683

по теории шахмат, устраивали сеансы одновременной игры с выздоравливающими бойцами в госпиталях и клубах Всевобуча. В боях за Родину сражались тысячи физкультурников и спортсменов Прикамья. Многие из них проявили себя отважными воинами, среди них пермяки: чемпион области по лыжам В. Селиванов, футболисты Ю. Комбаров, П. Иртегов, В. Тяпкин, спортсмены В. Верхоланцев, Масляницын, М. Веснин, Соколов, Мухачев, Гилев, Гусев, Аксенов, А. Николаев, Г. Махнутин, В. Нопцов, П. Ташлыков и др. Во многих частях, защищая Родину от врагов, стояли насмерть лучшие спортсмены Прикамья, среди них А. Желнин – чемпион СССР по борьбе, П. Третьяков – чемпион области по легкой атлетике, гимнасты С. Гоцельмахен, С. Порошин, штангисты Г. Скачихин, Л. Горбунов, Н. Щербаков, футболисты А. Калашников, Шмелев, Б. Логинов, А. Ананьин и др. Удостоены высокого звания Героя Советского Союза чемпион Перми по велосипедному спорту В. Сафронов, футболист Е. Ежов, физкультурники А. Горшков, А. Сивков, В. Старков, Д. Голев и др. На предприятиях Перми, Лысьвы, Чусового среди железнодорожников Кунгура, Верещагино и других создаются ударнопроизводственные бригады из спортсменов и физкультурников. Так, на Мотовилихинском заводе физкультурники совместно с комсомольцами создали гвардейские фронтовые бригады, выполнявшие нормы на 250 % и выше, а спортсмен Бабенышев выполнял нормы на 500 %, работая на двух станках и обучая своей профессии вновь прибывших рабочих6.

Стахановцы-физкультурники моторостроительного завода Гаврилев, Иванов, Глухов, Уралов выполняли задания на 300–500 %, в Лысьве спортсмены Борисов, Сбоев, Панферов, Пектушев, Оборин и другие выполняли нормы до 1000 %7. Комсомольцы-физкультурники Прикамья активно участвовали и в сборе средств для фонда вооружения Красной Армии. Более 4 млн руб. в 1941 году собрали и заработали они в субботниках и воскресниках на танковую колонну «Уральский комсомолец».

Война застала пермский спорт на подъеме. Особых успехов добились лыжники, конькобежцы, легкоатлеты, футболисты, гимнасты, штангисты. С началом военных действий и уходом значительной части спортсменов и физкультурников на фронт работа в этом направлении замедлилась. Однако были проведены соревнования по отдельным видам спорта: баскетболу, футболу, лыжам. В 1942 году по области заочно прошел профсоюзно-комсомольский кросс, только в Перми участвовало в нем свыше 46,5 тыс. человек. Нормы ГТО выполнили 35 тыс. человек. При высокой активности молодежи прошли соревнования по кроссу в Лысьве, Чусовом, Кунгуре и в других городах8. Оживление спортивномассовой работы в области началось с 1943 года, когда в ходе войны произошел коренной перелом. Зимой в области был проведен лыжный кросс, где участвовало более 200 тыс. человек, в летнем профсоюзно-комсомольском кроссе участвовало 187 тыс. человек. В Свердловске была проведена летняя спартакиада зоны

6ПАПО, ф. 1753, оп. 1, д. 37, л. 12, с. 34.

7ПАПО, ф. 1458, оп. 1, д. 210, л. 9, с. 32.

8ГАПО, ф. 1753, on. I, д. 37, л. 12, с. 21.

21

Урала. В ней, как и во всесоюзных соревнованиях, участвовали легкоатлеты Западного Урала. В 1944 году работа в этом направлении расширилась, увеличилось количество соревнований: так, по футболу было проведено 16 иногородних встреч. Серьезным толчком к улучшению работы областного спорткомитета послужило Постановление Пермского горкома ВКП(б) от 13 декабря 1944 года «Об улучшении постановки спортивно-массовой и военно-физкультурной работы в Перми». Выполняя его, за год в Перми подготовили 16 тыс. 662 значкиста ГТО (I и II ст.), 5 тыс. 122 – БГТО, 1 тыс. 566 общественных инструкторов. Во всех проводимых массовых мероприятиях участвовало 720 тыс. человек, установлено около 60 рекордов по летним видам спорта.

