№37. Развитие конституционной монархии и парламентаризма в Англии в XVIII – XIX вв. Избирательные реформы XIX в. Возникновение и развитие Британской империи.

Главными направления­ми эволюции британской монархии в течение XVIII в. были дальнейшее ограничение королевской власти и утвер­ждение новых принципов взаимоотношений исполнитель­ной и законодательной власти — становление "ответствен­ного правительства". Монарх продолжал оставаться главой государства, но постепенно превращался фактически лишь в номинального главу исполнительной власти. Право короля отвергать законы, принятые парламентом (аб­солютное вето), перестало применяться с 1707 г. "Отчу­ждение" короля от кабинета способствовало сосредоточе­нию функций по руководству кабинетом в руках его пре­мьер-министра. Параллельно с концентрацией прерогатив монарха в руках кабинета решался вопрос об ответственно­сти исполнительной власти перед парламентом. Первым шагом к возникновению новой системы взаимоотношений кабинета и парламента были акты 1705— 1707 гг. о должностях, которые открыли министрам возможность избираться в нижнюю палату парламента и тем самым пред­ставлять в ней кабинет. В 1708—1715 гг. стал утверждаться принцип формирования кабинета на однопартийной (тори или виги) основе. В течение XVIII в. в принципе сфор­мировались такие черты будущей системы британского пар­ламентаризма, как "партийное правление" и регулярная смена кабинета в зависимости от одобрения его политики в палате общин.

Избирательные реформы и дальнейшая эволюция фор­мы государства. Согласно Акту о реформе 1832 г. более 50 "гнилых местечек" с насе­лением менее 2 тысячи жителей были лишены представитель­ства в парламенте. Тридцати небольшим городам с населе­нием менее 4 тысячи жителей разрешалось посылать одного депутата вместо двух, а некоторым городам — двух депута­тов вместо четырех. В итоге высвободились 143 депутатских места, распределенные между новыми городскими и сель­скими округами. Реформа 1832 г. имела далеко идущие последствия, так как покончила со средневековой системой формирования высшего представительного органа — палаты общин. Реформа 1867 г. наряду с очередным перераспределе­нием депутатских мест предусмотрела дальнейшее расшире­ние избирательного корпуса, необходимое в новых услови­ях двухпартийного соперничества. В период избирательных реформ 30—60-х гг. XIX в. произошла организационная перестройка двух главных пар­тий. Виги окончательно стали партией промышленной бур­жуазии, отстаивавшей принципы либерализма. Тори выра­жали интересы преимущественно землевладельческой ари­стократии и финансовой верхушки. Партии стали теперь называться "либеральная" и "консервативная".

Управление колониями. Крупнейшей колониальной им­перией к середине XIX в. стала британская, включавшая колониальные владения во всех частях света (Ирландию, Гибралтар и Мальту в Европе; Индию, Цейлон, Южную Америку и т. д.).

Высшая законодательная власть в импе­рии принадлежала британскому парламенту, а также пра­вительству, которое могло издавать нормативные акты для колоний путем "приказов короля в Совете". Система цен­трального управления колониями до середины XIX в. не была упорядоченной. С XVIII в. сложилось общее деление всех ко­лоний на "завоеванные" и "переселенческие", применительно к которым постепенно выработались два типа британского колониального управления. "Завоеванные" колонии, как правило, с "цветным" населением, не обладали политиче­ской автономией и управлялись от имени короны через ор­ганы метрополии британским правительством. Другой тип управления сложился в колониях, где боль­шинство или значительную часть населения составляли бе­лые переселенцы из Британии и других европейских стран (североамериканские колонии, Австралия, Новая Зеландия, Капская земля). Долгое время эти территории по форме управления мало чем отличались от любых других коло­ний, однако постепенно приобрели политическую автоно­мию.

Создание представительных органов самоуправления началось в переселенческих колониях в середине XVIII в. Однако колониальные парламенты не имели реальной по­литической власти, ибо высшая законодательная, исполни­тельная и судебная власть оставалась в руках британских генерал-губернаторов. Уступки переселенческим колониям были сделаны во второй половине XIX — начале XX в., когда они одна за другой добились дальнейшего рас­ширения самоуправления и получили в результате особый статус доминионов. В 1865 г. был принят Акт о действи­тельности колониальных законов, по которому акты коло­ниальных законодательных органов признавались недейст­вительными только в двух случаях. В 1867 году британский парламент принял Акт о Бри­танской Северной Америке — конституцию Канады, по­служившую образцом для последующих конституций бри­танских доминионов. Этот акт оформил объединение ряда провинций и территорий (Квебек, Онтарио, Новая Шотлан­дия и Нью-Брансуик) в единый федеральный доминион под названием "Канада".

Переплетаясь с традиционными институтами местного права завоеванных стран, отражая как собственные, так и навязанные извне общественные отношения, колониальное право было сложным и противоречивым явлением. В отношении английских поселенцев в любых час­тях света действовало английское право. При этом в пере­селенческих колониях применялось в первую очередь "об­щее право".