Микешина Л.А. Философия науки

сегодня большинство отечественных исследователей. Наиболее полно она представлена в работах B.C. Степина, выделившего че­ тыре глобальные революции в истории естествознания.

Перваяреволюция

XVII — первая половина XVIII века —становление классиче­ ского естествознания. Основные характеристики: механистиче­ ская картина мира как общенаучная картина реальности; объект — малая система как механическое устройство с жестко детермини­ рованными связями, свойство целого полностью определяется свойствами частей; субъект и процедуры его познавательной дея­ тельности полностью исключаются из знания для достижения его объективности; объяснение как поиск механических причин и сущностей, сведение знаний о природе к принципам и представле­ ниям механики.

Втораяреволюция

Конец XVIII —первая половина XIX века, переход естество­ знания в дисциплинарно организованную науку. Основные харак­ теристики: механическая картина мира перестает быть общенауч­ ной, формируются биологические, химические и другие картины реальности, не сводимые к механической картине мира; объект по­ нимается всоответствии с научной дисциплиной не только в поня­ тиях механики, но и таких, как «вещь», «состояние», «процесс», предполагающих развитие и изменение объекта; субъект должен быть элиминирован из результатов познания; возникает проблема разнообразия методов, единства и синтеза знаний, классификации наук; сохраняются общие познавательные установки классической науки, ее стиля мышления.

Третьяреволюция

Конец XIX —середина XX века, преобразование параметров классической науки, становление неклассического естествозна­ ния. Существенные революционизирующие события: становление релятивистской и квантовой теорий в физике, становление генети­ ки, квантовой химии, концепции нестационарной Вселенной, воз­ никают кибернетика и теория систем. Основные характеристики: НКМ —развивающееся, относительно истинное знание; интегра­ ция частнонаучных картин реальности на основе понимания при­ роды как сложной динамической системы; объект —не столько «себетождественная вещь», сколько процесс с устойчивыми состо­ яниями; соотнесенность объекта со средствами и операциями дея­ тельности; сложная, развивающаяся динамическая система, состо­ яние целого не сводимо к сумме состояний его частей; вероятност­

ная причинность вместо жесткой, однозначной связи; новое пони­ мание субъекта как находящегося внутри, а не вне наблюдаемого мира — необходимость фиксации условий и средств наблюдения, учет способа постановки вопросов и методов познания, зависи­ мость от этого понимания истины, объективности, факта, объяс­ нения; вместо единственно истинной теории допускается несколь­ ко содержащих элементы объективности теоретических описаний одного и того же эмпирического базиса.

Четвертаяреволюция

Конец XX —начало XXI века, радикальные изменение в осно­ ваниях научного знания и деятельности — рождение новой постнеклассической науки. События — компьютеризация науки, усложнение приборных комплексов, возрастание междисципли­ нарных исследований, комплексных программ, сращивание эмпи­ рических и теоретических, прикладных и фундаментальных иссле­ дований, разработка идей синергетики. Основные характерис­ тики: НКМ — взаимодействие различных картин реальности; превращение их во фрагменты общей картины мира, взаимодей­ ствие путем «парадигмальных прививок» идей издругих наук, сти­ рание жестких разграничительных линий; на передний план вы­ ходят уникальные системы — объекты, характеризующиеся открытостью исаморазвитием, исторически развивающиеся и эво­ люционно преобразующиеся объекты, «человекоразмерные» комплексы; знания об объекте соотносятся не только со средства­ ми, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности; осоз­ нается необходимость присутствия субъекта, это выражается прежде всего в том, что включаются аксиологические факторы в объяснения, а научное знание с необходимостью рассматривается в контексте социального бытия, культуры, истории как нераздель­ ное с ценностями и мировоззренческими установками, что вцелом сближает науки о природе и науки о культуре.

