Только через адвоката!

Поскольку в России, как гласит поговорка, «от сумы и тюрьмы» зарекаться не стоит, риск быть обвиненным в экстремизме или оскорблении чувств верующих полностью исключить не получится.

Если это произошло, специалисты настоятельно рекомендуют ничего не подписывать и не отвечать ни на какие вопросы следователя, пока не прибудет адвокат.

Поскольку экспертизу проводят люди, в процессе ее проведения возможны нарушения. И здесь обвиняемому понадобится помощь опытного адвоката, чтобы доказать этот факт. Это сделать непросто, поскольку требуется не только хорошо знать закон, разбираться в основных понятиях, но и иметь представление о религиозной атрибутике.

Юристы, которые уже вели подобные дела, рекомендуют не соглашаться на помощь следствию или на особый порядок рассмотрения дела. Такая тактика, как показывает практика, нередко приводит к принятию судом решения о назначении срока отбывания наказания в колонии.

Дела об экстремизме и оскорблении чувств верующих в юридической практике относятся к довольно сложным. Поэтому рекомендуется обращаться к опытным профессионалам, чтобы эффективно защитить свои интересы и не пострадать из-за того, чего вы не намерены были совершать.

На нашем сервисе, Вы всегда можете обратиться за индивидуальной консультацией к адвокату или задать вопрос в соответствующем разделе.

Олейникова Ю. О. Религиозный экстремизм: проблемы квалификации и разграничения составов правонарушений

В условиях постепенного процесса деклерикализации большинства современных государств, а также увеличения масштабов и количества террористических актов возникает безусловная необходимость в правовой характеристике такого явления, как религиозный экстремизм. Наибольшую сложность эта задача представляет собой в условиях поликонфессиональности Российской Федерации.

Вопрос религиозного экстремизма имеет свою специфику, заключающуюся в том, что догматы международного права подразумевают две позиции, в исключительных случаях противоречащих друг другу: с одной стороны, это право каждого человека свободно выражать свое мнение, с другой — обязанность каждого человека соблюдать запреты законодательства и руководствоваться принципами гуманизма при всяком выступлении (в любой форме) против религии, распространении экстремистских идей, разжигании религиозной розни и т. д.

На настоящий момент в российском законодательстве установлена административно-правовая и уголовно-правовая ответственность за правонарушения, связанные с религиозным экстремизмом и с нарушением конституционных прав человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания. Однако следует заметить, что до сих пор законодатель не пришел к выводу о том, что именно следует понимать под религиозным экстремизмом — в нормативных правовых актах нет определения данного понятия, что заметно осложнят квалификацию подобных правонарушений.

Обращаясь к доктринальным источникам, можно выявить несколько подходов к понятию религиозного экстремизма.

Так, А. А. Хоровинников понимает под религиозным экстремизмом «разновидность политического экстремизма, завуалированного соответствующими догматами…» [7, с. 7].

Наравне с этим существует мнение, согласно которому религиозный экстремизм включает в себя лишь нетерпимость по отношению к представителям других религий и конфессий, их взглядам и убеждениям [2].

С точки зрения Р. Р. Абдулганеева: «…религиозный экстремизм — одна из крайних форм общественного сознания, носящая характер социального явления, сопряженного с реализацией радикальной религиозной идеологии, путем признания истинной четко определенной религиозной идеи, категорического неприятия религиозных, социальных, нравственных, политических и иных взглядов, идущих в разрез с провозглашенной единственно верной религиозной доктриной» [1, с. 151].

Однако наиболее полно, по нашему мнению, понятие религиозного экстремизма раскрывается М. А. Яворским, который предлагает рассматривать религиозный экстремизм как крайнюю форму реализации радикальной религиозной идеологии, направленную на совершение по религиозным мотивам деяний, запрещенных действующим отечественным законодательством, а также публичные призывы к совершению данных деяний к лицам и социальным группам, которые придерживаются иного мировоззрения по сравнению с экстремистами [9, с. 22].

