2247

народного ума, самобытной стати, это житейская народная правда, своего рода судебник, никем не судимый» (В.И. Даль 1993).

Устойчивость, свойственная паремиологическим единицам, делает их константами национальной культуры, позволяет им транслировать социально и культурно значимую информацию для следующих поколений, внедрять культурные установки, существовавшие веками и складывавшиеся в процессе первоначального освоения мира, в сознание последующих поколений языковых сообществ. Пословицы как единицы второй номинации обладают богатейшими возможностями в выражении эмоционально-оценочного отношения человека к действительности. « Особенностью паремиологической картины мира является ее свойство выражать дух народа, его менталитет, закреплять культурноисторический опыт познания мира в виде образных устойчивых оборотов, не только называющих, но всегда оценивающих явления, предметы, действия и состояния мира и человека. ФКМ содержит уникальную эмоциональную информацию о мире» (С.И. Смоленцева 2002, 80).

Обращение к образам счастья в структуре паремиологических высказываний

-позволит нам выявить и описать константные когнитивные признаки образов счастья, поскольку паремиологическая картина мира содержательно универсальна в силу существования во всех языках мира, устойчивости в плане формальной и семантической организации. Пословица есть итог познания реальности, она почти всегда выражает суждение, поэтому представляется наиболее удобной формой для анализа понятийного ядра образов счастья.

-Для паремиологических высказываний характерна образная форма

представления информации, это делает данную языковую форму интересной для изучения в плане описания переосмысления прототипических ситуаций в рамках представления образов счастья в паремиологических высказываниях, для описания эмоционально-экспрессивных коннотаций (аксиологических оценочных компонентов). А поскольку фразеологические единицы фиксируют бытие как онтологическую категорию, то в них находит также отражение наивная этическая философия. А это дает возможность нам для выявления культурно-этических коннотаций в структуре образов счастья в паремиологических высказываниях.

Можно обозначить три основных способа представления образов счастья в структуре паремиологических высказываний:

1.Субъектный: в рамках которого счастье представляется в виде активно действующего субъекта:

Счастье с несчастьем близко живут.

Счастье едет в карете, а и с умом, да ходят пешком.

2.Объектный: в рамках которого счастье имеет вид и функциональность аналогичную любому объекту предметного мира:

Счастье без ума – дырявая сума: где найдешь, там и сгубишь.

3.Атрибутивный: в рамках которого счастье представлено как врожденное или ситуативно обусловленное качество, характеристика человека:

101

Счастливый в сорочке родится

При этом актуализироваться могут самые различные когнитивные характеристики концепта.

Этический образ счастья.

В рамках данного образа счастье очерчивается как определенное эмоциональное состояние индивида, которое является результатом самооценки человеком собственных действий, признания их соответствующими моральноэтическим нормам. При этом чувства человека олицетворены – они представлены в виде действующих субъектов, которые сами в свою очередь могут испытывать разные эмоциональные состояния: счастлив тот, у кого совесть спокойна. Критерием соответствия этическим нормативам выступает эмоциональное состояние спокойствия, краткая форма прилагательного, выражающая его, актуализирует сему временной детерминированности – счастье и спокойствие не постоянные признаки субъекта – их присутствие прямопропорционально зависимо от определения положения на оценочной шкале способа жизнедеятельности индивида.

Фатумные образы счастья.

Счастье очень часто в рамках паремиологических высказываний представляется

ввиде везения, материализованного в образах действий с положительным результатом:

Счастливый ходит - на клад набредет, а несчастный пойдет – и гриба не найдет.

При этом подчеркивается константность когнитивного признака положительного результата (формально это отражается в предикативной семантике глаголов моторного действия: предикат «ходит» содержит актуализированные семы – многократности, разнонаправленности и нецеленаправленности действия). Характер номинации субъекта отражает онтологическую природу качества (характеристики): субстантиват полной формы прилагательного свидетельствует о постоянстве признака, заявленного в лексическом значении. Степень проявления качества (везения) выражается через образ материального предмета "клад". В семантике данной лексемы присутствуют значения ценностной значимости и ее размера. Фатумный характер передается через когнитивный признак случайности, имплицированный в значении предиката «набредет». Для актуализации когнитивных признаков: многократности, степени (объема), нецеленаправленности действия (отсутствия приложения усилий для достижения положительного результата) в структуру паремиологического высказывания включен контрастный образ: образу объема противопоставлен образ небольшого по объему и ценностной значимости предмета – гриба – соединительный союз «и» при этом выполняет функцию акцента и используется

