Islamskaya_mysl_1_2016

понимающего внятия — ​герменевтический акт. Так, под завесой внешней истории, буквы, закона, проступает истинный, внутренний, эзотерический смысл откровения. Постижение внутреннего смысла никогда не исчерпыва- ется, оно бесконечно, ибо его источник, то есть Бог, бесконечен.

Шиитские истоки мысли Корбена

В своем анализе ислама Корбен опирался преимущественно на шиит- скую традицию. Именно шиитская традиция, на его взгляд, наиболее полно репрезентирует то эзотерическое измерение Слова, которое объединяет все авраамические религии. Суть шиитской доктрины, по Корбену, заключается в извлечении внутреннего, сокрытого (бā╙ин) знания из Корана. Фунда- ментальное значение вэтом отношении имеет идеяимамата. Держателями Книги и толкователями эзотерических смыслов являются Имамы. Кроме того, сама идея имамата и является эзотерическим содержанием Корана. То есть шиизм, согласно Корбену, является исламским эзотеризмом в его чистом виде 2.

По вероучению шиитов, первым Имамом является двоюродный брат

изять Пророка Али ибн Абу Талиб. Если «внешний», экзотерический смысл послания воплотился и объективировался в Мухаммаде, то «вну- тренний», эзотерический, воплотился в Али. В шиитской традиции часто приводятся слова, приписываемые Пророку: «Если я — ​город наук, то Али — ​ключ к этому городу». Здесь, согласно шиитской доктрине, выра- жена неразлучность ├āхир и бā╙ин, внешнего и внутреннего, их взаимо- обусловленность, невозможность бытия одного без другого. Али — ​посвя- щенный в божественную мудрость, в истинный смысл откровения. Аят 50 суры «Марьям» гласит: «И Мы даровали им (пророкам) от нашей милости

исделали для них языком правды Али» 3. Зять Пророка стал основателем валайата, особой гностической традиции «святых людей», «друзей Алла-

ха». Валайат выражен имаматом. Так, от отца к сыну (за редким исключе- нием), от Али и до двенадцатого Имама Мухаммада ал-Махди, которого Аллах сокрыл от людских взоров до конца времен (в исмаилитской тради- ции дело обстоит несколько иначе, но принцип неизменен) продолжалась передача тайного знания, откровения 4.

2  Corbin H. En Islam iranien, Paris, tome 1, 1991. P. 29–30.

3  В суннитской традиции этот айат читается иначе, что обусловлено многозначно- стью слова али, которое можно перевести икак «высокий». Ср. уКрачковского: «И Мы даровали им от Нашей милости и сделали язык истины для них высоким».

4  Corbin H. En Islam iranien, tome 1. P. 55.

и характеризует эту самую разомкнутость) к бытию-вообще (Sein) 11. Соот- ветственно, Da-sein определяется через Sein, не что, а скорее как сущего. Разомкнутость же не есть какой-то предикат бытия, но есть его существо, способ бытия. Всякий же экзистенциализм, который намеревается пере- вернуть оппозицию метафизических понятий essentia и existentia, остается в рамках метафизики, иникакой переворот его от этого не спасает. Человек, пишет Хайдеггер, должен быть помыслен из своего единственного сущ-

ностного отношения (пребывания) к бытию-вообще. Экзистенциализм же, как и всякая метафизика, не может поставить вопрос о бытии и отно- шении к нему вот-бытия. Кроме того, Хайдеггер пишет: «В „Бытии и вре- мени“ еще и не может выдвигаться никаких тезисов о соотношении между essentia и existentia, потому что дело там идет о подготовке пред-посылок (Vor-läufiges)» 12. О каких предпосылках говорит Хайдеггер? О подходе, о подступе к бытию, к спрашиванию о нем. «Но и это делалось бы тоже только для возвеличивания Бытия и ради бытия-вот, выносимого на себе экзистирующим человеком, но не ради человека, не для того, чтобы циви- лизация и культура утверждались в результате его деятельности» 13.