В любом случае, подобный отказ законодателя от предоставления правоприменителю дефиниции религиозного экстремизма в известной мере усложняет деятельность последнего при квалификации правонарушений и назначении соответствующей юридической ответственности.

Пожалуй, самым ярким примером последствий факта отсутствия подробной регламентации религиозного экстремизма является деяние, совершенное скандально известным музыкальным коллективом «Pussy Riot», выраженное в экстремистском протесте, проходившим в храме Христа Спасителя. 17 августа 2012 года Хамовническим районным судом было вынесено решение [10] о признании участниц коллектива виновными по ч. 2 ст. 213 УК РФ. Действительно, данная статья предусматривает, что хулиганские действия могут быть совершены по мотивам религиозной ненависти или вражды, тем более, что, по словам подсудимых, их действия не имели религиозной подоплеки и заключались только в выражении протеста по политическим соображениям. Стоит заметить, что дело не ограничилось рассмотрением в первой инстанции, однако впоследствии претерпело лишь небольшие изменения. До сих пор ведутся споры о правильности квалификации судом правонарушения и назначении наказания, а также о том, насколько грамотным было отнесение правонарушения к уголовному судопроизводству в обход административного.

Обратимся к другим правовым нормам, которые в совокупности могут вызвать у правоприменителя определенные трудности в квалификации преступлений, связанных с религиозным экстремизмом и нарушением прав человека на свободу совести и вероисповедания. В частности, речь идет о ст. 5.26 КоАП РФ — Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, ст. 148 УК РФ — Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий, а также ст. 282 УК РФ — Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.

Так, например, постановлением Заводского районного суда г. Кемерово от 14.09.2016 года к административной ответственности по ст. 5.26 КоАП РФ были привлечены иностранные граждане за осуществление незаконной миссионерской деятельности на территории Российской Федерации с нарушением требований ч. 3 ст. 24.2 ФЗ от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» [11].

Приговором Первомайского районного суда г. Ижевска от 21.08.2014 года по ст. 148 УК РФ был осужден гр. Демин за размещение на своей странице в социальных сетях изображений, оскорбляющих чувства верующих [12].

Решением Квалификационной Коллегией судей Удмуртской республики от 15.05.2015 г. за размещение на своей странице в социальных сетях изображения горящей мечети, формирующего негативное отношение к мусульманам, были досрочно прекращены полномочия судьи Малопургинского районного суда гр. Вершинина, в действиях которого усматривались признаки состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ [13].

Анализ судебной практики показывает, что правоприменитель действительно испытывает определенные затруднения с квалификацией деяний против конституционных прав человека на свободу совести и вероисповедания. Автор согласна с мнением ученых [3, 6, 8], что проблемы в квалификации указанных деяний возникают по причине несовершенства юридической терминологии, а также сложности разграничения смежных составов преступлений и правонарушений религиозного характера.

Кроме того, данные преступления (правонарушения) часто совершаются с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», т. е. относятся к категории компьютерных преступлений, что затрудняет их раскрытие в силу технической латентности [4, 5].

С учетом изложенного, мы предлагаем внести следующие изменения в диспозиции анализируемых статей УК РФ и КоАП РФ:

1. В диспозиции ст. 5.26 КоАП РФ предусмотреть следующие составы правонарушений для физических лиц:

− Осуществление гражданами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

− Осуществление иностранными гражданами или лицами без гражданства миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

2. Дополнить КоАП РФ статьей 5.26¹, предусматривающую административную ответственность юридических лиц за следующие правонарушения:

− Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него.

− Осуществление религиозной организацией деятельности без указания своего официального полного наименования, в том числе выпуск или распространение в рамках миссионерской деятельности литературы, печатных, аудио- и видеоматериалов без маркировки с указанным наименованием или с неполной либо заведомо ложной маркировкой.

− Осуществление юридическими лицами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

3. Дополнить диспозицию ст. 148 УК РФ квалифицирующим признаком «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений, или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него».