Баландина В.Ф.

ВОЕННОЕ ДЕТСТВО

В основе статьи – восприятие дошкольниками и школьниками жизни и учебы во время Великой Отечественной войны и в послевоенное время. Описываются условия жизни в бараке и детском саду в военное время. В воспоминаниях отражены специфика учебы в сельской начальной школе, условия питания и проживания в школе, трудности и опасности, которые подстерегали школьников по дороге в школу.

Ключевые слова: условия жизни в бараке в военное время, место и роль детского сада в жизни ребенка, специфика учебы, жизни и поведения школьников в сельской начальной школе.

Balandina V.F.

WARTIME CHILDHOOD

In the bottom of the article is the perception of the preschool and school life and studying during the Great Patriotic War and the postwar period. The conditions of the living in marriage and in the kindergarten during the wartime are described in the article. The specificity of studying in the rural elementary school, food and living in school, difficulties and dangers which lied in wait for the students on their way to school are specified in the reflections.

Keywords: conditions of the living in marriage during the wartime, place and role of the kindergarten in a child's life, specificity of the studying, life and behavior of the children in rural primary schools.

Просыпаемся мы – И грохочет над полночью То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны.

Р. Рождественский

В январе 1942 года мне исполнилось 4 года. А в следующем месяце я провожала отца Федора Титовича Соколова на войну. Провожали, как водится, всем бараком. На прощание отец подарил мне деревянную ложку. Некрашеную, с уд-

22

линенным концом. Не сохранила. Я бы купила такую в память о той, утерянной. Но таких ложек в продаже нет. Сколько сувенирных ложек и игрушек видели мы, путешествуя по Волге и ее притокам до Петрозаводска! Только мне нужны были не они. Я проводила папу до станции КамГЭС. Отправка новобранцев на станции Пермь-II задерживалась на неопределенный срок, и папа попросил маму вернуться домой и привезти меня. Когда мы с мамой прибыли на Пермь II, вокзал был пуст. Кое-где на полу на кучках сена спали солдаты. Мы обошли всех, разглядывая каждого, хотя даже я понимала, что эшелон с новобранцами ушел. Мама умерла через два года, так и не попрощавшись с отцом.

Вбараке появились эвакуированные с Украины. Мне очень нравился их мелодичный говорок, не всегда понятные слова их речи и песен. «А я выйду в сад зеленый, в сад криниченьку копать». «Хлопцы», «почивать» – понимаю, но что такое эта «криниченька» и почему ее копают ночью? «Хохлушки» вышивали цветными нитками, словно художники полотно расписывали. Мама была хорошей портнихой. За то, что она им что-то сшила, расписали украинки цветными нитками мое новое платье из розового сатина, который получил отец, как стахановец. За этим платьем закрепилось название «украинка». Мама наряжала меня, как куколку. Понравилось мне голубое пальто подружки из соседнего барака, и тут же мама сшила мне легкое пальто василькового цвета, по-моему, из полусукна. И такую же шапочку и тапочки на твердой подошве. Знала бы она, что через 13 лет пойду я, учительница, на свой первый урок в платье с чужого плеча.

Детский сад работал круглосуточно, потому что так работали все предприятия, даже такие, как мамина швейная фабрика. Иногда в ночную смену маме приходилось брать меня с собой на работу. Под стрекот швейных машинок я засыпала под ее рабочим столом. Что они шили день и ночь, я не знаю. Но один случай запомнила. Почувствовав какую-то тревожную атмосферу, которая образовалась в цехе, прошлась по рядам. На столах у портних были фронтовые полушубки, белые, какие выдавались командному составу. Женщины молча рассматривали на полушубках дырочки от пуль. Иногда со следами крови.

Японяла, о чем они молчали. У каждой кто-то был на войне.

