История экономических учений

В 1910 г. было создано “Общество финансовых реформ”, ставившее целью изучение финансов России и других стран, разработку финансовых вопросов, издание соответствующей литературы, организацию публичных лекций и т. д. В конце 1911 г. было основано “Общество им. А. И. Чупрова” для разработки общественных наук при Московском университете. Были и другие научные общества экономистов.

Необходимо различать экономическую мысль дворянства, буржуазии, мелкой буржуазии и пролетариата. Новым для XX в. является членение экономической мысли также и по политическим партиям.

По теоретическим вопросам политической экономии дворянские и буржуазные идеологи стояли на позициях субъективной теории ценности, теории трех факторов производства, теории предельной полезности в чистом виде или же в соединении ее с трудовой теорией стоимости, теории прибыли и ренты Кларка, Маршалла и других буржуазных экономистов Запада, внося свой вклад в их развитие.

Основное содержание экономических воззрений мелкобуржуазного направления отличалось от взглядов народничества конца ХIХ в.

Âсвоих работах экономисты этого направления отражали демократические требования русского крестьянства, его стремление полу- чить помещичью землю. Отрицать наличие капитализма в России было уже невозможно, однако он объявлялся искусственным насаждением, не имеющим в России прошлого и имеющим очень шаткое настоящее. Эсеры и другие мелкобуржуазные идеологи говорят о необходимости положить конец капитализму в России, немедленно свернуть с пути капитализма на путь строительства социализма.

Особым течением мелкобуржуазной мысли в России является анархизм в двух его направлениях: анархисты-коммунисты (последователи П. Г. Кропоткина) и анархисты-индивидуалисты, отражающие настроения люмпен-пролетариев городов.

Особым направлением русской экономической мысли этого периода явились экономические теории “экономистов” и меньшевиков.

Âоценке экономики России и перспектив ее развития позиция меньшевиков была близка к буржуазной, а в вопросах политической экономии смыкалась с позицией II Интернационала. Отрицание Г. В. Плехановым существования феодального способа производства в России до 1861 г., трактовка им экономического строя пореформенной России как разновидности “восточной деспотии”, при которой основным производственным отношением является эксплуатация государством крестьян как налогоплательщиков, привели мень-

111

шевиков к недооценке роли помещичьего землевладения и других пережитков крепостничества в экономике страны, к отрицанию революционной настроенности российского крестьянства. Меньшевики преувеличивали степень капиталистического развития сельского хозяйства России и в то же время сильно преуменьшали степень капиталистического развития страны в целом.

Круг экономических вопросов, занимавших русскую общественную мысль рассматриваемого периода, был весьма обширен. Это: аграрный вопрос, проблемы индустриального развития страны, вопросы империализма и социализма, денежное обращение, таможенные пошлины и другие.

Огромную актуальность приобрел вопрос о капиталистических монополиях. Литература о них возникает в России одновременно с западной еще в 80-х годах прошлого века, а в ХX в. этот вопрос выдвигается в качестве важнейших.

Идеологи реакционного дворянства выступали решительно против капиталистических монополий, твердили о необходимости “обуздать” их деятельность полицейскими мерами. Они оперировали при этом “интересами народа”, хотя в действительности имели в виду прежде всего и главным образом свои сословные интересы. Либеральные дворяне (Витте и др.), считая капиталистические монополии неизбежным продуктом экономического развития, не были сторонниками запрещения их деятельности, но в то же время признавали необходимым определенное регламентирование их деятельности, установление контроля государства над ними. Среди буржуазных экономистов были ярые апологеты монополий, более умеренные защитники их и, наконец, критики монополий. Однако сторонников свободной конкуренции в России было много больше, чем сторонников монополий.

Âсвязи с происходившими изменениями в экономике капитализма в XХ в. особую остроту на Западе приобрел вопрос о роли и пределах вмешательства государства в хозяйственную жизнь страны. Признание за государством права и обязанности определенным образом воздействовать на развитие экономики все больше вытесняло собой господствовавшую прежде концепцию экономического либерализма.

