Васильев Ю.Г гомеостаз и пластичность мозга
.pdf19.Kumar, S. Glucocorticoid-mediated functions in glial cells / S. Kumar, J. deVellis : // Glial Cell Receptors. – New York : Raven Press, 1988. – P. 243–264.
20.Langub, M.C. Estrogen receptor-immunoreactive glia, endothelia, and ependima in guinea pig preoptic area and median eminence: electron microscopy / M.C. Langub Jr, R.E. Watson Jr // Endocrinology. – 1992. – Vol. 130. – P. 364–372.
21.Miller, A.H. Adrenal steroid receptor activation in rat brain and pituitary following dexamethasone : implications for the dexamethasone suppression test / A.H. Miller [et al.] // Biological Psychiatry. – 1992. – Vol. 32. – P. 850–869.
22.Naftolin, F. Estrogen induces synaptic plasticity in adult primate neurons / F. Naftolin [et al.] // Neuroendocrinology. – 1993. – Vol. 57. – P. 935–939.
23.Olmos, G. Synaptic remodeling in the rat arcuate nucleus during the estrous cycle / G. Olmos [et al.] // Neuroscience. – 1989. – Vol. 32. – P. 663–667.
24.Pearce, B. Eicosanoids, purine, and hormone receptors / B. Pearce, G.P. Wilkin: // Neuroglia. – New York: Oxford University Press, 1995. – P. 377–386.
25.Pellerin, L. Expression of monocarboxylate transporter mRNAs in mouse brain : support for a distinct role of lactate as an energy substrate for the neonatal vs. adult brain / L. Pellerin [et al.] // Proceedings of the National Academy of Sciences USA. – 1998. – Vol. 95(7). – P. 3990–3995.
26.Pellerin, L. Glutamate uptake into astrocytes stimulates aerobic glycolysis : A mechanism coupling neuronal activity to glucose utilization / L. Pellerin, P.J. Magistretti // Proceedings of the National Academy of Sciences USA. – 1994. – Vol. 91. 0 P. 10626–10629.
27.Pierre, K. MCT2 is a Major Neuronal Monocarboxylate Transporter in the Adult Mouse Brain / K. Pierre, P.J. Magistretti, L. Pellerin // Journal of Cerebral Blood Flow & Metabolism. – 2003. – Vol. 22. – P. 586–595.
28.Qu, H. (13)CMR spectroscopy study of lactate as substrate for rat brain / H. Qu [et al.] // Developmental Neuroscience. – 2000. – Vol. 22(5-6). – P. 29–36.
29.Reul, H.M. Two receptor systems for corticosterone in rat brain: microdistribution and differential occupation / H.M. Reul, E.R. DeKloet // Endocrinology. – 1985. – Vol. 117. – P. 2505–2511.
30.Rouach, N. Astroglial Metabolic Networks Sustain Hippocampal Synaptic Transmission / N. Rouach [et al.] // Science. – 2008. – Vol. 322. – P. 1551–1555.
31.Thoren, A.E. Astrocytic function assessed from [1-14C]acetate metabolism following temporary focal cerebral ischemia in the rat / A.E. Thoren [et al.] // Journal of Cerebral Blood Flow and Metabolism. – 2005. – Vol. 25(4). – P. 440–450.
32.Torran-Allerand, C.D. Estrogen and insulin synergism in neurite growth enhancement in vitro : mediation of steroid effects by interactions with growth factors? / C.D. Torran-Allerand, L. Ellis, K.H. Pfenninger // Development of brain research. – 1988. – Vol. 41. – P. 87–100.
33.Yamada, N. Cholinergic dilation of cerebral blood vessels is abolished in M5 muscarinic acetylcholine receptor knockout mice / N. Yamada [et al.] // Proceedings of the National Academy of Sciences USA. – 2001. – Vol. 98. – P. 14096– 14101.
34.Yoon, H. Identification of a unique monocarboxylate transporter (MCT3) in retinal pigment epithelium / H. Yoon [et al.] // Biochemical and Biophysical Research Communications. – 1997. – Vol. 234. – P. 90−94.
35.Yung-Testas, Z.Y. Neurosteroids: biosynthesis of pregnenolone and progesterone in primary cultures of rat glial cells / Z.Y. Yung-Testas [et al.] // Endocrinology.
