XX
.pdfАКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН ИНСТИТУТ ИСТОРИИ
ИСТОРИЯ И ИСТОРИКИ УЗБЕКИСТАНА
В XX ВЕКЕ
Ташкент – 2014 Издательство “NAVRO’Z”
- 1 -
КБК: 82.11 (5Ўзб) 7 М.45 УДК: 94 (575.1)
001.0891.(575.1)
История и историки Узбекистана в ХХ столетии. Navro’z. – Т., 2014. 428 б. +16 с. илл.
Ответственный редактор:
Доктор исторических наук, профессор Д.А. Алимова
Рецензенты:
Доктор исторических наук, академик АН РУз Э.В. Ртвелалзе Доктор исторических наук, профессор М.М. Исхаков
Жамият тарихий тафаккурининг шаклланишида тарих фани зиммасига алоҳида вазифа юкланади. Айниқса бу ХХ асрда яққол намоён бўлди. Бу жараён маълум бир социо-маданий ва мафкуравий маконда яшаган ва ўз академик асарларини яратган тадқиқотчи-тарихчиларнинг ҳаёти ва фаолиятини ўрганишда янада ёрқинроқ кузатилади. Тақдим этилаётган монография ХХ асрда яшаб ижод этган, Ватанимизнинг машҳур тадқиқотчи-тарихчиларининг ижодий ва ҳаётий биографиясини тиклашдаги дастлабки уринишдир. Бунда маданий жараёнлар ва академик трендлар контекстида қайд этилган даврнинг сиёсий-мафкуравий муҳити инобатга олинди. “Темир парда” ва бошқа ҳаддан ортиқ ғоявий тазйиқларга қарамай Ўзбекистондаги тарихий жараёнларнинг бу даврда халқаро академик ҳамжамиятларнинг диққат-эътиборида бўлганлигини назарда тутиб, тўпламга Марказий Осиё ҳудудини ўрганиш билан шуғулланган бир қатор хорижий тадқиқотчиларнинг ижодий биографияси ҳам киритилган. Асосий манбавий материал сифатида мемуарлар, архив ҳужжатлари, оғзаки хотиралар, шунингдек ўрганилаётган даврда яратилган катта ҳажмдаги илмий адабиётлар жалб этилган.
В формировании исторического сознания общества исторической науке нередко суждено играть определяющее значение. Особенно ярко это проявилось в XX веке. Этот процесс наиболее четко прослеживается при изучении жизни и деятельности исследователейисториков, живших и создававших свои академические труды в конкретном социо-культурном и идеологическом пространстве. Представленная монография предпринимает одну из первых попытку воссоздания творческой и жизненной биографии видных отечественных исследо- вателей-историков ХХ века в контексте культурных процессов и академических трендов указанной эпохи с учетом политико-идеологического фона. Принимая во внимание, что исторические процессы в Узбекистане в этот период, несмотря на “железный занавес” и иные идеологические перепития ХХ столетия, продолжали находиться в фокусе внимания международного академического сообщества, в сборник также включены творческие биографии отдельных зарубежных исследователей, занимавшихся изучением центральноазиатского региона. Основным источниковым материалом выступили мемуары, архивные источники, устные воспоминания, а также обширный корпус научно-исследовательской литературы, созданый в рассматриваемый период.
Монография подготовлена в рамках проекта прикладного исследования (ФА-А-А3- Г035) Государственного Комитета по координации развития науки и технологий при КМ РУз.
ISBN 978-9943-381-99-5 |
© Издательство “Navro’z”, 2014 |
- 2 -
ВВЕДЕНИЕ
Влияние истории на общество безмерно. Однозначное определение, что ее создает народ, нуждается, на наш взгляд, в некоторой корректировке. Поскольку история касается абсолютно всех сторон человеческой жизни, то в ее создании участвуют не только массы, но и индивиды, которые, получив лидерство, сильно влияют на политические процессы и как следствие – на ход самой истории. Значительное влияние на историю оказывают природные и географические условия, в большей части не ожидаемые людьми и круто меняющие всю структуру жизни, о чем примеров множество. К резким поворотам исторических событий приводят, как известно, и технологические открытия, зачастую меняющие геополитику мира. Однако одним из главных двигателей истории является общественное сознание.