«Бытие и время» было направлено на прояснение этого вопроса че- рез опрашивание единственного сущего, в свете которого может быть поставлен вопрос о бытии — ​Dasein. Однако это не значит, как многие ошибочно полагали (в том числе Сартр), что условием бытия является вот-бытие. Dasein — ​то единственное сущее, которое имеет дело с тем, что (как) бытие посылает в своей истории, в своем сбывании (Geshichte), то есть в каких ликах оно себя дарует (Es gibt). Da-sein — ​это не субъект, не лежащее-под бытия. Хайдеггер пишет: «Но разве не в „Бытии и Вре- мени“ (с. 212), там, где речь идет об „имеет-ся“ сказано: „Лишь пока есть бытие-вот, имеется Бытие“? Конечно. Это значит: лишь пока о-существля- ется (er-eignet) просвет бытия, лишь до тех пор бытие препоручает (übereignet) себя человеку» 14. Бытие сбывается в событии, Er-eignis, даря себя человеку в присваивающем его (eignen) событии. Так человек становится «пастухом бытия», хранителем подаренной ему истины, открывшегося, несокрытого (ἀλή́θεια). Соответственно, ни о каком «экзистенциализме» у Хайдеггера речи не может идти: структура экзистенции без собственно ее разомкнутости Хайдеггера не интересует (точнее, ее «структура» исостоит

11  фон Херрманн Ф. — ​В. Понятие феноменологии у Гуссерля и Хайдеггера.

Минск, 2000. C. 79.

12  Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Время и бытие. C. 278. 13  Там же.

14  Там же. C. 284.

вразомкнутости своему «вот»), последняя же исследуется с целью задать вопрос о бытии-вообще. Фридрих-Вильгельм фон Херрманн отмечает, что ни одна экзистенц-философия (например, Кьеркегор, Марсель, Ясперс, Сартр) не осмысляет экзистенцию из основофеномена размокнутости бы- тию. Потому философия Хайдеггера чужда этим экзистенц-философиям. Разомкнутость не является другим названием для «сознания», но является тем, лишь всвете чего возможна постановка вопроса или гипостазирование «сознания» или «самосознания» 15.

Итак, всякое определение человека не из разомкнутости и понимания им в этой разомкнутости бытия-вообще — потеря​ возможности вглядеться

вединственное сущностное в человеке. Любое иное толкование челове- ческого существа, то есть не в горизонте бытия, сводит бытие человека так или иначе к res, той или иной вещи, просто сущему (например, animal rationale). Осмысление же бытия человека через иное сущее, пусть даже высшее, или через коллективного субъекта есть, по Хайдеггеру, метафизи- ческий подход к вопросу о человеке.

Но при рассмотрении «Письма о гуманизме» важно проследить логику поворота (die Kehre). Хайдеггер, кроме уже указанных нами пассажей, при- званных прояснить основную, непонятную многим задачу «Бытия и вре- мени», дает другие намеки на поворот в своей мысли. Так, он пишет, что

визъятой части труда должен «был произойти поворот всего целого (hier kehrt sich das Ganze um)» 16 и «этот поворот (diese Kehre) — ​не изменение позиции „Бытия и Времени“; скорее, мысль, сделавшая там свою попытку, впервые достигает в нем местности того измерения, откуда осмысливается

„Бытие и Время“ — а​ именно осмысливается из основополагающего опы- та забвения бытия» 17. Отсюда следует, что мысль после поворота занята тем же самым, что и при работе над «Бытием и временем», однако она трансформировалась в силу того, что само бытие, о котором спрашивается, подверглось забвению: бытие на данном этапе своей истории (метафизиче- ском) отвечает отказом. Поворот был намечен самой логикой исследования «Бытия и времени», то есть зачин исследования собственно бытия-вообще в его темпоральности,Temporalität (но не временности, Zeitung, последняя касается бытия-вот), предполагался уже там 18. С другой стороны, Хай- деггер пишет о том, что мысль ему «отказала», что это была неудачная

15  фон Херрманн Ф. — В​ . Понятие феноменологии уГуссерля и Хайдеггера. C. 92.

16  Heidegger M. Brief über den Humanismus // Gesamtausgabe, band 9. Frankfurt am Main, 1976. S. 325.

17  Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Время и бытие. C. 277.

18  Гронден Ж. Поворот в мышлении Мартина Хайдеггера. C. 120.

попытка постановки вопроса. То есть онтохронический поворот, предпола- гаемый в последней части «Бытия и времени» тематизирован совершенно иначе во «Времени и бытии», чем это было задумано в 1920-х годах.

Неметафизически поставленный вопрос о бытии требует радикали- зации проблемы времени: первое может пониматься только в горизонте последнего. Как это связано с метафизикой? Неметафизически понятая истина, ἀλή́θεια, мыслимая как собственно просвет (Lichtung) 19, содержит

всебе на равных началах как бытие, так и ничто, так открывшееся, так

итайну; бытие никогда не показывает себя как таковое, лишь в свете него сущее как-то показывается. То есть бытие, понятое в его историчности, никогда не сбывается само; оно ускользает, особенно для нигилистической по существу метафизики, последним изводом которой является техника. Значит бытие (Sein) не просто конечный набор как-сущего в момент сейчас, не просто некоторое открывание, но сбывание бытия в истории своих

событий (Er-eignis).