– 1989. – Vol. 125. – P. 2083–2091.
141
36.Yung-Testas. Demonstration of steroid hormones receptor and steroid action in primary cultures of rat glial cells / Yung-Testas [et al.] // The Journal of Steroid Biochemistry and Molecular Biology. – 1992. – Vol. 41. – P. 3–8.
37.Yung-Testas. Oestrogen-inducible progesterone receptor in primary cultures of rat glial cells / Yung-Testas [et al.] // Experimental Cell Research. – 1991. – Vol. 193. – P. 12–19.
14 СИСТЕМА ВНУТРИМОЗГОВОГО ГУМОРАЛЬНОГО МЕЖКЛЕТОЧНОГО КОНТРОЛЯ
Внутримозговые гуморальные межклеточные взаимодействия представляют собой сложнейшую гамму взаимовлияний, охватывающую как местные гормональные, так и метаботропные факторы. Собственно, части таких влияний мы уже коснулись. Это могут быть медиаторы и модуляторы, которые, наряду с передачей информации, могут опросредовать и некоторые гормональные эффекты (Поленов А.Л., 1993).
Немаловажную роль играют и неорганические вещества (в частности, ионы калия и кальция, модулирующие межсинаптическую передачу и возбуждение в нервных клетках). Важное значение может играть и соотношение нутриентов и метаболитов в непосредственном нейрональном окружении, которое в значительной степени зависит от активности и распределения прилежащих к нейронам клеток и кровеносных сосудов. Многие из этих вопросов рассмотрены в других главах монографии. В данной главе мы рассмотрим непосредственно гу- морально-клеточные взаимодействия в плане собственно гормонального контроля развития и функционирования нервной системы.
ЦНС не является исключением из других тканей в отношении местного гормонального контроля, в котором немаловажную, а порой, и ключевую роль играют местные гормональные системы паракринного и аутоткринного контроля. Как и в тканях других систем органов, в ЦНС можно выявить цитокины и их аналоги.
В нервной ткани имеют место и собственные (специфические для нее) факторы роста, наряду с факторами, выявляемыми в других тканевых образованиях. Они играют ключевую роль в нейрогенезе, но имеют значение и в зрелом мозге, поддерживая и регулируя регенераторные процессы, соотношение популяций клеток, апоптоз. Если в начальном онтогенезе нервных клеток благодаря ростовым факторам во многом определяется численность популяций нейронов и нейроглии, то в последующем развитии эти факторы могут иметь значение в ходе прорастания отростков нейронов, скорости и направления дифференцировки клеток.
142
Во взрослом состоянии факторы роста (их соотношение и распределение) во многом определяют поддержание нормальной жизнедеятельности нейронов, нейроглии и эндотелиоцитов сосудов. При этом каждый нейрон и глиоцит подвергается действию как минимум нескольких ростовых факторов, и их комбинация во многом определяет активность и жизнеспособность указанных клеток. Однако направление воздействия одного и того же фактора весьма специфично для каждой популяции клеток. В частности, для нейронов представляется возможным, что часть факторов, вызывая единые ответы, тем не менее может существенно различаться по активности, что, по-видимому, требует более детального исследования. Имеются существенные отличия во влиянии факторов роста и в зависимости от степени дифферен-
цированности клеток (Di Giovanni S. et al., 2005; Zhang H.-T. et al., 2007). Некоторые авторы объединяют факторы роста, влияющие на нейроны, под условным понятием «нейротрофины». Нейротрофины могут выделятся как самими нейронами, так и их глиальным окруже-
нием (Rosenthal A. et al., 1991 Middleton G., Davies A.M., 2001). Их влияние может быть связано с реакцией самой клетки-продуцента гормона или с местными регулирующими влияниями на близлежащие структуры. Может быть и отдаленный характер влияния, в частности, за счет транспортных механизмов гормона через ликвор, межклеточное вещество тканей периферических органов в ПНС и т. д. Вещества, входящие в эту группу, мы частично уже рассматривали. Всех их объединяет способность к регуляции как собственно синаптической передачи, так и долговременных эффектов, существенно изменяющих дальнейшее функционирование как отдельных нервных центров, так и мозга в целом (Mobley W.C. et al., 1985; Bibel M., Barde Y.-A., 2000; Calza L. et al., 2001). Нейротрофины, как полагают, могут играть роль в качестве фактора, поддерживающего деятельность корковых нейронов при деафферентации, предотвращая их апоптотическую активность. Они же лежат в основе способности таламических нейронов к аналогичному влиянию на корковые центры (Allendoerfer K.L. et al., 1994; McAllister A.K. et al., 1996; Lein E.S. et al., 2000).
