Комментарии экспертов:

Мешкова Юлия Викторовна, управляющий партнер ООО «Юридическое бюро “Виртус-Лекс”».

Следуя логике Президиума ВАС РФ («оплата только реально исполненного»), юристам, да и другим специалистам, которые работают на реальный результат за «гонорар успеха», придется, видимо, пересмотреть условия своей работы. Практически всегда клиент интересуется, какие действия будут предприниматься для достижения поставленных задач, совместно с ним обсуждается и вырабатывается стратегия. В процессе консультирования юристы делятся и своими наработками, и опытом, и какими-то «ноу-хау», чем и может воспользоваться недобросовестный клиент. К сожалению, теперь вместо более честной политики оплаты по результату придется задуматься о принципиально иной системе: о более серьезных авансах, промежуточных расчетах за консультации.

Интересно, что ВАС РФ рассматривал неустойку в контексте одностороннего расторжения договора клиентом, тогда как адвокаты обратились за взысканием неустойки по другому основанию – невозможность исполнить обязательства по договору из-за непредставления копии свидетельства.

Самойлик Сергей Васильевич, адвокат Московской коллегии адвокатов «Князев и партнёры»

На мой взгляд, позиция Президиума ВАС РФ справедлива. Договор возмездного оказания услуг адвокатом по своей правовой природе является фидуциарной сделкой, т. е. сделкой, основанной на личном доверительном отношении сторон. Если одна сторона утратила доверие к другой, она может посчитать дальнейшее исполнение договора нецелесообразным. Поэтому законодатель и предусмотрел возможность одностороннего отказа от исполнения такого рода договора. В данном случае адвокаты фактически установили штраф за реализацию заказчиком своего права одностороннего отказа от исполнения договора, что противоречит сути договора возмездного оказания услуг. Если адвокат считает, что он обладает неким ценным знанием, после передачи которого клиент, не обладающий специальными юридическим познаниями, сможет самостоятельно защитить свои интересы, то и передавать это «ноу-хау» клиенту следует по более высокой цене. В рассматриваемом примере адвокаты могли оценить свои знания о последовательности действий, позволяющих клиенту решить дело в свою пользу, в те же самые 200 000 руб., которые они установили в качестве неустойки.

Комментарий редакции:

Надзорная инстанция справедливо указала на недопустимость договорного ограничения права заказчика на односторонний отказ от исполнения договора. Но теперь адвокаты будут в большей степени обеспокоены гарантией оплаты своего труда. Распространение практики предоплаты и почасовой оплаты может привести к тому, что поручители, испытывающие денежные затруднения, не смогут воспользоваться профессиональной юридической помощью.

ИНТЕРВЬЮ

«Видеотрансляции не только усилят контроль за судами, но и раскроют истинные способности адвокатов»

Амосов Сергей Михайлович 

Амосов Сергей Михайлови 

О последних новшествах в работе Высшего Арбитражного Суда РФ, о новых правилах пересмотра дел в апелляции и кассации и о своем взгляде на проблемы профессионального сообщества рассказывает Сергей Михайлович Амосов, заместитель Председателя ВАС РФ.  (на сайте размещена полная версия интервью; в бумажной версии журнала оно опубликовано с сокращениями)   

- Сергей Михайлович, в прошлом году постановлением Совета Федерации вы были назначены на должность заместителя Председателя ВАС РФ. Какие вопросы входят в число Ваших полномочий?

- Прежде всего, это организация работы третьего судебного состава, который рассматривает дела, связанные с применением законодательства об отдельных видах обязательств (в том числе о купле-продаже, возмездном оказании услуг, залоге), а также споры, связанные с деликтами, и споры из неосновательного обогащения.

Кроме того, в мои обязанности входят: обеспечение работы судов, входящих в Западно-Сибирский округ и Поволжский округ; организация деятельности Управления информатизации и связи и Управления делопроизводства; организация взаимодействия с Федеральной службой судебных приставов.

- Этим летом на сайте Высшего Арбитражного Суда РФ началась трансляция заседаний Президиума. Это как-то изменило психологическое восприятие заседаний самими судьями?

- Каких-то значительных перемен нет — по одной простой причине. Президиум к этому был готов: тут работают высококвалифицированные судьи, которые заняты глубоким изучением дел. Разрешение споров всегда шло в рамках АПК РФ, оно было корректным, объективным и, безусловно, непредвзятым.

- Арбитражный суд г. Москвы совсем недавно тоже начал трансляцию своих заседаний, но не всех, а только наиболее интересных и «громких». В частности, опубликована запись заседания по иску СНП «Речник» к Правительству РФ. Имеет ли это смысл? Ведь заседания и так являются открытыми и любой желающий может на них присутствовать.

— Разумеется, для судов первой инстанции такая трансляция более сложна и трудна. Но на мой взгляд, это допустимо. Все эти изменения, какими бы неожиданными ни казались, на самом деле рождались естественным путем, из потребности общества знать, как работают суды на самом деле. Тут ведь двойная польза.