При методологическом анализе процессов развития и роста на­ уки остается не проясненным вопрос: универсально ли понятие «научная революция» или оно применимо лишь к отдельным ситу­ ациям в истории естествознания, имеющим достаточно уникаль­ ный характер. Обоснованию применимости этого понятия в есте­ ственных науках посвящено много исследований, как отечествен­ ных, так и зарубежных. Вопрос же о применимости этого понятия в методологии общественных и гуманитарных дисциплин пока достаточно не исследован, поэтомурассмотрим его несколько под­ робнее.

214 Часть IL Философия науки

О собенности научны х р еволю ц ий в соци ал ьн о -гу м ан и тар н о м позн ании

Обшая постановка этого вопроса должна быть конкретизиро­ вана прежде всего через классификацию научных дисциплин, охватываемых синтетическим термином «обшествознание». Вхо­ дящие в него такие социальные дисциплины, как социология, по­ литическая экономия, имеющие дело с объективными закономер­ ностями развития и функционирования общества, во многом близки к естественным наукам, тогда как гуманитарные дисципли­ ны, имеющие дело с индивидуализированным описанием духов­ ной жизни человека, представляют другой тип знания, далеки от естественных наук. Можно предположить, что соответственно и применение понятия научной революции в этих науках существен­ но меняется. Вместе с тем сегодня в гуманитарных науках, особен­ но в связи с внедрением компьютеров, происходят изменения, ме­ няющие сам статус этих наук, в определенном смысле приближая их к наукам естественным и даже техническим.

Необходимо учесть и другую особенность обществознания: многие науки начали оформляться достаточно поздно, после оформления дисциплинарности в естествознании. Соответствен­ но, перенос парадигм, принятых и апробированных в естествен­ ных науках, в различные области социально-гуманитарного зна­ ния стал одной из главных форм революционного преобразования в обществознании.

Так, на науки о человеке и обществе была распространена па­ радигма механицизма, например в трудах французского ученого Ж. Ламетри, в частности «Человек — машина» ( 1747), однако «парадигмальные прививки» из биологии, особенно с развитием идеи эволюции, существенно изменили механистический подход. У О. Конта — создателя социологии разрабатываются представле­ ния об историческом развитии общества как организма (а не ма­ шины), Г. Спенсер понимает общество как особую форму эволю­ ции мира и стремится выделить специфические принципы такой эволюции. Становление картин социальной реальности, «отлич­ ных от первоначально заимствованных из естествознания пара­ дигмальных образцов, происходило во второй половине XIX — начале XX века. В этот исторический период Спенсером, Марк­ сом, Дильтеем, Дюркгеймом, Зиммелем, Вебером были предло­ жены варианты дисциплинарных онтологий социально-гумани­ тарных наук. <...> Каждый из них развивал свои представления об обществе, соотносясь с конкурирующими исследовательскими

программами. Все это свидетельствовало о завершающем этапе научной революции, которая началась переносом естественнона­ учных парадигм на область социальных процессов, а закончилась их перестройкой и формированием социально-гуманитарных дисциплин» (Степин B.C. Теоретическое знание. Структура, исто­ рическая эволюция. М., 2000. С. 601).

Наряду с «парадигмальными прививками», как уже указыва­ лось, революционные преобразования осуществляются путем гло­ бальных изменений предпосылок и оснований научного знания, стиля мышления, идеалов и норм исследования, а также философ­ ско-мировоззренческих принципов и понятий. Это в полной мере относится и к революционным изменениям в социально-гумани­ тарном знании. Чтобы конкретизировать рассмотрение этой пре­ дельно широкой проблемы, обратимся к опыту двух конкретных дисциплин: политической экономии, имеющей дело с объектив­ ными закономерностями развития и функционирования общест­ ва, илингвистике, которая существенно модифицируетсвое содер­ жание и статус в результате внедрения компьютерных методов, в частности втакой области, как инженерная лингвистика.

К революционным преобразованиям в истории политэкономических учений относятся фундаментальные исследования К. Маркса, разработанный им в XIX веке вариант политической экономии. Он создал теорию, включающую новый понятийный аппарат, осуществил перестройку оснований и предпосылок по­ литэкономии; на основе диалектико-материалистической методо­ логии разработал новые методы и способы познавательной теоре­ тической деятельности, в частности метод восхождения от абстра­ ктного к конкретному.