ÂРоссии “экономический либерализм”, экономическая свобода”,

âсмысле полного невмешательства государства в хозяйственную жизнь страны, никогда не являлись знаменем буржуазии, и в ХX в. ее экономистам не было надобности делать крутой поворот в этом вопросе.

112

Российское государство уже задолго до ХХ в. играло большую роль в хозяйственной жизни. Оно являлось собственником огромных пространств земли, значительной части крупной промышленности, железнодорожного транспорта. Военная промышленность почти целиком находилась в руках государства. Государственная власть осуществляла политику таможенного протекционизма, казенными заказами способствовала росту тяжелой индустрии. Серьезным рычагом воздействия государства на хозяйственную жизнь страны являлся Государственный банк.

Важной частью вопроса о соотношении казенного и частнокапиталистического предпринимательства являлся вопрос о национализации крупной промышленности. Ряд буржуазных экономистов России, признавая в принципе целесообразность национализации отдельных отраслей крупной промышленности, практическое осуществление ее относили к далекому будущему, ссылаясь на неподготовленность к национализации. В годы первой мировой войны вставал вопрос о национализации некоторых отраслей крупной промышленности, об установлении государственной монополии на производство и продажу отдельных видов продукции в целях ограничения спекулятивных действий частных монополий. Но крупная буржуазия и ее экономисты, в частности П. Струве, решительно выступили против.

Разработкой вопросов империализма и государственно-монополи- стического капитализма в духе революционного марксизма занимались большевики и прежде всего В. И. Ленин.

Важное место в экономической мысли России занимал социализм. Как и на Западе, в России имели хождение идеи “феодального социализма” – критика буржуазного общества со стороны земельной аристократии. Всю вину за разорение деревни, обнищание крестьянства дворянские идеологи переносили на буржуазию, упрекая последнюю в том, что она порождает революционный пролетариат. Этому противопоставлялось “отеческое” отношение помещика к крестьянам. “Феодальный социализм” выступал в России в форме “полицейского социализма” – зубатовщины. Цель – вырвать рабочий класс из-под влияния социал-демократии, ограничить борьбу рабочих чи- сто экономическими рамками.

Своеобразной формой борьбы церкви против научного социализма большевиков было течение, известное под именем “христианского социализма”. “Христианскими социалистами” называли служителей церкви и верующих людей, которые в обстановке буржуазнодемократической революции проявляли недовольство существовав-

113

шими в стране порядками, стремление к новым формам жизни, поддерживали демократические требования, в том числе отделение церкви от государства, причем необходимость демократических преобразований мотивировали ссылками на “священное писание”. В роли “христианских социалистов” выступали священник Г. Петров, профессор Петербургской духовной академии архимандрит Михаил, священник Ч. Огрев и др. В годы первой революции в России предпринята попытка создания особой, христианско-социалистической партии, основной целью которой была провозглашена организация трудящихся масс для широкой культурной борьбы за осуществление “христианского социализма” на земле.

ÂРоссии были также различные формы “буржуазного социализма”: “государственный социализм”, этический социализм”, “кооперативный социализм”, “муниципальный социализм” и др.

Основная идея “государственного социализма” – возможность и необходимость путем реформ, осуществляемых государственной властью, прежде всего фабричным законодательством, сгладить противоречия между трудом и капиталом, упрочить капиталистическую систему хозяйства, предупредить пролетарскую революцию.

“Этический социализм” говорит о необходимости нравственного совершенствования людей, стремлении к осуществлению в будущем идеи равноценности человеческой личности. Социализм трактуется как надисторический идеал человечества, не находящийся в связи с формой экономической жизни страны. Разновидностью “этического социализма” можно считать религиозный социализм Н. Бердяева и С.Булгакова.