Вдетском саду нам было комфортно. Кормили нормально. Воспитатели устраивали праздники, читали книжки (запомнила «Чук и Гек» А. Гайдара), разучивали с нами песни, например «Есть на севере хороший городок». Детских песен было мало, но были уже и на военную тему. Про мальчика-партизана запомнилась только строчка: «Кто-то в шутку назвал его “Ежик”, кто-то ласково поднял в седло». Из другой песни: «Хвостом акула крутит, морскую воду мутит, мечтает поживиться она давно. Хорошие гостинцы приносят ей эсминцы, за завтраком спуститься пожалуйте на дно». Была в садике и цветная бумага, из которой мы что-то изготовляли. К 8 марта воспитатели сами готовили для наших мам подарки. Для этого просили принести из дома цветные лоскутки. Воспитатели изготовили из картона восьмерки, обклеили их разноцветными лос-

23

кутками, а мы 8 марта преподнесли их своим мамам. Однажды я приболела, и меня изолировали в маленькую темную комнату, освещенную электрической лампочкой, в которой нам демонстрировали диафильмы. Единственное окно было завешано плотной темной шторой. Я обрадовалась тому, что наконец-то загляну за эту штору, посмотрю, где скрываются человечки, которых мы видели на белом экране. Я была разочарована: за шторой никого не было. В спальной комнате перед сном из бесед мы узнавали друг от друга много нового: о бомбежках, о страшных душегубках. Взрослые об этом старались не говорить, щадили детские души. Но тревога и страхи о войне передавалась и нам.

Незнакомое ранее слово «война» все более для нас становилось конкретным. Это и пугающие в небе самолеты. Это и светомаскировка. Это и слезы провожающих на войну. Это и похоронки с фронта. А вот малыши, идущие строем по нашей улице. Странные какие-то. Все в одинаковых пальтишках и панамках синего цвета. Идут, куда их ведут. Ни мысли во взоре, ни эмоций. Отсутствующие взгляды. Кто они? Куда их ведут? Непонятно нам, свободно, словно диким козочкам, гуляющим возле бараков. «Детдомовские», – сокрушаются сердобольные женщины. И мы понимали, что это тоже «война».

По железной дороге, по реке везли детей из оккупированных неприятелем районов, развозили по районам области. Уже «на 30 января 1942 года на Западный Урал прибыло свыше 23 тысяч детей, в основном, сирот. Их разместили в детских домах и интернатах 33 районов Пермской области» [2].

И вот в 1944 году меня отправляют к бабушке в деревню, в Ильинский район, на целых 6 лет. 1 сентября 1946 года я пошла в 1-й класс. От деревни Лапята до деревни Кленовая 5 км. Знакомимся с учителями, учениками, школой, в которой нам предстоит учиться 4 года. В 1-м классе нас человек 7. Учительница Марина Кондратьевна Антипьева работала одновременно с 1-м и 3-м классами. Молодая, работала всего 2-й год. Красивая, с косой, как короной, на голове. Во 2-м и 4-м классах преподавала опытная, давно работающая в Кленовской школе Ольга Георгиевна Ощепкова. Я всю жизнь буду жалеть, что не сохранились наши деревни – Лапята, Кленовая, не сохранилась наша Кленовская начальная школа. А ведь построена она, говорят, на народные деньги. Ломать – не строить. Сколько всего наломано на моем веку.

Я жила на квартире у старушки Прасковьи Матвеевны. Со мной ей было не одиноко. Сын ее, Саввелий, после окончания войны служил до 1947 года, по возрасту не подлежал демобилизации. На следующий год соорудили в школьном коридоре полати, и мы спали там вповалку, постелив под себя свои пальтишки. Не помню, чем питались. Я приносила с собой пол-литровую бутылку молока, больше не унесешь. Но молоко было не у всех. И хлеб тоже. Сделав засветло уроки (электричества не было), рассевшись на полу в коридоре школы у топящихся печей-голландок, пекли в огне печей картошку, калегу, луковицы. Рассказывали сказки и свои придумки. Некоторые знали множество сказок и баек, рассказанных им бабушками. Катя Овчинникова, девочка из моей дерев-

24

ни, была искусной сочинительницей. От имени старухи (называла она себя, не помню, каким-то смешным именем) она каждый вечер рассказывала очередную байку. Латиноамериканский сериал. Какие таланты пропали!

