Вывод о типах любви Тургенева

Итак, в центре внимания Тургенева мир дворянской России, тут есть равнодушие, экспортируемое с Запада и реализуемое просвещением, и естественная любовь, или первая форма любви, которая в зависимости от условий воспитания может пойти по двум путям развития, она может превратиться в любовь-игру или в любовь-доверие. В обстановке света, когда вокруг господствует любовь-игра, сама естественная любовь превращается в любовь страсть. Страсть пожирает и сжигает душу человека, живущего слишком стремительно. При этом опытный любовник-игрок являет собой полюс рефлексии, а неопытный – полюс страсти, в паре же они уравновешены. В обстановке усадьбы, вдали от соблазнов света, естественная любовь расцветает как естественная же ритмичная жизнь с радостью и верой партнеров друг другу, а человека в себя, в свой род и Родину. В первом случае человек пускается по пути страсти и развивается в сторону любви-игры, во втором ‑ формы любви проще, но устойчивее.

Предположим ситуацию жизни в усадьбе или в древности, когда не было света и его соблазнов. В этом случае лет в 20-25 молодой человек уже переживает страстный период и переходит в возраст любви-доверия. В случае жизни в столице после первой любви происходит увлечение страстью. Влюбленный оказывается не готов к любви-доверию вообще (привлекательность может с женщиной сыграть дурную шутку, превращая ее в постоянную любовницу) или подходит к переходу от любви-страсти к любви-доверию лет в сорок, когда уже остается мало жизненных сил. Свет в этом случае играет развращающую роль. В свете невозможна любовь на всю жизнь, как того требовало православие и венчание. В усадьбе эта возможность существует.

Любовь-игра и любовь-доверие оказываются несовместимыми. Различие их заключается в характере чести. Человек – игрок имеет честь, связанную со страхом раскрытия. Он предпочитает не рисковать, ибо может все потерять, как Курагин в деле наследства Кирилла Безухова в толстовской «Войне и мире». Наследником Безухова был Василий Курагин, и он получил бы наследство, если бы уничтожил бумаги об усыновлении Пьера, которые лежали в портфеле Отца Пьера, Кирилла Безухова. Но в этом случае император мог бы вспомнить о «деле», и Василий потерял бы все, он бы был опозорен. Человек доверия отталкивается в своих поступках от чести, его страсть подчиняется внутренним правилам сознательно принятым человеком. Против таких правил человек доверия не может пойти, не может играть с двумя любимыми одновременно.

Внутренний мир любви-игры построен на равновесии страсти и рефлексии. Задача рефлексии управлять страстью, ибо та быстро истощается. Это психоаналитический сценарий сублимации. С одной стороны, страсть подпитывает жизнь, обогащает ее впечатлениями, иначе все становится скучно, с другой, нельзя страсти давать полную свободу, иначе все будет разрушено и страсть быстро перегорит. Опыт через рефлексию позволяет страсть приостановить. Это своеобразная мудрость опытного любовника. Но для подпитки любви-игры необходимы проявления, которые доказывают страсть. Эти проявления заводят обоих партнеров, так что любовь обоих строится на стыде, на доказательстве исключительных отношений между ними. Отношения любовников в паре любовь-страсть – любовь-игра представляют собой полную противоположность обыденности света, внутри этих отношений возникает иллюзия полноценной и одухотворенной жизни. Любовь такая способна «горы воротить» и «шедевры создавать», но на кроткое время. Она постоянно нуждается в доказательствах партнера. Это лишний раз подчеркивает, что любовь-страсть и любовь-игра – удел слабых и несамодостаточных людей.

Внутренний мир человека доверия строится на вере и доверии. Доверие к себе, к своим чувствам и к партнеру, его чувствам. Доверие не допускает обмана и предательства. Такое чувство живет само по себе и в естественном ритме, а человек рядом. Такое чувство естеством человеческим «принуждает» строить мир вокруг по законам доверия. Оно автоматически полагает естественный путь развития человека.

Таким образом, человек честный, воспитанный в усадьбе в порядке доверия рано или поздно убежит от света столицы в свою усадьбу. Каково же тут место таких людей как Евгений Базаров? Он не может бежать в усадьбу, ибо таковой нет, и он не может пуститься по пути любви-игры, так как честен. Эту загадку Тургенев начинает ставить в «Рудине», ставит во всей широте в «Отцах и детях», и пытается решить в «Нови». Здесь рождается особый тип любви-жертвы. Женщина и мужчина могут влюбиться в другого потому, что он одного мировоззрения. Элемент этого есть у Рудина, безусловен у Базарова, который создает учеников, явно того же мировоззрения, что и он. Насчет слов об отсутствии у Базарова теории, что он человек до теории, можно ответить, что теория есть и она заложена в вере. Соломин и Нежданов – два типа человека жертвующими собой ради любви, они два пути развития Базарова. Аналогично живет по принципам, правилу, порядку и человек доверия, только это другие принципы, порядки и правила. Иной тип человека породит иной тип любви.

Следовательно, Тургенев дает три пути для естественной любви: 1) путь света (столицы) и любви-игры, через любовь страсть на первом этапе; 2) путь усадьбы и любви-доверия, через нормальное по ритму развитие человека и оживление окружающего мира чувством, а также оживление и коррекция прошлого своего рода; 3) путь революционера и любви-жертвы через создание секты единомышленников, характерного для разночинцев, у которых отсутствует укорененность в традиции рода. Все три типа несовместимы. Человек, выбравший не тот путь (не тот который соответствует его воспитанию, природе), может находиться на не своем пути лишь некоторое время, и для него это путь мучений, разочарований и катастроф.

Главным качеством центральных героев в романах Тургенева является состояние естественной любви-страсти. Все главные герои попадают в это состояние, которое само – выражение способности к жизни человека. Любовь как атрибут главных героев подчеркивает разный тип их способности к жизни и развитию. Коллизия развития любви связана с верой и типом развития каждого из рассмотренных типов людей в русском мире.

Художественный язык Тургенева включает в себя языки каждого их трех миров – путей любви, но эта сторона его творчества в работе только намечена и требует дальнейшего исследования. В описанной концепции картина путей, выбираемых чувством, не полна, это тоже ‑ момент расширения концепции. Отметим также нераскрытый аспект веры в Бога, как фактора гармонизирующего соответствующий путь человека любви. Вера оказывается внешним сопровождением любви, как ее внутреннего отражения в личности человека, особенно русского.