Тюмень2014

воздействия. М.: Либроком, 2009. – 256 с.

3.Филинский А.А. Критический анализ политического дискурса предвыборных кампаний 1999-2000 гг. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. – Тверь, 2002. 163 с.

4.Шапочкин Д.В. Когнитивные аспекты политического дискурса (на материале британских, американских и немецких публичных политических речей): автореф. дис.... на соискание учен. степени канд. филол. наук: 10.02.20 “Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание”/Д. В. Шапочкин. - Тюмень, 2005. -21 с.

5.Шапочкин Д.В. Экспрессивность в публичном дискурсе (на материале речи бундесканцлера ФРГ Ангелы Меркель на мосту Безебрюкке, посвященной 20-Летнему юбилею со Дня падения Берлинской стены) // Естественный и виртуальный дискурс: когнитивный, категориальный и семиолингвистический аспекты. Дополнительные материалы Международной научной конференции. – Тюмень: Вектор Бук, 2009.

С.120-122.

6.Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. – М.: Гнозис, 2003 –

326с.

7.Alle diplomatischen Möglichkeiten ausschöpfen // URL: // http: //www. bundeskanzlerin.de/Content/DE/Artikel/2014/05/2014-05-06-ukraine- eskalation-der-gewalt.html

8.Pressestatements von Bundeskanzlerin Merkel und dem designierten ukrainischen Präsidenten Poroschenko am 5. Juni 2014 // URL: // http://www.bundesregierung.de/Content/DE/Mitschrift/Pressekonferenzen/2 014/06/2014-06-05-statement-merkel-poroschenko.html

9.Pressekonferenz von Bundeskanzlerin Merkel zum G7-Gipfel am 4. und

5.Juni 2014// URL: // http://www. bundeskanzlerin. de/ Content/ DE/ Mitschrift/Pressekonferenzen/2014/06/2014-06-05-merkel-pk.html

91

10. Pressestatements von Kanzlerin Merkel und Präsidentin Park // URL: // http://www.bundeskanzlerin.de/Content/DE/Mitschrift/Pressekonferenzen/ 2014/03/2014-03-26-regpk-merkel-park.html

11.Regierungserklärung von Bundeskanzlerin Merkel // URL: // http:// www. bundeskanzlerin.de/Content/DE/Regierungserklaerung/2014/2014-03-20-bt- merkel.html

12. Vereintes Europa hat starke Stimme in der Welt // URL: // http://www.bundeskanzlerin.de/Content/DE/Interview/2014/05/2014-05- 13-merkel-westfalenpost.html

92

Раздел III

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

Бельская Н.С.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ТЕОРИИ РЕЧЕВЫХ ЖАНРОВ ПРИМЕНИТЕЛЬНО

К СОВРЕМЕННОМУ ИДЕОЛОГО-РЕЛИГИОЗНОМУ ДИСКУРСУ

АННОТАЦИЯ: Статья посвящена объяснительным возможностям теории речевых жанров и генристической лингвистики применительно к современному идеологорелигиозному дискурсу. Особое внимание уделяется употреблению речевого жанра в несвойственной ему функции (маскирующий речевой жанр), посредством которого выстраивается стратегия вуалирования в креолизованных речевых произведениях.

SUMMARY: Article is devoted to the explanatory opportunities of genre linguistics. The special attention is paid to the using of some speech genre in unusual function (speech masking) for creating communicative strategies of veiling in the creolized texts.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: прагмалингвистика, генристическая лингвистика, стратегия вуалирования, маскирующий речевой жанр, идеолого-религиозный дискурс.

KEY WORDS: pragmatic linguistics, genre linguistics, communicative strategies of veiling, speech masking, the ideologo-religious discourse.

Речевой жанр – это «горизонт ожидания для слушающих и модель построения для говорящих» [Гайда, 1986: 24]. Часто достаточно небольшого отрезка дискурса, чтобы получатель информации соориентировался в речевом событии, в котором он участвует, активизировал соответствующий сценарий, хранящийся в долговременной памяти, настроился на нужную волну, имел возможность прогнозировать речевые действия партнера и реагировать адекватно [Долинин, 1999: 10]. Говорящий выбирает жанровую форму для реализации коммуникативного намерения, руководствуясь мотивом, который является первой инстанцией в порождении речи и последней инстанцией в обратном процессе – восприятии и понимании высказывания, «ибо мы понимаем не речь и даже не замысел, а то, ради чего выражает наш собеседник ту или иную мысль» [Седов, 2007: 14].