Граждане будут видеть, как идет судебный процесс, насколько объективно, есть ли предвзятость в поведении судей. Но важно и то, что многие участники процесса злоупотребляют своими правами, высказывают тенденциозные оценки и создают у общественности неверное впечатление о том, как проходило заседание. А теперь будет видно не только что представляет из себя судья, но и что представляют стороны, юристы, адвокаты. Что они стоят на самом деле как специалисты.

- Надо признаться, довольно неожиданный взгляд на проблему

- Если бы мне довелось сейчас быть судьей в первой инстанции, я бы с большим удовольствием такой процесс провел. Чтобы люди видели, что наша судебная система, несмотря на критику, имеет высокий демократический и профессиональный уровень. Несомненно, у нас много недостатков. Но ведь с ними удается справляться. И за счет новых кадров, за счет внедрения достижений техники. Трансляция судебных заседаний прекрасно об этом говорит. Пожалуй, ни одна страна мира этого не делает. Но ведь это в традициях России, и имеет глубокие корни.

Ведь в советское время было много выездных судебных заседаний.

- До недавнего времени вы возглавляли ФАС Восточно-Сибирского округа. Как делилось Ваше рабочее время между организацией деятельности суда и участием в судебных процессах?

- К сожалению, организационная работа отнимает у председателя намного больше времени, чем хотелось бы. Приходится заниматься всеми отраслями деятельности, которые окружают суд: это и строительство, и финансирование, и прием и увольнение сотрудников В последнее время часть такой нагрузки снимают администраторы суда. Я думаю, в конечном итоге их роль в этих вопросах будет увеличиваться, а на председателя суда будет возлагаться больше ответственности именно как на судью. Это очень важно, ведь председателями, как правило, становятся наиболее опытные, профессионально грамотные люди Конечно, для пользы дела хочется, чтобы они рассматривали больше дел.

- Какие категории споров в вашей практике были наиболее сложными?

- Дело кажется сложным, если оно связано с теми правовыми институтами, с которыми судья сталкивается впервые. Когда как следует изучишь ситуацию, разберешься, потом нет особых трудностей. Важно, чтобы судья творчески мыслил, чтобы судья не был ремесленником. Чтобы он не застывал, видя, что ни в судебной практике, ни в его голове нет шаблона для данного дела. Настоящему судье не страшно, ему даже интересно высказать свое правовое видение сложной ситуации.

- Может быть, есть какие-то категории споров, которые у судов вызывают проблемы из-за недостаточной проработки материального законодательства?

- Для меня представляют некоторую сложность дела из налоговых правоотношений. Наверное, потому, что Налоговый кодекс – это новое явление для России. Поэтому в нем нет такого юридического потенциала, основанного на традициях, какой есть, скажем, в Гражданском кодексе, или во всех процессуальных кодексах. Поэтому правовой логики там недостаточно, колоссальная текучесть нормативного материала, постоянное изменение законодательства. В течение года ряд норм меняется, что-то упраздняется, что-то появляется Это очень осложняет работу. Поэтому я с большим уважением отношусь к тем судьям, которые рассматривают дела, вытекающие из налоговых правоотношений.

- Разъяснения и обобщения практики достаточно эффективно помогают судам разобраться в сложных вопросах?

- Разумеется. Но надо учитывать, что сами разъяснения ВАС РФ формируются именно с учетом той практики, какая существует в судах первой, апелляционной, кассационной инстанций. Нам интересно, как суды сами толкуют то или иное дело, потому что они лучше видят все его обстоятельства. А чем выше поднимается дело по инстанциям, тем суше становится материал, все более бумажным, абстрактным.

- Зачастую Президиуму ВАС РФ приходится выносить решения, когда на уровне нижестоящих инстанций сложились разные позиции

- Да, такое тоже бывает. На рассмотрение Президиума ВАС РФ передаются судебные акты, которые нарушают единообразие в применении арбитражными судами норм права. Если мы сталкиваемся с практикой, когда в разных регионах похожие дела решаются по-разному, мы можем судить о том, что какое-то решение не соответствует законодательству, официальному толкованию. Если же толкования нет, то надзорная инстанция должна его сформировать. Тут есть еще одна сложность: два противоположных решения оба одновременно истинными быть не могут, но могут оба быть ложными. И вот тогда Президиум ВАС РФ может принять постановление о направлении дела на новое рассмотрение.

- Согласно статистике, размещенной на сайте ВАС РФ, в первом полугодии 2010 года в судах кассационной инстанции было обжаловано 9,1% от всего количества дел, рассмотренных в первой инстанции. Как Вы считаете, много это или мало?

- Пять-десять лет назад обжаловалось больше дел. Меньше 13-15% не бывало. Я думаю, эта тенденция говорит о выросшем авторитете судов первой инстанции, о том, что они стали более квалифицированными. Ведь судебный акт обжалуется не только потому, что им кто-то недоволен, но и потому, что он неубедительно составлен. А когда решение суда обоснованно, в нем все очень просто и четко все изложено, то любой умный человек понимает, что нет смысла тратить время и деньги на защиту несуществующего, ложного права.