Нейротрофины выделяются практически во всех нервных центрах и в месте высвобождения могут резко усилить степень развития дендритного дерева нейронов (арборизацию), тем самым существенно активируя объем межклеточных, в том числе и межнейронных коммуникаций. Это может быть существенным механизмом, обеспечивающим пластичность мозга и отдельных его нейронов к изменению функциональной активности, позволяет расширить компенсаторные возможно-
сти нервных структур (Blochl A., Thoenen H., 1995; Thoenen H., 1995; Plum L.A. et al., 2001). В ходе внутриутробного развития нейротрофи-
143
ны могут образовываться клетками, которые в последующем подвергаются контролю того или иного нейрона. Эти вещества диффундируют по направлению к формирующимся отростками нейробласта, связываются с молекулами рецепторов на его поверхности, что приводит к активному росту аксона. Аксон прорастает к контролируемой клетке и взаимодействует с ней (Rosenthal A. et al., 1990; Kolbeck R. et al., 1992). Результатом является точное распределение нервных волокон и контактов в нервной системе.
Выделенным первым и наиболее известным из нейротрофинов является фактор роста нервов (ФРН). Близки к нему по структуре и по функциональным особенностям несколько других нейротрофинов. Наиболее изучены нейротрофины, близкие друг к другу по структуре: фактор роста нервов (ФРН), фактор роста сосудистого эндотелия, выделенный из головного мозга (НФСЭМ), нейротрофин-3 (НТ-3), а также НТ-6 и НТ4/5 (у разных видов просто НТ-4 или НТ-5 ) (Поленов А.Л., 1993). Показана их потенцирующая роль в прорастании отростков нейронов, миелинизации нервных волокон и в ходе посттравматической регенерации, предотвращении атрофии нейронов (Thoenen H. et al., 1995; Lewin G.R., Barde Y.A., 1996; Kobayashi N.R. et al., 1997; Scarisbrick I.A. еt al., 1999).
ФРН представляет собой полипептид, который модулирует дифференцировку нейронов, их выживание при разнообразных повреждени-
ях (Levi-Montalcini R., Angeletti P.U., 1968; Allen S., Dawbarn D., 2006).
Основными мишенями для ФРН, первого обнаруженного нейротрофина, являются холинергические нейроны переднего мозга, играющие значительную роль в таких функциях ЦНС, как внимание, обучение, память; холинергические нейроны полосатого тела, вовлеченные в контроль движения (Martinez H.J. et al., 1985; Mobley W.C. et al., 1985);
большинство нейронов симпатической нервной системы. В то же время этот фактор играет роль в образовании ангиогенных и вазоактивных факторов (Meakin S.O., Shooter E.M. 1992). ФРН рассматривается как ключевой в поддержании жизнедеятельности чувствительных и симпатических нейронов ПНС, тем самым указывая на его важное значение в первую очередь на периферии (Hempstead B., 2006). Но в то же время показано, что он и состояние рецепторов к нему могут значимо изменяться в продромальном периоде болезни Альцгеймера
(Counts S., Mufson E., 2005).