В феврале 2016 года начался суд над жителем Ставрополя Виктором Красновым — по обвинению в оскорблении чувств верующих. Уголовное дело завели за то, что Краснов в ходе спора в соцсети «ВКонтакте» написал: «Боха нет». Одновременно с судом над жителем Ставрополя в России расследуют еще несколько дел по той же статье. «Медуза» рассказывает об истории Краснова и других подобных случаях. 

Дело против Виктора Краснова завели в начале 2015 года. Сам он узнал об этом в апреле, когда к нему пришли с обыском: забрали компьютер и мобильный телефон. Поводом для возбуждения дела стала дискуссия в сообществе «Подслушано Ставрополь» о существовании бога. Реплики Краснова (в соцсети он — Виктор Колосов) до сих пор можно прочитать; его оппоненты, подавшие на него заявление, свои высказывания удалили. Фраза, на которую обратили внимание СМИ, звучит так: «ню ню) много вас сдесь таких ПГМнутых вразумлявцев. Боха нет !)». Впрочем, Краснов писал во «ВКонтакте» не только о православных христианах — там же можно найти и его высказывания в адрес евреев. Здесь можно ознакомиться отрывками из экспертизы, которая стала основой для обвинительного заключения. 

Виктор Краснов месяц провел в психиатрическом диспансере. Его обследовали на вменяемость. «Забрали меня прямо из Следственного комитета. Сразу положили под охрану, не спрашивая моего на то согласия. Все мои родные бегали, но ничего сделать не смогли», — рассказывал он «Медиазоне». По словам Краснова, он не ожидал, что у верующих хватит духа подать на него заявление, но полагает, что извиняться у него нет причин. 

Закон об оскорблении чувств верующих действует в России с 1 июля 2013 года. Ее включили в УК РФ после того, как участницы группы Pussy Riot станцевали в храме Христа Спасителя в Москве. Максимальное наказание по статье — год заключения. В 2014 году вынесен первый (и пока единственный) приговор (.xls). Если в судебной статистике нет неточностей, осужденным оказался 24-летний житель Ижевска, который опубликовал в интернете некую оскорбительную для мусульман картинку. Он получил 200 часов обязательных работ. В первом полугодии 2015 года (последние доступные данные, .xls) суды не вынесли ни одного приговора по этой статье; один человек был признан невменяемым. 

В России расследуют несколько дел по статье об оскорблении чувств верующих. В Чечне — за распространение видеоролика в соцсетях, в Кировской области — за то, что двое жителей повесили чучело на православный поклонный крест, в ХМАО — за ругань в храмеи нападение на прихожанина. В Екатеринбурге преследуют «мастера вуду», который кровью окропил предметы для православного ритуала погребения. 

В УК есть и другая статья, по которой можно судить за оскорбление чувств верующих. Статья 282 УК РФ звучит так: «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Под нее можно подвести те же деяния. По 282-й судебная практика куда шире — больше 150 приговоров только в первом полугодии 2015 года (в статистике учитываются только уже вступившие в силу решения суда).

Статья за богохульство есть не только в России. По подсчетам «Би-Би-Си», подобные законы действуют в 48 странах, в том числе в европейских — Ирландии, Дании, Германии, Польше, Греции и на Мальте. В Дании его последний раз применяли в 1938 году, когда нацистов наказали за антисемитскую пропаганду. В Германии в феврале 2016-го бывший школьный учитель был приговорен к штрафу в 500 евроза антихристианские наклейки на автомобиле. В 2006-м немца приговорили к году отложенного заключения за то, что он напечатал Коран на туалетной бумаге. На Мальте в 2014-м вынесли 99 приговоров за «публичное богохульство». 

Число уголовных дел, заведенных по статьям 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» или 148 УК РФ «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий», в России растет. С начала августа внимание правозащитников и журналистов приковано к Алтаю, где была возбуждена целая серия дел за репосты в соцсетях. Свердловская область по итогам прошлого года - тоже в числе самых «экстремистских» регионов России.

