать сильная оппозиция радикальным преобразованиям: бюрократическая ортодоксия и лица малоквалифицированного труда, теряющие по мере развития свой социальный статус. Для смягчения остроты проблем важно иметь социальную опору в лице средних инициативных и квалифицированных слоев населения и гибкую систему регулирования социальных отношений.

1 Покровский М. Н. Óêàç. ñî÷. Ñ. 465.

2 Òàì æå. Ñ. 465.

3 Ñ. 465.

4 Вопросы экономики. 1990. ¹ 10. С. 73–74; 63.

136

4.Основательной теоретической коррекции должен быть подвергнут тезис о том, что мелкотоварное крестьянское производство “еже- часно” рождает эксплуатацию и капитализм.

5.Столыпинский план предусматривал не американский и не прусский, а русский вариант развития деревни. Суть его – смешанная, многоукладная экономика, основанная на взаимодействии че- тырех крупных укладов: государственного, общинного, крупного частного и семейно-трудового.

6.И еще одна мысль, высказанная Столыпиным, заслуживает на наш взгляд, сегодня пристального внимания: “Как бы ни было велико наше стремление к миру, как бы громадна ни была потребность страны к успокоению, но если мы хотим сохранить наше военное могущество, ограждая вместе с тем самое достоинство нашей родины, и не согласны на утрату принадлежащего нам по праву места среди великих держав, то нам не придется отступить перед необходимостью затрат,к которым нас обязывает все великое прошлое России”1.

Система экономических взглядов М. И. Туган-Барановского

Среди мыслителей России, оставивших заметный след в отече- ственной и мировой науке, особое место занимает М. И. Туган-Бара- новский (1865–1919), наследие которого в области экономических исследований обширно и многогранно. В историю отечественной экономической мысли конца ХIХ – начала ХX в. он вошел прежде всего как создатель своеобразных оригинальных теорий в области рыночного хозяйства.

В книге “Основы политической экономии”, где М. И. Туган-Бара- новский дал определение предмета политической экономии как общего учения о народном хозяйстве и разработал концепцию народного хозяйства, он попытался совместить теорию предельной полезности с трудовой теорией стоимости. С этой целью им был проделан анализ основных логических категорий: стоимости (затраты) и ценности (получки). Ученый считал, что все прежние трактовки данных категорий, страдали односторонностью, объясняя их либо с объективной, либо с субъективной стороны.

Анализ этих категорий, по мнению Туган-Барановского, удобнее начинать с категории ценности, так как последняя является целью хозяйства, в то время как стоимость является всегда только средством. Уже из самого существа ценности, отмечал он, следует, что

1 Вопросы экономики. 1990. ¹ 10. С. 81.

137

категория эта имеет непосредственное отношение к способности предметов удовлетворять наши потребности, иначе говоря к полезности предметов. Однако часто ценность бывает не только пропорциональна полезности предметов, а скорее изменяется в обратной зависимости к последней. В качестве примера можно назвать такие ценности, как хлеб и алмазы, железо и золото.

Ввиду трудности объяснения ценности с точки зрения полезности, в науке утвердилась на долгое время, так называемая трудовая теория ценности, в том виде, в каком она была развита Рикардо. Однако трудовая теория ценности Рикардо, отмечает М. И. ТуганБарановский, была не в силах объяснить одним принципом все явления ценности во всем их объеме. Поэтому с 70-х годов ХIХ в. начинает быстро приобретать сторонников новая теория – теория предельной полезности. Но и она анализирует категорию ценности лишь с одной стороны, с точки зрения ее оценки.

Для того чтобы исследование проблемы ценности было доведено до конца, считает Туган-Барановский, необходимо объяснить и выявить, какие объективные факторы регулируют производство хозяйственных предметов, а значит и их ценность. Этот вопрос представители школы предельной полезности обходят стороной. Однако, пишет Туган-Барановский, “теория предельной полезности и трудовая, несомненно противоположны, но отнюдь не противоречивы. Рикардо и Менгер сосредотачивают свое внимание на различных сторонах одного и того же процесса. Теория Рикардо подчеркивает объективные факторы ценности, теория Менгера – субъективные моменты оценки”1.

Туган-Барановский же сделал попытку использовать оба эти подхода в своей теории ценности, переходя от субъективной предельной полезности к труду как объективному фактору ценности. По ТуганБарановскому, стоимость – есть хозяйственная затрата, совершенная для приобретения блага. Он делит стоимость на абсолютную – для определения затрат человеческого труда и относительную – для определения затрат других необходимых факторов (сырья, материалов, орудий труда и т. д.).