Âтеории “кооперативного социализма” кооперация рассматривается как могучий рычаг повышения жизненного уровня трудящихся, смягчения и даже устранения классовых противоречий.

Широкое распространение в России XX в. получили идеи “мелкобуржуазного социализма”. Эсеры рисовали социализм как строй социальной жизни, соответствующий природе человека, представлениям людей о равенстве и общечеловеческой справедливости. Важнейшим условием перехода общества к социализму они считали изменение сознания людей, понимание ими преимуществ социализма и наличие воли, готовности перейти к нему. Главной движущей силой общества к социализму считали крестьянство и интеллигенцию. Они считали мелкое хозяйство “трудовым”, стоящим выше капиталистического, приписывали крестьянству социалистические тенденции развития. Социализм эсеров был реформистским.

Разновидностью “мелкобуржуазного социализма” в России ХХ в. является анархический коммунизм П. Кропоткина, после смерти

114

носная система рынка, стимул развития промышленности и торговли.

Считая, что строительство и эксплуатация железных дорог должны быть частными, применительно к России Витте все же видел слабости русского частного капитала и полагал, что без правительственной протекции частник-железнодорожник не выдержит, особенно при строительстве таких гигантов, как Транссибирская железнодорожная магистраль (инициатором ее перестройки выступил позднее сам Витте).

Однако Витте понимал, что одни железные дороги патриархальную экономику скоро не преобразуют – нужна комплексная программа перестройки хозяйства страны. В 1889 г. он излагает такую программу в брошюре “Национальная экономия и Фридрих Лист”: твердый, золотой рубль, индустриализация, протекционизм при значительном вмешательстве правительства в рыночную экономику, активная внешняя торговля (свой мощный торговый флот), иностранные займы и привлечение иностранного капитала, модернизация сельского хозяйства.

Став в 1892 г. управляющим министерства финансов, а в следующем году – министром финансов и, сохранив этот пост в течение 11 лет, Витте попытался на практике реализовать свой план возрождения России.

В докладных записках, написанных царю, Витте доказывал, необходимость индустриального развития страны:”...и в промышленном и в торговом отношении Россия очень отставала от главнейших иностранных государств”1, “создание своей собственной промышленности – это и есть та коренная не только экономическая, но и политическая задача, которая составляет краеугольное основание нашей протекционистской системы”2. Как видим, большевистская политика индустриализации вовсе не была их “собственным изобретением”. Более того, единство взглядов по этому вопросу таких противоположных направлений, как большевизм и либеральное дворянство, говорит об объективной необходимости этого процесса.

Интересно, что при этом Витте считал основной отраслью “народной производительности” сельское хозяйство: “По моему глубо-

1Витте С. Ю. О положении промышленности//Историк-марксист. 1935.

¹3. Ñ. 132.

2 Материалы по истории СССР. Т. VI. М.: Изд-во полит. лит., 1959. С. 177.

116

кому убеждению, нет на Руси более важного экономического вопроса, как именно вопрос о коренном улучшении хозяйственного быта нашего сельского населения в широком значении этого слова... Лишь

âсвете этой национальной общеэкономической задачи получает свой истинный смысл и выступает во весь свой рост идея создания и укрепления отечественной промышленности”1.

Витте называл “тупоумными” тех дворян, которые отвергали про- мышленно-капиталистический путь развития России. В “Записках” к царю он указывал, что промышленное развитие России необходимо для выполнения “великих политических задач монарха”, для сохранения в руках дворянства торгового влияния в ближайших странах Азии и Востока. В настоящее время, отмечал он, экономи- ческие отношения России с Западом напоминают отношения колониальных стран с метрополиями, поскольку она зависит от ввоза промышленных товаров с Запада, но она “сама хочет быть метрополией”, имеет все условия господствовать на рынках Азии”2.

