Этюды о жизни и криминологическом творчестве
.pdf161
гика подсказывает возможность познания человеком всего того, что знает Бог, и тогда человеческий разум сравняется с разумом Божьим. Иными словами, человек будет обладать полным, исчерпывающим знанием о действительности, или абсолютно истиной.
Но это всего лишь логика «чистого разума». Мой же «практический разум», мое благоразумие ставит меня на место – человека-песчинки в людском океане. И все равно величие знаний окрыляет. Как написала волгоградская поэтесса Надежда Кутуева: «Миг откровения и окрыленности миг»…
В «Толковом словаре русского языка» С.Н. Ожегова и Н.Ю. Шведовой слово «откровение» толкуется проще: открытие; «то, что внезапно открывает истину, вносит ясность, понимание».
Таким образом, в моих откровениях я выражаю возвышенное отношение к науке как творческой, т.е. порождающей во мне, а затем уж и мной самим нечто новое на основе озарений, открытий, переживаний, деятельности.
Научное творчество – чрезвычайно сложное, многогранное явление мира разумного и оно само нуждается в исследовании. Показательно, что два года назад в Ульяновске состоялась Всероссийская научная конференция «Научное творчество как объект исследования историков, социологов, философов и психологов», на которой в частности анализировался творческий процесс в науке вообще и на уровне «творческой лаборатории» ученых.
Именно моя творческая деятельность позволяла находить ту энергию, живительную силу, благодаря которой происходило мое самопреобразование
– от школьника до журналиста и ученого. В этом творческом процессе происходили и происходят события, которые духовно обогащают и, благодаря которым начинаешь понимать смысл афористического высказывания Б. Паскаля «Величие человека – в его способности мыслить».
Эта моя способность находит выражение прежде всего в анализе явлений, процессов действительности, размышлении над ними, их оценке, в высказывании собственного мнения. Это, последнее очень важно. Ведь собственное мнение может (а теперь это, как правило) не совпадать, или в чем-
162
то расходиться с авторитетными высказываниями. Не зря же говорят: между двумя юристами не бывает меньше трех мнений. Это закономерно. В общественных науках преобладают условности. Например, одно и то же явление определяется так, как это находит для себя ученый. И это его право. Оно нуждается в уважении. Сумеешь осмыслить проблему глубже, сказать о ней убедительнее, тем более, блеснешь оригинальностью, заслуженно шагай в авторитетную шеренгу! Не сумеешь, значит, не время; работай над собой, совершенствуйся.
Мы находимся в плену условностей языка. Так уж условились между собой обозначать какой-то предмет именно так, чтобы всем было понятно, о чем идет речь.
Сегодня, многие ключевые понятия в криминологии (такие, как: «преступление», «преступность», «причины преступности», «личность преступника», «борьба с преступностью», «предупреждение преступности» и др.) не имеют единой дефиниции. С одной стороны, это плохо: отсутствуют единые, общепринятые определения понятий, что в частности затрудняет изучение будущим правоведом данной научной отрасли как методологического инструмента познания.
С другой стороны это хорошо, поскольку в этих определениях выражается многогранность понятий о предмете познания. А в этом я, жаждущий знаний, нахожу притягательную силу, которая «приковывает» мое внимание к предмету моего осмысления, понимания и, наконец, объяснения, например, того явления, которое называем привычным словом (термином) «преступление». Вроде бы, каждый одинаково понимает, о чем идет речь. Однако далеко не каждый так же одинаково объяснит, что это есть в реальности. Решил это сделать и я, пытаясь осмыслить, понять и затем объяснить другим, что же такое преступление. Итак, я задался вопросом…
⃰ ⃰ ⃰
163
Преступление. Как его понимать?
Пытаясь ответить на него, в итоге я написал монографию, которую так и назвал53.
Слово «преступление» можно было бы назвать устаревшим, поскольку оно образовано от устаревшего слова «преступить», например, границу недозволенного – греховного, криминального. Однако за внешне «устаревшей» оболочкой слова внутренняя, «преступная» сущность, к большому сожалению, заключает в себе жизненный потенциал, который не поддается умалению времени и представляет смертельную (например, в террористическом облике) угрозу не только национальной, но и мировой безопасности. И нам, обладающим информацией о происходящем в кровоточащем мире, объяснять это излишне.
Так устроена жизнь, в которой непримиримые добро и зло лишены возможности существовать друг без друга. А преступление – это тоже жизнь, и она подчинена тем же законам, так же противоречиво. Оценить его бывает очень даже нелегко. В основном, наверное, потому что, если о добре и зле судить в общем, абстрактном их понимании, то, пожалуй, все мы представляем, в чем состоит различие. Однако, даже представляя, объяснить это не всегда нам по силам. А в частных случаях проявления того же зла, но где его признаки «дробятся» до приличных величин, трудности в оценке, особенно юридической, возрастают многократно.