Сознание общества состоит из множества элементов: взглядов, идей, политических, экономических и культурологических теорий, которые существуют в истории и историчны1, поэтому оно никак не может абстрагироваться от истории. История всегда выступала как аргумент в государственном и национальном строительстве. Особенно в кризисные периоды политического состояния и социальноэкономического развития государств появлялась необходимость апеллировать к истории для определения своего места в мировой системе. У каждой эпохи и государства был свой уровень исторических обобщений, соответствующих представлениям об общественном развитии. Но, несомненно, идейные заимствования помогали «выстраивать жизнь, наполнять ее ощущением своей значимости, определить место и роль страны в современном ей мире, место и роль власти в системе общества»2.
Как видим, в отличие от других дисциплин история интегрирована с политикой и она нередко стремится подчинить ее своим насущным интересам. Однако понять и в нужном русле использовать деструктивный и созидательный потенциал истории – в этом огромная роль принадлежит историкам. Интерпретация истории, создание исторического сознания и социального самосознания – это удел историков, выступающих в роли арбитра пережитого. В определенной степени они создают духовный климат, влияя на восприятие обществом его прошлого. От уровня их объективности и
1Могильницкий Б.Г. Введение в методологию истории. М.: Высшая школа, 1989.
С. 108–109.
2Сахаров А.Н. История и стабилизация общества // Современное состояние и перспективы развития исторической науки Казахстана и России. Алматы, 2008. С. 31.
-3 -
квалифицированности, способности адекватно оценить источники зависит по большому счету моральное состояние общества и даже государства.
С того момента, как история стала самодисциплиной и начала развиваться как одно из важнейших направлений науки, стал предметом дискуссий и вопрос о роли историка в историческом процессе. Особенно это характерно для XX в., в котором до развала СССР уместились две разнохарактерные по идейному и социально-политическому содержанию эпохи и началась третья, концептуально изменившая содержание истории. И поскольку именно XX в. стал временем наиболее активного развития исторической науки, деятельность историков этого периода следует рассматривать в разрезе происходивших событий социально-политической и повседневной жизни, в данном случае – народов Центральной Азии.
Какова же была ниша историка в этом сложном противоречивом столетии применительно к нашему региону? Чтобы ответить на этот достаточно сложный вопрос, нужно вспомнить, что XX в. продолжал предыдущее столетие, но уже в других условиях. На территории региона происходило столкновение и принятие той и другой стороной двух различных цивилизаций. Вхождение новых технологий, но сохранение старых устоев в образе жизни населения составили множество парадоксов, которые определили в конечном итоге характер взаимоотношений власти и народа. Одновременно регион открылся не только для российского капитала, но и для разнообразных идейных течений и демократических движений, которые обогатили весь спектр уже назревших здесь представлений о лучшей жизни. Туркестан открылся и для российской науки, в частности востоковедов. Центральноазиатская историография сложилась благодаря их усилиям по сохранению рукописных источников по истории края.
Важно и то, что представители национальной интеллигенции, просветители и джадиды не остались в стороне от определений роли и значения истории в жизни коренных народов Туркестана, включаясь и в научные дискуссии.
Дальнейший ход истории, смена власти, трансформация соци- ально-политической системы, большевизация, а затем и коммунистический режим со всеми его подавляющими функциями определили векторы и культурно-интеллектуального развития Туркестана, а затем Узбекистана и других республик Центральной Азии. Первые шаги большевиков по установлению контроля над сферой гуманитарного знания, в частности над исторической наукой, утверждение
- 4 -
априори марксистской версии истории, развитой М.Н. Покровским, сопровождались вынужденным сохранением сложившейся системы институтов науки, в том числе исторической, функционированием «старой школы», что создавало в первые годы советской власти возможность для существования альтернативного мышления в исторической науке. Благодаря этому историография имеет прекрасные образцы трудов по разным аспектам истории, созданным в это время. Дальнейшее развитие исторической науки проходило в сложных условиях с примесью идеологических внедрений.
Новый курс в отношении истории в условиях сталинского режима, перестройка научно-исторических учреждений, идеологический диктат и репрессии, коснувшиеся и научных работников, нанесли большой урон и исторической науке.
