§ 11. Собственность и колонат

Та же проблема влияния социальной зависимости

и личной несвободы на юридическую квалификацию

взаимоотношений землевладельца и непосредственного произ-

водителя-земледельца возникает и по отношению к колону.

Как и по отношению к клиентам, здесь прежде всего необходимо

подчеркнуть значительное разнообразие в положении колона

для различных групп колонов, с одной стороны, для различных

этапов в истории развития колонатах-с другой. Если учесть

два основных источника колоната: 1) постепенное закрепление

свободных земледельцев и 2) перевод владельцами крупных

латифундий их рабов на положение колонов, (*124) то вряд ли

нужно доказывать, что посаженный землевладельцем на отдель-

ный участок и снабженный необходимым сельскохозяйствен-

ным инвентарем раб ни в какой мере не может быть признан

подчиненным собственником не только по отношению к земле,

но и по отношению к остальному имуществу, предоставлен-

ному ему господином. Сложнее решение вопроса по отношению

к свободным земледельцам, ставшим колонами римского

государства (в лице populus Romanus или императора), либо

 

(**124) Фюстель де-Куланж. Римский колонат, 1908, стр. 55-59.-

Rostowzew, op. cit., S. 339-340.-Below im Handworterbuch der

Staatwisseiischaft, I Bd., S. 52.-M. H. Мейман. Экономический закон

движения рабовладельческого способа производства. Ист. зап. Т. 22, 1947,

стр. 357-361. В условиях, близких к условиям колонов, находились

и варвары, захваченные в плен и посаженные на землю вместо продажи

в рабство (Н. А. Машкин. Лекция о Риме. 1947, стр. 34-35). Трудно

сказать, однако, были ли они ближе к колонам из рабов или к колонам

из свободных поселенцев (ср. Фюстель де-Куланж. Римский колонат,

стр. 43-54.).

-91-

земельного магната. Они признавались вначале обычными

арендаторами, заключавшими договор аренды (locatio-conductio)

с собственником земли, либо обрабатывавшими предоставлен-

ные им участки без особого договора с собственником

участков -на условиях, выработанных практикой и освя-

щенных  традицией. (*125). В римских  провинциях   колоны

представляли еще более пеструю массу, притом с различным

объемом прав на занимаемые ими участки. Так, например,

в Африке колон, оккупировавший и засеявший пахотный

участок, получал на него, по определению lex Manciana

II век н. э.), пожизненный usus proprius-с обязательством

непрерывной обработки участка и под угрозой потери его

в случае оставления необработанным в течение двух лет.

Колон же, засадивший участок растениями (фиговыми, олив-

ковыми и пр.), становился наследственным его владельцем.

Юридическое положение того и другого колона было тем

сложнее, что между ними и собственником провинциальной

земли (государством или императором) стоял крупный аренда-

тор-откупщик. (*126). Историки колоната считают, что подобный

колон-оккупант совмещал в своем лице черты и субарендатора

италийского типа, и восточного государственного крестьянина

и наследственного владельца своей парцеллы. (*127). Не следует

ли признать такого свободного колона подчиненным соб-

ственником его парцеллы-аналогично эмфитевту или другому

наследственному владельцу земли? (*128). Мы подчеркиваем: "сво-

бодного" колона, того мелкого-еще свободного, еще не при-

крепленного к земле-земледельца 1-II вв. н. э., который,

однако, уже в IV столетии оказался юридически (фактически

же и ранее) прикрепленным к земле и явился предшественни-

ком средневекового крепостного. Колоны этого периода,

которые "были прикреплены к земле и могли быть проданы

вместе со своей парцеллой", которые "правда, не были рабами,

но и не считались свободными" (Энгельс), (*129), так же мало

(**125) Фюстель де-Куланж. Римский колонат, стр. 10-14 и 21-23.

И. И. Ростовцев. Колонат, стр. 422-423.-По утверждению П. Г. Ви-

ноградова, в Африке колоны селились как по арендному договору, так

молчаливо подчиняясь установленным правилам держания земли в поме-

стье императора или земельного магната (Средневековое поместье. 1911

стр. 100).