Как работают по экстремистским статьям следователи и суды и реально ли избежать уголовного преследования, если кто-то очень хочет вас посадить, - об этом корреспондент ЕАН поговорил с юристом, автором кандидатской диссертации на тему «Свобода совести и вероисповедания как объект уголовно-правовой охраны» Юлией Федотовой. 

Один из фигурирующих в ее работе примеров - нашумевшее уголовное дело екатеринбургского блогера Руслана Соколовского.

Миф об «экстремистских» регионах

— Юлия, за текущий месяц стало известно о возбуждении нескольких уголовных дел по статье 282 на Алтае. Уже говорят об алтайском феномене, самом экстремистском регионе страны...

— Это совсем не так, если посмотреть на статистику. Осужденных и привлеченных за экстремизм людей в России вообще достаточно много. Например, по данным судебного департамента при Верховном суде РФ за 2017 год, по части первой статьи 282 осуждено 460 человек. Это достаточно крупная цифра.

— В масштабах всей страны это совсем немного…

— Это те дела, где приговор вступил в силу. Дел, которые находятся в производстве, намного больше. В частности, по данным МВД, за 2017 год было зарегистрировано 1 521 преступление, до суда дошли 460. Остальные либо находятся в производстве, либо по ним вынесены решения об отказе в возбуждении уголовного дела.

— Есть ли какая-то логика в распределении уголовных дел по экстремизму по регионам?

— Нет. Скорее, все зависит от того, как работают правоохранительные органы. Некоторые просто так делают себе статистику. Кроме того, это зависит от распространения «интернет-культуры» - не в аспекте пользования Интернетом, а именно распространения через него информации соответствующего содержания.

Например, на моей малой родине Ямале количество интернет-пользователей, активно что-то постящих, не было большим. Хотя сейчас мемы и посты сохраняют себе на страницу большинство пользователей соцсетей.

— Чем тогда объясняется такая волна дел?

 — Никакой волны экстремистских дел нет. Как и в прежние годы было, просто все зависит от того, насколько громко об этом говорят. Это как с серийными убийцами и проституцией в СССР: официально ни того, ни другого в стране не было.

— Почему об экстремистских делах заговорили так активно?

— До людей дошло, что огласка идет на пользу. Я не исключаю, что, если бы про дело блогера Руслана Соколовского никто не говорил, он получил бы реальный срок ввиду большого количества эпизодов. Информационная поддержка всегда срабатывает. 

Кто такой экстремист? 

- Что подразумевается под ч. 1 ст. 282 УК РФ, если перевести эту формулировку с юридического языка?

— Диспозиция звучит как «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии» и так далее, которые были совершены публично, в том числе через интернет.

На самом деле под это можно подвести любую критику, любую негативную оценку, сарказм, в том числе пресловутые мемы, из-за которых и идут процессы на Алтае. В действительности неясно, что подразумевается под этими действиями. Пленум Верховного суда РФ говорит, что это, в частности (а значит – «не только»), призывы к насилию, геноциду, дискриминации. Если обратиться к европейской практике, то под экстремизмом там понимается проявление насилия к другим людям из-за каких-то отличительных признаков.

В российском законодательстве эта норма довольно размыта. Обращу внимание, что за тот же 2017 год был осужден всего один человек по части 2 статьи 282 УК РФ, то есть за экстремизм с применением насилия.

— То есть с точки зрения европейского законодательства, этот единственный осужденный и есть настоящий экстремист?

— Да. Под этим обозначением понимается радикально настроенный человек, который представляет для общества реальную угрозу, который готов применить насилие.

— Можно ли, ориентируясь на статистику, говорить о том, что в стране практически нет таких радикалов? Ведь всего один человек осужден по ч. 2 ст. 282 УК РФ...

 — Я полагаю, что это говорит о другом — сотрудникам силовых структур куда проще сидеть в соцсетях и делать скриншоты, нежели заниматься серьезной оперативной работой. Другого объяснения этой статистике я не вижу.

— Чтобы доказать факт преступления, нужно доказать наличие умысла. Получается, что, с позиции следствия, любой осужденный по ч. 1 ст. 282 УК РФ совершал репост именно для возбуждения ненависти или вражды. Как это доказывалось?

