Oazisy_shelkovogo_puti_istoricheskie_istoki_integratsionnykh

Недашковский Л.Ф. Международные торговые связи золотоордынского…

87.Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет // Нумизматика и эпи-

графика. Т. I. 1960. С. 94–192.

88.Федоров-Давыдов Г.А. Находки джучидских монет // Нумизматика и эпи-

графика. Т. IV. 1963. С. 165–221.

89.Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды. М.: Изд-во МГУ, 1973. 180 с.

90.Федоров-Давыдов Г.А. Находки кладов золотоордынских монет // Города Поволжья в средние века. М.: Наука, 1974. С. 176–182.

91.Федоров-Давыдов Г.А. Две заметки по золотоордынской нумизматике // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М.: «Наука», 1978. С. 249–254.

92.Федоров-Давыдов Г.А. Клад серебряных джучидских монет с Селитренного городища // Нумизматика и эпиграфика. Т. XIII. 1980. С. 58–76.

93.Федоров-Давыдов Г.А. Денежное дело и денежное обращение Болгара // Город Болгар: Очерки истории и культуры. М., 1987. С. 158–204.

94.Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. М.: Изд-во МГУ, 1994. 228 с.

95.Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья: Керамика. Торговля. Быт. М.: Изд-во МГУ, 2001. 256 с.

96.Федоров-Давыдов Г.А. Денежное дело Золотой Орды. М.: ПАЛЕОГРАФ, 2003. 352 с.

97.Федоров-Давыдов Г.А., Булатов Н.М. Керамическая мастерская Селитренного городища // Сокровища сарматских вождей и древние города Поволжья.

М.: Наука, 1989. С. 133–248.

98.Федоров-Давыдов Г.А., Вайнер И.С., Мухамадиев А.Г. Археологические исследования Царевского городища (Новый Сарай) в 1959–1966 гг. // Поволжье в средние века. М.: Наука, 1970. С. 68–171.

99.Федоров-Давыдов Г.А., Мухаметшин Д.Г. Каратунский клад джучидских монет XIV века. Т. I. Казань: Изд-во Казан. ун-та; М.: Палеограф, 2018. 384 с.

100.Янина С.А. Джучидские монеты из раскопок и сборов Куйбышевской экспедиции в Болгарах в 1946–1952 гг. // МИА. № 42. М.: Наука, 1954. С. 424–484.

101.Янина С.А. Монеты Золотой Орды из раскопок и сборов Поволжской археологической экспедиции на Царевском городище в 1959–1962 гг. // Поволжье

всредние века. М.: Наука, 1970. С. 194–223.

102.Димитров Б. България в средновековната морска картография XIV– XVII век. София: Наука и изкуство, 1984.

103.Codex Cumanicus / Edited by G.Kuun; with the Prolegomena to the Codex Cumanicus by Louis Ligeti. Budapest: MTAK, 1981. 395 p.

104.Il mappamondo di Fra Mauro. A cura di Tullia Gasparrini Leporace, presentazione di Roberto Almagiа. Venice: Istituto poligrafico dello Stato, 1956. 79 p.

105.Le stoffe di Cangrande. Ritrovamenti e ricerche sul 300 veronese. Firenze: Alinari, 1983. 320 p.

106.Nedashkovsky L.F. Ukek: The Golden Horde city and its periphery / BAR. International Series, 1222. Oxford: Archaeopress, 2004. 253 p.

107.Pastoureau M. Voies Océanes. Cartes marines et grandes découvertes. Paris: Bibliothèque Nationale, 1992. 188 p.

91

Недашковский Л.Ф. Международные торговые связи золотоордынского…

108.Pegolotti F.B. La pratica della mercatura / Edited by A.Evans. Cambridge, Massachusetts: The Medieval Academy of America, 1936. 443 p.