взначении «даже». Значение же предиката «искать» эксплицирует контрастную первому образу действия семантику целенаправленной активности, требующей от субъекта определенного рода усилий. Антонимические отношения носят

102

контекстуальный характер: Счастливый – к обеду, несчастный – к ответу. Вне контекста лексемы обед и ответ не будут иметь общих и противопоставленных когнитивных признаков в связи с принадлежностью к разным семантическим областям. В данном случае отношения контрастности образованы текстуально по фреймовому принципу: эквивалентом образов счастливого и несчастного человека становится образы ситуации, в которых оказывается человек с характерным для него когнитивным признаком: Для маркированного члена оппозиции это будет всегда образ действия с позитивным результатом, сопровождающийся положительной эмоциональной оценкой, а для отрицательно маркированного члена (немаркированного) будет наблюдаться параллелизм образов, связанных с потерей, отсутствием результата или негативным результатом. При этом будет сохраняться акцент на нецеленаправленности обретения результата положительно маркированным членом оппозиции:

Счастливый в сорочке родится.

Аксиологическая семантика выражена в посессивной конструкции, через образ обладания ценным материальным предметом, при этом значение принадлежности представлено как врожденное качество – постоянный атрибут субъекта. И счастье в данном случае может трактоваться как везение, удача, фортуна, обладающая когнитивными признаками константности и приуроченности к определенному субъекту, характеризующемуся как счастливый.

Образ одного и того же материального предмета может служить для раскрытия разных когнитивных характеристик объекта:

Счастливое дитя в сорочке родится. Счастливое дитя и без сорочки счастливо.

В первом примере образ « сорочки » включен для раскрытия

целях его приобретения в силу его атрибутивного характера.

Во втором примере тот же образ служит показателем того, что материальный предмет не есть залог счастья, не есть элемент его качественной характеристики: формально значение факультативности передано союзнопредложной конструкцией со значением допущения и через образ наличия состояния «счастья» даже в условиях «антипосессивного» характера.

Перцептивные образы счастья.

Образ счастья в рамках данного подхода может быть представлен как определенного рода эмоциональное состояние, переданного через образы внешних проявлений этого состояния (через экспликацию и описание внешних физиологических и операционных признаков). При этом маркируется не только качество, но и степень проявления эмоции: Счастливый скачет, бессчастный плачет.

Вданном примере значение лексем «скакать и плакать» свидетельствуют

овысокой степени проявления эмоции, включение их в дискурс образа позволяет выделить семантику контрастности образов счастья – несчастья.

103

Первый член оппозиции выступает носителем определенного качества, заявленного в лексическом значении номинации, второй член представлен как отрицательно маркированный относительно этого признака (состояния): при этом ведущая смыслообразующая роль принадлежит морфологии – приставка «бес» является очень продуктивным средством образования антипоссесивных конструкций, наряду с традиционной отрицательной частицей «не»: счастье - на крыльях, несчастье – на костылях. Метафоризованные образы счастья в образах способов передвижения позволяют раскрыть целую парадигму значений как то состояние, его качественно-количественная характеристика, формы проявления и их субъектные оценки. Образ крыльев аксиологизирован в рамках русского наивного сознания и ценностной картины мира, поскольку имеет общие когнитивные признаки с библейскими образами и соотносится с наивной этической градацией мира по вертикали, в рамках которой зона положительной оценки, а, следовательно, и явления, которые соотносятся с ней, соотносится с верхом.

Второй образ не соотносится с описанной выше градационной шкалой, а выстроен по фреймовому принципу, в рамках которого посредством лексических и лексико-синтаксических средств в сознании рецепиента актуализируется целый блок образов, соотносимых с данным типом ситуации.

Счастье на коне, бессчастье под конем.

Антонимичность образов в структуре высказывания передана через антитезу пространственного расположения, формально выраженную посредством предлогов « на» и «под», маркирующих не только физическое положение тела, но и этическую соотнесенность с оценочной шкалой, в рамках которой, то, что находится выше, всегда будет обладать большей аксиологической значимостью по сравнению с тем, что расположено ниже. На примере приложенного пространственно-физического эквивалента оценивается умозрительная сущность явления. Для формирования наглядного представления привлекается объект из мира вещей, с которым человек сталкивается каждый день, и чьи функциональные характеристики хорошо знакомы всему языковому коллективу. Посредством выделения типичных и закономерных признаков в предметно – бытовой сфере человек переносит их на умозрительный объект, тем самым, осуществляя его экстериоризацию, сращение с миром и с самим собой.