НФСЭМ, как и предыдущий фактор, имеет существенное значение в поддержании жизнедеятельности нейронов, межсинаптической передачи в ЦНС и ПНС (Götz R., et al., 1992). Выявленными мишенями для НФСЭМ являются дофаминергические нейроны черной субстанции, холинергические нейроны переднего мозга, серотонинергические
144
нейроны коры, ГАМК-ергические нейроны стриатума, гранулярные нейроны мозжечка; мотонейроны, нейроны ресничного ганглия; нейроны спинномозговых узлов; периферические чувствительные нейро-
ны (Alderson R.F. et al., 1990, Segal R.A. et al., 1992). В ЦНС показана его активность по отношению к нервным клеткам гиппокампа, коре и подкорковым центрам больших полушарий (Acheson A. et al., 1995; Carmignoto G. et al., 1997; Huang E.J., Reichardt L.F., 2001). Небезинте-
ресными представляются данные о роли этого фактора в усилении интеллектуальной деятельности и активации мнестических процессов
(Yamada K., Nabeshima T., 2003; Bekinschtein P. et al., 2008). Наруше-
ние образования НФСЭМ в постнатальном онтогенезе сопровождается нарушением развития нейронных ансамблей ЦНС (Ernfors P.et al., 1995). С недостатком НФСЭМ связывают значительное число нейропсихических заболеваний, в том числе депрессивные и шизофренические расстройства, болезни Гентингтона и Альцгеймера, неврогенную анорексию (Strand A.D. et al., 2007). В то же время длительный стресс, сопровождающийся высоким уровнем кортикостерона, может вести к снижению уровня НФСЭМ. Со снижением уровня данного нейротрофина связывают развитее атрофии гиппокампа и других лимбических образований мозга. Аналогичные изменения обнаруживаются и при депрессивных расстройствах (Russo-Neustadt A.A., 2000; WarnerSchmidt J.L., Duman R.S., 2006).
НТ-3 является важным фактором, контролирующим нейрогенез и поддержание жизнедеятельности нервных клеток. В частности, он является важным для формирования механосорных экстеро- и проприо-
рецепторных нейронов (Klein R. et al., 1994; Tessarollo L. et al., 1994, 1995; Sayers N.M. et al., 2003). НТ-3 обладает митогенной активностью для клеток нервного гребня в культуре ткани (Kalcheim C. et al, 1992). Влияние НТ-3 на нейрогенез симпатических нейронов происходит параллельно ФРН, и их активность проявляется более активно в различные сроки развития и влияет на различные элементы поддержания жизнедеятельности этих развивающихся нервных клеток (Daniel Belliveau J. et al., 1997; Damon D.H., 2008).
Дополнительные микроинъекции НТ-4/5 в зрительную кору котят в критический период при амблиопии предотвращали апоптотическую активность нейронов в острой фазе реакций на денервацию (Deda C. Gillespie et al., 2000). Аналогичные эффекты вызывает НТ-4/5 в двигательных нейронах ядра лицевого нерва у новорожденных крысят
(Vincent A.M. et al., 2007).
У более примитивных животных обнаруживаются нейротрофины, которые по строению и функции аналогичны указанным выше. В частности, это аналоги нейротрофин-6 (НТ-6) и нейротрофин-7 (НТ-7),
145
которые оказывают близкие эффекты (Li X. et al., 1997; June I., Lai K.O. et al. 1998; Nilsson A.S. et al., 1998).
Зрелые активные формы нейротрофинов представляют собой стабильные нековалентно связанные гомодимеры с молекулярной массой около 28 кДа (Bothwell M.A. et al., 1977; McDonald N.Q. et al., 1991; Narhi L.O. et al., 1993). Гидрофобные взаимодействия между мономерами через высококонсервативные остатки во всех нейротрофинах предполагают возможность формирования гетеродимеров (McDonald N.Q. et al., 1993; Kolbeck R. et al., 1994).
Однако все более очевидно, что ограничить нейротрофины лишь собственно семейством факторов роста нервов было бы не совсем корректно. Как уже было показано в предыдущих главах, роль нейротрофических факторов играют самые разнообразные биологически активные вещества, образуемые нейроглией, кровеносными сосудами. Они могут как избирательно влиять на отдельные группы нейронов, так и не иметь столь специфической функции. По всей вероятности, это связано с тем, что в нейронах и окружающих их глиоцитах и сосудах имеются рецепторы и механизмы внутриклеточных посредников к этим факторам (Segal R.A. et al., 1992; Binder D.K., Scharfman H.E., 2004). Влияние этих факторов может быть и не столь существенным по сравнению с действием собственно нейротрофинов, которые гораздо более эффективно оказывают свои влияния на мозговые центры. Однако сочетание всей гаммы факторов может стать определяющим как в пластических особенностях различных нервных центров, так и в детерминации плейоморфизма нейронов, даже в пределах близлежащих зон ядерного центра в онтогенезе.