109.Sea charts of the early explorers: 13th to 17th century. New York: Thames and Hudson, 1984. 298 p.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ИОАИЭ – Известия Общества археологии, истории и этнографии (при Казанском университете)

МИА – Материалы и исследования по археологии СССР

НМРТ – Национальный музей Республики Татарстан ПСРЛ – Полное собрание русских летописей

Сведения об авторе:

Леонард Федорович Недашковский – доктор исторических наук, профессор кафедры истории Татарстана, археологии и этнологии Института международных отношений Казанского (Приволжского) федерального университета (Казань, Рос-

сийская Федерация). E-mail: Leonard.Nedashkovsky@kpfu.ru

92

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

заны не только с административным центром Улуса Джучи, но и с достаточно отдаленными землями, где-то опосредовано, а где-то и напрямую.

Несмотря на то, что Великий Шелковый путь оказывал опосредованное влияние на булгарские земли и соседние с ними территории задолго до монгольских завоеваний [30, с. 65–78], активно стимулировать ход развития культуры в среднем течении Волги он стал только с образованием Золотой Орды. Для этого были все возможности: Булгарский улус был узловым центром многочисленных региональных контактов, как экономических, так и политических, часть из них была наследием домонгольского времени, особенно взаимодействие с русскими княжествами, а также с землями населенными финноязычными народами Поволжья и Прикамья, а через них – с лесными племенами Урала и Зауралья. Часть была новым явлением, сформировавшейся уже в рамках нового государства. К последним относился неограниченный теперь государственными границами, таможенными пошлинами и небезопасный от искавших легкой добычи кочевников, путь по Волге, который открывал дорогу к нижневолжским городам, а через них к морскими портам на Азовском и Черном морях, где активно продвигали свои интересы генуэзцы и венецианцы.

Также из столичных городов Золотой Орды открывалась дорога на Кавказ1 и далее на Восток, к отдаленным частям Монгольской империи, в том числе и к важнейшим торговым пунктам, стоявшим на Великом Шелковом пути. Иначе говоря, Болгар, благодаря своему географическому положению, близости к источникам ценных товаров, высоко котировавшихся на международном рынке, прежде всего мехов, был полноправным партнером в сфере не только региональной, но и трансконтинентальной торговли, его знали как торговцы, так и ученые-географы, отмечавшие особенности его положения и климата.

Самым отделенным и самым притягательным пунктом на востоке Монгольской империи для правителей Булгарской области был Китай. В домонгольское время о нем в Волжской Булгарии вряд ли имели какоелибо определенное представление, – у нас нет этому никаких свидетельств. В эпоху Золотой Орды границы мира для потомков домонгольских булгар существенно расширились, и Китай стал вполне реальной географической территорией в представлениях об Ойкумене. По данным антропологии, мы знаем, что в Болгаре в XIV в., могли проживать выходцы из Китая, но есть ли другие свидетельства прямых контактов и по каким путям они осуществлялось.

Рассмотрим эту проблему на основе анализа инновационных для того времени в Булгарской области Золотой Орды явлений, касавшихся пред-

1Это направление было традиционным в торговых сношениях и прослеживается по археологическим данным с раннего средневековья [8, c. 94].

94

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

метов быта и культуры – металлических зеркал, а также чугунных изделий. Не подлежит сомнению, что это были заимствованные изделия, которые появились здесь только в золотоордынское время. Кроме того, первые из них обладают для изучения поставленного нами вопроса, высоким информационным потенциалом, прежде всего за счет изображений, которые наносились на тыльную сторону изделия.

Металлическими зеркалами широко пользовались в предмонгольское время на Востоке в широком смысле этого слова: от Китая и до Египта. Ососбенной популярность они получили в Центральной Азии и Иране с XI–XII в., а в Китае традиция их изготовления уходит в первые века до н.э. Распространены они были у кочевников Восточной Европы. Однако булгары ими не пользовались. Наиболее узнаваемы были китайские зеркала, которые по Великому Шёлковому пути доходили в первых веках н.э. до восточных границ Римской империи. Замысловатые рисунки на них хорошо узнаваемы и практически не воспроизводились в другом культурном пространстве. В монгольской империи и в Золотой Орде к металлическим зеркалам было особое отношение. Соседство кочевого и оседлого быта, обычно антагонистичное по отношению друг к другу, внезапно обрело некий культурный диалог, воспринимаемый без ущерба для традиционных общественных и культурных ценностей. Даже, казалось бы, далекие друг от друга художественно-смысловые системы: китайские мифо-обрядовые образы и их художественное воплощение в декоре зеркал; символика исламского мира и геометрические абстракции кочевого мира, нашли точки соприкосновения в этом материале.