93

В современном идеолого-религиозном дискурсе, особенно в креолизованных речевых произведениях [Ворошилова, 2007: 106-110], речевые жанры все чаще употребляются в несвойственном значении или контексте для вуалирования коммуникативного намерения автора. На примерах текстов исламского фундаментализма можно выделить речежанровые стратегии двух типов: 1) прием использования убеждающей речи, не основанной на своем явном предмете (прецедентного в религиозном дискурсе речевого жанра в несвойственной функции) 2) жанр политического манифеста в функции идеологической ориентационной рекламы.

Использование речи, не основанной на своем явном предмете [Александров, 2003], основано на средствах убеждения, построенных как естественные, содержательные, реальные («искренность», вытекающая из ситуации), которые воспринимаются наиболее эффективно и подготавливают почву для аргументации, не оставляющей места самостоятельному мышлению адресата. На первый план выводится второстепенная, фоновая информация (к примеру, семантически избыточные сведения из религиозных источников), создаются навязываемые пресуппозиции, чтобы мотивированный эмоционально адресат некритически воспринял и речевую стратегию возбуждения ненависти и вражды или призыв.

Таким образом при восприятии явный речевой жанр выполняет функцию оболочки для другого предмета речи, воплощенного говорящим в сфере обязательных к пониманию компонентах содержания и содержащем описание и оценку конфликтной ситуации между мусульманами и «врагами ислама». Выражение побуждения к целевой аудитории оформляется мощной прецедентной формулой – публичным обращением к Богу (см. «О, Аллах,

освободи нам его (Шам) от нечестия и куфра, и даруй нам победу на этой земле над неверными, и дай нам возможность установить на этой земле Халифат по методу пророчества!»), обладающей образцовостью и императивностью. Как речевой акт молитва (дуа) является реквестивом,

94

побудительным актом, посредством которого говорящий обращается к авторитетному лицу с просьбой выполнить действие выгодное, существенное для говорящего. С учетом основного догмата веры «ничего не происходит помимо воли бога», который обязательно эксплуатируется в текстах религиозно-политического характера, молитва рассматривается как скрытый призыв, опосредованно обращенный к людям – потенциальным субъектам осуществления призывных действий. Ее завуалированный смысл укладывается в формулу «Хочу, чтобы ты делал Х, что хочу я, потому что этого хочет (это велит) Бог», где Х – соответственно победа мусульман над врагами ислама и установление халифата. Речевое поведение автора текста является агитацией – побудительным речевым жанром, сочетающим убеждение в необходимости воплотить взгляды в жизнь путем совершения конкретных действий.

С речевым жанром политического манифеста связана иная конструкция убеждающей речи. Это компоненты и стратегии, сходные с аналогами в коммерческой рекламе: формула эмоциональной консолидации с аудиторией, демонстрация «сложной ситуации», репрезентация «рекламируемого элемента», включая символ и слоган – политический девиз, демонстрация «облегченной ситуации», мотивировочный компонент с опорой на брэндинговые и позишининговые стратегии [Хазагеров, 2002].

В текстах идеолого-религиозного дискурса исламского фундаментализма формула эмоциональной консолидации с аудиторией, как правило, реализуется в начале послания через применение прецедентной для религиозного дискурса формулы приветствия единоверцев.

На этапе демонстрации «сложной ситуации» (фаза формирования личного интереса адресата (возбуждение) у В.П. Шейнова) итогом логико-

семантического следования является категоричное противопоставление между светским демократическим государством, «неверным», то есть ложным, порочным с точки зрения ислама, и типом государственного

95

устройства халифата, которое позиционируется как обязательное. Это противопоставление принимает характер ценностной оппозиции лжи и торжества истины, значимой в религиозном дискурсе.

В репрезентации «рекламируемого элемента» – деятельности по установлению халифата – используется стратегия позиционирования, то есть оценка, уточнение значения этого типа государственного устройства для «искренних сынов уммы и благословенных стран ислама».