Примеры биологически активных веществ разнообразны. Так, введение в гиппокамп и дорзальные зоны полосатого тела фактора роста тромбоцитов позитивно влияет на последующие процессы обучения, что связывают с его влиянием на активность NMDA-рецептора в этих областях мозга (Teather L.A. et al., 2001). После аксотомии в ядрах лицевого нерва крысы с 3-х по 7-е сутки значительно увеличиваются уровни инсулиноподобного фактора роста 1-го и 2-го типов и рецепторов к нему на реактивных перинейральных астроцитах. Рецепторы к ним локализовались также на нейронах, которые реагировали на этот фактор активацией регенераторных процессов (Gehrmann J. et al., 1994). Инсулин, ИФР-1 и ИФР-2 способствуют выживанию и стимулируют рост центральных и периферических холинергических и дофаминергических нейронов в культуре (Recio-Pinto E. et al., 1986; Nissley P., Lopaczynski Y., 1991). ИФ1 предотвращает включение про-
граммы клеточной смерти и оказывает защитное действие в стрессовых ситуациях (Matteus C.C. et al., 1997). В ранние пренатальные сроки
146
развития в головном мозге млекопитающих выделяется большое количество ИФР-1 и ИФР-2, контролирующих процессы созревания и апоптоза. Их концентрация в зрелом головном мозге лимитируется (Bondy С.А., 1991). Эпидермальный фактор роста усиливает процессы пролиферации, предотвращая апоптозы, препятствует формированию колоний нейробластов (Nagane V. et al., 1996).
Активация процессов созревания нейронов и глиальных комплексов принадлежит факторам роста фибробластов (Bsoumligler O. et al., 1995). ФРФ-2 в нервной системе действует как медиатор клеточного роста и пролиферации. Доказана способность в раннем онтогенезе выделять и специфически воспринимать этот фактор астроцитами (Stachowiak M.K. et al., 1997). Основной фактор роста фибробластов действует на астроциты, но не на нейроны гипоталамуса, а через созревание астроцитов индуцирует морфологическую дифференцировку нейронов (Pertavski R.E. et al., 1991). По мнению других авторов, ФРФ- 2 и ЭФР способны стимулировать предшественники нейронов в развивающейся ЦНС. На культуре тканей мозга 17-суточных зародышей мышей показано, что ФРФ-2 стимулирует как предшественники нейронов, так и астроцитов. Он коммитирует глиальные предшественники, тогда как эпидермальный фактор роста только глиобласты
(Kilpatrick T.J., 1995).
В мозге существует четкая сигнализация между системами нейронов и астроцитов (Межибровская Н.А., 1987; Haydon P.G., 2000). Так, показано, что в ответ на выделение в нейронах глютамата наблюдается повышение концентрации внутриклеточного содержания Ca2+
(Porter J.T., McCarthy K.D., 1996). Астроциты реагируют на эти изме-
нения и могут передавать сигналы, закодированные в форме специфических частот, от нейронов до кровеносных сосудов. Это может иметь немаловажное значение в формировании внесинаптической, так называемой объемной передачи сигнала (Самойлов М.О., Мокрушин А.А., 1999). С помощью иммуногистохимических и цитофизиологических методов показана роль астроцитов в развитии физиологической гиперемии при возбуждении нейронов (Zonta M., 2003), которые указывают на выделение последними биологически активных факторов, непосредственно влияющих на проницаемость и степень расширения сосудов мозга.
Одним из важных факторов при повреждении, обладающим модулирующим внесинаптическим влиянием на нейроны, является оксид азота. Известна способность к его образованию как нейронами, так и астроцитами и эндотелиоцитами. Оксид азота, таким образом, является важным местным регулирующим фактором. NO выполняет многочисленные физиологические функции, в числе которых имеется кон-
147
троль над степенью расширения сосудов, развитием нейронов и активностью синапсов (Шаповал Л.Н., Сагач В.Ф., 2002; Moncada S. et al., 1991). Известны три формы NO-синтазы. Одна из них является специфичной для эндотелия, вторая характерна для нейронов, а третья приписывается нейроглие (Смолина И.В. и др., 2005). Показано, что оксид азота играет роль в активации ангиогенеза и развитии системы кровеносных сосудов (Осадчий Л.И. и др., 2005; Ferrara N., 2001; Gariano R.F., 2003). В интактном эндотелии многие вазодилататоры (гистамин, брадикинин, ацетилхолин и др.) оказывают сосудорасширяющий эффект через оксид азота (Грибкова И.В. и др., 2002). Особенно сильно NO расширяет мозговые сосуды (Регирер С.А., Шадри-
на Н.Х., 2004).
