Власть, бизнес, общество в регионах неправильный треугольник - Петров Н., Титков А. (ред

кальское движение» не испытывало активного противодействия со стороны властных структур, в крайнем случае отношение было формальным. Таким образом, общая лояльность к «Байкальскому движению» на муниципальном и региональном уровнях власти — безусловный внешний ресурс.

Анализ позволяет сделать вывод, что, несмотря отражение в ресурсной структуре движения классических моделей гражданской активности, реалии современного состояния гражданского участия в России и регионе диктуют особый контекст. Стагнация институтов третьего сектора, их фактическая подконтрольность государству оказываются незначительной преградой в условиях актуализации альтернативных сетей общественного сектора. Поэтому «наследство» экологических протестов переходного времени оказалось определяющим: оно стало своеобразной альтернативной рамкой консолидации, задействовало иные помимо устоявшихся пути достижения и проявления консенсуса. Наличие опыта постоянного гражданского активизма, чаще всего связанного с экологическими вопросами, оформили специфику региона: в случае Иркутской области благодаря общеразделяемой ценности Байкала накапливается опыт настоящего гражданского противодействия.

С другой стороны, специфика «Байкальского движения» проявилась в том, что оно продемонстрировало возможности консолидации разных поколений: можно сказать, что «идеологическое», представленное в публичных позициях «ветеранов» гражданской активности региона, органично объединилось с «практическим» представителей «новой волны». «Байкальское движение» — это совместная работа разных поколений, в ходе которой наводились мосты между разными идеологиями и «режимами оправдания» протестной работы.

Консолидация и консенсус. Активисты «Байкальского движения» продемонстрировали удивительную способность к консенсусу, если учесть, что мобилизация ресурсов носила ускоренный характер (а может быть, как раз благодаря этому).

Несмотря на то что интенсивная мобилизация ресурсов предполагает, что движение рекрутирует лишь тех, кто является его убежденным приверженцем, оно на протяжении всей активной фазы своей работы демонстрировало подчеркнутую терпимость к проявлению различной включенности в работу движения. Коа-

лиция самых различных по идеологическим основаниям общественных сил требовала выработки такого стиля работы, который делал бы общий знаменатель условий доступным и приемлемым для всех участников.

В качестве ресурсов солидарности в данном случае выступали общие принципы внутриорганизационной и публичной деятельности, основные. среди которых:

Исключение политической ангажированности. «Байкальское движение» дистанцировалось от политической составляющей протеста, исключало политическую направленность своих действий и пресекало все попытки политических сил использовать протестные мероприятия в своих целях. В то же время равноудаленность «Байкальского движения» от всех политических сил позволила ему остаться в русле гражданских действий, сохранить статус общественной инициативы и уберечься от критики за отстаивание чьих-то узких политических интересов. Этот принцип также исключил конфликтность, основанную на политических пристрастиях участников движения. Примечательно, что конструктивная направленность всех мероприятий движения проявилась и в решении не использовать крайние протестные лозунги — призывы к отставке президента, правительства, диверсиям и иным противозаконным действиям. Все это.позволило движению избежать маргинальности.

Возможность проявления инициативы. Участники движения изначально выбрали так называемую децентрализованную модель с отсутствием жесткого разделения труда между членами, развитыми неформальными связями и условными нормами членства. Это, безусловно, увеличило мобилизационные возможности организации, поскольку усиливало солидарность и приверженность общим ценностям. В то же время все участники могли проявлять инициативу, брать на себя решение тех вопросов, которые считали наиболее важными. Использовался принцип: если кто-то выступает с предложением, он должен быть готов к его реализации. Подобный подход позволял. каждому почувствовать себя причастным к общему делу.

Исключение проблемы лидерства. Все участники признают это безусловным достижением. Подобное решение, сомнительное с точки зрения перспективного планирования, — единственный возможный вариант в условиях ускоренной мобилизации, когда первоочередными видятся локальные задачи, а не стратегические цели.