Промышленной отсталостью России Витте объяснял необходимость политики протекционизма: “В такой стране, как Россия, задача торговой политики сводится в настоящее время к настойчивому и последовательному протекционному режиму... Свобода торговли – это пока для России идеал, к которому мы должны идти суровым протекционным режимом”, с созданием же “прочной национальной промышленности, не боящейся иностранной конкуренции, должен наступить конец самому протекционизму. Прямая логика его и заключается в самоупразднении”3.

Однако стержнем всей политики ускоренной индустриализации России Витте считал финансовую реформу рубля – придание ему золотого паритета. До реформы в России существовала система серебряного монометаллизма и бумажно-денежного обращения с неразменными бумажными знаками. Она отличалась большой неустойчивостью рубля, ярко выраженной тенденцией к его обесцениванию. А быстро развивавшееся капиталистическое производство нуждалось в устойчивых деньгах.

Â1895–1897 гг. денежная реформа была проведена. Суть ее

âследующем: бумажные деньги (ассигнации) приравнивались к чистому золоту (1 рубль был равен 0,17424 золотника) и новые банкноты (на всех на них имелась подпись – “Обеспечиваются золотым

ÑÏá., 1912.

117

достоянием Российской империи”) свободно обменивались в банках любым российским подданным или иностранцам. А чтобы у подданных не было сомнения, что казна их в очередной раз “дурит”, бумажным банкнотам соответствовали металлические монеты – золотые десятки и пятерки с чеканным профилем Николая II на лицевой стороне (в просторечии именуемые “рыжиками” за темно-золотистый цвет). “Рыжики” и соответствующие им бумажные деньги дополнялись чеканкой мелкой серебряной и медной разменной монеты.

Витте очень строго следил, чтобы у чиновников министерства финансов не было соблазна запустить печатный станок в ущерб золотой чеканке. Любые попытки в этом направлении жесточайше пресекались, и ни царь, ни Государственный совет с 1897 по 1914 г. ни разу на это положение устава Государственного банка России не покушались. И до 1914 г. русский рубль был наиболее конвертируемым, входя в пятерку самых прочных валют мира.

Любопытно, что точно такую реформу (вплоть до чеканки золотых, серебряных и медных монет) осуществил наркомфин СССР

Г. Я. Сокольников в 1922–1924 гг., введя золотой червонец (золотую десятку) и меняя его за 60 тыс. бумажных рублей (совзнаков). Золотой паритет рубля позволил за два года полностью ликвидировать инфляцию, а стране – выйти на международный рынок. В. И. Ленин, как и Витте, придавал исключительное значение золотому конвертируемому рублю.

Общими были и конечные установки этих двух политически диаметрально противоположных людей: золотой рубль нужен не только внутри, но и вне страны для привлечения иностранного капитала. С. Ю. Витте не скрывал, что западные банкиры под “бумажный рубль” займов не дадут. Точно такую же политику проводили большевики при нэпе – сначала стабилизировали рубль, затем обратились за займами.

Витте в свое время, а Ленин с 1921 г. не видели цивилизованных путей индустриализировать Россию иначе, как с помощью притока иностранных капиталов.

Витте так реорганизовал свое министерство, что оно превратилось в супергигант (свыше 1000 чиновников только в центральном аппарате) со своими банками (государственным, дворянским, крестьянским), монетным двором, корпусом пограничной стражи (симбиоз нынешней таможни и погранохраны) и даже дипломатическими агентствами (отдельными от посольств) за рубежом. Эти агенты искали займы в Великобритании, США и особенно во Франции.

118

Однако главными агентами были не столько полпреды министерства Витте, сколько контролируемые им русские частные банки.

В программе модернизации экономики России С. Ю. Витте особое место отводил торгово-финансовым связям с южными и дальневосточными соседями Российской империи, справедливо считая, что они сыграют роль “моста” между Востоком и Западом. Финансовая экспансия в Персию и Среднюю Азию дополнялась проектом строительства Турксиба (железной дороги Оренбург – Ташкент), под который Витте добился очередного французского займа. Через русскокитайский банк он форсировал завершение Транссиба и начал

ñ1900 г. строительство железных дорог в Китае. За 10 лет пребывания Витте в должности министра финансов протяженность железных дорог возросла на 70%, а по темпам и размаху железнодорожного строительства Россия опережала тогда все остальные промышленно развитые страны мира.