Демонстрация «облегченной ситуации» представляет собой речевую формулу обещания – утверждения, что ситуация изменится к лучшему. Объяснение того, почему это должно произойти (мотивировочный компонент), зачастую ограничивается прецедентной ссылкой на авторитет

(например, «Страны Шама являются центром Дар уль-Ислам (территории Ислама), и именно Шам станет ядром Халифата», «о котором Посланник (с.а.с.) предвещал нас»).

Политический девиз (слоган) является ядром призыва, хотя взятый вне контекста может не нести агрессивной окраски (ср. «Я призываю искренних мусульман (в контексте – командиров вооруженных отрядов и бригад)

работать вместе с нами над установлением Халифата, о котором Посланник (с.а.с.) предвещал нас»). Для подкрепления и сакрализации призыва финал манифеста традиционно оформляется посредством манипулятивного приема речевого воздействия «клятва» (например,

«Клянемся Аллахом быть верными хранителями Ислама, поклоняться только Аллаху, не придавая Ему сотоварищей и довольствоваться только системой Халифат, и даже если придется пожертвовать кровью и душами, Свидетелем наших слов является Аллах. Они хотят погасить свет Аллаха своими ртами, но Аллах сохранит Свой свет, даже если это ненавистно неверующим»).

Как речевой жанр это торжественное уверение в чём-либо, обещание, подкреплённое упоминанием священного для того, кто

96

уверяет, обещает (имени Бога). Действия, сопрягаемые с клятвой, обладают особым эффектом, становятся религиозными и магическими.

Коммуникативная цель клятвы – сообщить целевой аудитории о будущих действиях адресанта, найти у ней понимание и дать выход своим чувствам [Сиразиева, 2012].

Подводя итог, для анализа современного идеолого-религиозного дискурса актуален подход, основанный на комплексном рассмотрении структуры, семантики и прагматики речевого произведения в коммуникативно-деятельностном аспекте с позиций прагмалингвистики, генристической лингвистики, пропозиционального анализа, семантического синтаксиса и коммуникативной стилистики текста.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Александров А.С. Введение в судебную лингвистику. – Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2003. - 420 с.

2.Ворошилова М.Б. Креолизованный текст: кинотекст // Политическая лингвистика. – Екатеринбург, 2007. Выпуск (2) 22.

3.Гайда Ст. Проблемы жанра // Функциональная стилистика: Теория стилей и их языковая организация. – Пермь: ПГУ, 1986.

4.Дементьев В.В. Теория речевых жанров. М.: Знак, 2010. - 594 с.

5.Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия // Жанры речи. – Саратов: Колледж, 1999. Вып. 2.

6.Седов К.Ф. Человек в жанровом пространстве повседневной коммуникации // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. – М.: Лабиринт, 2007. - 320 с.

7.Сиразиева З.Н. Клятва как речевой жанр в русскоязычной и англоязычной лингвокультурах. Автореферат дисс… канд. филол. наук по специальности 10.02.20. Казань, 2012. - 24 с.

8.Хазагеров Г.Г. Политическая риторика. – М.: Никколо-Медиа, 2002. - 313 с.

97

9.Шейнов В.П. Риторика. Минск: Амалфея, 2000. - 592 с.

Емельянова С.Е.

ГЕРМАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО КАК ИСТОЧНИК ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ

(НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ ИМПЕРСКИХ КАНЦЕЛЯРИЙ)

АННОТАЦИЯ: В данной статье германское судопроизводство представляется как источник фразеологических единиц в документах имперских канцелярий.

SUMMARY: In this article the German court procedure is considered as a source of phraseological units (using the documents of commercial correspondence in the German Empire as an example).

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: германское судопроизводство, фразеологические единицы, документы имперских канцелярий.

KEY WORDS: German court procedure, phraseological units, documents of commercial correspondence in the German Empire.

Историко-культурологический подход к исследованию фразеологических единиц позволяет проанализировать экстралингвистические факторы формирования фразеологии и выявить «фразеологичные» сферы материальной и духовной культуры. Как показало проведенное исследование, к таким сферам относятся мифология, право и судопроизводство, торгово-денежная сфера, рыцарская культура.

