9. Эксперимент как средство совершенствования следственной деятельности

В переходных условиях развития государственности и реше­ния задач построения правового государства особое значение при­обретает продуманность и обоснованность преобразований во всех областях жизнедеятельности государства и, в первую очередь, в сфере правоохранительной деятельности, призванной обеспечить надежную правовую защиту всем членам нашего общества, чтобы жизнь и здоровье человека, его честь и достоинство, неприкосно­венность и безопасность стали наивысшей социальной ценностью. Одной из гарантий этого выступает расширение эксперименталь­ной проверки того, что предлагается для внедрения в жизнь, в том числе новых правовых актов.

За 1990-1995 гг. в Украине принято более 600 законодательных актов, что следует оценить как положительный момент, но в то же время в большую их часть уже неоднократно вносились изменения и дополнения (186,3-44). В этом плане заслуживает внимания пред­ложение депутата В.Суслова, который при обсуждении в Верхов­ной Раде вопроса о регулировании поступлений в бюджет в зависи­мости от размеров налогообложения рекомендовал проверить это экспериментально - снизить на несколько месяцев налог на добав­ленную стоимость, чтобы таким образом выяснить, к чему это при­ведет: к увеличению или снижению поступлений и на основе этого /вместо споров/ принять решение (187).

Экспериментальный метод заключается в познании интересую­щих фактов путем опытной проверки наблюдаемых явлений. В от­личие от метода наблюдения эксперимент включает активное вме­шательство в изучаемое явление, его выделение из обычного про­цесса, искусственное воспроизведение в специально созданных ус­ловиях. Эксперимент позволят исследовать сущность, природу и механизм интересующих явлений и фактов. Вместе с тем ему прису­щи две специфические черты. Во-первых, он, являясь составным элементом практики, выполняет функции критерия истины, т.е. обеспечивает не только получение знаний, но и проверку их истин-

101

ности. Во-вторых, для развития теории и практики весьма важна его прогностическая роль, обеспечивающая предварительную опытную проверку положений, предлагаемых для внедрения в практику (188,8).

В следственной деятельности эксперимент получил достаточ­но широкое применение в качестве средства опытной проверки от­дельных обстоятельств в рамках следственных действий, при про­изводстве экспертиз. А в научных криминалистических исследова­ниях экспериментальный метод используется сравнительно огра­ниченно. Объясняется это, на наш взгляд, двумя основными обсто­ятельствами. Во-первых, тем, что не раскрыты в полной мере воз­можности этого метода применительно к криминалистическим ас­пектам следственной деятельности, во-вторых, существенными ог­раничениями и сложностями экспериментирования в сфере уголов­ного судопроизводства (189,156).

Расследование преступлений - строго регламентированная уго­ловно-процессуальным законом деятельность, применительно к ко­торой достаточно четко и полно определены права и обязанности ее участников. Любое отступление от этих предписаний представ­ляет собой нарушение закона. «В ситуациях, урегулированных уго­ловно-процессуальной нормой, - отмечает В.Т.Томин, - рационали­зация невозможна никаким иным путем, кроме внесения изменений в закон» (108,115).

С учетом этого вся следственная деятельность применительно к возможностям экспериментирования, по нашему мнению, должна быть четко разграничена на две сферы: а) аспекты, связанные с из­менением прав и обязанностей участников процесса; б) аспекты, изменение которых не связано с корректировкой прав и обязаннос­тей субъектов уголовного судопроизводства. К первой группе от­носятся все положения, которые определяют и отражают права и обязанности участников расследования, регламентируемые уголов­но-процессуальным законодательством. Эксперимент в отношении этих положений в целях проверки предлагаемых мер по совершенс­твованию процессуальной деятельности (повышению качества и

102

результативности расследования, расширению гарантий прав учас­тников уголовного судопроизводства, обеспечению экономичнос­ти следственной деятельности и т.п.) означает (влечет) изменение -расширение или ограничение установленных прав и обязанностей, т.е. отступление от закона, проявляющееся в ущемлении либо рас­ширении прав лиц, попавших в сферу проводимого эксперимента, по сравнению со всеми иными участниками уголовно-процессуаль­ной деятельности (190,132). Поэтому эксперимент такого рода мо­жет быть осуществлен только на основании решения законодателя.