Цитокины являются разнообразными факторами, оказывающими существенные влияния на различные стороны жизнедеятельности клеток. Большинство цитокинов являются низкомолекулярными пептидами или гликопротеинами, которые диффундируют в структурах межклеточного вещества. Некоторые из них могут быть белками, непосредственно встроенными в мембрану клетки, как фактор некроза опухолей (ФНО) (Charo I.F., Ransohoff R.M., 2006). Многие цитокины выделяются лейкоцитами и их производными (макрофагами), которые транзиторно выделяют эти биологически активные вещества, активируя регенераторные процессы, возникающие при повреждениях. Аналогичная активность выявляется в ЦНС астроцитами и микроглиоцитами. Важная роль принадлежит группе цитокинов, называемой хемокинами, которые являются хемотаксическим цитокинами (Bajetto A. et al., 1999). Наряду с контролем воспалительного ответа, хемокины могут выделяться и вне этого процесса астроцитами, олигодендроцитами и самими нейронами, участвуя в процессах формирования и функционирования тканевых структур мозга. Хемокины – весьма многочисленная группа веществ, охватывающая более 50 молекул (Yamasu K. et al., 1989; Biber K. 2002; Cartier L. et al., 2005; Allen S.J., et al., 2007).
ИЛ-1 является фактором, влияющим на дифференцировку астроцитов, однако рецепторы к нему имеются также на развивающейся мик-
роглие и олигодендроглие (Gillard S.E. et al., 2002; Vela J.M. et al., 2002). Отсутствие ИЛ-1 нарушает процессы ремиелинизации нервных волокон при повреждении (Mason J.L. et al., 2001). Выявлена способность ИЛ-6 стимулировать гипертрофию астроцитов с развитием глиоза при повреждениях мозга. Он же оказывает протекторные эффекты на выживание нейронов и олигодендроцитов (Balasingam V. et al., 1994; Swartz K.R. et al., 2001; Pizzi M. et al., 2004).
Интерферон-γ (ИНФ-γ) является важным цитокином, участвующим в контроле процессов демиелинизации в ЦНС. При этом в пренаталь-
148
ном онтогенезе интерферон в малых концентрациях обладает способностью предотвращать уменьшение миелинизации ткани при повреждении. Эти факторы могут быть связаны со способностью ИНФ-γ контролировать выведение на поверхность молекул МНС-I класса олигодендроцитами и МНС-II класса – антигенпредставляющими кетками. Вероятно, ИНФ-γ может также участвовать в регуляции скорости дифференцировки миелинобразующих клеток (Massa P.T., et al., 1993; Agresti C. et al., 1996; Corbin J.G. et al., 1996; Baerwald K.D., Popko B., 1998; Gao X. et al., 2000; Chew L.J. et al., 2005).
Одной из серьезных проблем современной неврологии является ДЦП. ДЦП при патоморфологическом исследовании проявляется в уменьшении объема белого вещества мозга в сочетании с расширением его желудочков и очаговыми повреждениями серого вещества
(Volpe J., 2001; Schmitz Th., Chew L.-J., 2008). Эти повреждения чаще всего связывают с внутриутробным и родовым нарушением газообмена острого или хронического характера, а также врожденными воспалительными процессами инфекционной и неинфекционной природы
(Vaccarino F.M., Ment L.R., 2004).
На роль иммунного конфликта в этой группе повреждений указывает динамика провоспалительных цитокинов в мозговой паренхиме и цереброспинальной жидкости, выявленная у младенцев с подозрением на повреждение мозга (Yoon B.H., 1996, 2000; Wu Y., 2002; Dammann O., Leviton A., 2004; Hansen-Pupp I., 2005). Роль цитокинов при острой или хронической ишемии и гипоксии во многом обусловлена их способностью к активации иммунологического ответа, возникающего в ответ на повреждение с нарушением ГЭБ, и возможностью миграции иммуннокомпетентных клеток-эффекторов в зону поврежденной паренхимы мозга и накоплением антигенных комплексов (Vila N. et al., 2000; Cvetkovic J.T. et al., 2005; Shenhar-Tsarfaty S. et al., 2007).
