Штаб Московского Военного округа (20-е годы хх века) [8]

Проживая в это время в Москве, в Басманном переулке, 12 октября 1926 года 29-летний Исаак Баумштейн и 22-летняя Блюма Дубинская, сочетаются законным браком в отделе ЗАГС Исполкома Бауманского (ранее Басманного) райсовета депутатов трудящихся.

Повторное «Свидетельство о браке» 1961 года [9]

Затем в жизни моих родителей происходят координальные изменения.

II. Малая родина (1930-1934)

В 20-е годы, когда ещё не было массовых репрессий (7) и ГУЛАГа (8), по каким-то неведомым мне причинам, папа и мама переезжают жить и работать сначала в Восточную, а затем Западную Сибирь. Тогда особой вольности не было, куда прикажут – туда люди и ехали работать. Точнее, вкалывать: иначе в то время не трудились. Отец с утра до вечера пропадал на стройке, а мама дома занималась хозяйством.

Здесь, в городе Енисейске, 14 апреля 1928 года родилась моя сестра Маргарита, а потом 17 июня 1930 года, но уже в городе Новосибирске, появился на свет я.

Новосибирск, 1930 год [10]

Сибирь известна своими морозами. В декабре-январе температура в Новосибирске может снижаться до -30, а иногда даже и до -40 и более градусов мороза. Особенно тяжело переносить такой холод тем, кто, как моя мама, родился на юге страны. Поэтому, когда мне исполнилось полгода, мама на Новый год повезла меня к своим родителям в Москву (9).

Мамина семья (декабрь 1930 года) [11]

Это моя первая и мамина самая любимая фотография. На ней очень дорогие ей люди: я у неё на коленях, мой папа, тётя Бетя (младшая сестра мамы), бабушка Клара и дедушка Нахайм (Наум), мой дядя и его жена, племянницы (стоят первыми с правой и левой стороны). Я редко и мало с ними общался, да и то только в детстве, поэтому, к сожалению, семью Дубинских помню плохо. Эта фотография до сих пор стоит у меня в комнате между стёклами серванта. Из-за частого его использования края фотографии и она сама сильно деформировались.

О первых годах своей жизни знаю, увы, очень мало, да и то только со слов мамы. По её рассказам, однажды в магазине меня похитили цыгане, но родители быстро нашли меня. Тогда мы жили в центре города на Красном проспекте в 5-ти этажном доме в однокомнатной квартире, на первом этаже которого размещался магазин обуви.

Новосибирск, Красный проспект, 1930 год [12]

Недалеко от нас находился театр Оперы и балета. Когда мимо нашего дома проходили демонстранты, а солдаты пели песни, я тут же вскакивал с постели, подбегал к окну и подпевал им: «Эй-эй, ух ха-ха-ха, красны молодцы…» и т.д. Уже с рождения я был любителем ярких музыкальных действий.

Мне один год (Новосибирск, 1931 год) [13]

Новосибирск, Красный проспект, 1933 год [14]

Потом через много лет, уже после окончания МАДИ, когда я работал в «Гипростроймаш» (в нём тогда впервые в Союзе занимались крупнопанельным домостроением), будучи в 1961 году в командировке, совершенно случайно (самолёт летел во Владивосток, но сделал вынужденную посадку) второй и последний раз, я оказался в Новосибирске. До утра у меня было много свободного времени. Помня рассказы мамы, взял у аэровокзала такси, назвал известный мне адрес и очень скоро оказался возле дома, где родился.

Новосибирск, Красный проспект, 1960 год [15]

Родители прожили в Сибири восемь лет. Но в 1934 году вся семья, измученная жарой и комарами, лютыми морозами и частыми заболеваниями, хроническим недоеданием и неустроенностью быта переезжает жить ближе к Москве.

III. Предвоенные годы (1934-1941)

Нас прописали в городе Кунцеве, деревне Богдановка Московской области, почти в 10 км от Москвы. Недалеко от нас располагались санаторий «Усово», правительственный дом отдыха «Барвиха» и дачи членов Правительства Советского Союза: В.М.Молотова, Л.М.Кагановича, М.И.Калинина, К.Е.Ворошилова А.И.Микояна и других. Ну, и, конечно, дача самого И.В.Сталина, о которой, правда, я узнал только после его смерти (10). В общем, нас поселили в самом престижном месте Московской области.

В первой половине ХХ века из-за обилия в Кунцеве лесов, парков, садов, разнообразных видов птиц и зверей, всевозможных рек и речушек, прудов и ручьёв, даже, несмотря на нахождение нескольких промышленных предприятий, здесь всё равно легко дышалось, быстро снималась усталость многотрудного дня, особенно, если на работу приходилось ездить из Кунцева в Москву.

Знатных и знаменитых эти места на западе Москвы притягивали к себе давно. В XVII веке, когда село Кунцево было подарено царём Алексеем Михайловичем Романовым своему тестю, боярину Кириллу Полиевктовичу Нарышкину, оно располагалось «…на возвышенном с крутым скатом берегу Москва реки, покрытом деревьями. Местоположение прелестное; Москва-река живописна; леса и рощи обширны и тенисты» (11). В связи с этим существует предположение, что название «Кунцево» (писали также «Кунцово»), происходит от древнерусских слов кунеть – хорошеть, кунка – хорошая, милая. Есть также версия (см. повесть И.С.Тургенева «Новь»), что название «Кунцево» связано с тем, что в этой местности было много пушного зверя, в частности куниц. Но если это так, то название скорее имело бы форму Куницыно, а не Кунцево (12).

Живописность открывающихся видов, необыкновенная свежесть воздуха и при этом мизерное расстояние от Москвы способствует тому, что с начала XIX по конец ХХ века Кунцево становится популярным дачным местом, где отдыхают многие известные люди того времени. В разное время здесь живут и работают историки Н.М.Карамзин и Т.Н.Грановский, писатели Л.Н.Толстой и И.С.Тургенев, художники А.К.Саврасов, В.Г.Перов и И.Н Крамской. В Кунцеве также находилась дача основателя Третьяковской галереи П.М.Третьякова. Бывал в Кунцеве и композитор П.И.Чайковский.

Род Нарышкиных владел Кунцевом ровно 175 лет до 1865 года, когда Кунцевское имение было продано промышленнику и меценату Козьме Терентьевичу Солдатёнкову (13,14), с которого начинается активное коммерческое освоение этой территории. Много его коллег по текстильному производству, в том числе и немцев, начнут здесь селиться.

В 1871 году южнее села проходит Александровская (ныне Белорусская) железная дорога, затем появляется станция Кунцево, а через какое-то время – здание вокзала.