.Бескомпромиссность в отстаивании ценностей. «Байкальское движение» в пространстве публичных дебатов строило свои отношения с официальными оппонентами не в терминах компромисса

ивзаимных уступок, а в риторике резкого противопоставления: «мы» и «они, «вечные ценности» и «меркальтильные интересы», «защита» и «угроза», «священное море» и «дохлое озеро». В риторике лозунгов обозначилась принципиальная позиция: по главному вопросу (строительство «трубы» в непосредственной близости от берега Байкала) компромисс невозможен. Это, безусловно, способствовало мобилизации, так как протест как форма гражданской активности традиционно собирает гораздо больше сторонников, чем позитивные программы.

Перечисленные принципы, которые позволили осуществить мобилизацию консенсуса, сыграли ключевую роль в обеспечении жизнеспособности движения. Однако это фундамент не укорененной структуры гражданского общества, а штаба протестных действий. В силу разных обстоятельств (во многом из-за скорого разрешения конфликтной ситуации) движение не подошло к выработке принципов, позволяющих осуществить стратегическое планирование

иукорениться в поле общественных процессов.

«Б а й к а л ь с к о е д в и ж е н и е »

ка к с п о с о б

са м о р е а л и з а ц и и

Приведенный выше анализ оснований мобилизации ресурсов и консенсуса, безусловно, отражает важнейшие черты «Байкальского движения», но он скорее демонстрирует, что это явление вписывается в привычные схемы общественной активности, мало встречающиеся, правда, в российских реалиях.

Подлинную уникальность опыта «Байкальского движения» можно обнаружить, если отстраниться от непосредственной деятельностной составляющей, анализируя лишь мотивацию его участников. Проведенные интервью позволяют разделить всех участников движения на две группы. С одной стороны, это люди, которые разделяют ценности гражданской активности как таковой, т. е. активизм для них — некая самоценость, необходимая составляющая современного общества (в «Байкальском движении» это в основном

представители экологического протеста конца 1980-х годов). С другой стороны, в «Байкальском движении» ключевые роли играли люди, для которых такой проект был не столько способом поддержания гражданской идентичности, сколько удачным моментом профессиональной реализации.

Гражданская активность как способ применения профессиональных качеств, средство подтверждения профессиональной состоятельности, наконец, просто шанс заняться «реальным делом», которое может принести ощутимый результат, — все эти ценности были не менее важны, чем пафос природной ценности Байкала

игражданского участия в принятии важнейших государственных решений. Соединение режимов идеологической вовлеченности

ипрофессионального отношения к протесту как к некоему проекту позволили добиться необходимого баланса идеологического и практического, конструктивного и патетического.

Подобный подход к гражданской активности позволяет шире взглянуть на потенциал профессиональных сообществ, увидеть в профессиональных союзах и ассоциациях необходимый инструмент гражданской жизни. Он обозначает новую ценность гражданской активности, выводит ее за границы маргинальных занятий.

П е р с п е к т и в ы

Если оценивать эффективность общественного движения, исходя из достижения поставленных целей, то миссию «Байкальского движения» можно признать выполненной: нефтепровод перенесен на безопасное расстояние от Байкала. Участники движения также считали, что протест принес ожидаемые результаты. Об этом в частности свидетельствует текст рекламной листовки праздничного концерта, организованного «Байкальским движением» после принятия решения о переносе нефтепровода: «Праздничный концерт, посвященный спасению Байкала» и далее: «Все самые достойные артисты города придут отпраздновать с вами победу!!!».

Не вдаваясь в дискуссию о том, что действительно повлияло на принятие решения о переносе «трубы», можно считать очевидным, что сам масштаб этого протеста стал возможен благодаря деятельности «Байкальского движения». Небывалая массовость протеста привлекла внимание как российского, так и междуна-

родного сообщества, тем самым включив самые разные механизмы давления.

Если цель деятельности движения достигнута, возможны два варианта: организация прекращает существование или вырабатывает новые цели. Формирование новых целей может оживить движение, если оно имеет достаточную материальную базу. Масштабность целей оказывает существенное влияние на перспективы движения. Группы, формулирующие узкие конкретные цели, при их достижении чаще всего распадаются. Если движение задается более масштабной целью, ее проще наполнить конкретным содержанием в зависимости от изменяющейся ситуации.

Нынешнее состояние (осень 2006 г.) «Байкальского движения» демонстрирует справедливость этих наблюдений. Достигнув локальных, предельно конкретных целей, движение фактически не сформулировало широкой стратегии, растеряв тем самым изначальный потенциал. То, благодаря чему «Байкальскому движению» удалось стать эффективной силой, не разрушая автономию его членов и при этом не становясь формализованной иерархично построенной организацией, оказалось препятствием для дальнейшей работы.