Трудность в объяснении преступления создает сам человек, который, как известно, даже для себя самого является извечной загадкой. Кто он по природе – носитель добра или зла? Что отличает человеческую природу: врожденное стремление к созиданию или к разрушению?
Конечно, можно предположить, что человек – исключительно вместилище добра и созидатель, как считают представители гуманитарной этики.
53 См.: Горшенков Г.Н. Преступление. Как его понимать? Монография. Н. Новгород: Издво ННГУ, 2004. – 169 с.
164
Но, в таком случае, почему бы не согласиться и с их противниками, полагающими, что человек по природе склонен к враждебности, завистливости, ревности и т. п.?
Наверное, следует признать и то, и другое, как предполагал З. Фрейд, который не рассматривал «человека ни как по существу доброго, ни как по существу злого, но как ведомого двумя равными и противоположно направленными силами»54. Дуалистический взгляд на природу человека характерен для многих гуманитариев.
Преступление – явление парадоксальное, хотя бы и потому, что «отнюдь не всякий, кто соблюдает законы, хорош, и не всегда можно назвать плохим их нарушителя»55.
Однако данное утверждение читатель может найти достаточно «смелым». Действительно, еще совсем недавно (нескольких десятков лет тому назад) преступность рассматривалась как чужеродное тело в социальном организме и подлежало безусловному искоренению, «выжиганию каленым железом» (сегодня политики так ставят вопрос в отношении коррупции – искоренить причины этого явления в стране). И, очевидно, еще не каждый может воспринимать как аксиоматичное утверждение, что «общество без преступлений утопично»56.
Кстати, такой «трезвый» взгляд на явление преступления был брошен еще античными основоположниками юриспруденции. Например, по убеждению Платона, «в душах большинства людей есть врожденное зло, величайшее из всех зол», а именно «чрезмерное себялюбие»; оно и делает «в каждом отдельном случае виновником всех проступков человека»57.
54Фромм Э. Психоанализ и этика. М.,1993. С.164.
55Кудрявцев В.Н. Преступность и нравы переходного общества. М., 2002. С.37.
56Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1999. С.XIV.
57 Платон – Законы. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.bahairesearch.com/russian/%D0%A4%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D0%BE %D1%84%D1%8B/%D0%9F%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%BD (дата открытия 11.12.2015 года)..
165
Нынешний повсеместный, в том числе и в юриспруденции, плюрализм мнений обращает внимание правоведа на необходимость формирования в себе экспертного уровня правосознания, что возможно только на основе правовой культуры в целом. Это нужно для того, чтобы следовать курсом, который позволяет определять правильные ориентиры в криминологическом обосновании уголовного закона, его реализации, в целом в государственно-правовой политике в сфере противодействия преступности.
Проникновение научной мысли в сущность преступности в современных условиях представляется сложным познавательным процессом, который реализуется как в лаборатории ученого, так и в университетской аудитории. И этот процесс сегодня «требует новых озарений, отысканий новых, неизведанных путей, нахождения новых точек зрения, с которых старое опять кажется новым»58. В связи с этим «старая» идея Шарля Луи Монтескье «О духе законов» в современных условиях либерализации уголовной политики воспринимается, если не как новая, то, бесспорно, по-новому.
Естественно, и в целом обучение криминологии (надеюсь на восстановление ее полнокровного функционирования в программах вузовского юридического образования) нуждается в новых подходах. Необходимо уходить от упрочившейся в высшем образовательном учреждении школьной системы «производственного» обучения, где приоритет отдается отношениям «учитель – ученик». Эта система позволяет получить максимально конкретный ответ, и легко оценить его по пятибалльной и даже семибалльной шкале. Всем нам – и преподавателям, и студентам – хорошо известно, насколько изобретательным может оказаться тот, кто продвигается к отличной оценке, но отнюдь не к знаниям. И этому изобретательству в немалой степени способствуют упрощенные требования к студентам как школярам, лишенным
58 Кристи Н. Сверхсоциализация криминологов – преграда на пути проникновения в сущность // Криминология XX век / Под ред. В. Н. Бурлакова, В. П. Сальникова. СПб., 2000. С. 65.
166
фантазии, похожим на «пустые сосуды, готовые, чтобы их наполнили санкционированной истиной»59.