В3-м и 4-м классах учитель Антон Николаевич Головин нас ничему не учил. Мы учились самостоятельно. Мне было легче других. Я была смышленой, кругозор у меня был пошире (в городе жила). Но самой умной в классе была Маня Сюткина из деревни Котельная. С ней мы каким-то образом разбирали и умудрялись решать разные типы задач. Однажды я не справилась с домашним заданием, с задачей типа «В одной корзине столько-то яблок, в другой в 2 раза больше, вместе столько-то. Сколько в каждой корзине?» Делить на 2? Тогда поровну получится. А Маня задачу решила. Почему делила на 3, не смогла ответить, но твердо была уверена, что надо делить на 3. Помню, ничего не поняла про дроби. Ученица 4-го класса Нюра Моисеева взяла полоску бумаги, разрезала

еена 4 равные части и очень доступно разъяснила: вот 1/4, вот 2/4, вот 3/4, 4/4, т.е. одна целая. И все это на простой полоске бумаги. В голову не приходило прийти в школу с невыполненным заданием. А ведь учитель не проверял их. Таково было у нас чувство ответственности. Может быть, от того, что мы видели, как в годы войны все работали на износ. Деревня не город, здесь все было на виду. А непосильный труд колхозников был лучшим для нас примером.

Со временем мы с Маней стали помощницами учителя. Проверяли тетради, ставили оценки. Оценивали и устные знания соучеников. Заполняли и классный журнал. Нас, выпускников школы, было 6 человек. В двух соседних школах и того меньше. Поэтому экзамены сдавали все 3 школы вместе в нашей школе. Перед экзаменами ученики одной из школ пришли познакомиться с нами. Учительница (между прочим, наша первая учительница Марина Кондратьевна) предупредила нас о том, что они не учили одно из стихотворений, напечатанное в экзаменационных билетах. Такие отступления разрешались. Мы с Клавой Кармановой, одноклассницей и соседкой по дому, схватились за голову: мы вообще не учили никаких стихотворений за весь год. Мы засели за стихотворения. И за те дни, что полагались на подготовку к экзамену, выучили все. Каковы возможности у молодого организма!

В5-м классе городской школы я ничуть не уступала выпускникам заслуженной учительницы начальных классов. По русскому языку и математике училась наравне с лучшими. Устно изъяснялась хуже. Город давал человеку в его развитии больше, здесь было больше информации для кругозора, условий для раскрепощения. Школа женская. В классе только девочки. Многие из элитных семей. Они бывали где-то за пределами области. Бывали в театре, занимались гимнастикой, музыкой. Одна из них на школьном концерте играла что-то из «Севильского цирюльника». Я слова такие – «Севильский», «цирюльник» – слышала впервые, не знала их значения. Не знала, что фильм – это своего рода спектакль и там не настоящие доярки и трактористы, а артисты. Многого я не знала.

25

Читать я научилась до школы. Сама не знаю как. Книг в доме не было – изъяли при раскулачивании и при аресте дедушки. Я попросила бабушку, когда она по какой-то надобности пошла в Ильинское, купить мне книгу. И она купила. Учебник по физике. Я и этому была рада. По крайней мере, узнала кое-что о Ломоносове, о воздухоплавании. В первый же день пребывания в школе взяла книжечку стихов под названием «На заставе». Библиотека в школе была неплохая. Я узнавала многое из книг: «Через Северный полюс в Америку», «Жизнь и приключения Роальдо Амундсена», «Путешествия Гулливера», «Рикки-Тикки- Тави», «Сказки дядюшки Римуса» и др. Мир мы познавали по книгам. Иной информации не было. Помню, как Нюра Возякова шла в школу не выспавшись, потому что ночью при свете крохотной коптилки читала книжку, которая ее так захватила, что она не могла оторваться от чтения, пока не дочитала книгу до конца. Это «Дубровский» А. Пушкина. В 4-м классе мне доверили школьную библиотеку.

