Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Otvety_k_ekzamenu_po_istorii_russkoy_literatury...doc
Скачиваний:
31
Добавлен:
28.09.2019
Размер:
706.56 Кб
Скачать

1) Общая характеристика эпохи и литературно-художественного процесса 50-60-х гг., отражение в журналистике эстетических и нравственных исканий, литературно-критическая и философская мысль времени.

Эпохе общественного пробуждения шестидесятых годов предшествовал тридцатилетний период николаевского царствования, одной из характерных черт которого был всепроникающий, мертвящий жизнь бюрократизм. Напуганный в самые первые дни восшествия на престол движением декабристов, Николай I стремился укрепить государственную власть, не опираясь на общественное мнение, на самодеятельность широких слоев русского общества. Страх перед распространением свободолюбивых идей заставлял Николая I ревниво относиться к печати. В 1853 году Крымская война, обнаружившая «гнилость и бессилие крепостной России»1. 18 февраля 1855 года умер Николай I, a 30 августа пал Севастополь. В стране назревала революционная ситуация. После поражения в Крымской войне «верхи» уже не могли управлять страной по-старому. Сразу же после заключения мира Александр, выступая в Москве перед дворянскими депутатами в августе 1856 года, сказал: «Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели ждать, когда оно начнет само собой уничтожаться снизу». Кризис «верхов» усугублялся тем, что «низы» не хотели жить по-старому и терпеть крепостнический гнет. После Крымской войны вплоть до 1862 года в стране нарастала волна народного недовольства: то здесь, то там вспыхивали стихийные крестьянские бунты. К 1861 году в русском общественном движении вступили в бескомпромиссную борьбу две исторические силы — революционная демократия и либерализм. На смену революционерам из дворян пришли революционные разночинцы во главе с Н. Г. Чернышевским и Н. А. Добролюбовым. Голос «мужицких демократов», раздававшийся со страниц некрасовского журнала «Современник», определял общественное мнение в стране. Начался второй, революционно-демократический этап в русском освободительном движении. «Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом». В 1861 году организовалось тайное общество «Земля и воля», идейным вдохновителем которого был Чернышевский. Центральный комитет общества находился в Петербурге, местные комитеты и группы существовали в Москве, Казани, Нижнем Новгороде, Перми, на Украине. Землевольцы начали революционную пропаганду, выражавшую интересы крестьянских масс России. К 1861 году революционная ситуация в стране достигла апогея. Пришло время, когда «самый осторожный и трезвый политик должен был бы признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание — опасностью весьма серьезной»3. Однако революционная ситуация 1859—1861 годов сразу же обнаружила слабые моменты. «Народ, сотни лет бывший в рабстве у помещиков, не в состоянии был подняться на широкую, открытую, сознательную борьбу за свободу». В силу этой сложности общественное движение шестидесятых годов проходит в своем развитии три этапа: с 1855 по 1858 год; с 1859 по 1861 год; с 1862 по 1869 год. Продолжалась борьба между либералами-западниками и славянофилами. Западники. Первые пророчили России великое будущее, считая ее молодой нацией, не обремененной тысячелетними культурными традициями. Их отсутствие, с точки зрения западников, облегчало процесс перехода страны на западноевропейские пути исторического развития и делало безболезненными заимствования и пересадку на русскую почву готовых социально-экономических и политических институтов, выработанных западной цивилизацией. Славянофилы, наоборот, подвергали решительной критике все общественные теории, не опирающиеся на опыт исторического прошлого; они утверждали идею культурно-исторической самобытности России, принципиального отличия ее истории от истории Западной Европы. Культура Запада, считали славянофилы, уходит своими корнями в римскую государственность и католичество, а культура России вырастает на