Однако нас в данном случае интересует не весь комплекс находок металлических зеркал обнаруженных в Булгарском улусе Золотой Орды и исследовательских проблем с ними связанных, а только те их них, которые имеют точные аналоги с предметами самого отдаленного как в пространственном, так и в культурном отношении региона Монгольской империи – Китаем. Таких зеркал немного.

Первое – зеркало из музея Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете (сейчас в собрании НМ РТ, инв. №6315; АА 6-16), найденное в конце XIX в. на Булгарском городище (рис.1–1)*. Оно круглой формы, диаметром 8 см, высотой 3,5 см с невысоким уплощенным бортиком по краю, шириной 1 см и внутренним кольцевым валиком диаметром 3 см, вокруг объемного ушка-петельки с обратной стороны. Между бортиком и валиком помещены 8 иероглифов «ба гуа» (рис. 1–

3). Это: « » (цянь, дуй, ли, чжэнь, сюнь, кань, гэнь, кунь)2 – названия восьми триграмм «Ицзина» – «Книги перемен»,

* Рис. 1–4 к статье см. на цветной вклейке.

2 Благодарю А.Л. Ивлиева за перевод надписи.

95

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

используемой для гаданий, а также имевшей применение в китайской музыке, астрономии, философии и медицине [7; 35, с. 87–90, табл.]. Изображение иероглифов рельефное, четкое, без «заплывов» и сглаженностей.

Иероглифы на зеркале расположены по порядку и читаются по кругу против часовой стрелки3. Нередко на зеркалах помещались сами триграммы – сочетания из трех горизонтальных сплошных и разорванных линийчерт (яо). Они располагаются друг над другом в шести позициях, которые символизируют полярные мировые принципы инь и ян [32, с. 15–19; 7, с. 14; 35, с. 204–208]. Композиция «ба гуа» чаще всего круговая, нередко бывает вписана в восьмиугольник [26, с. 149].

Изображения «ба гуа» на зеркалах широко распространяются в Китае с эпохи Тан. Здесь кроме триграмм нередко изображались и животные зо-

диакального цикла [16, №20, рис. 13; 35, с. 176–177; 43, р. 140, 143]. Кста-

ти, тексты на таких зеркалах помогают уяснить смыл этих символов. Так, на одном было написано: «Ртуть выявляет сущность [символа] инь. Металл, выплавленный сто раз, пригоден для изготовления зеркала. Восемь триграмм багуа содержат в себе все признаки долголетия. Охраняющее божество всегда охранит предназначение». На другом: «Зеркало сделано из превосходного металла стократ очищенного. Когда имеешь зеркало, постоянно находишься в размышлении. [Пусть будет] потомство и долгая жизнь, [пусть] внешняя форма и духовная сущность будут находиться во взаимной гармонии» [16, с. 43, №20, 21]. То есть символы «ба гуа» олицетворяли гармонию и защиту, как бы провозглашая долгую духовную жизнь и передачу истинного знания. Зеркала этого времени, как и эпохи Сун в отличие от зеркала из Булгара, имели существенно больший размер

–от 14 до 16 см в диаметре.

Вболее позднее время – эпоху-Сун, – зеркала с «ба гуа» в виде триграмм имели не только круглую, но и квадратную или прямоугольную форму [43, р. 155, 157]. На зеркале из Булгара поместили не триграммы, а их названия. Такие случаи известны на китайских зеркалах до эпохи Мин (рис.1–2), как и похожий вариант – сочетание иероглифов и символов, а на зеркалах эпохи Тан и более сложных композиций с надписями и символи-

ческими орнаментами [44, р. 226, pl. 110, cat. no O-0425; 45, p. 252–253, cat. no. 159]. Исходя из вышесказанного, данный экземпляр зеркала можно датировать второй половиной – концом XIV в.

