1Kl Dion r. Ilistoire de la vigne et du vin en France. 1959, p. 505 511.

1Ic Mcrcier l.-s. Tableau de Paris. Op. Cil., I, p. 271-272.

I" Gemelli Carcri g. F. Op. Cit., VI, p. 387. 1m Husson a. Op. Fit.. P. 214.

ства в начале XVII в. определенно говорил Ла(|>фема. А раз это широко развитое городское пьянство никогда не требовало вы­сококачественных вин, в снабжавших города виноградниках сделались правилом высокоурожайные грубые сорта лозы. В XVIII в. это явление затронуло и сами деревни (там питейные заведения означали для крестьян разорение) и усилилось в горо­дах. Массовое потребление вина стало нормой. Это триумфаль­ная заря кабачков, открывавшихся у парижских ворот, за преде­лами городской стены - там, где за вино не платили aides, этого налога «в четыре су за ввоз бутылки, которая сама-то на деле стоит только три...»*⁸¹.

Мелкие буржуа, ремесленники и гризетки, Выбирайтесь все из Парижа и бегите в кабачки, Где вы получите четыре пинты за два су На паре досок в лодке-без скатертей и салфеток. В этих бахусовых местах вы выпьете столько. Что вино польется у вас из глаз.

Этот рекламный проспект для бедняков под гравюрой того времени не был надувательством. А отсюда и богатство этих питейных заведений в ближних пригородах, в том числе и зна­менитого «Куртий» возле бельвильской «заставы», основанного неким Рампоно, чье имя «для массы людей в тысячу раз более известно, чем имена Вольтера или Бюффона». Или «знаме­нитый салон нищих» в Вожираре, где женщины и мужчины бо­сиком шумно плясали в пыли. «Когда «Вожирар» полон, [вос­кресная] публика перебирается в «Пти-Жантийи», в «Порше-рон» или в «Куртий»-и на следующее утро вы дюжинами видите перед лавками виноторговцев пустые бочки. Этот народ напивается на неделю» ^2. Равным же образом и в Мадриде «за пределами города пьют по дешевке хорошее вино, потому что там не платят пошлин, которые оказываются выше цены вина»¹⁸³.

Пьянство? Винные «роскошества»? Сошлемся на смягчаю­щие обстоятельства. Потребление вина в Париже накануне Ре­волюции было порядка 120 литров на человека в год- величина сама по себе еще не пугающая ¹⁸⁴. В действительности вино, главным образом низкокачественное, сделалось дешевой со­ставной частью питания. Его цена снижалась, даже относитель­но, всякий раз, как хлеб становился слишком дорог. Следует ли нам поверить вслед за историком-оптимистом В. Кулой, что ви­но могло (как и спирт) служить компенсацией, т. е. давать де­шевые калории, всякий раз, когда недоставало хлеба? Или дело просто в том, что, когда кошелек опустошали высокие цены го­лодного времени, вино, у которого оставалось меньше потреби­телей, по необходимости падало в цене? Во всяком случае, не будем судить об уровне жизни по таким кажущимся излише­ствам. И подумаем о том, что вино, с калориями ли, без кало­рий, часто было средством забыться тем, что еще и сегодня ка­стильская крестьянка называет mputa-pwuis», «забвение забот», «прочь печаль». Это красное вино двух веласкесовых кумань­ков (Будапештский музей) или же кажущееся еще более драго­ценным золотисто-желтое вино голландской живописи в высо-