(**126) Для характеристики взаимоотношений между колонами и арендато-

ром (conductor) императорского поместья см. известный decretum Commodi

de salto Burunitano, относящийся к 180-183 гг. н. э. (Bruns. Fontes etc.,

pars I, pp. 244-246).

(**127) Rostowzew, op. cit., S. 345-347,352.-Ero же. Коловач,

стр. 420.

(**128) Cм. § 9 настоящей главы.

(**129) К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI. ч. 1, стр. 126.

-92-

могут быть признаны подчиненными собственниками их участ-

ков, как и средневековые крепостные. Начав с принудитель-

ного возвращения беглых колонов и запретив вслед ca тем

землевладельцу продавать землю без колонов и колонов-

без земли, (*130), законодатель превратил их в "рабов самой земли"

(servi terrae ipsius), в нераздельную ее часть (quodammodo

membra). (*131). Такой преемник раба и предшественник крепост-

ного не мог быть, конечно, носителем какой бы то ни было

доли права собственности на ту землю, к которой он был сам;

прикреплен. (*132).

Поэтому вопрос о признании колона подчиненным собст-

венником сводится к вопросу о том, когда свободный колон

превратился в наследственного держателя обрабатываемого

им участка, с одной стороны, и когда он был прикреплен

к земле,-с другой. Теоретически можно предположить, что

был период, в течение которого та или иная группа колонов

уже превратилась в наследственных держателей, но еще не

утратила личной свободы, и не превратилась в "рабов самой

земли", т. е. занимала положение эмфитевтов или аналогичное

ему. Тогда колонов подобного типа можно было бы на этот

период признать подчиненными собственниками. Но практи-

чески превращение колона в наследственного держателя,

вероятнее всего, совпало с прикреплением его к земле.

Иначе говоря, пока колон был лично свободен, он не имел

хотя бы ограниченной, но все же своей, полученной от сво-

его отца или деда, власти над землей, ибо был только

срочным или, в лучшем случае, пожизненным держателем

своего участка. Когда же он стал его наследственным держа-

телем, он перестал уже быть способным к осуществлению

даже той доли власти над землей, без которой вообще не может

быть речи о какой-либо, в том числе и о подчиненной, собст-

венности на землю. Дело историков (включая историков права)

определить, как располагались во времени указанные моменты,

и тем разрешить вопрос о наличии или отсутствии разделен-

ной собственности на каком-то этапе развития колоната -

в применении к колону из числа свободных поселенцев.

В применении к колонам из числа рабов эта проблема вообще

отпадает. Трудно допустить, чтобы на пути от обычного

рабства к превращению в "раба самой земли" они могли хоть

на какой-то промежуток времени оказаться в положении под-

чиненных собственников - носителей хотя бы ограниченной,

(**130) Cod. 1. 48. 2; 1. 48.7.

(**131) Cod. 11. 52 (51). 1; 11. 48 (47). 23 pr.

(**132) Мы столкнемся с аналогичной проблемой и при анализе, права

собственности в феодальном обществе (см. § 26 главы III).

-93-

но все же "своей" власти над землей. Путь их превращения

на обычных рабов в "предшественников средневековых крепо-

стных", (*133), вероятнее всего, был проще и короче и не включал

a себя такого периода, когда вчерашний раб перед сменой

одной формы личной зависимости другою стал свободным

на несколько поколений и оказался носителем "своей" власти

над предоставленной ему в императорском или ином поместье

землей. В условиях разлагавшегося рабовладельческого хозяй-

ства для подобного колона из рабов дело могло итти именно

лишь о превращении одной формы зависимости в другую,

а не о каком-то промежуточном периоде, в течение которого

раб, не порывая своей связи с землей, стал свободным земле-

дельцем-с тем, чтобы через несколько десятилетий превра-

титься в "раба самой земли".

(**133) Ср. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 126.

Г л а в а треть я

ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ В ФЕОДАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