Не исключено, что владелец зеркала имел отношение к даосизму, возможно, был монахом-даосом, поскольку монахи достаточно часто со-

3 Порядок написания иероглифов, может варьироваться, см. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Восемь_триграмм; в англоязычной версии см. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Bagua (дата обращения: 11.08.2019). Благодарю Ю.В. Оборина за консультацию по этому вопросу.

96

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

вершали путешествия по торговым путям [38, с. 323]. Вместе с тем, этот артефакт не является зеркалом для религиозной, духовной практики – медитации. Эти зеркала имеют иное оформление и иконографию [46, р. 92, cat. no. 88]. На трассе Великого Шелкового пути еще с раннего средневековья было немало мест, где располагались буддийские святилища [6, с. 170–180; 38, с. 325–326, карта] и их функционирование в монгольское время было вполне успешным. В Китае буддизм уже со времени династий Суй и Тан стал популярен не только у членов религиозных общин, но и приобрел черты «народной религии», стал частью мировосприятия китайского общества [33, с. 35; 12, с. 171–175]. Поэтому зеркала с даосской символикой не являются чем-то необычным для китайской культуры.

Косвенно это предположение о владельце вышеописанного артефакта может подтвердить еще одно зеркало с изображением символов «ба гуа» [22, с. 306–309]. Это, зеркало диаметром 7,5 см, имеет на обратной стороне композицию из триграмм и надписи (рис. 2–3). Происходит оно, скорее всего из сборов с Булгарского городища в XIX в., хотя точные сведения об обстоятельствах его обнаружения утрачены4. От зеркала сохранился фрагмент, составляющий ½ целого изделия (7,1х3,5 см), на нем виден не четкий из-за неоднократных отливок рисунок. Как установил Ю.В. Оборин, проанализировав аналогичные китайские изделия (рис. 2–2), на этом зеркале имеется изображение 32 иероглифов в шести вертикальных строках, выполненных почерком чжуань, а по краю – 8 триграмм. Текст надписи, по мнению исследователя, восстанавливается так:

Из нее следу-

ет, что прототипом данного изделия было зеркало-оригинал, изготовленное

вКитае во время династии Сун, точнее в 1093 г. и, возможно, принадлежало оно некому монаху по имени Гуань Сю [22, с. 308, рис. 3:5]. Таким образом, это именное зеркало-оберег, также связанное с буддизмом.

Еще один обломок зеркала такого типа происходит с Булгарского городища (НМ РТ, инв. №5363-46/480) на нем сохранилась часть триграммы и несколько иероглифов надписи (рис.2–4). Зеркал с такими изображениями из Поволжья известно несколько. В фондах НМ РТ имеется фрагмент от подобного изделия из Укека (инв. №5365-7) (рис. 2–5), еще два экземпляра

вВолгоградском музее5: из кургана 50 (погр. 1) могильника Бахтияровка II

4Коллекция бывшего археологического музея Казанского государственного университета (сейчас Казанский (Приволжский) федеральный университет), инв. № АКУ-2/103-2, сборные коллекции с Булгарского и Билярского городищ.

5Благодарю Л. В. Яворскую за информацию об этих зеркалах и И.Ю. Лапшину за консультацию по ним в фондах Волгоградского областного краеведческого музея.

97

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

(рис. 2–1) и кургана 85 (погр.1) могильника Бахтияровка III6. Датировано последнее монетами Хызра и Мюрида – 761 г.х. и 762 г.х. – 1361/2 гг. [41,

с. 274, рис. 3: 1; 11, с. 28, кат. №56; 20, с. 57, тип 4, рис.10:7, прим. 88; 19,

с. 105, тип БIVб]. Изготавливались ли все эти зеркала с одного образца, либо было несколько прототипов сейчас установить вряд дли удастся. Но в любом случае, все эти изделия были репликами с вторичных отливок сунских зеркал. По аналогиям датируются фрагменты с Булгарского городища XIV в., возможно второй-третьей четвертью этого столетия.