Однако говорить о полном отсутствии новых идей, взвешенных выводов и отсутствии талантливых историков в этот период было бы большой ошибкой.
Руководство страны было заинтересовано в развитии исторических знаний, как в целом науки, конечно же, с учетом идеологических рамок. В послевоенные годы и до конца советской власти оно обеспечивало институциональное развитие и финансирование как академической науки, так и образовательной системы, в том числе в разрезе исторических изысканий. Начавшееся в Узбекистане с 30-х годов XX в. формирование национальных кадров завершилось в 1950- е уже мощным потенциалом отечественных историков и в дальнейшем пополнялось непрерывно, обогащая кадровую базу исторической науки по таким важнейшим направлениям, как источниковедение, востоковедение, археология, этнография, древняя и средневековая история.
Значительный вклад в развитие этих отраслей внесла Академия наук Узбекистана, в которой были сосредоточены все научноисследовательские институты, в том числе гуманитарного профиля.
Ученым этого времени мы во многом обязаны сохранением и изучением историко-культурного наследия народов Центральной Азии, величайшими открытиями культурных памятников, вошедших в сокровищницу мировой культуры, определением возраста древнейших городов Узбекистана, нахождением и изучением научных трудов и трактатов величайших мыслителей средневековья.
Большая часть интеллектуально-исторического наследия народа изучена в XX в., и в этот же период была заложена большая исследовательская база, благодаря которой были совершены и уникальные открытия начала XXI в. в области истории. Все это было
- 5 -
делом труда и размышлений историков, которые в сложнейших условиях запретов, порой некомпетентного вмешательства, давления все же смогли довести свои изыскания до конца, оставив потомкам свое неоспоримое по своей интеллектуальной значимости научное наследство.
Как они работали, как жили, как воевали на фронтах войны и идеологии, как смирялись или боролись, о чем думали, как функционировали в тех или иных политических условиях, что дали науке, как оценивали свой период, в котором жили? На эти и ряд множества других вопросов попытались ответить авторы этой книги.
История и историки в XX в. – неразрывно связанные два понятия, которые могли сосуществовать или антагонировать. Каждый из историков по своему выбирал свою судьбу, но она не была отделима от своего времени и происходивших в нем событий.
Такой подход в оценке наиболее приметных ученых-историков предпринимается впервые. Выбор историков произведен по хронологии и охватывает колониальный и советский периоды. В книгу включены также очерки, освещающие исторические взгляды видных просветителей Туркестана, представителей джадидского движения, отражающие попытки нового осмысления национальной истории. Их оценки не претендуют на профессиональность, но свидетельствуют о том, что они считали историческую память важнейшим компонентом национального самосознания.
Альтернативное историографическое разномыслие, которое еще наблюдалось в первой трети XX в., представлено людьми, которые были не только историками, но и политиками, служившими не только властям, но и своим идеям и пытавшимися внедрить свои позиции в общество.
Значительную часть книги составляет картина жизни и творчества известных ученых-профессионалов в своем деле, внесших своими трудами огромный вклад в развитие исторической науки.
Авторы попытались показать их образы на фоне происходивших событий политического и социального характера. Вместе с тем в книге широко использованы мемуарные источники, свидетельствующие о некоторых особенностях их личной жизни.
Возможно, очерки не лишены некоторой предвзятости в положительную сторону. Но, как известно, каждый пишущий историк пропускает свою тему через свое сердце и его труд представляет его личное видение проблемы. Особенно, если это касается личностей. В данном случае все лица, о которых рассказывается в книге, заслуживают нашей памяти. Очень важно, что монография не ограничена
- 6 -
только узбекистанскими учеными. В ней дана оценка и деятельности некоторых зарубежных исследователей истории Центральной Азии.
Книга – это первая попытка, первая часть многотомного труда по освещению деятельности историков Узбекистана и в целом Центральной Азии, которая, несомненно, будет продолжена и выйдет в будущем за пределы истории, охватив и другие сферы гуманитарной науки.
Наша главная цель – воздать объективное должное нашим ученым-предкам и донести до следующего поколения знания о нашем интеллектуальном богатстве во всем его разнообразии.
Авторский коллектив:
Введение (д.и.н., проф. Д.А. Алимова).