Итак, после поворота мысль о бытии обращается, во первых, в свете ускользания бытия, к его радикальной темпоральности, аво вторых, к исто- рии этого ускользания и мысли о нем только через это ускользание, только через отказ бытия человеку через него. Здесь же ставится вопрос о месте человека как экзистенции в этой истории бытия. «Эк-зистенция именует определяющее место человека в истории истины» 20 или «Ek-sistenz nennt die Bestimmung dessen was der Mensch im Geschick der Wahrheit ist [кур-

сив мой –Г. В.]» 21. Каково же это определяющее место? Человек в своем подлинном существе «пребывает (an-west) при бытии», его место — ​это «экстатическое стояние в истине бытия». Использованное здесь Хайдег- гером существительное Anwesen, от которого происходит одноименный глагол, значит «местожительство», «крестьянский двор». Человек при бы- тии находится как у себя дома, он в нем местожительствует, это его пашня, его простор, в котором он живет и в котором сбывается история человека (человечества).

В переходном, но крайне важном сочинении Хайдеггера «Вклады в фи-

лософию (От события)» («Beiträge zur Philosophie (vom Ereignis)») тема-

тизирована проблема «другого начала» (Anfang), иного, неметафизиче- ского истока мысли и, как следствие, инакового сбывания Бытия, другого, неметафизического периода его истории, где оно сбывается как событие

19  См: Хайдеггер М. Конец философии и начало мышления // Журнальный клуб Интелрос «VOX» № 5, 2008.

20  Там же. C. 276.

21  Heidegger M. Brief über den Humanismus // Gesamtausgabe, Bd. 9., S. 324.

какое сущее, имеет дело сотсутствием бытия, сего ускользанием. Ужас это когда не за что зацепиться, этоопыт ничто, в которое вот-бытие выдвинуто. Выдвинуто же оно тудавсвоем ис-ходном, простом, не разбитом состоянии. Но это разбиение не следует мыслить на манер разбитой чашки: сейчас вот она целая, а потом упала и разбилась. Исходная простота это не оппозиция фигура-фон, где фон предстает как эта простота. Скорее эта простота —​ и фигура, и фон, и различие; но на самом деле даже не сами они, а то, что находится по другую сторону от них, то (целое), что превосходит ихсумму; однако эта простота только вних и дана, но дана всякий раз иначе. Именно к этой простоте, к этому фундаменту взывает сбывание бытия.

Очевидно, подступ к Бытию через аналитику всегда-уже-падшего Dasein будет всегда опытом ускользания, ведь к мирности мира Dasein обращает прежде всего ужас. Наша эпоха метафизики и нигилизма, един- ственная эпоха нам известная, кричит об этом отсутствии. Хайдеггер же искал иную тропу, но не столько от апофатики бытия к его катафатике, а скорее стремясь объять и первое, и второе, и то, что за ними стоит: стоит же за ними событие. Значит от события (vom Ereignis) говорила дальней- шая философия Хайдеггера. Имманентная логика такого типа присуща мысли Хайдеггера в ее историческом разворачивании.

Посмотрим теперь на последнюю работу мыслителя, которую мы вклю- чили в обзор — ​доклад «Время и бытие». В нем тематизируется взаимоот- ношение времени и бытия через «имение места», «давание себя», «es gibt». Бытие не есть нечто сущее, но оно дарит себя через сущее. Время тоже «имеет место», тоже «дарит себя»; так происходит всилу того, что «…вме- стительность бытия покоится впротяжении времени, аэто последнее—в​ со- бытии». Событие сбывается вчетырехмерном времени, основа которого уже рассмотрена в«Beiträge…», аименно единство внастоящем ставшего игря- дущего; а единство это и есть четвертое измерение. Только через событие они подлежат всякому осмыслению; лишь мысль, отпущенная к событию, может помыслить бытие без оглядки на сущее. Осмысление через сущее всегда будет метафизикой. Даже через такое сущее, как Da-sein. Значит, как мы уже говорили, требуется подход квопросу о Бытии с совершенно иной стороны. Бытие (Seyn), свершаясь исторически (geschichtlich) в событии, правит различием, оставаясь по ту сторону всякого различия, как иисходная простота Dasein правит разбиением, всегда находясь вне. Таким образом, поворот (die Kehre) осуществился к событию; событие теперь пребывает как нехватка и ускользание бытия; поворот происходит от бытия ивремени к времени ибытию: последнее может пониматься исключительно вгоризон- те временности и конечности (но бытие (Seyn) при этом не перестает быть полнотой и богатством: оно дарует все возможные возможности); поворот