Жизнь после «смерти»

Смерть наилучшим образом передает ту глубину душевной боли, которую переживают родители детей-заложников. И с этой болью надо работать. За чрезмерной фиксацией взрослых на своих детях необходимо разглядеть их защиту от своих собственных чувств и решиться преодолеть налаженный культурой запрет на проявление родителями собственной боли и слабости. Потому что лишь пережив свое горе, мама сможет без чувства вины и страха общаться с сыном, а значит – сумеет создать условия, в которых мальчик оживет, отогреется. Нет ничего опаснее «греха упрощения» - работы на уровне рекомендаций и инструкций вместо работы с переживаниями человека и упорядочением взорванного образа мира и себя в нем. «Самые изобретательные психотерапевтические процессы вмешательства, - писал Дж. Бьюдженталь, - как правило, оказываются безрезультатны, а часто антитерапевтичны, когда пациент находится в своей субъективности, а форма и время предъявления плохо согласуются с тем, где именно».

Где именно находится клиентка в своей субъективности? Один из способов понять это – видеть выражение лица, отслеживать реакции тела. Женщина находится в острой фазе переживания горя: ее бьет внутренняя дрожь, она – такая же жертва террора, как и ее сын и многочисленные родственники в Беслане. И если она зажмет свои переживания в кулак, то ничем не сможет помочь ни себе ни сыну. А ей необходимо выбрать, как жить в этой новой жизни, «жизни после смерти», ей необходимо осмыслить, что именно произошло, пересмотреть свои отношения с самой собой, с сыном и с миром. Ей надо перейти от «бегства в деятельность» к переживанию своего горя и укреплению себя. Лишь тогда она сможет без страха помочь своему сыну.

Скрытое сделать явным

Необходимо побуждать клиентку обратиться к своему собственному состоянию. Сделать явным то, что демонстрируется клиентом, но пока им не осознается. В данном случае – ее тревогу, ее страх смерти, ее непроговоренное и непережитое горе.

Диалог клиентки с психологом:

- Я понимаю, вы беспокоитесь о сыне и очень хотите помочь ему. Но вряд ли вы сможете сделать это, если не позаботитесь о себе и будете находиться в таком состоянии. Поэтому давайте сначала вы расскажете, что произошло с вами, с вашей семьей, с теми из ваших близких, которые в Беслане…

- Ну это лишнее. Что я? Сейчас самое важное – это мой сын…

- И все же, чтобы помочь вам, мне надо знать жизненную ситуацию. Расскажите, как сын оказался в этой школе…

Клиентка дрожит. Это та самая неконтролируемая нервная дрожь, которая встречается во время острой фазы переживания горя. При помощи этого способа тело пытается «сбросить напряжение». Такую дрожь ни в коем случае нельзя успокаивать. Нужно сделать прямо противоположное – помочь человеку усилить ее. Обнимая женщину за плечи, сказать о том, что нужно внимательно вслушаться в свое тело и делать то, что оно подсказывает. Дрожь усиливается. Наконец, женщина всхлипывает, по ее лицу текут слезы, а потом она начинает рассказывать о летнем отдыхе мальчика у бабушки с дедушкой…

Лишь когда она рассказала обо всем, что было связано с трагедией, выговорилась, стало возможным перейти к работе с запросом, заняться осознанием новой реальности – сегодняшнего психологического состояния сына, а затем и поиском способов построения новых отношений с изменившимся мальчиком. Способов помощи и себе и ему.