почве органической и полнокровной греческой, эллинской традиции. Разные культурные «прививки» определили различие исторических путей России и Запада. Запад унаследовал начала римского рационализма и католической схоластики и, лишившись духовной цельности, впал в одностороннюю рассудочность, формализм и эгоизм. Россия, унаследовав живую эллинскую культуру, сохранила духовную цельность и гармонию как в представлении о личности, так и в общественных идеалах. Активное противостояние двух направлений. Существовало два литературных направления: Либеральное – связаног с дворянской культурой. Искусство для искусства «Чистое искусство». Были свои журналы: «Москвитянин», «Русский вестник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения». Критики: А. Дружинин; П. Анников, В. Боткин, Ап. Григорьев. Считали, что литература – это самостоятельное явление и нельзя ставить ее на службу социальным проблемам. Поэт есть поэт, он не политик. Социальные проблемы не могут быть главными, а главное - нравственно-философские ценности, внутренний мир человека. В литре важны и содержание и формы, художник свободен в выборе. Демократ – разноч «Натуральная школа». Журналы: «Современник», «Русское слово» (Герцена), «Колокол», «Полярная звезда». Направленность определила обложка полярной звезды. (5 профилей поверженных декабристов). Критики: Белинский В, Добролюбов, Некрасов, Антонович, Д. Писарев. Считали, что литература должна служить социальным проблемам, острым вопросам общества, политике. Поэт должен просвещать народ. Социальная проблематика главная. Настаивали на гражданской позиции поэта. О форме не беспокоились. Главное направление – критическое, критиковали существующий строй. Критическая направленность выражалась в сатире. Активно развиваются новые жанры. Демократическая литература предлагает нового героя-действия. СПЕЦИФИКА ЛИТЕРАТУРНОГО РАЗВИТИЯ 60-х ГОДОВ Исторические эпохи, как и люди, отличаются своей неповторимой индивидуальностью. 60-е годы в русской литературе прошли под знаком решительной демократизации художественного сознания и напряженной идеологической борьбы, связанной с наступлением второго этапа освободительного движения. Качественна изменяется в эти годы сам пафос художественного творчества: от вопроса «кто виноват?» русская литература обращается к вопросу «что делать?». По словам Чернышевского, наша литература была возведена в достоинство общенационального дела, сюда шли наиболее жизнеспособные силы русского общества. В сознании читателя и демократического критика эпохи 60-х годов литература была не столько «изящной словесностью», сколько фундаментом и основой духовного бытия нации. Литература — не игра, не забава, не развлечение; русский писатель относился к своему творчеству по-особому: оно было для него не профессией, а служением. «Учебником жизни» назвал литературу Чернышевский в диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности», а Лев Толстой впоследствии удивлялся, что эти слова принадлежат не ему, а его идейному антагонисту. С усложнением общественной жизни, с нарастанием политической борьбы, с расширением арены реализма произошла дифференциация литературного развития. В условиях новой эпохи художественный универсум Пушкина оказался неповторимым. На смену ему пришла более резкая специализация литературы по отдельным направлениям, школам и даже жанрам. За этой тенденциозностью скрывается и драматизм исторического развития всей литературы шестидесятых годов. Художественный анализ одной стороны жизни, одной грани общественного явления оборачивается для многих писателей утратой полноты и всесторонности. Стремление к всестороннему и гармонически уравновешенному изображению бытия нередко оборачивалось художественным схематизмом: живая и подвижная действительность ускользала от писателя, нацеленного на создание универсальных художественных обобщений и завершенных эстетических форм. Приходилось идти на компромисс и нередко пренебрегать устоявшимися и незыблемыми правилами художественности ради правды жизни.