На этапе строительства постоянной коалиции гражданских сил с широкими задачами мобилизация консенсуса оказывается затруднительной и, похоже, невозможной. Отдельные участники «Байкальского движения» использовали потенциал, инерцию протестных действий по другим направлениям, но общая стратегия перешла в довольно независимые друг от друга направления.

Тем не менее «Байкальское движение» предпринимало попытки вывести свою работу в более широкий контекст и тем самым сохранить уникальную институцию. Правда, задачи, сформулированные в проекте программы движения, демонстрируют, насколько детализация максимально широкой цели — «прочной и нерушимой защиты озера Байкал от вреда, загрязнения и уничтожения» — размывает основания консенсуса. Трансформация протестной активности в постоянную деятельность по идее разработчиков документа должна. привести к комплексу мероприятий, включающему:

контроль деятельности законотворческих структур с целью исключения возможности принятия законов, нарушающих Конституцию;

.защиту природного наследия от загрязнения и разрушительного антропогенного воздействия, контроль за деятельностью организаций, нарушающих своей деятельностью законодательство по охране. природных ресурсов;

социально-экономическое развитие регионов Урала, Сибири и Дальнего Востока, активное участие в разработке и согласовании проектов, влияющих на экологическую и социальную обстановку, а также. в разработке стратегий развития регионов;

.сохранение и развитие национальных автономий; участие регионов в самоуправлении.

В качестве основного средства реализации этих задач выдвигается «создание прочного и дееспособного регионального самоуправления на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке». Бросающееся в глаза несоответствие объемов и смыслового содержания цели и задач, предусмотренных в проекте, стремление авторов связать защиту Байкала с созданием устойчивой системы региональной автономии существенно изменяют направленность движения: из координационного центра общественного протеста оно, таким образом, превращается в общественную организацию созидательного толка. Подобное изменение изначальных смыслов координации разрушает солидарность, личные и коллективные мотивы совместной работы исчерпаны и не распространяются дальше локальных задач. Протест сглаживал противоречия, созидание на это, похоже, не способно.

При этом именно антиколониальная направленность, стремление создать институции, противопоставляющие интересам «центра» интересы местного сообщества — очевидная задача гражданских сил региона. Антиколониальный пафос, конечно, присутствовал в протестных формах как в 1987—1988 гг., так и весной 2006 г., т. е. опротестовывалось не только решение, но и то, что решение принималось в Москве с пренебрежением к интересам людей, живущих на территории, в отношении которой оно принято. В конце 1980-х годов антиколониалистский пафос был плотно перемешан с антисистемным. Это была ситуация системного кризиса, и изменение ситуации жестко связывали с системными изменениями (реформой или сменой) — в том числе с преодолением сверхцентрализации страны, колониалистского характера властных решений.

В настоящее время гражданское движение (и «Байкальское движение» здесь, к сожалению, не исключение) — это попытка проти-

Б А Б Р . R U к а к з е р к а л о и р к у т с к о г о

г р а ж д а н с к о г о о б щ е с т в а

Д м и т р и й Т а е в с к и й

Информационный интернет-портал БАБР.RU был создан группой иркутских журналистов и веб-разработчиков в сентябре 2001 г. Этому предшествовала длительная работа в сферах гражданского общества, политической оппозиции, интернет-журналистики. Основная сложность создания портала заключалась в том, что он приходил на уже освоенный и развитый рынок региональных интер- нет-СМИ и с первого дня находился в жесткой конкурентной среде.

Благоприятным моментом при создании портала являлось наличие слаженной команды, имевшей значительный опыт работы в региональном Интернете и региональной журналистике. Ее костяк участвовал в разработке первого иркутского интернет-портала «Иркутский экспресс» (http://express.irkutsk.ru) и именно на нем отработал основные принципы подачи больших объемов информации. За два года, предшествовавшие созданию портала БАБР.RU, команда разработчиков создала крупные заказные региональные интернет-СМИ: «Иркутскую торговую газету» (http://itg.irkutsk.ru), «Номер один» (http://pressa.irk.ru), «http://i38.ru» и др. При этом были отработаны технологическая часть представления и формы подачи информации.