Те, кто учился несколько раньше нас, более испытали отсутствие тетрадей, чернил. Им приходилось писать на газетах, разводить сажу вместо чернил. У нас тетради и чернила уже были. Были и учебники. Правда, очень старые. Но ведь они по содержанию не менялись с такой частотой, как сейчас. Во 2-м классе у меня были новые учебники. Их прислали из города. Ранец купил еще до войны отец, когда мне не было и 4 лет. А потом у меня появился портфель – от двоюродных сестер Али и Любы. Был и плащ – от них же. Девочки же ходили в школу с холщевыми сумками через плечо. Мальчики, как правило, с полевыми сумками.

Не было такого, что в сильные морозы в школу можно было бы не ходить. Бабушка перешила мне одну из своих шуб сразу же, как я приехала в деревню. Заказала в школу одной. Однажды в сильный мороз я пришла из школы промерзшая, как ледышка. Учительница, отправляя меня домой, так укутала в шаль, что видны были одни глаза. Поверх варежек были надеты шубницы – огромные бабушкины варежки из овчины. Я не могла никак открыть двери в избу, тщетно пыталась ухватить скобу руками в своих шубницах. Бабушка, подумав, что это кошка скребет дверь, отворила мне. Она помогла раздеться, подсадила на печку, поставила передо мной чашку с супом. Я одновременно ела и отогревалась на печи.

Вгороде же я была одета хуже всех в классе. Шуба, которую мне справила бабушка, была к тому времени мала и достаточно потрепана. И до самых холодов я ходила в школу в плюшевой жакеточке сестры Жени, пока родственники общими усилиями не справили какое-то пальтишко. Школьное форменное платье было сшито в домашних условиях из коричневого сатина.

Вдругой раз я чуть не погибла по дороге из школы. Была сильная метель. Метель утихла, установилась тихая погода. И я, ничего не опасаясь, направилась после уроков домой. До деревни Бутканиха шла по хорошо проторенной к тому времени дороге. Но от Бутканихи до моей деревни дорога была занесена

26

снегом. Я шла, не видя перед собой пути. Вскоре сбилась, потеряла дорогу, ушла далеко в сторону, в глубокий снег. Я так долго и безуспешно барахталась во вновь наметенных сугробах, что уже не было сил вернуться на то место, где я свернула с дороги. На мое счастье, навстречу шла женщина. Она чувствовала под ногами твердь дороги и не сбивалась с нее. Она вывела меня на дорогу, и по ее следам я дошла до своей деревни. Если бы не та женщина, Мария Павловна, вряд ли бы кто-то еще прошел по этой дороге в тот день, разве что утром почтальон или школьники.

В зимнее время из школы возвращались в сумерках. Жутко было, когда шла одна. В каждом кустике виделись какие-то живые фигуры. А то слышался вой волка. Это не удивляло. Зверья в лесу было много. Сказалась миграция зверя во время войны из центра России, отсутствие охотников. Белки нас не боялись. Идешь, бывало, по дороге, а с сосны у дороги поглядывает она на тебя глазами-бусинками. Будто понимает, что ты без ружья, не опасен. Когда весной шли в школу по насту прямиком, минуя Бутканиху, близко к лесу, гоняли зайцев, которых там было множество. Видели близко лис, лосей, тетеревов и даже волков. Вот встреча с кем была опасна.

Запомнились новогодние елки в Кленовской начальной школе. Учителя старались, насколько могли, организовывать для нас новогодние праздники. Роль Деда Мороза исполняла Майя, дочь Ольги Георгиевны. Елки в 3-м и 4-м классах запомнились тем, что было много музыки, потому что учитель Антон Николаевич играл на баяне и аккордеоне. Помогала ему проводить праздники его красавица-жена Тося, казашка с миндалевидными глазами. Елки были красивые, высокие – до потолка. А игрушек не было. Мы их делали сами. Эх, если бы нам в то время современные книжки с выкройками по изготовлению из бумаги новогодних игрушек! Не было таких книжек. Мы из разноцветных тетрадных корочек – розовых, желтых, голубых – вырезали фигурки животных, срисованных с книг, подвешивали их нитками на веточки елки. Помню, что на одной из елок висели только две игрушки: стеклянный шарик и пластмассовая рыбка розового цвета.