Разумеется, «субъект обучения» (не буду выделять ни студента, ни преподавателя), привыкший работать по упрощенной схеме («вопрос – ответ»), вряд ли выразит солидарность с автором, не дающим на вопрос «привычного» (прямого) ответа, который надлежит законспектировать и воспроизвести на экзамене. При таком, «беспроблемном» подходе, разумеется, и обучение сложится без проблем. О стимулировании мышления «субъекта обучения» речь уже не идет.
Отношение к явлению исключительно как «стигматизированному» буквой закона может иметь различные последствия, в том числе и приводящие к усложнению конфликта, вместо его разрешения (затягивание гордиева узла вместо его развязки). В связи с этим мне вспоминается недавно прочитанная информация о том, как человек, ошибочно «объявленный» мертвым, много лет тщетно с этой самой «буквой», доказывая, что он живой. Но «ошибку так и не исправили. Более того, оказалось, что "мертвец" уже 9 лет ездит за рулем. Теперь еще и доказывает Пенсионному фонду, что он жив»60.
Если слепо встать только на букву закона, дистанцируясь от его духа (что означает «жизнь»), «отодвинувшись» от человека, то можно легко бюрократически победно отстоять свою позицию. Но у Фемиды глаза завязаны вовсе не поэтому: богиня правосудия могла видеть истинную, как бы «очищенную» от внешних помех суть вещей, проникая в них внутренним зрением, и ей не надо было видеть лишнее, мешавшее размышлению.
Вот этого, внутреннего зрения в юридической оценке преступления часто не хватает.
Как показывает юридическая практика, не всякий криминалист, привыкший оценивать жизненные обстоятельства исключительно по букве закона, может понять криминолога, отыскивающего причины этих жизненных
59Там же.
60Козлова Н. Докажи, что ты не мертвец:URL: https://rg.ru/2014/07/22/mertvec.html (дата доступа:13.11.2016).
167
обстоятельств, сущность которых в его представлении никак не может уместиться в рамках нормы закона. Поэтому становится понятным тот скептицизм, с которым наиболее решительные криминалисты относятся к криминологии, не очень жалуя ее «в качестве самостоятельной дисциплины в юридических учебных заведениях»61.
Задаваясь криминологической целью рассмотреть феномен преступности человеческого поведения, я попытался это сделать через призму различных отношений, связанных с нравственностью, социальным прогрессом, политикой, уголовной юриспруденцией XVIII-XIX, «юношеским» периодом криминологии, современными подходами к криминологическому определению преступления. Наконец, я счел необходимым привести суждения о самых общих требованиях к криминологу как специалисту, изучающему преступление и преступность.
Я знаю многих людей, которые не просто занимаются криминологической деятельностью, но развивают науку, бескорыстно работают с молодыми учеными, радуясь их успехам. Это люди, которые дружат с законом и в то же время могут противостоять закону, когда тот не успевает за ритмом общественных перемен. Это люди, понимающие, что в «мутный» переходный период реформирования общества, получает неслыханную вольницу криминал.
В недавно опубликованной книге, посвященной агентству журналистских расследований, авторы назвали своих соратников по перу, занимающихся журналистским расследованием инвестигейторами, т. е. «разгребателями грязи». Нахожу очень удачным применить это определение к моим коллегам криминологам, разгребающим ту грязь, в которой дает «дикие» всходы преступность.
С особым уважением к заслугам в науке и глубочайшей признательностью за доброе отношение к моему труду я называю таких известных российских правоведов, как: Г.А. Аванесов, В.М. Баранов, Ю.Д. Блувштейн, Я.И.
61 Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа.СПб., 2000. С.27.
168
Гилинский, А.И. Долгова, П.А. Кабанов, Н.А. Коломытцев, В.В. Меркурьев, С.Ф. Милюков, Г.М. Миньковский, В.А. Номоконов, В.Н. Орлов, Д.В. Ривман, С. Л. Сибиряков, О.В. Старков, В.Т. Томин, Д. А. Шестаков, Н.В. Щедрин и др. Некоторых уже нет с нами, что очень печально.
Итак, поделюсь некоторыми соображениями о том, что есть преступление. Надеюсь, это будет интересно и читателю.
* * *
Преступление как зло, управляющее человеком.
Как свидетельствует Б.А. Диденко «за все историческое время в общей сложности насчитывается всего лишь несколько «безвоенных» лет. Люди практикуют 9 видов насилия при 45 их разновидностей – и эти цифры, судя по всему, устаревают, точно так же, как и «набранное количество войн»62
Чезаре Ломброзо, анализируя взаимосвязи варварства, цивилизации и преступности, пришел к выводу, что в первобытной цивилизации политическое могущество и богатство создается при помощи оружия, торговая конкуренция – преимущественно с помощью армии и флота, т. е. «путем насильственного удаления противников с тех рынков, эксплуатацией которых желательно завладеть»63. Именно с первобытной цивилизацией соотнес Ломброзо этическую оценку убийства с геройским подвигом, месть – с долгом, а силу – с правом64.