— Прямой умысел – это то, что находится исключительно в сознании человека. И доказать это каким-то образом невозможно. Я не знаю, как происходит разграничение, что человек размещал картинку, чтобы просто посмеяться или кого-то оскорбить.

Следственные органы считают, что, если ты у себя что-то разместил, сделал это публично, то есть не ограничил доступ к своей странице, значит, ты понимаешь, что ты делаешь.

Экстремист равен богохульнику?

— Насколько часты случаи, когда к экстремистской статье за картинку присовокупляют статью за оскорбление чувств верующих?

— Так происходит далеко не всегда. За все время существования статьи 148 УК РФ (с 2013 года, — прим. ЕАН) было вынесено 13 приговоров. Только в двух случаях по одному и тому же эпизоду было две статьи — это дело Руслана Соколовского и случай с борцом из Дагестана, который осквернил статую Будды в Калмыкии и снял про это ролик.

Скорее ситуация выглядит иначе. Например, у одного из фигурантов алтайских дел Марии Мотузной одна картинка квалифицирована по ст. 282 УК РФ (с людьми африканского происхождения), вторая (мем с Иисусом Христом) — по ст. 148 УК РФ. У другого фигуранта картинка с Иисусом Христом подпала под статью 282 УК РФ. Как следователи

разграничивают эти составы — загадка, что в принципе говорит о проблеме применения норм.

— Может, различия происходят на уровне экспертизы, ведь методик для проведения исследований несколько?

— Методических пособий действительно несколько, но в основном используются рекомендации минюста России по проведению лингвистической экспертизы. Но если вспомнить дело Соколовского, то там эксперты от обвинения и от защиты давали разные трактовки по одному и тому же ролику.

— А по статье за оскорбление чувств верующих есть какие-то методики проведения экспертизы?

— По статье 148 УК РФ нет никаких разъяснений: ни пленума Верховного суда, ни методичек, ни рекомендаций. В том же деле Руслана Соколовского экспертом по выявлению оскорбления чувств христиан выступал эксперт по исламу Алексей Старостин.

То есть подсудимому или подследственному по статье об оскорблении чувств верующих остается рассчитывать только на экспертизу.

Сажают ли за экстремизм?

— Какие санкции грозят по ч. 1 ст. 282 УК РФ и какое наказание в реальности может получить человек, если у него прежде не было судимостей?

— Предусмотрено от двух до пяти лет лишения свободы, но в реальности обычно всё ограничивается условным сроком. Но осужденного вносят в список экстремистов, а это влечет серьезные ограничения. Например, запрещается пользоваться банковским счетом (на данный момент в Перечне лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму Росфинмониторинга, – 8546 человек, причем среди них не только осужденные, но и те, в отношении которых приговор еще не вынесен – та же Мария Мотузная, – прим. ЕАН).

— А за оскорбление чувств верующих?

— Здесь предусмотрено до года лишения свободы, но можно и штраф на 50 тыс. рублей получить. Есть один нюанс. Если человек впервые идет по ст. 148 УК РФ, то, согласно ст. 76 УК РФ, он может быть освобожден от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, если загладит причиненный ему вред. В таком случае

можно вообще избежать судимости.

Недавно даже в РПЦ призвали примирять стороны и прекращать такие дела.

Но это звучит как лукавство, поскольку практически ни по одному из этих дел не было потерпевших. Верующие, как правило, всегда выступали по этим делам как свидетели обвинения. Потерпевшие там и не нужны, поскольку состав формальный. К примеру, если пользователь соцсетей разместит пост, который никто из верующих не увидит, но заметят сотрудники силовых ведомств, этого будет достаточно. Последствия могут и не наступить, а ты оказался фигурантом уголовного дела. По ст. 282 УК РФ такая же картина.

Как не стать экстремистом?

— Можете ли вы назвать критерии, по которым обычный пользователь соцсетей сможет определить экстремистский материал?

