Государство и право Древнего мира и Средних веков - Кучма В.В

ставляли образец общины территориальной (или соседской). Община продолжала играть важную роль в организации общественной жизни свободных франков, в частности, в разрешении судебных дел. Члены общины несли коллективную ответственность за убийство, произошедшее на территории их проживания. Институт соприсяжничества, на котором основывался древнейший судебный процесс, также уходил корнями в общинные традиции. Марки объединялись в более крупные территориальные административные единицы — сотни. Это название было заимствовано из обозначения прежних подразделений племен (вспомним аналогичную трансформацию понятий «фила» у древних греков и «триба» у древних римлян). В сотнях созывались сотенные собрания (malus), в которых уча- ствовали все полноправные свободные жители сотни мужского пола. Главное предназначение собраний состояло в том, чтобы на основе традиционной, веками сложившейся процедуры решать подавляющую массу возникавших в реальной жизни судебных дел. Сотенные собрания избирали из своей среды главу сотни — тунгина, председательствовавшего при рассмотрении судебных дел, и 7 рахинбургов («выносящих приговор»). Естественно, что на эти выборные должности проникали самые состоятельные и наиболее авторитетные люди, которым население сотни могло доверить решение своей судьбы. Вместе с тем, истец имел право требовать от рахинбургов справедливого решения. Если же рахинбурги нарушали закон, они тут же, на судебном собрании, могли быть наказаны высоким штрафом. Тунгин вместе с рахинбургами представлял свою сотню в ее взаимоотношениях с выборными органами других сотен.

Королевская власть, заинтересованная в укреплении своего престижа не только на общегосударственном, но и на местном уровнях, вступила в борьбу с выборными органами общинного представительства, стремясь поставить их под свой контроль, перестроить местные органы на принципах не родового и племенного, а административно-территориального управления. Эта грандиозная организационная перестройка была завершена лишь через два века после Хлодвига. Проводниками королевской политики на местах являлись особые должностные лица (сацебароны, а впоследствии графы), наделенные полицейскими и фискальными функциями и имевшие в своем

ми. В 673 г. эта статья была подтверждена королем Хильпериком II. Власть герцогов и графов имела тенденцию к постоянному усилению. Кьерсийский капитулярий короля Карла Лысого (877 г.) официально признал наследственность графской должности; эта должность могла быть вверена лишь крупнейшим земельным собственникам графства. Закрепив за собой принадлежавшие им земельные площади, графы и герцоги составили прослойку могущественных местных феодалов, окруженных многочисленными вассалами. В ходе процесса феодализации и сеньоризации государственных служб должности графов и герцогов превратились в наследственные почетные титулы феодальной знати, а их носители стали собственниками обширных доменов, формально состоявшими в вассальном подчинении монарху как верховному сеньору, но приобретшими фактическую независимость от королевской власти. В свою очередь, мелкие и средние феодалы, становясь вассалами более крупных, оказывались связанными с последними гораздо более прочными узами, чем с королем. Структура вассальных связей, дополняемая системой иммунитета, накладывалась на общий комплекс местных административно-политических органов и корректировала их функционирование мощным влиянием фактора межличностных отношений. Это влияние, заметно ощутимое и на общегосударственном уровне, было особенно существенным в деятельности управленческих структур местного и регионального масштаба.

Финансовая система, государственные повинности. Франкские короли, установив свою власть над Галлией, первона- чально сохранили ту налоговую систему, которая существовала здесь в момент завоевания. С местного населения продолжали взиматься прямые и косвенные налоги (tributum), установленные в период римского владычества. В частности, поземельный и подушный налоги выплачивало как свободное, так и несвободное население (за рабов — сервов— налоги выплачи- вали их господа).

Уже во второй половине VI в. налогом (вероятнее всего, поземельным) стали облагаться и свободные франки. И хотя размер этого налога был более низким, чем тот, который был установлен для галло-римлян, он вызывал недовольство свободного населения, которое неоднократно восставало и зачастую даже добивалось временного успеха в этой борьбе.

десятую стоимости товара. Чаще всего пошлины взимались в натуральном виде. Особой разновидностью пошлины была пошлина с т. н. монетариев — лиц, которые занимались чеканкой монеты.

Источниками пополнения государственной казны являлись также поступления с личных (домениальных) владений короля, конфискованные и выморочные имущества, а также те части вергельда, которые шли королю, если у убитого отсутствовали родственники. Значительное место в государственных доходах занимали военная добыча и средства, поступавшие в виде контрибуции с покоренных народов. По свидетельствам исторических источников, особенно много драгоценностей, золота и серебра принесли завоевательные походы Карла Великого.