Счастье – вольная пташка, где захотела, там и села.

Когнитивные признаки – непостоянства и недерминированности наличия счастья в структуре человеческого бытия от его волевых усилий нередко раскрываются в пословичных изречениях через природные образы (зоонимы), характеризующиеся теми же когнитивными признаками, что и данный образ счастья. В целом можно отметить, что для паремиологических высказываний очень характерно использование лексем из семантических полей: названия животных, растений, элементов пейзажа, топонимов, названий бытовых предметов, лексики, связанной с пищей и домашним хозяйством:

Счастье, что солнышко – улыбнется и скроется Счастье, что вешнее ведро – ненадежно.

104

При этом следует сделать акцент на том, что не только внутренняя сфера подвержена экстериоризации, но наблюдается и обратный процесс: внешний образ интериоризируется – ему приписываются свойства и качества, присущие живому существу. Можно выделить два основных принципа соотношения:

1.Внутреннее – внутреннее: Счастью – не верь, беды – не пугайся.

2.Внешнее – внутреннее: Счастье в руки не поймаешь.

Тип соотношения внешнее – внешнее невозможен в силу когнитивных особенностей образов счастья. В целом, паремиологическим высказываниям свойственно объяснение сложного через простое, абстрактное через конкретное, идеальное через материальное, духовное через физическое, внутреннее через внешнее. Оппозиция внешнее – внутреннее важна для народного сознания и в силу того, что благодаря ей раскрываются представления о ценностных приоритетах русского народа.

Принцип антиномичной характеристики человека и его качеств и эмоциональных состояний в русской языковой картине мира является всеобщим и глобальным. « Реализация принципа антиномичной характеристики человека осуществляется в речи не только средствами лексики, но и средствами семантико-синтаксической организации высказывания предложения» (Н.А. Седова 20000). В наблюдаемом поле преобладают сложные предложения, так как именно они дают возможность связать явления, о которых говориться в разных частях предложения, соотнести их, показать отношения между ними. Имеются в виду характерные для сложных предложений уступительные, возместительные, сопоставительные, противительные отношения, а так же отношения единства противоположностей, и взаимного исключения одной противоположностью другой: счастье скоро покидает, а добрая надежда – никогда.

В данном примере мы сталкиваемся с экспликацией не позитивных, а негативных когнитивных признаков счастья:

- непротяженность (темпоральная ограниченность);

при этом следует отметить, что понятие счастья и его достаточность – понятия несопоставимые в народном сознании. Сема негативной оценки заложена в семантике предиката «покидает», которая эксплицирует значение удаления, отстранения от субъекта объекта, усиленное значением темпорального адвербиального определителя скорости протекания действия, заявленного в предикате, а поскольку оно оценивается отрицательно, то наречие образа действия только акцентирует внимание на знаке, увеличивая степень его негативности. Утверждение аксиологической значимости фактора во второй части сентенции осуществляется также посредством контрастного первому временного детерминатора предикативного значения: «скоро - никогда». Маркером оценки при этом служит семантика определителя «добрая». В данном случае в качестве имплицитной пресуппозиции выступает оппозиция фатумного и интенционального подхода к восприятию действительности: за счет умаления аксиологической значимости образа счастья в структуре бытия человека в силу его фатумного характера и непродолжительности присутствия,

105

возрастает ценностная значимость факторов, напрямую зависящих от активности индивида в рамках своего жизненного пространства – аксиологизируется оптимистический взгляд на происходящие события.

В качестве следующего негативно оцениваемого наивным сознанием когнитивного признака образа счастья в рамках паремиологических высказываний можно выделить его нематериальный характер

(невозможность практического использования):

Счастье в оглобли не впряжешь;

-невозможность осуществления контроля и управления:

Счастье сквозь пальцы проскочило. Счастье пытать – все потерять.

Нередко для увеличения перлокутивного эффекта высказывания в структуру пословичного выражения включаются элементы прецедентного характера (фразеологизмы, известные аллегории, апелляции к прецедентным образам святых писаний и т.д.): Счастье легко на помине не бывает.

Прецедентное высказывание привносит в дискурс паремиологического высказывания дополнительные эмоционально-оценочные коннотации.

-фатумный характер: получает негативную оценку в силу того, что

фактор наличия и приобретения не будет детерминироваться личными качествами и характеристиками (приложенными усилиями) субъекта:

Счастье дураков любит.

Счастье едет в карете, а и с умом, да ходят пешком.