Но, если под «варварством», в частности, понимать «бессмысленное разрушение культурных ценностей»65, то очевидно, что в отличие от варварской, или первобытной, современная цивилизация отличается не «бессмыс-
62Диденко Б. Цивилизация каннибалов. Человечество как оно есть. М.,1999. С.3.
63Ломброзо Ч. Преступление. М.,1994. С.49.
64Там же.
65Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю.Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд. М.1997. С.68.
169
ленным», а «осмысленным» разрушением культурных ценностей, как тому свидетельствует война американо-английской коалиции против Ирака. При этом следует учесть, что «преемственная» грубость, дикость нравов современной цивилизации проявляется в криминальном насилии более изощренными способами, на которые активно работает и политическая мысль.
Представляется, что исторический феномен войны является наиболее убедительным аргументом теории Б.Ф. Поршнева о происхождения человека, «его абсолютно несовместимых поведенческих ориентаций: хищной агрессивности и нехищного неприятия таковой»66. В мирное время хищная агрессивность приводит к тому, что определенный тип людей, подобно азартному картежнику, ищет себе партнеров, но только для иной «игры». Эксперты не находят у них психических или умственных патологий. Но они невменяемы в моральном отношении, «у них есть рассудок, но нет разума, т.е. у них напрочь отсутствует третья сигнальная система… (все-таки врожденность видовых различий является предопределяющим фактором, и это обстоятельство наверняка будет учтено в будущей юриспруденции)67.
История существования преступлений, пишет А.И. Долгова, «столь же продолжительна, сколь продолжительна история рода человеческого на Земле»68. На протяжении этой продолжительной истории осмысление явления преступление, менялось в соответствии с развитием общественного сознания, типов мировоззрений, начиная с мифологического и религиозного мировоззрения. Например, обращает на себя внимание первоначальная религиоз- но-этическая оценка преступления как характерной качественной составляющей сущность человека, т. е. присущего ему изначально. Так, с созданием первых людей появляется и первое преступление, т.е. переступление через запрет, который Бог установил для Адама и Евы: не есть плодов с дерева жизни, растущего среди райского сада. Но змей ввел Еву в искушение, ска-
66Диденко Б. Указ. соч. С.46.
67Там же. С.167.
68Долгова А. И. Криминология как наука // Криминология. Учебник для юридических вузов. Под общ. ред. А. И. Долговой. М., 1997. С.6.
170
зав, что «вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Бытие: 1:5). И Ева вняла дьявольскому совету, Она сняла плоды с запрещенного дерева, затем ела, а затем дала и Адаму вкусить. Так был нарушен запрет первыми людьми, первыми совершили отступление от закона.
Впрочем, не первыми. Еву искусил бывший архангел, самый могущественный из Небожителей, первенец Творца – Денница, который, первоначально сам согрешил, а именно, возгордившись своим высоким положением, претендовал на место Бога. А потому и был низвергнут в преисподнюю вместе со своими единомышленниками и превращен в сатану.
Таким образом, Бог, создавший вначале невидимый мир ангелов, а затем мир людей по своему образу и подобию, Бог, знающий добро и зло, не мог ограничить ангелов и людей в их познании исключительно только добра. И зло открылось и ангелам, и людям. Многие поколения потомков Адама и Евы были обречены на грехопадение, что как бы предопределяет неизбежную греховность человека.
Характерно, что первый сын Адама и Евы, Каин оказался человеком злого и жестокого нрава, завидовавшим своему младшему брату Авелю. И за то, что Авель отличался нравом добрым и кротким, не забывал Бога и, в отличие от Каина, был удостоен Божьей милости, Каин выместил зависть и злобу на Авеле, лишив его жизни и положив начало братоубийству. Взамен убитого Бог дал Адаму и Еве третьего сына, Сифа. От Сифа пошло благочестивое и доброе потомство; от Каина – нечестивое и злое, развратившее впоследствии всех людей на земле, за исключением Ноя и его семейства.
Но и в самом Ное однажды проснется гнев, который он в виде проклятья обратит на потомков своего младшего сына.
Таким образом, грех, выражает определенное свойство, изначально присущее чувственной и разумной жизни, – греховность, или преступность. Это данность жизни. Преступность задана как возможность всякого суще-