2) Проза «Современника» и процесс демократизации литературы и искусства. Тематическое, жанровое и художественное своеобразие, новый герой прозы «Современника» (Ф.Решетников, Н.Помяловский, В.Слепцов и др.).

Проза «Современника» или проза 60-х годов. Эти писатели разрабатывали социально-политический роман. Их называли «новые люди».

Фёдор Миха́йлович Реше́тников

Он выступил в литературе в 60-е годы, в послереформенную пору. Прошедший тяжелую жизненную школу, тесно связанный с трудовыми слоями населения, хорошо знавший их быт и сочувствовавший их нуждам, Решетников в своем творчестве был органически близок к лагерю революционно-демократической литературы и критики. Уже первые его опыты обнаруживают связь с демократической литературой, с традициями гоголевской школы и с реализмом писателей-демократов 50—60-х годов. В дальнейшем, наблюдая послереформенное разорение деревни, рост промышленности и пролетариата, Решетников сумел в своем творчестве коснуться основных вопросов эпохи, создать типические образы, отражавшие сущность социальных сил, действовавших в обществе, показать расстановку этих сил. Решетникову принадлежат первые романы о пролетариате. «Подлиповцы» - этнографический очерк из жизни бурлаков. Он рассказывает о скитаниях крестьян, которые ищут лучшей жизни. Жизнь подлиповцев примитивна, они дичают и вымирают. Проську хоронят заживо. Пила и Сысойка сбегают из деревни. Перемещение в пространстве связано со смещением в разуме. Постепенно приобщаются к нормам, идут работать в бурлаки. Пила и Сысойка погибают от этой тяжелой жизни. Дети Пилы – Иван и Павел – они люди, они грамотные. В финале они задают друг другу хорошие вопросы. Идея «Подлиповцев» состояла в том, что темные, забитые крестьяне, ставшие пролетариями, в труде и борьбе просвещаются, делаются более сознательными. В образах забитых, голодающих крестьян, которые умирают, так и не осознав возможности другой жизни (Апроська); в образах Пилы и Сысойки, ищущих лучшей жизни, но обретающих, вместе с опытом и первыми проблесками самосознания, ранний конец от непосильного труда и зверской эксплуатации; в образах детей Пилы — Павла и Ивана, становящихся квалифицированными, грамотными рабочими, способными размышлять и оценивать окружающее, — выражена идея произведения. Герои «Подлиповцев» нарисованы Решетниковым в развитии. В начале произведения Пила, его закадычный друг и зять Сысойко, жена Пилы Матрена и сыновья Павел и Иван одинаково подавлены, темны, нищи. Бедность, голод, холод, непосильные поборы доводят их до отчаяния и отупения. Наиболее инициативный из них — Пила. В деревне, обреченной на вымирание, он выделяется своим деятельным характером, страстными поисками выхода из безнадежного, казалось бы, положения.

Никола́й Гера́симович Помяло́вский

Один из первых и наиболее значительных писателей радикальной мелкой буржуазии 60-х годов.У него 2 романа: «Мещанское счастье» 1861г. и «Молотов» 1863г. «Мещанское счастье» и «Молотов» — первые в русской литературе той эпохи большие произведения, в центре которых стоял «плебей», разночинец, притом описанный не со стороны недоброжелательным или плохо понимающим его автором, а, так сказать, изнутри. Основной конфликт, стягивающий сюжетную и идейную ткань «Мещанского счастья», — это конфликт между «плебеем» и «барством» «Молотов». В центре судьба интеллигента - демократа. Егор Молотов попадает под влияние профессора. Он попадает в богатую семью как гувернер. Желание быть не хуже, чем эта белая кость, станет источником для его внутреннего противоречия. Но подслушанный разговор становится причиной его внутренних терзаний. Внутренние монологи – активный прием Помяловского. Череванин – его оппонент, его друг. Он живет отрицанием ради отрицания. Это кладбищенское миропонимание. Молотов создал себе счастливую мещанскую жизнь. «Очерки Бурсы» От произведений, в центре к-рых была фигура «нового человека», от поисков «положительного героя» из разночинской среды Помяловский перешел к другому жанру, характерному для литературы 60-х годов, — к «обличительным» очеркам. В 1862—1863 он напечатал «Очерки бурсы». Бурса изображена П. как часть ненавистного социального целого, как одна из сторон затхлой, убивающей и разлагающей личность жизни. В очерках есть много резких слов о религии и церкви, покрывающих злоупотребления и насилия.