Тот факт, что революционным преобразованиям в политичес­ кой экономии предшествовал «революционный переворот вфило­ софии», т. е. коренное изменение самих философских предпосы­ лок, из которых исходил Маркс при анализе буржуазной политэко­ номии в «Капитале» и «Теориях прибавочной стоимости», является важным моментом в его концепции революции в социальных нау­ ках. В отличие от естествознания здесь в субъектно-объектные от­ ношения обязательно вводится «социально-классовое измере­ ние», мировоззренческие оценки, что находит отражение в фило­ софских предпосылках и основаниях знания. Как это влияет на содержание и характер философско-методологического анализа предпосылок и оснований социальной науки, можно проследить, обратившись к работам крупнейшего немецкого социолога, фило­

софа и историка конца XIX —начала XX века М. Вебера. Он стоял на иных социальных позициях и претендовал на революционное преобразование общественных наук, в том числе и политэконо­ мии, на других, нежели у Маркса, философских основаниях.

Современными зарубежными исследователями труды Вебера оцениваются как «единственно достойный ответ на Марксов ана­ лиз социально-экономических отношений». Следует отметить, что Вебер, обращаясь непосредственно к анализу самой науки, не де­ лает специально предметом своего внимания философские и об­ щетеоретические предпосылки и основания научного исследо­ вания. Он пишет о науке как социолог, выявляя особенности ее социального функционирования и содержание революционных преобразований. В то же время известны его интерес и особое от­ ношение к ценностным суждениям, ориентациям и мотивациям в науке. Вебер предложил единый принцип понимания природы со­ циально-экономических отношений и их структуры — принцип формальной рациональности. Рациональное, т. е. то, что можно рассчитать, скалькулировать, что поддается учету без остатка, по­ нимается им как особая ценность, мотивация, характеристика по­ ведения. Именно рациональность лежит в основе «идеального ти­ па» — логической модели, на которую опирается при анали­ зе капитализма Вебер и которой придает принципиальное методологическое значение.

«Конструкция целерационального поведения... служит в со­ циологии типом («идеальным типом»), с помощью которого ре­ альное, обусловленное различными иррациональными фактора­ ми (аффектами, заблуждениями) поведение может быть понято как «отклонение» от чисто рационально сконструированного по­ ведения» (Вебер М. Исследования по методологии науки. М., 1980. Ч. 2. С. 98). Именно формальная рациональность составля­ ет суть «духа капитализма», поскольку, как считал Вебер, создате­ лями капитализма были рациональное предприятие, рациональ­ ная бухгалтерия, рациональная техника, рациональное право, а также рациональный образ жизни, рациональная хозяйственная этика. Следуя концепции рациональности, Вебер пришел к необ­ ходимости выявить конкретные проявления рациональности в истории становления «духа капитализма». Один из конструктив­ ных компонентов этого процесса — рациональное жизненное по­ ведение на основе идеи профессионального признания. Он воз­ ник, как стремится показать Вебер в исследовании протестан­ тской этики, из духа аскетического протестантизма, который стал

основой «буржуазного стиля жизни», социально-политической этики, следовательно, — организации и функций социальных со­ обществ (от религиозных собраний до государства). Актуальны сегодня его соображения о неизбежных конфликтах различных группировок правящего класса, главный из которых — борьба между политическими партиями и бюрократическим аппаратом, мысль о всесилии бюрократии, в чем он видел причину невоз­ можности формирования социалистических общественных от­ ношений. Вебер высказывал заслуживающее сегодня особого внимания положение о том, что будущее общество — это не дик­ татура рабочего класса, но диктатура чиновников, узурпирующих власть в обществе.

Итак, вводя абстракции «рациональность», «идеальный тип», «дух капитализма», «профессиональная этика», Вебер стремился принципиально пересмотреть существовавшие до него учения об обществе в исторических, экономических, социологических ас­ пектах, осуществить собственную «методологическую револю­ цию» в этих науках.