Показателем степени в данном примере служат образы из мира материальных благ – средства передвижения. Образ счастья здесь соотносим с образом материального достатка, но противительная конструкция эксплицирует значение разности и нерелевантности признака ума, для условия обладания счастьем, выраженным в образе материального достатка. При этом образ счастья может как сопоставляться с образом материального достатка, так и противопоставляться ему:

Счастье лучше богатства. Счастье дороже богатства.

В данном случае мы видим выстраивание отношений предпочтения в пользу внутреннего – морально-нравственного, интеллектуального и эмоционального содержания субъекта. Адъективные операторы сравнения служат показателями не только размещения на оценочной шкале ценностных факторов, но также эксплицируют критерии, по которым произведено соотнесение.

Счастья на деньги не купишь.

Приведенный пример демонстрирует несоотнесенность и принадлежность разным автономным когнитивным областям образа счастья и образа материального достатка в рамках данной когнитивной структуры.

Интенциональные образы счастья.

Противопоставленным фатумному образу счастья является образ счастья, выстроенный на интенциональном взгляде на жизнедеятельность индивида. В рамках данного подхода счастье выступает производной величиной от

106

сознательной активности индивида: счастье не птица – само не прилетит. Для интенционального образа счастья характерно утверждение деятельности в роли фактора для достижения счастья. При этом для передачи образа деятельно широко используются партитивы, передающие значение способности, деятельности, усилий:

Счастье не в кошельке, счастье – в руках. Счастье у каждого под мозолями лежит.

В жанре паремиологических высказываний сравнительные конструкции очень часто используются для выделения ядерных и периферийных когнитивных признаков образа счастья: Счастье велико – да ума мало.

Интеллектуальные возможности могут представляться в качестве критерия для пролонгирования состояния счастья:

Счастье без ума – дырявая сума, где найдешь, там и сгубишь.

Выводы:

Корреляционную структуру образов счастья в рамках паремиологических высказываний можно представить в следующем виде (см. таблицу 25):

Таблица №25

Онтологическая разновидность корреляции основана на двух видах представления о сущности счастья:

107

-как результата целенаправленной деятельности индивида либо как врожденного или приобретенного качества, характеристики индивида

-как автономного и независимого от человеческих характеристик и деятельности образования.

В рамках корреляционной структуры образа счастья как образа результата деятельности индивида ведущим когнитивным признаком выступает «труд» при этом актуализируются следующие его характеристики: упорство,

настойчивость, вера в собственные силы (в положительный результат),

прилежность. Большое значение придается константности присутствия данных когнитивных характеристик в рамках деятельности индивида и утверждается смысл, что их присутствие увеличивает степень вероятности присутствия счастья в жизни субъекта. Основными способами экспликации данного рода отношений являются:

1. парцеляция: счастье у каждого под мозолями лежит;

или метонимический перенос, организованный по принципу:

Действие – орудие действия; Действие – результат действия; Действие – орудие действия:

Счастье не в кошельке, счастье – в руках

2.олицетворение: счастье не птица, само не прилетит;

3.косвенная характеризация: счастье легко на помине не бывает.

Таким образом, в структуре деятельности индивида Sb + действие = результат в рамках данного вида корреляции второе слагаемое выступает в роли обязательного конструкта на пути достижения счастья. При этом акцент делается на том, что деятельность должна осуществляться в рамках моральноэтических норм, принятых в обществе, в рамках которого протекает жизнедеятельность индивида. Тем самым находит свое выражение смысловая структура следующего вида: счастье есть не только положительный результат деятельности, но и результат результата деятельности – определенное эмоциональное состояние индивида: счастлив тот, у кого совесть спокойна.

Коррелят счастья - врожденное качество субъекта, представлен как атрибутивная характеристика индивида. Данная когнитивная структура в

формально-логическом плане представлена в основном поссесивными конструкциями:

Счастливый в сорочке родится.

Обладание когнитивным признаком счастья влечет за собой обладание иными положительно оцениваемыми социумом благами (материальными, эмоциональными и др.) при этом актуализируются и аксиологизируются как их разновидности, так и просто сам факт наличия данной атрибутивной характеристики у индивида:

Счастливое дитя и без сорочки счастливо.

Формально-логическая структура данного вида корреляции может организовываться по принципу стяжения Sb – вид деятельности. Часто данная конструкция реализуется в контаминированном виде с контрастной по

108

содержания структурой на фоне формальной эквивалентности: счастливый -

скачет, бессчастный – плачет.

