56. Прямое действие постановлений Европейского суда по правам человека в национальном праве.

В настоящее время не осталось ни одной сферы общественных отношений, которая не подвергалась бы влиянию международноправовых норм, поэтому правоохранительные органы и прежде всего суды должны обращаться к нормам международного права по всем категориям рассматриваемых ими дел. Конституция РФ устанавливает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора (ч. 4 ст. 15). Таким образом, органы государственной власти, включая суды при осуществлении ими правосудия, обязаны руководствоваться не только внутригосударственным, но и нормами международного права.

Федеральным законом от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ Российская Федерация ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (далее – Конвенция) с изменениями, внесенными Протоколами к ней № 3, 5, 8 и дополнениями, содержащимися в Протоколе № 2, и Протоколы к ней № 1, 4, 7, 9, 10, 11.5 мая 1998 г., с момента передачи ратификационных грамот Генеральному секретарю Совета Европы, указанная Конвенция и соответствующие Протоколы к ней стали обязательными для Российской Федерации. Соответственно, с этого момента взаимосвязь национальных и международных судебных процедур для России приобрела практическое значение, поскольку предусматривает возможность разрешения споров не только в национальном, но и в Европейском Суде по правам человека. Конвенция является правовой основой организации и процессуальной деятельности Европейского Суда в Страсбурге (далее – ЕСПЧ, Суд). В свою очередь, ЕСПЧ с момента его образования был призван обеспечивать выполнение Конвенции, в частности, контролировать соблюдение прав человека и основных свобод в странах – участницах Конвенции.

Российская Федерация в соответствии со ст. 46 вышеуказанной Конвенции признает ipso facto (в силу самого факта – лат.) и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"). Из этого положения следует вывод о том, что постановления ЕСПЧ, принятые против России, являются обязательными для законодательных, исполнительных, судебных и иных правоохранительных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц этих органов и иных лиц.

Федеральным законом от 4 февраля 2010 г. № 5-ФЗ Россия ратифицировала также Протокол № 14 от 13 мая 2004 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, вносящий изменения в контрольный механизм данной Конвенции.

Таким образом, Конвенция, являясь особым международным договором Российской Федерации, стала неотъемлемой частью ее правовой системы. Между тем контроль за соблюдением Российской Федерацией положений Конвенции возложен не только на ЕСПЧ, но и на внутригосударственные формы правовой защиты. Например, частное лицо в случае нарушения в России его прав и свобод, закрепленных в Конвенции, при соблюдении условий приемлемости жалобы, установленных самой Конвенцией, вправе обратиться в ЕСПЧ после того, как такое лицо исчерпает все средства внутригосударственной правовой защиты.

Следует особо отметить: юрисдикция ЕСПЧ носит субсидиарный, вспомогательный характер. Смысл субсидиарности применительно к системе защиты прав человека заключается в том, что ЕСПЧ не заменяет и не подменяет национальные судебные органы. ЕСПЧ не выступает по отношению к национальным судебным органам в качестве суда вышестоящей инстанции, т.е. он не занимается пересмотром решений национальных судов, не дублирует их деятельность. На ЕСПЧ возлагается лишь проверка того, были ли допущены государством-ответчиком нарушения положений Конвенции. При этом принцип субсидиарности предполагает прежде всего ответственность государств-участников на национальном уровне в применении Конвенции как основополагающего инструмента европейского публичного порядка^[1].

При соблюдении условий, предусмотренных в ст. 34 и 35 Конвенции, индивид вправе обратиться в ЕСПЧ только после того, как он исчерпал все доступные ему эффективные средства правовой защиты прав и свобод, содержащихся в Конвенции и Протоколах к ней.

Право частного лица обратиться в международные органы для защиты своего права предусматривается и Конституцией РФ, согласно ч. 3 ст. 46 которой "каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты".

Европейский Суд по правам человека не может рассматривать вопросы, относящиеся к исключительной компетенции любого суда Российской Федерации (оценка доказательств, квалификация деяния, назначение наказания и др.). Кроме того, ЕСПЧ не может рассматривать то или иное правоотношение, если оно не являлось предметом рассмотрения в рамках российской судебной системы. Международное право, и в частности право Совета Европы, предоставляет возможность исправить допущенные нарушения в первую очередь российскому правосудию. При этом важно подчеркнуть, что решения ЕСПЧ не только способствуют развитию национальных правозащитных систем, но и являются достаточно прочной гарантией законности правоохранительной деятельности в Российской Федерации^[2].