Право можно считать константой европейской культуры [Степанов, 1993]. В нашем исследовании мы рассматриваем право как широкое понятие, включающее в себя религиозные, этические, экономические элементы; право регулировало личную, профессиональную, политическую деятельность человека на протяжении всей истории. Частью права является судопроизводство.

98

В ранненововерхненемецкий период старое германское судопроизводство стало источником большого количества фразеологизмов1. Многие устойчивые словосочетания перешли из устного языка в письменный. Например: guetlich und peinlich bekennen, auf seiner bekentnus beruhen, auf diser bekentnus beharren, rat und gericht machen, in gericht und on gericht, zu recht laden, mit gerichte und mit rechte. Что же касается формы фразеологических единиц, то судопроизводство стало источником большого количества глагольных конструкций (идиоматических и неидиоматических) и парных словосочетаний. Приведем примеры из современного немецкого языка: auf die lange Bank schieben, Gericht halten, über jmdn. Stab brechen, ledig sein, los und ledig.

Особо следует остановиться на парных выражениях. Именно в ранненововерхненемецкий период их число значительно увеличивается по сравнению с более ранними периодами. Парные сочетания являлись в большинстве своем юридическими формулами и были обязательными для употребления в документах. Аллитерация (los und ledig, schützen und schirmen), рифма (beweglich und unbeweglich), ритмическая организация (recht und billig), облегчали их запоминание, воспроизведение и понимание.

Сам судебный процесс проходил по определенной схеме, согласно которой каждый участник играл свою роль. Игровой характер процесса проявлялся в облачении судей (мантия и парик), использовании жребия при вынесении приговора, а также обращении к божьему суду [Емельянова, 2002]. Суд, как правило, проходил в установленный день. Так, например, в Тюрингии он приходился на 26 июня и назывался Petersgericht, в честь святого. Даже если день суда был заранее известен, его еще раз объявляли, что представляло собой также определенный ритуал. При произнесении речи в суде было обязательным использование юридических клише. Исход тяжбы в немалой степени зависел от соблюдения процедур и использования

1 Мы понимаем фразеологические единицы как любые устойчивые словосочетания, обладающие семантической целостностью, построенные по определенным моделям.

99

необходимых формул. Например: Wie frag ich ums recht. Ich manne das urteil. Bey diesem marckrecht.

Интересные словосочетания связаны с наказаниями. Примером может служить выражение über hals und hand richten (шея символизировала в древнегерманской традиции жизнь), употреблявшееся для обозначения казни через повешение.

Всредние века существовал такой вид казни как отрубание кисти руки

истопы, причем речь идет о кисти правой руки, в которой держали меч, и стопе левой ноги, поскольку садясь на коня, первой в стремя вставляли левую ногу. Потерять то и другое означало утрату воинской чести. У С.

Бранта встречается идиома: etw. gilt mehr dann ein Hand und Fuß. В

современном языке существует выражение Hand und Fuß haben, означающее «быть хорошо обоснованным, продуманным».

Фразеологические единицы из сферы права и судопроизводства можно распределить на следующие тематические группы:

1)возбуждение судебного процесса: das recht anrufen, zu recht stellen, in das recht kommen. Следует отметить, что слово recht встречается в документах в значениях: «право», «суд», «приговор». Например: 1) «право»: kein gewalt noch recht haben, sein recht verlieren; 2) «суд»: das recht anrufen, am rechten sitzen; 3) «приговор»: ein recht sprechen, das recht erfüllen.

2)ведение судебного процесса: (strenge) gericht halten, rat und gericht machen, zu recht sitzen, das recht fueren;

3)допросы с применением пыток: an der peinlicher frag bekennen, scharfe frag; без применения пыток: guetlich und peinlich bekennen, ane hals und hand, on alle pein und marter bekennen, von pein und schuld absolvieren. В

средневерхненемецком языке „pîn“ означало телесное наказание.

4)Вынесение приговора и определение вида казни: urteil und recht sprechen, urteil geben, zu urteil kommen, zum halsgericht kommen, das schwert erlauben, zum schwert verurteilen, die freiung geben. Вид казни зависел от

100