Однако наш законодатель в сфере уголовного судопроизводс­тва (да и применительно к иным областям жизнедеятельности) практически не используют такую возможность, а ученые не вносят предложений и не предлагают научно-обоснованных программ по проведению масштабных экспериментов, направленных на совер­шенствование (в том числе принципиальное изменение) структур и положений уголовно-процессуальной деятельности.

Предложений по изменению уголовно- процессуального зако­нодательства и организационных элементов следственной деятель­ности с аргументацией в обоснование их осуществления в нашей литературе (и особенно в диссертациях) высказывается великое множество. Но способов экспериментальной проверки, которые бы подтвердили или опровергли приводимые аргументы и открыли те, которые не видны на уровне теоретического осмысления проблемы или игнорируются как несущественные, не предлагается ( 191,158-159).

Ставя вопрос о необходимости каких-либо преобразований, ученый, по нашему мнению, должен указывать не только причины и доводы в пользу этого, но и предлагать конкретные пути, спосо­бы и масштабы проверки (в том числе экспериментальной) реаль­ности предлагаемых мер, чтобы в практику внедрялось уже апро­бированное, а не для выяснения, что из этого получится при реали­зации.

В экспериментальной проверке нуждаются «те выводы и поло­жения юридической науки, которые носят гипотетический харак-

103

тер, те проекты правовых актов, которые не дают полной уверен­ности в целесообразности намеченного мероприятия». Следова­тельно, эксперимент должен проводиться для того, «чтобы предот­вратить возможную неудачу, риску которой разумнее подвергнуть более узкую область общественных отношений, чем более широ­кую» (189,155).

В тех случаях, когда преобразования носят организационно-технический характер и, как правило, не затрагивают права и обя­занности вовлекаемых в уголовно-процессуальную сферу лиц, воз­можности проведения экспериментальных исследований достаточ­но широки и значительно проще по процедуре. Это, например, экс­перименты по проверке влияния критериев оценки на показатели деятельности по раскрытию преступлений (результативность, сро­ки и т.п.), по установлению влияния организационных преобразо­ваний ( введение специализации в работе следователей, органи­зация их труда с участием технических помощников.

Давно, например, «ставится» и «снимается» вопрос о техничес­ких помощниках следователей, издавались приказы о их введении (192), однако проблема эта до сих пор не решена ( 193,46). По дан­ным нашего исследования 81,6% опрошенных следователей указы­вают, что работают без технических помощников. А там, где эти должности предусмотрены, помощники следователей занимаются самостоятельным расследованием. Данный вопрос, как и многие другие организационные, мог быть давно решен на базе проведе­ния эксперимента в ряде ГО РОВД страны, позволив определить, что именно может дать работа с настоящими техническими по­мощниками следователей в плане повышения качества расследова­ния, сокращения его сроков и экономии используемых сил и средств. Поэтому представляется не учитывающим все особеннос­ти экспериментирования заявление «о недопустимости эксперимен­та в области борьбы с преступностью без издания правового акта, так как такой эксперимент неизбежно будет означать нарушение законности» (194,744).

При экспериментах этого вида опробываются организационно-

104

структурные изменения, не затрагивающие содержание следствен­ной деятельности, призванные совершенствовать в первую очередь результативность следствия и уровень организации труда следова­телей. Разумеется, в конечном итоге эти изменения ( внешне коли­чественного плана) будут иметь своим результатом и существенные качественные достижения. Так, улучшение организационно-техни­ческих условий труда следователей может и должно привести не только к увеличению объема выполняемой ими работы (в частнос­ти, количества расследуемых дел), но и к существенному улучше­нию ее качества, а следовательно, к повышению уровня защиты прав и интересов участников уголовного судопроизводства. Одна­ко это - сопутствующий результат, возможный при определенных условиях, но не обязательно наступающий, поскольку достигнутая экономия сил, времени, средств может быть направлена на совер­шенно иные цели как организаторами следственной деятельности, так и ее непосредственными исполнителями.