Люди умели ждать, довольствоваться малым в ожидании Победы. Но нас ожидало разочарование. Самыми голодными оказались послевоенные годы. Менялось отношение к семьям погибших. В худшую сторону.

Городские ребятишки отдыхали в летнее время в пионерских лагерях по путевкам предприятия, где работали их родители. Там была интересная жизнь, кормили 4 раза в день. А если не было родителей, то и путевки никто не давал. Никто не давал нам приглашений на новогодние утренники, где Дед Мороз давал детям кулечки с конфетами. Нам этого тоже хотелось. Женщина-вдова, главная кормилица семьи, занятая на работе, мало уделяла внимания воспитанию своих детей. Особенно трудно без отца приходилось ей с мальчишками. Но рядом были и такие люди, которые по мере возможности пытались облегчить нашу жизнь.

27

Только от школы № 5 (за Камой, бывший Кагановический район), в которой училась всего 2 года, получила я 2 раза материальную помощь. Это благодаря учителю истории Станиславу Александровичу Новодворскому. Фронтовик, на протезах, с высоким чувством ответственности перед теми, кто воевал и погибал, сражаясь рядом с ним.

Война уносит жизни молодых, не успевших познать жизнь. А ударяет по самым беззащитным: старикам – родителям воинов, детям, лишенным кормильца, опоры семьи. Солдат ценой своей жизни защитил страну, свой народ, но оставил незащищенными собственных детей. Правительство обещало не оставить в беде их семьи. Обещание осталось обещанием. Ждем вот уже 70 лет.

Так отразилось в моей памяти трудное военное детство. Как восприняли и пережили военные и послевоенные годы дети-сироты Дзержинского района города Перми, прослежено мною в книге «Эхо войны» [3].

Список литературы

1.Рождественский Р. За того парня // Я люблю тебя жизнь. – Пермь, 1987.

2.Лаврова В. 40 лет не предел // Звезда. – 2014. – 3 окт.

3.Баландина В.Ф. Эхо войны. – Пермь, 2014.

Быкова Е.С.

МАШИНОСТРОИТЕЛЬНОЕ ПРОИЗВОДСТВО В ВОЕННОЕ ВРЕМЯ

Проводится анализ механизмов повышения производительности труда на машиностроительных предприятиях и металлургических производствах Урала в период с 1941 по 1945 год. Описаны основные результаты деятельности завода имени Ф.Э. Дзержинского, завода имени Я.М. Свердлова, Мотовилихинского завода, Лысьвенского и Чусовского металлургических заводов.

Ключевые слова: машиностроение, металлургическое производство, Великая Отечественная война.

Bykova E.S.

MACHINE-BUILDING PRODUCTION IN A WARTIME

The labor productivity increase mechanisms analysis at Urals machinebuilding enterprises and metallurgical productions to the period from 1941 to 1945 is carried out. The main results of F.E. Dzerzhinsky plant, Y.M. Sverdlov plant, Motovilikha Plant, Lysvensky and Chusovsky steel works are described.

Keywords: mechanical engineering, metallurgical production, Great Patriotic War.

В условиях начавшейся войны проводилась коренная перестройка всей жизни страны под лозунгом «Все для фронта! Все для победы!». Совместным решением ЦК ВКП(б), Президиума Верховного Совета СССР, СНК СССР

28

30 июня 1941 года был образован чрезвычайный орган – Государственный Комитет Обороны (ГКО), функциональной задачей которого было управление процессами распределения и планирования продукции для фронта [1].

Под руководством ГКО происходила перестройка системы управления во всех отраслях экономики молодой, образованной в октябре 1938 года Пермской области. Машиностроительные и металлообрабатывающие предприятия Западного Урала, выпускавшие «мирную» продукцию, переходили на изготовление пушек, минометов, пулеметов, снарядов, боеприпасов, моторов, военного снаряжения и техники. Большое значение имеет и производство оборудования для других отраслей и производств. Так, на пермском заводе имени Ф.Э. Дзержинского в первые месяцы войны было изготовлено 230 станков, а за период с 1940 по 1942 год предприятие выпустило сверх плана 28 вагонов боевой продукции, освоило новые технологические линии по производству военной продукции нового образца. Результаты такой работы были по достоинству оценены правительственными органами – за образцовое выполнение заданий правительства по производству боеприпасов в ноябре 1942 года завод был награжден орденом Ленина. К началу 1944 года в цехах завода на 2300 м располагались поточные механизированные линии с принудительным ритмом, от внедрения которых завод получил 12 млн руб. годовой экономии и повысил производительность труда на 40 %.