Исхакхан Ибрат и его труды по истории Ферганы (к.и.н. Д.М.
Кенжаев).
Абдулла Авлонийнинг маърифат ва тарих ҳақидаги қарашлари.
(к.и.н. Н.А. Мустафаева).
Абдурауф Музаффарзоданинг мушохадасида Туркистон тарихи ва маданияти масалалари. (к.и.н. Н.А. Мустафаева).
Туркистон ўтмиши ва келажаги Мухтор Бакир асарларида. (к.и.н.
С.Н. Мадьярова).
Николай Маллицкий: на службе империи и на службе науке.
(к.и.н. О.Г. Пуговкина).
Вадим Чайкин и его альтернативное постижение истории. (к.и.н.
В.А. Германов).
Шерали Лапин – лидер «кадимистов», историк, политик. Профессор Пулат Салиев: судьба и драма. (к.и.н. В.А. Германов).
Василий Вяткин и Самаркандская старина. (к.и.н. Ф.Ш.
Шамукарамова).
Пулат Салиев: судьба и драма. (к.и.н. В.А. Германов).
Файзулла Ходжаев: историк и государственный деятель. (д.и.н.,
проф. Д.А. Алимова, д.и.н. Н.Р. Махкамова).
Основные характеристики советской историографической школы в Узбекистане. (к.и.н. Ш.И. Асадова).
Михаил Евгеньевич Массон и археология Средней Азии. (к.и.н.
Ф.Ш. Шамукарамова).
Историк и археолог Яхъя Гулямович Гулямов и его вклад в развитие науки. (к.и.н. Ф.Ш. Шамукарамова).
Две музы узбекской медиевистики: творческие портреты Розии Мукминовой и Ольги Чехович. (к.и.н. У.А. Абдурасулов).
- 7 -
Рахима Аминова – историк «по велению сердца». (д.и.н., проф.
Д.А. Алимова).
«Улама» в советском Институте востоковедения. (д.и.н. Б.М.
Бабаджанов).
Борис Владимирович Лунин – патриарх среднеазиатской школы историографии. (д.и.н., проф. Д.А. Алимова, к.и.н. В.А. Германов).
Тарихшунос Фарҳод Ҳабибович Қосимов. (к.и.н. Ш.И. Асадова). ‘Sovetological Islamology’: история академического тренда в
исследованиях и персоналиях (1940 – 1980-е годы). (к.и.н. Х.И.
Абдурасулова).
«Постколониальные» теории в англоязычной историографии Центральной Азии. (м.н.с. А.А. Турсунметов).
Работы Адиба Халида и его взгляд на историю Туркестана. (м.н.с.
А.А. Турсунметов).
Техническая подготовка монографии к печати:
У.А. Абдурасулов, кандидат исторических наук О.Г. Пуговкина, кандидат исторических наук Ф.Ш. Шамукарамова, кандидат исторических наук З.Э. Халилова, младший научный сотрудник
Б.Ш. Шокаримов – дизайн обложки и иллюстраций.
- 8 -
ГЛАВА I. НАЧАЛО XX ВЕКА: НОВОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ
Исхакхан Ибрат и его труды по истории Ферганы
Завоевание Российской империей среднеазиатских ханств, наряду с негативными последствиями привело в известной мере, и к позитивным сдвигам, в частности, создало объективную возможность для развития новых отраслей народного хозяйства, транспорта, способствовало изменению инфраструктуры экономики. Туркестан, Бухарский эмират и Хивинское ханство были вовлечены в мировой рынок, приобщены в определённой степени к передовой науке и технике.
Отдавая должное этим объективно-позитивным изменениям, передовая интеллигенция региона хорошо осознавала, что в их основе лежит, прежде всего, стремление превратить регион в сырьевую базу империи. В числе факторов, способствовавших относительно быстрому завоеванию края царской Россией, джадиды в качестве основных называли распри правящих кругов ханств и консервативную позицию местного мусульманского духовенства, приведшую, вследствие неверного понимания и толкования предписаний ислама, народы Средней Азии к бедственному положению, оторванности от мирового развития и культурной ограниченности. Именно поэтому в числе первоочередных мероприятий, проводимых представителями передовой национальной интеллигенции, было движение за правильное толкование норм ислама, предписаний Корана, хадисов и шариата, реформирование системы образования, приведение её в соответствие с требованиями времени1.