В приказе МВД Украины № 745 от 25 ноября 1992г. говорится: «Ввести в состав следственных подразделений численностью 5 че­ловек штаты диктофономашинисток, в более крупных подразделе­ниях их количество определять из расчета - одна машинистка на 8 следователей» и далее применительно к нормативам нагрузки на следователя - 35 дел в производстве за год, указано «исходя из на­учно-обоснованных норм нагрузки». А кто и как определил эту «научную обоснованность», если реальная нагрузка следователей составляет около 100 дел в год? Подобные вопросы, если бы у ру­ководителей было действительное желание обеспечить научную обоснованность принимаемых решений, могли бы быть изучены на базе проведения специальных экспериментов.

С учетом отмеченного для экспериментов второй группы необ­ходимо решение ведомств (прокуратуры, Министерства юстиции, МВД, СБУ) или их структурных подразделений в пределах своей компетенции. В свое время в МВД принималась специальная инс­трукция об организации и проведении экспериментов в органах внутренних дел, но широкого распространения в области следс­твенной деятельности не получила. Более того, имели место слу-

105

чаи приказного прекращения незавершенных экспериментов (104,140-142).

Эксперимент как метод и средство проверки каких-либо поло­жений в целях решения вопроса о целесообразности их внедрения в практику, необходимо четко отграничивать от осуществляемых преобразований, т.е. целенаправленных изменений социальных ус­ловий, которые «имеют сходство с экспериментом по своим резуль­татам, но отличаются по целям и задачам» (195,84).

Преобразование - это свершившийся факт и оно не может рас­сматриваться в качестве эксперимента. В противном случае все ви­ды и формы законодательной и исполнительной деятельности превратились бы из средства решения практических задач и нужд общества в способ поиска путей для этого. Другое дело, что наблю­дение и анализ хода и результатов подобных преобразований дают возможность выявить их достоинства и недостатки, установить сте­пень обоснованности тех положений, которые послужили основа­нием для принятия решений и их внедрения в практику. Но это не придает им статус эксперимента, суть которого - проверить для внедрения, а не внедрить для проверки.

Анализ литературных источников, в которых отражены резуль­таты проводившихся в научных целях экспериментов, показывает, что они затрагивают в основном вопросы организации расследова­ния и разработку средств и методик обнаружения, фиксации и исс­ледования доказательств. Различие возможностей эксперимента по отношению к различным разделам криминалистики отмечает Р.С.Белкин: «В таком разделе криминалистики, как криминалисти­ческая техника, эксперимент играет особенно заметную роль для установления общих закономерностей тех или иных процессов, со­вершенствования методов обнаружения, фиксации, изъятия и исс­ледования доказательств. В значительной части криминалистичес­кая техника в этом смысле носит экспериментальный, опытный ха­рактер» (196,117). Обусловливается это тем, что, во-первых, как уже отмечалось, эксперименты такого плана не ущемляют прав и не увеличивают обязанностей вовлекаемых в уголовное судопроиз-

106

водство граждан, а, во-вторых, могут осуществляться вне рамок ре­ального процесса расследования . Так, при разработке средств и приемов выявления следов, методик их исследования, определении возможностей применения средств и методов других областей зна­ния в криминалистических целях проводимые экспериментальные исследования направлены на выявление общих закономерностей изучаемых явлений, реальных возможностей обнаружения и иссле­дования объектов в целях получения с их помощью определенных данных о фактах (наличия, состояния, контакта и т.п.). Если техни­ческая сторона - выявление следов на новых материалах или новы­ми средствами, установление отсутствия монтажа в фонозаписи, определение условий исполнения документа и т.д. - принципиаль­но решена в процессе научных исследований (в том числе на базе эксперимента), то вопрос о внедрении новшества в процесс рассле­дования решается на основе положений уголовно-процессуального закона, а правомерность и допустимость использования получен­ных с помощью этих средств и методов данных в качестве доказа­тельств определяется судом. Здесь имеется прямая взаимосвязь с положениями, на основе которых научно-технические средства, ис­пользуемые в уголовном судопроизводстве, подразделяют на нуж­дающиеся в правовой регламентации и не требующие таковой (197,119; 198,16-21). Таким образом, правовые аспекты реализации результатов и данных экспериментов в области криминалистичес­кой техники, как правило, находятся за его пределами.