Г.А. Федоров-Давыдов утверждал, что в Золотую Орду привозились, оригиналы, но распространялись здесь уже местные реплики [37, с. 218]. К этому стоит добавить, что не только оригиналы, но в копии оригиналов, тоже привозились в Орду. Это демонстрируют выше рассмотренные зеркала с триграммами. Иначе трудно объяснить очень посредственное качество изображения на тыльной стороне, а предполагать потерю качества изза их массового тиражирования уже в Золотой Орде, как следствие их популярности совсем нет оснований. Скорее всего, такие вторичные отливки стоившие, очевидно, существенно дешевле оригиналов, распространялись из периферийных центров литья зеркал в самом Китае и за его пределами. К таковым исследователи относят производство металлических зеркал в Минусинской котловине или в Туве [14, с. 77].

Распространение зеркал с буддийскими знаками и надписями у кочевников, с символикой явно чуждой им, ставит вопрос о месте их изготовления. Могли ли их копировать сами номады? В этом отношении, я склоняюсь к мнению Г.Г. Король и О.Б. Наумовой, что в ряде случаев производство даже относительно несложных предметов из цветного металла (к таковым можно отнести и зеркала, отлитые из бронзы), было организовано не у самих кочевников, а в очагах оседлости, возникавших на территории обитания кочевых народов или на соседних территориях с оседлым населением [10, с.58, 63]. При этом, предполагать их производство в Болгаре, как, впрочем, и в Сарае, нет оснований – находки эти единичны и скорее всего их не тиражировали. Попасть на Среднюю Волгу они могли через западноказахстанские степи, либо по волжскому пути – с низовий Волги, – от Сарая, через Укек и до Болгара. По времени в пути получалось примерно одинаково – около месяца [37, с. 219]. Что бы определиться с основными аргументами в этом вопросе, рассмотрим еще несколько зеркал с необычными сюжетами и изображениями.

Выделяется зеркало, из собрания НМ РТ (инв. № 5378-10), диаметром 7,7 см с невысоким вертикальным бортиком и фигурами четырех журавлей на обратной стороне (сюжет – птицы и растения). Оно было найдено в

6Е.П. Мыськов приводит данные только по зеркалу из могильника Бахтияров-

ка III, 85/1 [19, с. 94, 105, табл. XVI, тип БIVб].

98

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

д. Девлезери Казанской губернии в конце XIX в7. Петелька-держатель не сохранилась, но судя по аналогии из кургана 23 (погр.1) могильника Быково III в Волгоградской области, она была в виде полусферы [19, с. 92, 102, табл. XIV, тип БIIIaI]. Почти в центре изделия, у места, где находилась ручка, часть зеркальной поверхности утрачена, и соответственно пострадал рисунок с обратной стороны: у одной птицы нет головы и фонового рисунка (рис. 3–1).

В целом, композиция рисунка на зеркале проста: четыре птицы, расположенные по кругу, составляют две пары, симметрично расположенные друг напротив друга; крылья птиц расправлены, но не раскрыты полностью, – создается впечатление, что они хлопают ими или полураскрыли в момент прыжка в каком-то особенном ритме. При этом хвост птиц развернут так, что длинные перья на нем хорошо различимы даже по отдельности, шеи их грациозно изогнуты дугой, а головы немного запрокинуты, как будто в особом поклоне. Клюв у одной из птиц приоткрыт. Движущиеся птицы изображены на фоне тонких стеблей растений, словно паутиной затянувших пространство на заднем плане.

По поводу того какие птицы показаны на таких зеркалах, в литературе есть разные мнения: журавли, гуси, аисты. Иконография гусей на китайских зеркалах хорошо известна по изделиям танского времени [43, р. 145] и, судя по ним, птицы на нашем зеркале по внешнему виду на них мало похожи. Но при этом, композиция рисунка на тех и других почти идентична, за исключением того, что вместо стеблей растений на фоне, на зеркалах с гусями показаны цветы и побеги с листьями, и сами птицы изображены в профиль, со сложенными крыльями. Однако имеются танские зеркала с гусями, райской птицей и соколом (?), причем у последних крылья развернуты по горизонтали [43, р. 147]. Прототипом нашего изделия может быть зеркало эпохи Тан с изображением двух пар птиц на фоне цветущих тонкоствольных побегов: одна пара гуси, вторая – скорее всего

– райские птицы [45, р. 116, cat. no. 61].

