6. Композиция сюжета

Художественную значимость имеет .не только сам по себе сюжет, но также и его композиция, т. е. сопоставление писа­телем изображенных событий и тот порядок, в котором о них. сообщается читателю.

Композиция сюжета часто состоит во временных, хроно­логических смещениях его эпизодов, так что читатель узнает о событиях в жизни персонажей не в той последовательности, в какой они происходят (естественно, не в реальности, а з воображении писателя).

Нередко бывает, что писатель как бы интригует своих чи­тателей и до поры до времени держит их в неведении об истинной сути изображенных событий. Этот композиционный прием называют у м о л ч а н и е м, а тот момент, когда чи­татель, наконец, вместе с героями узнает о случившемся ра­нее — у знав а н и е м (последний термин принадлежит Аристотелю). Умолчания и узнавания придают сюжету боль­шую занимательность. Эти 'приемы используются преимуще­ственно в авантюрно-плутовских, приключенческих жанрах, где первостепенно важна, как выражался В. Шкловский,, «техника тайны».

Но и писатели-реалисты порой держат читателя в неведе­нии о происшедшем. На умолчании построена повесть Пуш­кина «Метель». Лишь в самом конце читатель узнает о важ­нейшем событии в жизни Марьи Гавриловны: о том, что она обвенчана с незнакомцем, которым, как выясняется, был Бурмин... Подобные приемы композиции сюжета характерны для новелл О'Генри: автор охотно интригует читателя все­возможными загадками и тайнами.

Умолчания о событиях в произведениях Толстого и Досто­евского имеют иную функцию. Они придают изображению действия большую напряженность. Так, читая «Войну и м,ир» впервые, мы долгое (Время вместе с .семьей Болконских полагаем, что князь Андрей после Аустерлицкого сражения умер, и лишь в момент его появления в Лысых Горах узна­ем, что это не так. Подобные умолчания очень характерны для Достоевского. В «Братьях Карамазовых», например, чи­татель долго находится в ложном мнении, что Федора Пав-

4G

ловпча убил его сын Дмитрий. Только рассказ Смердякова Ивану кладет конец этому заблуждению.

Хронологические «перестановки» изображаемых событий далеко не всегда связаны с умолчаниями. Они могут пресле­довать совершенно иные цели. Так, в романе Лермонтова «Герой нашего времени» композиция сюжета служит посте­пенному проникновению в тайны внутреннего мира главного героя. Благодаря избранной автором последовательности глав внимание читателя переносится с предпринимаемых Печориным авантюр на загадку его характера, «разгадывае­мого» от повести к повести.

Совсем иной смысл имеют временные смещения в рома­не «Воскресение». Толстому здесь было важно сразу же, с первых страниц приковать внимание к чудовищным неспра­ведливостям, жертвой .которых оказалась Катюша Маслова-Благодаря дневниковым записям писателя известно, что на­чало «Воскресения» далось ему нелегко. Приступая к работе. над романом, он собирался начать повествование со знаком­ства Нехлюдова с Катюшей в усадьбе его тетушвк. Впослед­ствии Л. Толстой намеревался первые страницы романа по­святить проснувшемуся перед поездкой в суд Нехлюдову* А еще позднее оба варианта были отвергнуты. «Ложно на­чато», — записывал шисатель в дневнике. И только третий вариант начала романа (.изображение тюрьмы, где находит­ся Катюша Маслова) удовлетворил Толстого. Именно этот вариант выдвинул на первый план важное для писателя со­поставление весенней природы с ужасами цивилизации. Пос­ле этого «зачина» совсем" иначе читается сцена пробуждения Нехлюдова в его роскошной спальне.

В .ряде современных романов и повестей дается своего рода «монтаж» прошлого (подчас весьма далекого) и на­стоящего персонажей: действие периодически переносится из одного времени в другое. Подобного рода «ретроспектив­ная» (обращенная назад, к ранее происшедшему) компози­ция сюжета характера для Г. Грина, У. Фолкнера, Г. Бёлля. Так, на -первый план романа Бёлля «Биллиард в .половине десятого» выдвинуты события одного дня в жизни семьи Фе-мелей. Но к изображению этих событий время от времени «подключаются» воспоминания героев, так что перед читате­лем вырисовывается жизнь трех поколений немецкой интел­лигенции на протяжении полувека. «Ретроспективная» ком­позиция .имеет место также в драматических произведениях. Так, герои драм Ибсена часто и подробно рассказывают друг другу о давних событиях. В ряде современных драм то, о чем вспоминают персонажи, изображается непосредствен­но: в .сценических эпизодах, монтируемых с основной линией действия («Смерть коммивояжера» А. Миллера, «Четвертый» К- Симонова).