Значительный вклад в дело оснащения Красной Армии новой первоклассной военной техникой внес коллектив завода имени Я.М. Свердлова. В июне 1942 года коллектив предприятия завоевал переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны и до конца войны удерживал его, постоянно наращивая темпы производства двигателей для истребителей и бомбардировщиков. В ноябре 1944 года после успешного окончания государственных испытаний конструкции мотора АШ-83 начинается подготовка к прекращению производства мотора АШ-62НР в 1-м квартале 1945 года и переход к производству нового мотора АШ-82ФН, без уменьшения количества дневного выпуска, достигнутого заводом1.

За разработку новых типов артиллерийского вооружения в 1942 году Государственной премии были удостоены конструкторы Мотовилихинского завода Ф.Ф. Петров, А.Н. Булашев, В.А. Ильин, С.П. Гуренко, а также металлурги В.И. Привалов, М.В. Ивановский за разработку новых типов пушек корпусной и самой мощной самоходной артиллерии, стали, проката, продукции, комплектующих и полуфабрикатов для предприятий родственных отраслей для многих заводов страны. В 1943 году конструкторы завода совместно с челябинскими танкостроителями в короткий срок перепроектировали мощную пушку-гаубицу для самоходки САУ-152, которая успешно поражала бронетанковую технику последних образцов.

Большие задачи стояли перед металлургическими предприятиями Пермской области. Растущее производство оборонной промышленности требовало повышения объемов производства высококачественного металла. Конкретные

1 Постановление собрания парторганизации Пермского моторостроительного завода от 18 января 1945 г.

29

направления развития металлургической базы определялись Постановлением Государственного Комитета Обороны «О строительстве и восстановлении предприятий черной металлургии», принятом 13 апреля 1942 года [2].

Применение новых методов в строительстве доменной печи на территории уже существующих производственных площадей Чусовского металлургического завода позволило сократить срок строительства чусовской домны до 7 месяцев (в довоенные годы на такой объем работ понадобилось бы 2,0–2,5 года), причем 90 % объектов Правительственная комиссия под руководством академика И.П. Бардина оценила на «отлично» и только 10 % на «хорошо». Пуск новой домны позволил увеличить выпуск чугуна в 2 раза.

Чусовские металлурги начали выпускать новые марки стали для производства снарядов и автоматов. На Лысьвенском металлургическом заводе был налажен выпуск касок. Здесь же было освоено массовое производство зажигательных авиабомб.

Важнейшей составной частью перестройки экономики на военный лад явилось размещение и пуск эвакуированных предприятий.

В области разместилось 124 предприятия из Москвы, Ленинграда, Харькова, Днепропетровска, Витебска, Кировограда и других городов.

Уже к ноябрю 1941 года около половины эвакуированных в область предприятий полностью или частично начали свою производственную деятельность.

Список литературы

1.Ланин В.Л. Западный Урал фронту: сб. документов и материалов. – Пермь: Перм. книж. изд-во, 1984.

2.Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам: сб. документов за 50 лет /сост. К.У. Черненко, М.С. Смиртюков; под общ. ред. К.М. Боголюбова, М.С. Смертюкова. – М., 1968. – Т. 3.

Ёлохова И.В.

ФИНАНСОВАЯ СИСТЕМА СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Рассматривается финансовое взаимодействие СССР и стран антигитлеровской коалиции, преобразование финансовой системы СССР в условиях войны, поиск новых источников финансирования, структура бюджета, национальный доход, этапы развития военной финансовой системы СССР, доходы и расходы бюджета СССР в 1940–1945 годы, реформа финансовой системы, деятельность финансистов в годы войны.

Ключевые слова: финансовая система, реформа финансовой системы, источники финансирования, деятельность финансистов в годы войны.

30