На аистов, изображенных на нашем зеркале, птицы тоже мало похожи. Ближе всего и внешне и по характеру показанных на рисунке движений это журавли. Мы считаем, что на зеркале из Девлезерей изображен брачный «танец» журавлей – ухаживания самца за самкой, привлечения внимания потенциальной партнерши путем подпрыгивания, хлопанья крыльями, особой гарцующей походки. Во время «танца», птицы могут петь. Характерно, что журавли «танцуют» только парами, образуя круг;

7На зеркале сохранилась бумажная этикетка, на которой написано: «Лаиш. у. Каз. Губ. д. Девлезери». Такой этикетаж наклеивался на предметы, которые поступали в археологический музей Общества археологии, истории и этнографии Казанского императорского университета.

99

Руденко К.А. Великий Шелковый путь и Булгарский улус Золотой Орды…

причем не редко в одном танцевальном круге участвуют как взрослые птицы, так и молодые, уже выбравшие себе пару, либо еще находящиеся в поиске; в танце они, как будто обмениваются опытом. Журавлиные пары, по наблюдениям орнитологов, очень стабильны.

Рисунок из четырех птиц, как уже отмечалось, имеет истоки в китайских зеркалах эпохи Тан, где они олицетворяли символ «ян» – активное начало в природе. По поверью, журавли, как и гуси всегда летают вместе и никогда не спариваются во второй раз, поэтому и символизируют верность в браке. В целом журавль является символом долголетия, а также олицетворяет стихию света, мужественность и верность [35, с. 114–115]. Символика эта относится к так называемым свадебным зеркалам, орнамент которых состоит обычно из парных птиц, символизирующих счастливый семейный союз (мандариновые уточки) [16, с. 25]. Такого рода изображения были пожеланиями счастья и долголетия.

Г.Ф. Полякова отмечает еще три находки фрагментов таких зеркал из Болгара8 [25, с. 232, тип B-II–14, рис.74: 5]. Нам удалось обнаружить в фондах НМ РТ два фрагмента от таких изделий. Один, размером 3,5х2х0,5 см (инв. № 5363-46/473), представляет собой обломок края зеркала с вертикальным бортиком, высотой 0,4 см, на котором сохранилась часть изображения одной птицы (рис. 3–4). Второй фрагмент (инв. №5363-46/413) чуть крупнее (4,7х3,6х0,6 см) предыдущего (рис. 3–5). У него невысокий вертикальный бортик, а на тыльной стороне хорошо различима половина фигуры птицы и фоновый рисунок тонкого стебля растения. Реконструируемый диаметр этих зеркал – 7,4 и 8 см. Оба они находились в собрании археологического музея Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Еще один фрагмент (рис. 3–3) без точного места находки, находился в экспозиции Национального культурного центра в Казани9. Сохранились сведения еще об одном фрагменте зеркала этого типа (рис. 3–7), он был в собрании ОАИЭ и его изображение имеется на таблицах находок музея [27, с. 333, XXVIII: 10]. Отметим, что все фрагменты из Болгарского городища отличаются хорошим качеством отливки и четкостью рисунка. Таким образом, из Болгара происходят пять фрагментов зеркал с изображением четырех журавлей и еще одно из Девлезерей. Датируются они по аналогиям XIV в (см. ниже).

Помимо этого, данный тип зеркала известен в кочевнических захоронениях XIV в. на Нижней Волге (могильник Быково III. Кург. 23, погр.1,

диаметр артефакта – 7,4 см) [17, с. 167,171, рис.11–1; 19, с. 92, 102, табл. XIV, тип БIII-A1]. Известно еще три аналогичных зеркала из могильника Бахтияровка (курган 3, погр. 1), Венгеловка (курган 7, погр. 1), Нижняя

8Г.Ф. Полякова в статье привела изображение зеркала из Девлезерей.

9НКЦ был закрыт в 2019 г. и местонахождение экспонатов неизвестно.

100