Василий Алексеевич Слепцов

Происходи из дворян, у него даже было какое-то состояние. Несмотря на свое происхождение, он оказался в демократическом лагере, стал борцом против крепостничества, поборником и пропагандистом революционно-демократических идей. «Владимирка и Клязьма». Первая книга Слепцова «Владимирка и Клязьма» представляет собой цикл путевых очерков. Первые очерки представляют просто этнографические зарисовки. Но уже и здесь, в первых очерках, имеются отдельные картинки, приковывающие внимание читателя к общественно-экономической стороне жизни подмосковных рабочих и крестьян. В дальнейших очерках эта сторона усиливается, писатель всё острее подчеркивает факты социальной несправедливости. В одном из первых очерков перед читателем возникает выразительная фигура полупролетария, «удельного» крестьянина Рожка. Он имеет свой земельный надел, но настолько маленький, что вынужден работать на фабрике и находиться в полной зависимости от фабриканта. «Выстроили тебе избу, ну и живи, и земли тоже дали полоску с заячий хвост, а есть-пить нечего», — жалуется Рожок. Земли мало, а оброк велик, — вторят ему другие крестьяне-полупролетарии. «Трудное время». Главный герой разночинец Рязанов. Он прячется от властей, пытается уйти от преследования полиции. Живет у своего друга Щетинина – дворянина. Постоянно критикует Щенина и уводит его жену-эмансипе.

В 60-е возникает особый тип романа – антинигилистический роман, где тема нигилиста была представлена в сатирическом плане. В идеях разрушениях писатели этого периода видели ложь, авантюризм, безнравственность.

А. Писемский «Взбаламученное море», Н. Лесков «На ножах», «Марево», Овсиенко «Скрежет зубовный», В. Крестовский «Кровавый пуф», Маркевич «Бездна», венчает роман Ф. М. Достоевского «Бесы».

3) Либерально-дворянская литература 50-60-х гг. Жанровое разнообразие, принципы типизации, художественные особенности прозы (на материале творчества С.Аксакова, А.Писемского, П.Мельникова-Печерского и т.д.).

Активное противостояние двух направлений. (Думаю, что можно начать с этого)

Существовало два литературных направления:

  1. Либеральное – связано с дворянской культурой. Искусство для искусства «Чистое искусство». Были свои журналы: «Москвитянин», «Русский вестник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения». Критики: А. Дружинин; П. Анников, В. Боткин, Ап. Григорьев. Считали, что литература – это самостоятельное явление и нельзя ставить ее на службу социальным проблемам. Поэт есть поэт, он не политик. Социальные проблемы не могут быть главными, а главное - нравственно-философские ценности, внутренний мир человека. В литре важны и содержание и формы, художник свободен в выборе.

  2. Демократ – разноч «Натуральная школа». Журналы: «Современник», «Русское слово» (Герцена), «Колокол», «Полярная звезда». Направленность определила обложка полярной звезды. (5 профилей поверженных декабристов). Критики: Белинский В, Добролюбов, Некрасов, Антонович, Д. Писарев. Считали, что литература должна служить социальным проблемам, острым вопросам общества, политике. Поэт должен просвещать народ. Социальная проблематика главная. Настаивали на гражданской позиции поэта. О форме не беспокоились. Главное направление – критическое, критиковали существующий строй. Критическая направленность выражалась в сатире. Активно развиваются новые жанры. Демократическая литература предлагает нового героя-действия.

4) Поэтические искания эпохи 50-60-х гг., борьба направлений, отражение в ней философских, эстетических и этических проблем времени. «Чистое искусство» и «некрасовская школа» (2-3 поэмы).