Эволюция вооруженных сил. В первые века франкской монархии вооруженные силы еще не были отделены от народа. Они имели вид народного ополчения, в котором свободные франки составляли основное ядро. В основу организационного построения войска были положены принципы общинной и сотенной организаций: каждая сотня насчитывала столько дворов, сколько было необходимо для того, чтобы выставить 100 бойцов. Общины представляли в ополчение воинов согласно исходившей от короля разнарядке; за сбор ополчения в пагах несли ответственность местные графы, которые им и командовали. Ополчение формировалось на основе родоплеменных связей; был силен дух воинского братства и равенства перед лицом вождя-военачальника. Оружие и обмундирование приобреталось каждым воином за его собственный счет; выступая в поход, каждый воин должен был принести с собой запас продовольствия на три месяца и одежды на шесть месяцев. Ежегодно в марте устраивались военные смотры, на которые воины-фран- ки являлись в полном вооружении; эти военные смотры заменили собой первоначальные народные собрания, ведущие свое происхождение из древней племенной организации. Места смотра (названные выше «мартовские поля») определялись королем. За неисправность оружия или плохое качество снаряжения накладывались строгие взыскания. По сообщению хрониста Григория Турского, во время смотра Хлодвиг лично убил одного из воинов, обвинив его в пренебрежении к оружию (на

зации, преследовали цель обеспечить исполнение крестьянами их обязательной воинской повинности. Ответственность за созыв ополчения, вооружение и снаряжение воинов возлагалась на графов, которые могли применять к уклоняющимся от военной службы упомянутый выше королевский банн в 60 солидов. Но чтобы не допустить окончательного разорения военнообязанных крестьян, Карл установил, что этот штраф мог быть дифференцирован в зависимости от их состоятельности (так, например, крестьянин, располагавший недвижимостью в 120 солидов, платил банн сполна, а тот, чье имущество оценивалось в 20 солидов, штрафовался лишь на 5 солидов).

Между тем, никакие угрозы не могли заставить разорявшееся крестьянство исправно нести воинскую службу, поскольку она оказывалась выше их сил. По подсчетам известного историка военного искусства Г. Дельбрюка, к середине VIII в. стоимость вооружения и снаряжения одного всадника была эквивалентна стоимости стада коров в 45 голов (так, стоимость лат равнялась стоимости 12 коров, боевого коня — также 12 коров, меча с ножнами — 7 коров, шлема — 6 коров, щита — 2 коров). В этих условиях государственная власть должна была пересмотреть традиционный порядок личного несения военной службы, введя новый критерий: отныне следовало выставлять вооруженного воина уже не от одного, а от нескольких земельных наделов. Впервые это правило было установлено капитулярием 807 г., а в следующем, 808 г. было издано общее постановление о порядке набора войск на всей территории страны. Впредь самостоятельно нести военную службу могли лишь владельцы четырех тягловых наделов (мансов). Владельцы меньшего количества мансов должны были объединяться для выставления определенного числа солдат (так, владельцы двух мансов вдвоем выставляли одного солдата). О воинской службе людей, не имевших наделов, больше не упоминалось вообще. Следовательно, основа старой народной военной организации была окончательно ликвидирована. Возобладал типичный для феодализма принцип «разделения труда»: крестьянин трудится на земле, а феодал сражается на войне.

По своему составу, способам комплектования, порядку подбора командных кадров рыцарское конное войско являлось типично феодальным. Сам термин «рыцарь» (франц. chevalier),

ших особое распространение в эпоху Каролингов и приобретших свою классическую форму на рубеже VIII и IX веков (только за годы правления Карла Великого было издано около 200 капитуляриев). По более поздней классификации капитулярии делились на три группы: капитулярии, дополнявшие законы или правды (capitula legibus addenda), капитулярии «сами по себе», т. е. самостоятельные (capitula per se scribenda), и капитулярии, предназначенные для королевских посланцев (capitula missorum). Первый систематизированный сборник капитуляриев, составленный частным лицом, появился в 827 г. К источ- никам права следует относить и упомянутые выше иммунитетные грамоты, а также утверждаемые королем образцы документов (формулы-грамоты), с помощью которых оформлялись имущественные сделки. В этих формулах в абстрактной форме, без упоминания конкретных имен, дат, географических названий (их предстояло вписывать при реальном оформлении сделки) излагалось только само существо дела: отчуждение земельного участка, освобождение раба и т.п.

Свое влияние на развитие правовой системы раннего феодализма оказывала и церковь. Именно во многом благодаря церкви (а также королевскому законодательству) в правовую систему франков проникали институты римского права, на первых порах существенно упрощенные и вульгаризированные по сравнению с их классическими образцами.

Несмотря на достаточно широкий круг имеющихся источников, основную информацию для анализа специфики раннефеодального права можно почерпнуть из варварских правд. Особую ценность представляет самая ранняя из них — Салическая правда (Салический закон— Lex Salica), записанная на обиходной латыни во времена Хлодвига (конец V — начало VI вв.) и отразившая начальные этапы становления раннефеодального государства и права у франков. Сохранилось предание, что текст Салической правды был составлен путем опроса старейших представителей четырех регионов королевства относительно древнейших обычаев франков в целях «приверженности к справедливости и сохранения благочестия», — иного пути создания документа просто не существовало. Первоначальный текст Салической правды до нас не дошел; наиболее древ-