Укрепление финансов страны позволило Витте выкупить у частных убыточных обществ железные дороги, и к концу XIX в. 60% всех дорог оказались “казенными”.

Стабильность финансов, активное развитие банковского дела и железнодорожное строительство (а оно ускоряло развитие тяжелой промышленности) увеличивали международный престиж России и открывали ей большой кредит, особенно во Франции.

Однако как и нынешние руководители страны, Витте столкнулся

ñсерьезной проблемой использования иностранной помощи – займов: куда они идут, почему львиную долю валют забирает военное ведомство, как валюта расходуется на “казенных” заводах?

Витте вскоре понял, что иностранные займы не дают того эффекта, на который он рассчитывал. Да и сами иностранные кредиторы видели это и настаивали на прямых вложениях в русскую экономику (это учтет В. И. Ленин при разработке плана предоставления концессий с 1921 г.). В 1899 г. министр предлагает пересмотреть практику получения иностранной помощи – перейти на прямые иностранные инвестиции, для этого смягчить протекционистский тариф 1891 г.

Но это сразу поставило вопрос о купле-продаже земли. А против этого вставала вся царская “номенклатура”: как это можно распродавать матушку-Расею “инородцам”? Как видим, все повторяется! В итоге споров решили, что дома, заводы, магазины иностранцам покупать можно, а землю – только в аренду.

Однако иностранных займов на индустриализацию все же не хватало. Казенное строительство в России было всегда убыточным (так,

119

на Транссиб было отпущено 329 млн золотых рублей, а он обошелся

â1 ìëðä1. И Витте пошел на увеличение налогов с населения, 80% которого составляли крестьяне. Причем прямые налоги он не увеличивал, зато ввел целую серию косвенных – они давали к началу XХ в. почти половину поступлений в бюджет. Косвенным налогом облагались сахар, табак, спички, керосин и особенно водка. Введенная Витте “казенная” продажа водки (винная монополия) обеспечивала 25% всех бюджетных поступлений. (И опять отметим, что эту систему налогов,включая отмененную было после 1917 г. винную монополию, повторил в годы нэпа наркомфин Г. Я. Сокольников).

Еще в 1893 г. Витте разработал и программу реорганизации сельского хозяйства путем развития фермерства, которую затем

â1907–1911 г. начал осуществлять П. А. Столыпин.

При Витте началось поощряемое правительством переселение безземельных крестьян “коренной России” в Сибирь, их расселение вдоль Транссибирской магистрали. Еще в 1898–1899 гг. Витте представил два важных доклада Николаю II по крестьянскому вопросу. Суть их была откровенно “столыпинской” – переход от общинного к подворному (фермерскому) хозяйствованию на земле.

Витте указывал на отрицательные черты общины: чересполосицу, примитивную обработку земли, принудительный высев земледельческих культур, трехполье, круговую поруку и т. д. Он обращал внимание на то, что “общинное землевладение не обеспечивает всему крестьянскому населению пользование землей”, что общинное крестьянство дифференцируется на различные группы2.

В 1904 г. Витте выступил в правительстве с официальной “Запиской по крестьянскому вопросу”, в которой более развернуто изложил свое отношение к общине, подчеркивал, что община не только не предупреждает крестьян от пролетаризации, но, напротив, ведет к общей пролетаризации поведения, и чрезмерному дроблению крестьянских владений. Более того, он считал, что “временность владения является неодолимым препятствием для улучшения земельной культуры... воспитывает самые хищнические приемы эксплуатации земли”3. Учитывая реальные процессы, протекавшие внутри общины, Витте отмечал, что уравнительное землепользование не

120