- В чем причина недостатков судебных актов, которые приводят к обжалованию?

- В судах первой и апелляционной инстанций слишком большая нагрузка на судей. Это снижает качество правосудия, а значит, и авторитет судебной власти падает. Люди не думают о том, что судье трудно, они думают прежде всего о своих интересах. И у них создается впечатление, что суды предвзяты, необъективны А суды иногда допускают огрехи именно в силу объективных причин.

Нагрузка кассационных судов на протяжении многих лет в среднем составляет 22-28 дел в месяц, рассматриваемых каждым судьей. Чуть многовато. Хотелось бы меньше. Но все равно это не повод для паники.

- Какова роль кассационной инстанции в системе арбитражных судов? Действительно ли России нужна цепочка из четырех инстанций, в который последовательно рассматривается и пересматривается дело?

- На первый взгляд, трехступенчатая или двухступенчатая система лучше. Она дешевле, дело рассматривается быстрее. Но как правило такие системы существуют в государствах с небольшим населением, с небольшой территорией. В крупных странах ситуация другая. Возьмите два противоположных примера: США и Китай. И там и там есть многоступенчатая процедура обжалования.

- А есть ли какая-то специфика именно в российских условиях?

- Четыре судебных звена — это необходимость для России. Хотя бы с учетом нашего федеративного устройства. Кассационные суды замыкаются на территории своего судебного округа, они должны быть самостоятельными. Однако над ними необходима надзорная инстанция для обеспечения единства федеральной законности.

Но прежде всего многозвенность нужна гражданам и организациям. Если истец прошел несколько инстанций и в каждой получил одинаковый ответ, это убеждает его в справедливости высказанной правовой оценки по спору.

- Как вы прокомментируете последние изменения в АПК РФ, связанные с прохождением дел по инстанциям? ¹

- Теперь перед обращением в кассацию надо будет обязательно пройти апелляционную инстанцию. Я думаю, это правильно.

У каждой инстанции свои задачи. Апелляция – это, по сути, «вторая первая» инстанция. Она рассматривает дело в полном объеме, как рассматривала первая. Она может опросить свидетелей, она может назначить экспертизу. И массу других предусмотренных законом мер может совершить вплоть до выезда за пределы суда для осмотра вещественных доказательств.

Кассационная инстанция этого не может. Она проверяет только правильность применения нормы права в соответствии с теми обстоятельствами, которые установили суды первой и апелляционной инстанций. Если дело не прошло апелляционную инстанцию, это значит, что в кассацию оно может попасть недостаточно глубоко исследованным. И тогда приходится направлять дело на новое рассмотрение, по второму кругу закручивать судебную машину, вызывать государственные расходы, и участников процесса обрекать на расходы, и тратить время

Ведь первая задача судьи – правильно установить обстоятельства дела. А квалифицировать события легче. Есть и закон, есть официальное толкование закона, есть и другие научно-теоретические и практические источники. А обстоятельства дела всегда разные. Там очень много нюансов, которые трудно заметить. Один и тот же документ может быть оценен совершено по-разному. И кстати, уменьшение дел в кассации, а затем, может быть и в надзоре – это как раз результат того, что участники процесса все же не обходят апелляцию, обращаются туда.

- Но почему при разработке кодекса 2002 года этот момент был упущен? Все-таки предоставили возможность выбора: пойти в апелляцию или пойти сразу в кассацию.

- Мне трудно сказать, но я знаю, что этот вопрос обсуждался. И были предложение уже тогда это сделать. Может быть, показалось, что не стоит такие жесткие рамки устанавливать. Апелляция тогда была новым звеном, еще неизвестно, как она бы заработала, как бы относились к апелляции люди, организации. А сейчас практика показала, что это очень жизнеспособная инстанция. И конечно, она должна работать на полные обороты.

- Каков, на ваш взгляд, уровень профессиональной подготовки юристов, которые выступают в арбитражном суде как представители сторон?

- В целом уровень качественно сейчас выше, чем был, допустим, в советское время. Действует рынок, в том числе рынок труда. У юристов есть стимул. Они понимают, что если их квалификация будет низкой, они не смогут выжить в этих условиях. Это заставляет работать над собой, работать с компьютером, с литературой, и конечно с людьми.

Да, иногда можно критиковать представителей за многословие, и за неумение концентрировать внимание на тех или иных фактах, неумение правильно понять предмет спора, определить институт права. Мало адвокатов и юристов, которые являлись бы истинными помощниками судьи в разрешении дела. Но, может быть, здесь другая причина. К сожалению, адвокат уже не может быть истинным помощником судьи в установлении истины по делу, потому что адвокат связан позицией своего доверителя. И какие-то действия юрист совершает не потому, что он плохо разбирается в процессе, а потому, что жестко настроен на выигрыш дела любой ценой.