Sb + КП+ = Действие + Sb + КП- = Действие –

Наличие КП+ выступает гарантом положительного результата деятельности. Весьма интересным, на наш взгляд, представляется корреляция образов счастья с когнитивным признаком ума. В рамках паремиологических высказываний данный признак представлен как актуальный и обязательный:

Счастье без ума – дырявая сума, где найдешь, там и сгубишь.

И как нерелевантный:

Счастье велико, да ума мало. Счастье дураков любит.

Счастье едет в карете, а и с умом, да ходят пешком.

В структурах, где когнитивный признак «ум» выступает в качестве факультативного, актуализируется такая характеристика счастья, как недетерминированность распределения врожденными характеристиками индивида (даже если они всегда будут оцениваться и считаться аксиологически значимыми в рамках данного социума). Данная структура является выразителем логических отношений: Sb+(КП+) не = Sb+.

То есть наделенность когнитивными признаками счастья и везения не является показателем умственных способностей индивида, маркером одаренности и таланта. Таким образом, косвенно утверждается такая когнитивная характеристика счастья, как «несправедливость и незаслуженность».

В высказываниях, где когнитивный признак ума является ведущим, он детерминирует протяженность состояния счастья, его количественную характеристику.

Счастье в образе автономного и независимого образования часто представляется в антропоморфизированном или зоологизированном виде, при этом актуализируются следующие его когнитивные характеристики:

независимость: счастье не птица – за хвост не поймаешь; непостоянство: счастье, что вешнее ведро – ненадежно; своеволие: счастье, что птица – где захотела, там и села.

Метонимический перенос типов антропоморфных и зооморфных моделей поведения на образ абстрактного понятия позволяет не только выделять значимые признаки, но и осуществлять внедрение наряду с образными компонентами эмоционально-оценочных и экспрессивных смыслов: сожаления,

досады, разочарования, чувства недовольства и разочарования. Это осуществляется через образы отрицательного результата деятельности, образ субъекта (объекта), наделенного отрицательно оцениваемыми когнитивными признаками, через образ негативно оцениваемого результата действия. В формально-логическом отношении реализация данного вида смыслов осуществляется посредством включения в дискурс структуры отрицания возможности осуществления определенного действия, заявленного в лексическом значении предиката в границах сравнительного оборота с

109

эквивалентными либо контрастными когнитивными признаками. При этом отношения со- и противопоставления в основном реализуются в рамках структуры Х=Y или Х не =Y. Отношения равновесия (эквивалентности) передаются постреством союза “что” или бытийного предиката «есть», значение контрастности маркирует отрицательная частица «не» при эксплицитном или имплицитном бытийном предикате:

Счастье в оглобли не впряжешь. Счастье в руки не поймаешь.

В качестве специфических презентантов образов счастья в дискурсе паремиологических высказываний можно выделить следующие формальные структуры:

1.Счастлив тот, у кого Х есть: Счастлив тот, у кого совесть спокойна.

2.Счастливый и без Y есть Х: Счастливое дитя и без сорочки счастливо.

3.Счастливый =Х Y: Счастливый в сорочке родится.

4.Счастливый = Х+ Y

Несчастный = Х – Y

Счастливый пойдет – на клад набредет, несчастный пойдет – и гриба не найдет.

5.Х- Y = Х – Z: Счастье без ума – дырявая сума, где найдешь – там и сгубишь.

6.Х не есть Y: Счастье не птица – само не прилетит.

7.Х = - Y: Счастье велико, да ума мало.

8.Х Y: Cчастье - дороже богатства.

9.(Y -N) = Х: Счастье дураков любит.

(Y+N) = -Х: Счастье едет в карете, а и с умом, да ходит пешком.

Данный перечень не исчерпывает всего многообразия формально-логических отношений, отраженных в дискурсе паремиологических высказываний, но отражает наиболее типичные когнитивные корреляции. Сопоставление может производиться посредством выделения объектов и сравнения их в рамках когнитивных полей – эмоциональное состояние, материальное состояние, поведенческие особенности. При этом соположение объектов может производиться посредством:

- экспликации ситуативного фрейма:

Счастливый пойдет – на клад набредет, несчастный пойдет – и гриба не найдет.

-косвенной характеризации (через соотнесение абстрактого понятия счастья

со образами природных явлений, животных и птиц со сходными когнитивными характеристиками и оценочными смыслами):

Счастье, что вешнее ведро – ненадежно.

-сопоставления в рамках оценочной шкалы по линии лучше – хуже,

дороже – дешевле: счастье дороже богатства

-прямой характеризации обладателя состояния: счастье дураков любит.

- косвенной образной характеризации внутреннего состояния через внешний образ: счастье - на коне, бессчастье – под конем.

110