1 Бехбудий М. Эҳтиёжи миллат // Самарқанд. 1913, 12 июл; Его же. Тарих ва жуғрофия
//Ойна. 1914. № 17. Б. 502–505; Его же. Ўқувчиларга ёрдам керак // Ойна. 1914. № 31. Б. 601-604; Его же. Танланган асарлар. 2 нашр. Тузатилган ва тўлдирилган. Тошкент: Маънавият, 1999. – 280 б. и многие его другие публикации в джадидской периодической печати; Абдурашидхонов Мунаввар Қори. Тошкентда мусулмон жамияти // Самарқанд. 1913, 20 август; Его же. Ҳавойижи диния. Тошкент: Шарқ, 1993. – 92 б.; Его же. Хотираларимдан (жадидчилик тарихидан лавхалар). Тошкент: Шарқ, 2001. – 128 б.; Его же. Мусульманство. Ташкент: Мовароуннахр, 2004. – 32 с. и многие его публикации в джадидской периодической печати; Авлоний А. Она тилимиз // Садои Туркистон. 1914, 28 май; Его же. Танланган асарлар. Тошкент: Маънавият, 1998. – 304 б.; Абд-ур Рауф. Рассказы индийского путешественника. (Бухара как она есть) / Перевод с персидского А.Н. Кондратьева. Самарканд, 1913. – 102 с.; Его же. Мухтасар ислом тарихи
//Сирли олам. 1992. № 3-4. Б. 7–11; Его же. Нажот йўли (Раҳбари нажот) / Масъул муҳаррир З. Чориев. Таржимон Ш. Воҳидов. Тошкент: Шарқ, 2001. – 176 б.;
-9 -
Высоко оценивая роль науки и просвещения, они рассматривали их в качестве важнейших атрибутов при решении социальных и культурных проблем. Джадиды выступали с открытым осуждением тех представителей мусульманского духовенства, негативная позиция которых в отношении науки отбросила общество назад и стала причиной технологической отсталости. «Наука, – писал А.Фитрат, – причина процветания государства. Наука – причина прогресса народа. Наука – это то могучее средство, посредством которого некогда «дикие» жители Америки сейчас достигли высокого уровня развития
имогущества»1.
Онеобходимости синтеза науки и религии высказывался и Абдулла Авлоний, видя в науке направляющую силу прогресса и процветания, единственное средство борьбы против мракобесия. «Знание – как зеркало показывает нам наше состояние, – писал просветитель. Оно заостряет наш разум и мысли подобно мечу, отделяет благодеяние от греха, дозволенное от запретного, чистое от нечистого, и как путеводная звезда ведет в правильном направлении, являясь причиной нашего счастья на этом и на том свете»2. Продолжая перечислять позитивные стороны науки и образования, А. Авлоний отмечал, что людей науки ценят и уважают всюду, что шариат обязывает изучать те науки, которые дают пользу человечеству. Поэтому он призывал не упускать любую возможность для получения знаний, как можно усерднее бороться с врагом человечества – невежеством.
Понятие «наука» просветители использовали не в современном её понимании, как исследование в той или иной области, а как в целом знание и образование. В пропаганде такого многомерного понятия (наука, знание, образование, просвещение) они опирались на религию, пытаясь на основе Корана обосновать их необходимость и дать им религиозную легитимизацию. Такой подход был наиболее действенным, так как просветители знали о высокой степени религиозности населения.
Особую роль в развитии общества реформисты отводили исторической науке. Интерес джадидов к истории как к науке не был случайным. Они справедливо считали её принципиально важной составной частью культуры, источником национального самосозна-
1Фитрат А. Ҳиндистонда бир фаранги ила бухороли муддариснинг жадид мактаблари хусусида қилган мунозараси // Абдурауф Фитрат. Танланган асарлар. Тошкент: Маънавият, 2000. 62-бет.
2Авлоний А. Туркий гулистон ёҳуд аҳлоқ // Авлоний А. Танланган асарлар. Тошкент,
1998. 2-жилд. 48-бет.
-10 -