Осуществленный сравнительный анализ при всей его неполно­ те позволяет сделать ряд выводов. Представляется очевидным, что логико-методологическое понятие научной революции играет конструктивную роль при рассмотрении не только естествозна­ ния, но и истории социально-экономическихдисциплин. Важным исходным моментом при этом становится, как и вестествознании, анализ предпосылок и основания этих наук, ихсущественная пере­ стройка. Однако этой логико-методологической процедуры недос­ таточно, необходим еще и специальный содержательный анализ, выявляющий философские принципы такой переоценки.

Иные, специфические проблемы встают при рассмотрении из­ менения способов и средств познавательной деятельности в гума­ нитарном знании. С этой точки зрения, безусловно, интересны и значимы процессы, происходящие, в частности, в лингвистике в связи с применением математических методов и использованием компьютеров. Ответ на вопрос: можно ли рассматривать создание инженерной лингвистики как начало революционных преобразо­ ваний — должны дать, разумеется, самилингвисты, проанализиро­ вав ситуацию в языковедении в целом. Но есть в этой проблеме и общеметодологические аспектыдля гуманитарных наук, использу­ ющих компьютерные программы и подверженных «парадигмальным прививкам» из других наук, в частности кибернетики, теории информации исемиотики. Одновременно меняются методы испо­

собы деятельности, что в целом может стать основой революцион­ ных преобразований.

Новые средства исследования языка, основанные на примене­ нии методов формального лингвистического анализа, непосред­ ственно связаны с математической лингвистикой, которая исполь­ зует алгебраические, теоретико-множественные и логико-матема­ тические методы, позволяющие получать аналоги синтаксических отношений, классов, слов, грамматических категорий, что, в свою очередь, помогает выработать единую логическую основу изучения знаковых систем. Математическая лингвистика является теорети­ ческой основой таких, например, областей инженерной лингви­ стики, как автоматический перевод и автоматическая переработка текста. Входе исследований выяснилось, что существующие в язы­ ке формальные описания морфологии, синтаксиса, семантики, прагматики недостаточны для составления алгоритмов и создания моделей для ЭВМ. Поэтому были разработаны специальные линг­ вистические модели, т. е. искусственно созданные формальные системы, не только имитирующие микроструктуру или функцио­ нирование лингвистического объекта, но и позволяющие в какойто мере воспроизводить этот объект.

Изменения, происшедшие в результате применения этих прин­ ципиально новых средств, отличных от традиционных языковед­ ческих приемов и методов, весьма существенны. Состоят они всле­ дующем. Расширилось понимание объекта лингвистики, посколь­ ку исследуется не только сам язык, но также речевая, мыслительная

икоммуникативная деятельность человека. Ранее объект фиксиро­ вался только на уровне прямого наблюдения, т. е. воспроизведения

ивосприятия речи самим человеком. С введением новых средств исследования, требующих предельной детализации, выяснилось, что существуют также трудно наблюдаемые или вообще ненаблю­ даемые лингвистические объекты, такие, как механизмы порожде­ ния, передачи и восприятия речевого сообщения и сопровождаю­ щие их семиотические процессы актуализации языковых значений

итекстовые смыслы, изучение которых позволило выявить скры­ тый от прямого наблюдения так называемый парадокс коммуника­ ции — присутствие всообщении как минимум трех смыслов: обще­ языкового, авторского и извлекаемого получателем сообщения.

Принципиальным в этом случае является перенос языка в про­ цессе моделирования на иной —«машинный» уровень, что и поз­ воляет обнаруживать новые системные связи, свойства лингвисти­ ческого объекта. Появилось много новых, не известных прежнему

языкознанию проблем, решение которых потребовало, например, переосмысления содержания таких фундаментальных понятий, как «знак», «фонема», «смысл», «формализация», «искусственный язык», и введения новых: «лингвистическая модель», «универсаль­ ный логико-семантический код», «автоматическое распознавание текста» и многие другие.