Следовательно, изменения этих веществ имеют определенное клиническое значение, указывая на объем повреждения и степень иммунологического ответа на него. В ходе заболевания эти же показатели могут служить основанием для предположения о его динамике (Suzuki S. et al., 2000; Rezaie P., Dean A., 2002; Slevin M. et al., 2008).
Цитокины играют большую роль и при эндогенных психозах, например при шизофрении, а также старческом слабоумии, рассеянном склерозе, что указывает на иммунновоспалительный компонент этих заболеваний в сочетании с процессами демиелинизации и гибели ней-
ронов (Lublin F.D., Reingold S.C., 1996; Galetta S.L. et al., 2002; Garver D.L. et al., 2003; Miller D.H. et al., 2003; Schrijver H.M. et al., 2004; Zhu T. et al., 2004; Barbui C. et al., 2007; Andreone N. et al., 2007; Mines M. et al., 2007; Regenold W.T. et al., 2007).
149
Таким образом, рассмотренные в данной и предыдущих главах биологически активные вещества обладают высокой регуляторной активностью в структурно-функциональной организации нервных центров. Наряду с метаботропными взаимодействиями, эти факторы могут существенно модулировать проапоптотическую и антиапоптотическую активность, скорость и степень регенерации, направление прорастания отростков и дифференцировки нейронов, оказывать регионарные и общие внесинаптические модулирующие эффекты на нейроциты и их глиально-сосудистое окружение. Роль играет не только, а вероятнее всего, и не столько один из факторов, а их сочетание и взаимодействие. Некоторые различия в распределении этих факторов могут вести к регионарному и локальному гетеротипизму ответов нервных структур, выражающихся в разнообразии как общебиологических, так и специфических реакций.
Список литературы
1.Васильев, Ю.Г. Нейро-глио-сосудистые отношения в центральной нервной системе (морфологическое исследование с элементами морфометрического и математического анализа) / Ю.Г. Васильев, В.М. Чучков. – Ижевск. : Издво АНК, 2003. – 164 с.
2.Грибкова, И.В. NO активирует Ca2+-активируемый К+ ток гладкомышечных клеток хвостовой артерии крысы через GMP-зависимый механизм / И.В. Грибкова, Р. Шуберт, В.П. Серебряков // Кардиология. – 2002. – № 8. – С. 34–37.
3.Межибровская, Н.А. Нейрон-глия-сосудистые взаимоотношения в центральной нервной системе при старении / Н.А. Межибровская // Функции нейроглии. – Тбилиси, 1987. – С. 357–362.
4.Нейроэндокринология / под ред. А.Л. Поленова. – СПб. : Изд-во РАН, 1993.
5.Осадчий, Л.И. NO-зависимый механизм адренергической реакции системной гемодинамики / Л.И. Осадчий, Т.В. Балуева, И.В. Сергеев // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. – 2005. – Т. 140. – № 8. – С. 124– 126.
6.Регирер, С.А. О моделировании участия окиси азота в регуляции тонуса сосудов / С.А. Регирер, Н.Х. Шадрина // Тезисы докладов ХIХ съезда физиол. об-ва им. И.П. Павлова. – Ч. 1. – СПб, 2004. – С. 502–503.
7.Самойлов, М.О. Роль объемной передачи адаптивных сигналов в формировании приспособительных реакций мозга / М.О. Самойлов, А.А. Мокрушин // Российск. физологич. журн. – 1999. – Т. 85. – № 1. – С. 4–20.
8.Шаповал, Л.Н. Роль оксида азота в нервном контроле функции кровообращения / Л.Н. Шаповал, В.Ф. Сагач // Архив клинической и экспериментальной медицины. – 2002. – № 1. – С. 39–44.
9.Экспрессия мРНК индуцибельной NO-синтазы в головном мозге человека / И.В. Смолина [и др.] // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. – 2005. – Т. – 140. – № 8. – С. 153–154.
10.Agresti, C. Reversible inhibitory effects of interferon-gamma and tumour necrosis factor-alpha on oligodendroglial lineage cell proliferation and differentiation
150