§ 2. Предмет международного частного права

37

нормы реализуют свое предназначение своеобразным путем: они не регламентируют непосредственно права и обязанности участников от­ношений, как это свойственно материально-правовым предписаниям, а определяют подлежащее применению (применимое) право.

По степени открытости иностранным правовым нормам междуна­родное частное право явно превосходит все другие области права. «Эффект иностранного права» в МЧП включает наряду с применени­ем иностранных правовых норм признание субъективных прав, возни­кающих под действием иностранного закона, квалификацию на его основе фактических обстоятельств отношения, обращение к ино­странному праву как к предпосылке правоприменения и правотворче­ства. Особый механизм правоприменения в этой области формирует­ся посредством коллизионного права, идентифицируемого¹ в ряде стран с международным частным правом или рассматриваемым (в других странах) как его неотъемлемая часть.

Разумеется, нельзя недооценивать масштабы взаимодействия оте­чественного и иностранного права за рамками международного част­ного права. Примером, когда иностранный закон рассматривается как предпосылка применения отечественной правовой нормы, является правило п. 1 ст. 12 УК РФ, согласно которому граждане Российской Федерации и постоянно проживающие в Российской Федерации лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов Россий­ской Федерации, подлежат уголовной ответственности по этому Ко­дексу, если совершенное ими деяние признано преступлением в госу­дарстве, на территории которого оно было совершено, и если эти лица не были осуждены в иностранном государстве. При осуждении ука­занных лиц наказание не может превышать верхнего предела санкции, предусмотренной законом иностранного государства, на территории которого было совершено преступление..

8. В течение столетий доктрина пыталась ответить на вопрос о том, какие объективные и субъективные начала предопределяют отноше­ние одной страны к нормам права другой страны, приданию им юри­дического значения. Объяснения этому явлению находили в идеях прикрепленности норм права к предметам внешнего мира (постглос­саторы, французские статуарии, их последователи), «международной вежливости» (У. Губер), в обосновании наличия общепризнанных норм международного права, из которых вытекает обязательство госу­дарства придавать юридическое значение иностранным нормам (П. Манчини, Ф. Кан, Э. Цительман); «в свободном» подходе к меж­дународному взаимодействию национальной и иностранной правовых систем (П. Вут, И. Вут, Дж. Стори, Э. Бартен, Э. Рабель, А. Эрен-цвейг), в учении об «оседлости правоотношения» великого Ф.К. фон

Савиньи, в течениях американской доктрины (Б. Карри, Д. Каверс, р. Лефлар, У. Риз)¹.

...А начиналось международное частное право с суждений Маги­стра Алдрика, с глоссы Аккурсия, обсуждавшей, можно ли судить в городе Модене по его законам гражданина Болоньи, с договора князя Олега с греками, содержавшего норму о наследовании имущества рус­ских, находившихся на службе в Греции (911 г.).

История международного частного права — это прежде всего исто­рия коллизионного права, обязанного своим происхождением между­народному гражданскому обмену и различиям в частном праве. Пер­вые страницы этой истории — именно страницы, а не «отдельные строки», отражающие «зачатки» международного частного права, свя­заны с экономическим подъемом городов Средней и Северной Ита­лии в XIII—XV вв., с образованием торгово-промышленных центров, формированием городских общин, каждая из которых следовала свое­му своду местных обычаев, именуемому статутом. Коллизии статутов вынуждали юристов искать пути их решения, обращаться к главному авторитету — источникам римского права. Объяснение, истолкование текста источника принимало форму глоссы. Вот как описывает Г. Бер-ман глоссирование текста источника римского права:

«Программа обучения в школе права XII в. состояла прежде всего в чтении текста Дигест. Учитель читал вслух и правил язык рукопис­ного текста, а студенты следили за ним по своим (обычно взятым в аренду) рукописным же копиям и делали необходимые поправки. К этому занятию и применялся термин «лекция», означавший «чте­ние»...

Так как текст был очень труден, его приходилось объяснять. Таким образом, после чтения текста учитель глоссировал его, то есть растолковывал его слово за словом, строчка за строчкой. (По-гречески glossa обозначает «язык» и «необычное слово».) Студенты записывали диктуемые учителем глоссы между строчками текста, более длинные заходили на поля. Скоро письменные глоссы приобрели почти такой же авторитет, как и сам глоссированный текст. Около 1250 г. «Glossa Ordinaria» Аккурсия стала общепринятой авторитетной работой по Дигестам вообще. За Аккурсием последовали «постглоссаторы», или «комментаторы», они комментировали текст и глоссы»².

Основные теории в этой области рассмотрены Л.Л. Рубановым в.уже упоминав­шейся монографии «Теоретические основы международного взаимодействия нацио-^иа-'1Ы!ых правовых систем».

Иермап Гарольд Дж. Западная традиция права: :>поха формирования. М.. 1994.

38 Глава 1. Международное частное право: предмет и метод правового регулирования