В области тактики следствия экспериментирование специфично как в силу того, что положения, реализуемые через тактику, чаще всего затрагивают права и обязанности тех лиц, в отношении кото­рых осуществляется эксперимент, так и по той причине, что воз­можности их проверки вне непосредственного процесса расследо­вания весьма ограничены. Тактика следствия связана прежде всего с поведенческими мотивами и действиями участников расследова­ния. В их основе лежат общие закономерности человеческого обще­ния, восприятия, переработки, сохранения и воспроизведения ин­формации. Поэтому общие закономерности, лежащие в основе пос­тупков, на познание и разрешение которых направлены тактичес-

107

кие приемы, могут изучаться вне рамок уголовного судопроизводс­тва (например, исследование характера и причин различий в вос­приятии многочисленной аудиторией разыгранной перед ней ка­кой-либо сцены (эпизода), определение динамики процесса «зату­хания памяти» и т.п.). Но при этом должна обязательно учитывать­ся специфика проявления этих качеств и свойств личности в усло­виях реальной обстановки преступления и его расследования. Поэ­тому коррекция полученных при проведении эксперимента данных должна осуществляться (дополняться) на основе изучения конкрет­ных эпизодов расследования, в которых нашли отражение соот­ветствующие закономерности.

Все отмеченное свидетельствует о возможности и необходимос­ти более широкого использования экспериментального метода в изучении и совершенствовании следственной деятельности. В соот­ветствии с этим ученые должны готовить и проводить эксперимен­ты, которые не затрагивают процессуальных прав и обязанностей участников уголовного судопроизводства, а также разрабатывать программы и предлагать законодателю проведение тех экспери­ментов, которые без его решения невозможны. Л.М.Карнеева со­вершенно правильно отмечает, что лучшим способом совершенс­твования деятельности является указание «как нужно делать», до­вести эти рекомендации до такого уровня, когда их может и должен принять законодатель» (180,13).

Необходимость в подготовке и проведении конкретного экспе­римента возникает не по усмотрению ученых или законодателя, а в с связи с тем, что объективно созревают условия для нового поряд­ка деятельности, новых отношений, т.е. она обусловлена потреб­ностями практики. Разрешение этих потребностей возможно пос­редством законодательной инициативы (в том числе с привлечени­ем научных сил) и путем «местного правотворчества», т.е. рожде­нием нового самой практикой. Однако «стихийно пробивающая се­бе дорогу практика, - отмечает В.И.Каминская, - далеко не всегда окажется объективно полезной. Искать спасения в случаях отстава­ния закона от жизни во всеобщем правотворчестве - это путь не только опасный, но и губительный для правопорядка... Поэтому

108

решение о необходимости изменить действующий порядок или ввести какую-либо новую, ранее не применявшуюся форму или институт, а также выбор наиболее соответствующего поставлен­ным задачам «оптимального» варианта решения, не могут быть произвольными, должны опираться на исследование практики» (194,39). Добавим от себя: с широким использованием эксперимен­тального метода.

В период существования СССР своеобразной базой правового эксперимента являлось наличие различий (хотя и немногочислен­ных) в уголовно-процессуальной регламентации расследования в союзных республиках (199,34-35). Например, разрешение произ­водства следственных действий по приостановленным уголовным делам в одних и запрет в других республиках. Анализ фактическо­го влияния таких различий на практику позволял выявить досто­инства и недостатки каждого из установленных порядков для учета при совершенствовании законодательства. И в настоящее время следует широко использовать опыт других стран, но не путем ком­ментирования имеющихся различий в положениях законов, а за счет изучения того, как это проявляется на практике, какие дает преимущества, как обеспечивает защиту прав и интересов личнос­ти, какие имеет негативные моменты и т.д. При решении использо­вать что-либо из зарубежного опыта, необходимо учитывать не только отмеченные аспекты планируемого новшества, но и соци­ально-экономические и исторические особенности развития стра­ны (200,454).

Таким образом, изменившиеся условия борьбы с преступностью требуют дальнейшего совершенствования деятельности по раскры­тию и расследованию преступлений, которая, во-первых, должна соответствовать конституционным положениям и идеям о защите прав и интересов личности, во-вторых, осуществляться в соответс­твии с теми возможностями, которые государство в состоянии пре­доставить для решения задач уголовного судопроизводства.

109