47

Х ронологические смещения имеют место, естественно, да­леко не 'во всех сюжетах: писатели часто сообщают о вымыш­ленных событиях в том порядке, который 'строго соответст­вует пх собственному течению. В подобных случаях компози­ция сюжета обращает на себя меньшее внимание, но по су­ществу не утрачивает своего значения. Расположение изоб­ражаемых событий в тексте имеет глубокий художественный смысл и при отсутствии хронологических смещений. Так, со­седство глав «Воины iH мира», которые посвящены умиранию старого Безухова и веселым именинам в доме Ростовых, внешне мотивированное одновременностью этих событий, имеет определенную смысловую нагрузку. Этот композицион­ный прием настраивает читателя на лад толстовских разду­мий о нераздельности жизни 'и смерти.

Важным источником собственно композиционных эффек­тов являются так называемые «двойные» сюжеты — своего рода сюжеты в сюжетах. Это, во-первых, так 'называемое о б-р а м л е н и е, при котором основная сюжетная линия вводит­ся «вторым» 'сюжетом, который открывает и завершает про­изведение. Подобное сюжетное построение широко распрост­ранено в литературах восточных стран. «Обрамляющий» сюжет здесь становится формальным поводом для «нанизыва­ния» многочисленных и разобщенных между собой сказок, легенд, новелл. Так, заключены в своеобразную раму сюжета о Шахразаде и царе Шахрияре сказки «Тысячи и одной но­чи». Подобным образом организованы циклы новелл эпохи Возрождения, в частности «Декамерон» Боккаччо. «Обрам­ляющие» сюжеты нередко придают такого рода циклам мо­рально-дидактический 1СМЫСЛ.

Б повой, прежде всего реалистической литературе сюжет­ное обрамление ;имеет иную художественную значимость. Нередко оно придает смысловое, внутреннее, своего рода монтажное единство не связанным или слабо связанным между собой персонажам, событиям, фактам. Так, в расска­зе Чехова «Человек в футляре» личность и судьба учителя Беликова приобретают более глубокую значимость благода­ря тому, что в .обрамляющих эпизодах даны другие [персона­жи -- расположившиеся на ночлег после охоты ветеринар ЧимшаТималайский и учитель Буркни, выступающие в ро­лях слушателя и рассказчика.

В эпических произведениях нередко присутствуют встав­ные рассказы, а в театрально-драматических произведе­ниях — интермедии: побочный, эпизодический сюжет находится при этом внутри основного. Вспомним заключи­тельные главы первого тома «Мертвых душ» Гоголя. iHe слу­чайно именно здесь, на страницах, посвященных «взбунто­вавшемуся» губернскому городу, дана история капитана Ко-пейкпна. Она дает более глубокую перспективу восприятию

48

комических недоразумений и сплетен в связи со скандальной историей Чичикова. Напомним также легенды в духе средне­вековья из романа «Доктор Фаустус» Т. Манна. Эти легенды внешне не связаны с основным сюжетом романа, но они про­ливают свет на духовную атмосферу жизни главного героя, композитора Адриана Леверкгона.

При чтении литературных произведений бывает важно ■ воспринять и прочувствовать композиционную роль обрам­ляющих и вставных сюжетов.

Существуют произведения, где композиция сюжета (иног­да даже при отсутствии хронологических смещений) приоб­ретает решающее значение. Таковы, к примеру, романы Т. Манна. Писатель советовал людям, интересующимся его творчеством, прочитать роман «Волшебная гора» дважды: в первый раз — уяснить взаимоотношения героев, то есть сюжет; во второй — вникнуть во внутреннюю логику сцепле­ний между главами, то есть уяснить художественный смысл композиции сюжета.

Композиция сюжета может основываться йа сопоставле­ниях эмоциональных состояний персонажей. Так, в зрелых пьесах Чехова организующее значение имеют изменения в психологическом тонусе жизни действующих лиц. Каждый акт и каждый сценический эпизод .имеют свое, особое «на­строение». В первом акте «Трех сестер» преобладает атмос­фера светлых, радужных надежд, создаваемая и высказыва­ниями персонажей, и обстановкой домашнего праздника (приход гостей, шутки, подарки), и картиной солнечного, яс­ного, теплого майского полдня. Во втором акте надежды и предчувствия в значительной мере уступают место печали, утомлению, подавленности. Не случайна здесь обстановка вечерних сумерек обычного трудового дня. В третьем акте господствует настроение тревоги, готовой перейти в безна­дежность и отчаяние, и с этим настроением гармонирует об­становка ночного пожара: звуки набата, утомительная суета в доме. В четвертом акте тоже преобладает па-строение печа­ли и глубокой тревоги, ко здесь больше сказывается вера в лучшее будущее, выраженная в заключительных монологах Андрея и сестер. Многозначителен пейзаж, отвечающий об­щему «тану» действия: ясный, тихий осенний полдень, сад с видом на лес и реку, летящие на юг птицы...

Подобным же образом построен рассказ Бунина «Легкое дыхание». Хронологическая последовательность изображае­мых событий здесь резко смещена (это хорошо показано к книге Л. С. Выготского «Психология искусства»). И внима­ние читателя сосредоточивается на смене настроений, кото­рыми окрашены эпизоды рассказа. В начале и конце «Лег-кого дыхания» описывается кладбище весной, куда в одни из холодных апрельских дней приходит классная дама

3Va Заказ 442 49,