— Я могу привести пример из того времени, когда я преподавала. Я давала двум студентам задание: доказать на одном и том же примере наличие или отсутствие экстремизма. И тот, и другой приводили убедительные аргументы.

При желании под экстремизм или оскорбление чувств верующих можно привести все что угодно, главное - найти эксперта. Это не прогнозируемо.

— Есть ли какие-то правила безопасности, чтобы не подпасть под уголовное преследование?

— В первую очередь - не употреблять нецензурную лексику в публичных обсуждениях или на картинках. Если в посте присутствует мат, то силовики уже могут причислить пользователя к маргинальным кругам. В лингвистической

экспертизе нецензурная лексика вне зависимости от контекста может быть использована для усиления позиции обвинения.  

Во-вторых, комментарии желательно писать эзоповым языком или наукообразно, с применением узкопрофильных терминов. Те, кто выискивает экстремистов в соцсетях, очень не любят разбирать сложные, научные тексты. Для них это очень трудоемкий процесс.

А в идеале, конечно, лучше сейчас вообще ничего не постить.

Рекомендации СПЧ по совершенствованию законодательства о противодействии экстремизму и практики его применения

22.08.2018 РЕКОМЕНДАЦИИ

Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека по совершенствованию законодательства о противодействии экстремизму и практики его применения

В последние месяцы значительно активизировалась общественная дискуссия о допустимых пределах реализации свободы слова и свободы выражения мнения, в первую очередь, в киберпространстве. Неабсолютный характер данных конституционных свобод очевиден для специалистов в области права, а нормы, тем или иным образом ограничивающие их реализацию, давно стали частью правопорядков развитых стран.

Одним из факторов, способствовавших активизации общественной дискуссии, стали резонансные уголовные дела, возбужденные в ряде регионов России в отношении физических лиц по ст.ст. 280, 282 и другим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) по фактам распространения текстовых, фотографических и иных материалов в социальных сетях. Признавая реальность современных угроз экстремистского характера, следует отметить, что во многих из указанных уголовных дел имело место избыточно широкое, а иногда и ошибочное толкование норм права. В свою очередь, чем более широкое толкование дается понятию «экстремизм», тем большее число людей оказывается экстремистами.

Это подтверждают и данные судебной статистики. Так, если в 2011 г. по ст. 282, ч. 1 было осуждено 82 человека, а 4 – оправданы, то в 2012 г. таких людей было соответственно 118 и 2, в 2013 г. – 174 и 1, в 2014 г. – 258 и 0, в 2015 г. – 369 и 0, в 2016 г. – 389 и 0, в 2017 г. – 460 и 1. Напротив, статистика судимости по ст. 282, ч. 2, предусматривающей в качестве квалифицирующих признаков применение насилия или угрозу его применения, показывает совершенно иную динамику. В 2011 г. по этой статье было осуждено 35 человек, в 2012 г. – 12, в 2013 г. – 11, в 2014 г. – 9, в 2015 г. – 9, в 2016 г. – 6, в 2017 г. – 1.

Пунктом 10 Перечня поручений Президента Российской Федерации от 26 июня 2018 г. № Пр-1076 Общероссийскому общественному движению «Народный фронт «За Россию» совместно с Генеральной прокуратурой Российской Федерации поручено в срок до 15 сентября 2018 г. провести анализ использования в правоприменительной практике понятий «экстремистское сообщество» и «преступление экстремистской направленности». Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека (далее - Совет) со своей стороны, считает необходимым принять участие в данной работе.

С этой целью Совет провел собственный анализ правоприменительной и судебной практики по делам об экстремизме, основываясь на материалах Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, а также Международной правозащитной группы «Агора» и Информационно-аналитического центра «Сова», руководители которых – Павел Чиков и Александр Верховский – входят в состав Совета. Также Советом использовались материалы его 54-го специального заседания на тему «Общественное участие в противодействии экстремизму и терроризму», состоявшегося 17 октября 2017 г. [1]

По результатам анализа Советом были выработаны следующие рекомендации.