Парадоксом первой стадии функционирования портала БАБР.RU стало то, что он был вынужден конкурировать с разработками, соз-

данными той же командой — в первую очередь с «Иркутским экспрессом». С другой стороны, именно наличие в одних руках нескольких информационных ресурсов позволило организовать экспорт заголовков новостей с БАБР.RU на другие региональные сайты и тем самым осуществить первичный рывок по популяризации ресурса.

Изначально БАБР.RU не планировался как оппозиционное СМИ и вообще как «чистое» интернет-СМИ. При проектировании портала была определена свободная ниша региональных интернет-сер- висов, таких, как «Желтые страницы», «Белые страницы», специализированные форумы и т. д. Лента новостей была лишь одним из рядовых сервисов. Однако анализ аудитории подсказал, что у регулярно посещающих региональные интернет-ресурсы наиболее востребованы нетипичные для традиционных СМИ новости и их онлайновое обсуждение.

Переход на новый уровень развития потребовал серьезного пересмотра всей политики портала и кадровых ресурсов. Через год после старта БАБР.RU полностью изменил дизайн, была модернизирована программная часть, которая первоначально не была рассчитана на большой поток посетителей. В небольшой коллектив разработчиков вошли профессиональный редактор, несколько журналистов, были заключены договоры с журналистами и фотокорреспондентами других изданий. Модернизацию портала и переход его в статус интернет-СМИ существенно осложнило то, что он находился на самоокупаемости, поэтому большое значение придавалось рекламной политике.

Значительную помощь порталу оказали региональные оппозиционные силы. Эта помощь никогда не была материальной, однако такие структуры, как СПС, «Открытая Россия», НБП, приложили значительные усилия для его популяризации, предоставляя журналистам портала интересную информацию. Несмотря на систематические контакты с оппозицией, редакция портала всегда заявляла о своей полной политической нейтральности и независимости от любых организационных структур.

Уже в первый год существования у редакции возник серьезный перманентный конфликт с националистической газетой профашистского толка «Русский Восток» (главный редактор — Александр Панов). Этот конфликт практически никогда не выходил за рамки правового поля, однако открытость портала БАБР.RU позволила

представителям «Русского Востока» разворачивать горячие дискуссии, как правило, достигавшие эффекта, обратного тому, на который рассчитывали националисты. Особый накал эти дискуссии приобрели после закрытия «Русского Востока», на чем настояли наиболее демократически настроенные депутаты областного Законодательного собрания.

К серьезным конфликтам можно отнести и судебное разбирательство между редакцией БАБР.RU, областным Комитетом по молодежной политике и редакцией журнала «Русская сила». До 2004 г. комитетом руководил Александр Беломестных (ныне священник Русской православной церкви), который санкционировал выпуск под эгидой своего комитета и за счет областного бюджета периодических изданий православной и националистической направленности, в частности журналов «Русская сила» и «Русская сила-2» (главный редактор — Игорь Кушелев). Закрытие этих журналов традиционными методами представлялось весьма затруднительным, так как требовало выхода на уровень Законодательного собрания, что в тот период для редакции БАБР.RU было сложно. Было решено воспользоваться судебными процедурами. На портале появились скандальные публикации о журнала «Русская сила-2». Комитет по молодежной политике ЗС и главный редактор «Русской силы-2» обратились в суд, и в результате грамотных действий адвокатов редакции БАБР.RU проиграли все процессы. Благодаря широкому освещению в российской прессе тема получила большой резонанс, журнал «Русская сила-2» был закрыт по инициативе депутатов Законодательного собрания, а против Беломестных было возбуждено уголовное дело в связи с нецелевым расходованием бюджетных средств.

Анализируя развитие портала, необходимо принимать во внимание специфику интернет-аудитории Прибайкалья. Основная ее часть сосредоточена в Иркутске, Ангарске, Братске и Шелехове. Здесь уровень интернетизации очень высок и значительно превосходит средние показатели по России. 15—20% жителей «Большого Иркутска» (Иркутск, Ангарск, Шелехов) посещают ресурсы Интернета хотя бы раз в месяц. Иркутск стабильно находится в десятке лидеров российского Интернета (не считая Москвы) и на втором месте по Сибири после Новосибирска, занимая при этом 23—24-е место по количеству жителей.