6. Христианский гуманизм и просветительство эразма роттердамского

В развитии гуманистического движения в Англии большую роль сыграл кружок Джона Колета (ок. 1467-1519), образовав­шийся в Оксфордском университете. В этом кружке сложилась программа так называемого христианского гуманизма, направлен­ная против злоупотреблений католической церкви и даже рассчи­танная на ее реформу. Она оказала значительное воздействие на мировоззрение двух весьма ярких и разносторонних гуманистов, давно и прочно вошедших в историю философии, — Эразма Рот­тердамского и Томаса Мора.

Дезидерий-Эразм из Роттердама (настоящее имя Герхардт Гер- хардс, 1469-1536), незаконнорожденный сын священника и его служанки, в молодости монах одного из нидерландских монасты­рей, упорным трудом сумел получить блестящее филолого-гумани- стическое образование. В конце XV в. он оказался в Лондоне и стал одним из наиболее активных членов местного кружка Колета. В Лондон Эразм приезжал и в последующие годы. Не возвращаясь больше на родину, он жил в Париже, Лувене, Кембридже, Брюссе­ле, Антверпене, Брюгге, Генте, Майнце, Фрейбурге, Базеле. Умер Эразм в Базеле в 1536 г. Писатель огромного трудолюбия, Эразм, можно сказать, оставлял перо только на время непродолжитель­ного сна, большую же часть бодрствования он посвящал чтению, писанию произведений и огромного числа писем, различным по­меткам. Писал он, да и говорил по большей части только на латин­ском языке, обильно уснащая свои произведения греческими слова­ми, выражениями, короткими фразами. Филологи считают Эразма самым выдающимся латинистом эпохи Возрождения, ибо он не просто возвратился к древнеримской латыни ее "золотою века", но и придал ей некоторые черты, сближавшие его латынь с европей­скими языками нового времени.

Эразм Роттердамский

л.

VIVAA\ • EFFiCIEM -DELIKIAYA

Эразм, развернув масштабную литературно-издательскую дея­тельность, примерно с 10-х годов XVI в. до самой своей смерти был общеевропейским (впрочем, за вычетом Италии) лидером гу­манизма. Среди множества уже прославленных имен Дезидерий- Эразм пользовался едва ли не наибольшими известностью и влия­нием. Сила "республики ученых", слагавшейся как в различных странах, так и во всей Западной Европе, общественная сила знания были уже столь велики, что император Священной Римской импе­рии и испанский король Карл V, его соперник французский ко­роль Франциск I, английский король Генрих VIII, некоторые из римских пап (Павел III предлагал ему кардинальскую мантию), не говоря уже о менее значительных политических фигурах, искали внимания и даже поддержки Эразма. Эразм сделал множество пе­реводов с древнегреческого на латинский язык. Важнейшим из них стало первопечатное издание греческого текста Нового завета и его латинский перевод вместе с написанным Эразмом обширным ком­ментарием к Евангелиям (1517). Перевод этот заменил старый ла­тинский перевод (так называемая Вульгата), изобилующий ошиб­ками, многократно умноженными в бесчисленных комментариях католических богословов и схоластов. Строго филологический под­ход Эразма к текстам Нового завета создавал предпосылки и для чисто исторического подхода к нему, и для его будущей секуляри­зации. Уже в силу этого Библия (пусть и частично) была обращена

против схоластики. Антисхоластические настроения Эразма, как это имело место уже у ранних итальянских гуманистов, получили свое отражение и в его глубоком интересе к идеям и произведениям "отцов церкви", которых он тоже издавал и переводил.

Свое учение в целом Эразм чаще всего именовал "философией Христа". "Философия Христа" была уже достаточно полно сформулирована в первом значительном произведении еще моло­дого Эразма — в «Руководстве христианского воина» (или «Кинжал...», 1501-1503). Программе, изложенной здесь, автор ос­тавался верен до самой смерти. Традиционная метафора христиан­ского воина наполнена сугубо моральным содержанием. В целом вера христианина (например, в индивидуальное бессмертие души) превышает возможности его разума, но эта вера должна вести его к непрерывной борьбе с телесными соблазнами. Она должна также сочетаться с твердыми житейскими правилами и непрерывной борь­бой за их осуществленйе.

"Философия Христа", призывавшая к возрождению идей и идеалов первоначального христианства, давно забытых католичес­кой церковью, погребенных под грудой обрядового формализма, в принципе доступна каждому человеку. Как подлинный гуманист Эразм не принимал тезиса ортодоксального христианства о ради­кальной испорченности человеческой природы первородным гре­хом. Поэтому нормальный человек, подражая Христу, способен возвышаться до идей, зафиксированных в Священном Писании.

Наиболее прославленное произведение Эразма — знаменитая «Похвала глупости» (1510-1511). Здесь блестяще продемонстриро­ваны его качества писателя-сатирика. Из этого произведения можно многое узнать о его философских симпатиях и убеждениях. В монологе госпожи Глупости, напыщенно произносящей шутли­вую декламацию, восхваляющей себя, автор язвительно описывает различные стороны современной ему жизни. Поскольку "большин­ство людей глупы, и всякий дурачится на свой лад" [XIX]¹⁰, оказывается, что "в человеческом обществе все' полно глупости, все делается дураками и среди дураков" [XXV]. Прихотью Глупости, лики которой бесчисленны (а едва ли не наиболее ярким проявле­нием Глупости служит человеческое самодовольство (filautia)), так или иначе руководствуются люди всех сословий и прослоек, все на­ции, ибо Глупость богата и коллективными проявлениями. Самым же печальным из них служит война. В своих произведениях Эразм не раз подчеркивал, что она может быть привлекательной лишь для тех, кто ее не изведал. А в «Похвале глупости» он даже напи­сал, что война обычно ведется всякого рода подонками общества [ХХШ]. В сочинении «Жалоба Мира, отовсюду изгнанного и повсюду сокрушенного» (1517) Мир скорбит о бедствиях, испыты­ваемых вследствие раздоров и войн, порождаемых безумием людей. Блага мира, к которым, казалось бы, только и должны стремиться христиане, перечеркиваются злом войны. Проблема моральности снова возвращает нас в гущу жизни. Глупость не только неотделима от нее, но и служит, можно сказать, ее сино­нимом. Однако почему же она могущественнее мудрости?

Ответ автора «Похвалы» в целом сводится к тому, что сфера чувственности, связанной со всем телом человека, много шире и сложнее сферы его разума, сконцентрированного в его голове (и даже части ее). В силу этого люди вынуждены "играть комедию жизни" [XXIX], исполняя самые различные роли. Могущество чувственности необоримо, и бессмысленно воображать возможность моральности, полностью освобожденной от нее, как об этом неред­ко ханжески твердят схоластизированные сторонники официально­го благочестия (т. е. псевдоблагочестия).