Как уже указывалось, прежде понятие фонемы как наимень­ шей звуковой единицы принималось «на веру», без эксперимен­ тальной проверки. Оно было, по выражению Р.Г. Пиотровского, «удобной гносеологической гипотезой-фикцией», не учитываю­ щей двух важных особенностей звука: с одной стороны, акусти­ ческой изменчивости каждого звука в процессе его произнесения, с другой — размытости границ и «взаимонаплывания» соседних звуков. В «новой» лингвистике это учтено: введены звуковые еди­ ницы меньшего размера, чем фонема. Уточнение понятия «знак» произошло при построении и изучении модели словесного знака. Выявлена, в частности, принципиальная значимость для знакообразования не только собственно семиотических моментов, но и социокультурных параметров субъекта языка (эмоциональные, оценочные и смысловые ассоциации, коммуникативные ситуа­ ции, прагматические намерения, человеческая «база данных» и т. п.) (Пиотровский Р.Г. Лингвистические уроки машинного пере­ вода // Вопросы языкознания. 1985. № 4).

Изменения в средствах и методах исследования тесно связаны с перестройкой и переоценкой предпосылок и оснований лингвисти­ ческой теории, ее статуса и параметров. Важнейшим результатом этого процесса является осознание трудностей и противоречий при­ ложения фундаментальных лингвистических теорий к конкретному языковому материалу. В классическом языкознании нет прямых и оперативных средств проверки соответствия теории объективной действительности, поэтому исследователи опираются, как правило, одновременно на несколько различных гипотез и исходят в лучшем случае из формальной истинности, т. е. из соответствия теории (ги­ потезы) критериям непротиворечивости, полноты и простоты. Вхо­ де освоения автоматического перевода выяснилось, что оператив­ ная проверка теоретических построений компьютерными средства­ ми — разрешимая задача. Развитие лингвистического эксперимента с помощью компьютера превращает языкознание из описательной науки в экспериментально-теоретическую. Этому в значительной степени способствует изменение соотношения и содержания теоре­ тических и прикладных знаний в лингвистике.

Если в этой науке традиционными прикладными задачами бы­ ли создание и совершенствование письменности, унификация на­ учно-технической терминологии, совершенствование методики преподавания языков и т. п., то теперь к ним добавились принци­ пиально новые задачи, такие, как разработка автоматических ме­ тодов переработки текстов, аннотирования, реферирования и пе­ ревода, создание словарей, систем информационного поиска, лингвистическое обеспечение автоматизированных систем управ­ ления. Решение такого рода прикладных задач порождает множе­ ство новых фундаментальных проблем, заставляет переосмысли­ вать уже существующие, тем самым значительно стимулирует развитие лингвистической теории. Кроме того, появление при­ кладной лингвистики в статистических, математических, инже­ нерных исследованиях привело к изменению социального статуса этой дисциплины и оптимизации интеграционных процессов. Су­ щественно расширилась область взаимодействия лингвистики с математикой, информатикой, психологией, акустикой, военным делом и т. д., т. е. проявилась тесная взаимосвязь гуманитарных, технических и естественных наук.

Таким образом, языковеды-исследователи, овладевая компью­ тером как средством моделирования, автоматической переработки текстов, осваивая парадигмыдругих наук, вышли на принципиаль­ но новый уровень. Они с необходимостью рефлексируют над сво­ ей деятельностью, ее теоретическими и методологическими ре­ зультатами, соотносят лингвистику с другими науками, делая ее предметом собственно методологического анализа, переосмысли­ вая его формы и методы, предпосылки и основания. Соответ­ ственно, меняются и способы мыслительной деятельности, опи­ рающиеся, в частности, на специальные моделирующие и вы­ числительные устройства. Все это свидетельствует о серьезных преобразованиях, происходящих в языковедческой науке.

Итак, понятие научной революции с выявленным «набором» составляющих ее признаков применимо также и для анализа про­ цессов, происходящих в социально-гуманитарном знании, что да­ ет основание ставить вопрос о научной революции вданной сфере знания и об универсальности этого понятия.

Ли т е р а т у р а

Ос н о в н а я

Казютинский В.В. Революции в системе научно-познавательной дея­ тельности / / Научные революции в динамике культуры. Минск, 1987.