Поступок и действие

В отечественной традиции имеется определенное слияние в трактовке поступка и действия.

Получается так, что поступок— это тоже некое действие, при этом действие, обязательно имеющее внешний план. С такой пози­ции совершить поступок в уме, про себя, так, чтобы об этом никто не знал — это абсурд.

Такое отождествление поступка и действия оставляет вне рас­смотрения значительную подготовительную работу, предшествую­щую конкретному поступку, а также феномены внутреннего выбора. не имеющие отчетливых хронологических границ.

Кроме этого, можно предположить, что поступок богаче, пол­нее действия. В нем должны быть задействованы более полные пла­сты душевных сил.

Успешный поступок и успешное действие — это разные вещи. И критерии для их оценки в качестве успешных разные. Действие считается успешным, если оно либо выполнено в соответствии с ал­горитмом, либо достигло цели, либо и то, и другое. Поступок вполне может не достигнуть цели и при этом считаться успешным, если он был произведен в виде очевидной попытки. Так происходит от того, что базой для его оценки служит в основном не технологическая, а морально-этическая сфера.

Отчасти поэтому иногда понятие поступка относится к веде­нию педагогов и педагогики, одна из функций которой состоит в кор­рекции поступков детей по отношению к этой морально-этической сфере, а заодно и к освоению детьми ее самой. Что же касается взро­слых, то предполагается, что они уже более или менее знакомы с нормами и правилами человеческого общежития и если совершают нечто выходящее за эти нормы, то попадают в ведение юриспруден­ции или психиатрии. И речь при этом идет уже не о поступке, а о проступке. Позитивно оцениваемые обществом поступки взрослых, а тем более поступки значительные для общества также получают но­вые имена. Их называют подвигами и деяниями. Лица, их совершив­шие, возвеличиваются и почитаются обществом, начинают "работать" на все ту же педагогику для коррекции и формирования норматив­но — релевантных поступков детей,

Таким образом, рассуждая о поступке, никак не обойти аксио-логической сферы и входящих в нее ценностей.

Проблемы изучения поступка были бы несравненно "прозрач­нее", если бы во всех человеческих сообществах существовали раз и навсегда принятые "расценки" на ценности, их иерархия. А это дале­ко не так. То, что в одних сообществах принято в качестве неоспо­римой ценности, в других имеет совсем иную цену или вообще не включено в разряд ценностей. Кроме того, несомненно существует динамика ценностей во времени или вообще кардинальная смена ценностных координат. Отсюда конфликты поколений, антагонизмы между сообществами и следующая за этим переоценка значимости отдельных личностей и их поступков.

Моменты повышенной интенсивности

У М.К. Мамардашвили есть очень точный термин, имеющий самое непосредственное отноше­ние к подготовке поступка.

Это понятие точки или мо­мента повышенной интенсив­ности, в которые человек как бы отрывается от привычного течения обстоятельств и отношения к ним. В этот момент только и можно го­ворить об истинно человеческом бытии, когда с полной нагрузкой работает сознание и активизирует­ся личность. Это понятие сопоста­вимо с понятием А. Маслоу о мо­ментах самоактуализации,

По отношению к таким моментам само по себе исполнение имеет гораздо меньшее значение для становления личности по срав­нению с процессом выбора, подготовки к поступку. Сам поступок — уже факт и поэтому почти не имеет значения, насколько хорошо он выполнен. В то же время подготовка к поступку — это акт, требую­щий значительного мужества и откровенности в разбирательстве с самим собой, инвентаризации своих ценностей и преференций.