При этом главным фактором в процессе создания блага, по мнению ученого, является человеческий труд, и если все блага являются результатом человеческого труда, то труд становится необходимым фактором формирования ценности. Трудовая стоимость является объективным, определяющим фактором формирования ценнос-

1 Туган-Барановский Ì. È. Основы политической экономии. СПб., 1915. С. 50.

138

ти, а предельная полезность – определяемым, говоря математическим языком, предельная полезность должна быть функцией трудовой стоимости.

Туган-Барановский установил определенную зависимость между величиной ценности блага и его трудовой стоимостью, что нашло выражение в следующей теореме: “...полезность последних единиц свободно воспроизводимых продуктов каждого рода – их предельная полезность – должна быть обратна пропорциональна относительному количеству этих продуктов, произведенному в единицу рабочего времени, иначе говоря, должна быть прямо пропорциональна трудовой стоимости тех же продуктов”1.

В 1902 г. математик Н. А. Столяров представил аналитическое доказательство формулы М. И. Туган-Барановского с помощью высшего математического анализа. Доказательство Столярова ведется при помощи дифференциального исчисления. Им рассматривалась задача максимизации функции суммарной полезности производимых продуктов при ограничении на общий фонд затрат труда. Решая эту задачу, Столяров получил, что в точке, в которой достигается максимум, отношения частных производных функции полезности к трудоемкости равны между собой2.

Позже экономисты-математики А. А. Конюс (1957) и А. Л. Лурье (1966) представили обобщенное доказательство указанной формулы, показав, что в точке оптимума дифференциальные затраты на различные хозяйственные ресурсы пропорциональны полученному дифференциальному эффекту для общества.

Помимо ценности и стоимости важнейшей категорией рыночного хозяйства в теории Туган-Барановского является цена. Весь третий отдел его книги “Основы политической экономии” посвящен вопросу обмена, где автор остановился на таких вопросах как сущность цены, образование рыночной цены, возникновение денег и их функции, кредит, страхование и торговля. Цена является, в трактовке Туган-Барановского, конкретной формой проявления ценности благ в условиях менового хозяйства. При высокоразвитом товарно-мено- вом хозяйстве на рынке величина цены устанавливается таким об-

ган-Барановским политико-экономической формулы предельной полезности свободно произведенных продуктов пропорциональных их трудовым стоимостям. Киев, 1902. С. 38.

139

разом, чтобы весь объем, предлагаемого к продаже товара, был закуплен покупателями, т. е. величина цены зависит от размера общественного спроса и предложения. Стоимость же в процессе формирования цены не принимает непосредственного участия, но оказывает опосредованное влияние на величину цены через объем предложения.

Исследуя процесс образования рыночной цены, ученый пишет: “...Рыночная цена определяется двумя факторами: одним объективным – количеством товара, предлагаемого к продаже на рынке, и другим субъективным – индивидуальными расценками покупателей (каковые, в свою очередь, определяются одним объективным фактором – покупательными средствами покупателей, и другим субъективным – относительной потребностью покупателей в покупаемом предмете)”1. Он указывает, что первый фактор является фактором предложения и значительно колеблется. Эти колебания в основном и вызывают колебания товарных цен.

Колебания цен в условиях рыночного хозяйства являются той силой, которая стремится восстановить равновесие общественного спроса и общественного предложения и установить определенную пропорциональность общественного производства в условиях экономической обособленности товаропроизводителей, т. е. является регулятором товарного хозяйства. Цена отдельных товаров стала индикатором фазы капиталистического цикла.

Объединив в общей теории ценности и цены субъективные и объективные факторы, автор предложил теоретическое обоснование закона спроса и предложения как всеобщего закона движения цен, который предполагает для своего осуществления свободу перехода капитала из одной отрасли промышленности в другую. Движение цены он трактовал как объективное выражение пропорциональности общественного производства в условиях рыночного хозяйства. Цена показывает, много или мало товаров данного рода имеется на рынке относительно общественного спроса.

Уделил внимание Туган-Барановский и проблеме денег, посвятив им свою работу “Бумажные деньги и металл”. В ней он проанализировал товарную теорию ценности денег Тука, количественную теорию ценности Фишера, конъюнктурную теорию ценности денег, а также показал невозможность объяснения ценности денег по аналогии с ценностью товаров. Ценность денег – это есть отражение конъюнктуры товарного рынка. В этой же работе он рассмотрел бумаж-

1 Туган-Барановский Ì. È. Основы политической экономии. С. 277.

140