В 40-е годы в русской поэзии имеют место значимые и принципиально важные явления. Так, в середине 40-х годов складывается оригинальное творчество Некрасова, в 40-е годы начинает творить Фет. И все же в это десятилетие в целом поэзия отходит на второй план, что подтверждает и внешняя картина литературной жизни: ограниченное количество выходящих поэтических сборников, скромное место, занимаемое поэзией в журналах. И причины нужно искать не только в произволе издателей или недостатке эстетического чутья у критиков — можно указать, например, на очень сдержанное отношение к поэзии во второй половине 40-х годов даже у Белинского. В литературе возобладали характерные прежде всего для прозы аналитические тенденции. Между тем предпринимаемая в самом конце 40-х годов таким чутким редактором и издателем, как Некрасов, попытка оживить интерес к поэзии представляется симптоматичной. В «Современнике» замышляется целая серия статей, посвященных поэтическим явлениям эпохи. В этих рамках написана и известная статья Некрасова «Русские второстепенные поэты».

Все это было предощущением нового подъема поэзии, признаки которого обнаруживаются уже с начала 50-х годов и который к середине 50-х годов обретает необычную стремительность. Поэзия снова получает права гражданства на страницах журналов, становится полнокровной и самостоятельной участницей литературного процесса, предметом критического анализа и теоретических споров. Лучшие критики снова много и заинтересованно пишут о ней: Чернышевский и Добролюбов, Дружинин и Боткин. Выходят и часто становятся подлинно выдающимися событиями литературной и общественной жизни поэтические сборники. Прежде всего это относится к сборнику Некрасова 1856 года. Появляются книги Фета, Никитина, Огарева, Полонского, Ап. Майкова и др. Эпоха воззвала именно к поэзии, а не к стихотворству, недостатка в котором не было никогда. Меняется качественно и самый характер поэзии. Появляется немало новых поэтов: Случевский, например, или Никитин. Происходит, однако, не просто обычная смена поколений. Процесс становления поэзии выглядит много сложнее. Характерно возрождение к новой жизни поэтов, давно сложившихся, но почти замолчавших в «непоэтические» 40-е годы. Может быть, наиболее характерна в этом смысле судьба такого поэта, как Тютчев, его как бы двойное возрождение: во-первых, внимание к самому его творчеству, уже существовавшему, возрождение его в читательском восприятии и, во-вторых, сама его необычайная творческая активность. Можно говорить и о своеобразном возрождении даже Некрасова, в конце 40-х годов переживавшего явный творческий кризис, мало или совсем (на протяжении 1849 года) не писавшего стихов и прямо заявлявшего, что он теперь стихов не пишет. С другой стороны, такой писатель, как Тургенев, создавший немало стихотворных произведений в «прозаические» 40-е годы, полностью расстается со стихами в «поэтические» 50-е.

Русская поэзия после Пушкина несла в себе противоборствующие начала, выражала возросшую сложность и противоречивость жизни. Отчетливо обозначаясь и поляризуясь, развиваются два направления: демократическое и так называемое «чистое искусство». Когда мы говорим о двух поэтических лагерях, нужно иметь в виду большую пестроту и сложность отношений как внутри каждого из лагерей, так и в отношениях между ними, особенно если учитывать эволюцию общественной и литературной жизни. «Чистые» поэты писали гражданские стихи: от либерально-обличительных (Я. Полонский) до реакционно-охранительных (Ап. Майков). Поэты-демократы испытывали определенное (и положительное тоже) влияние со стороны поэтов «чистого искусства»: Никитин, например, в своей лирике природы. Расцвет сатирической поэзии связан главным образом с демократическим движением. Тем не менее «чистое искусство» выдвинуло ряд крупных сатирических дарований: Н. Щербина и особенно А. К. Толстой, написавший немало сатирических произведений — как самостоятельных, так и в рамках коллективного авторства, создавшего знаменитого Козьму Пруткова. И все же в целом между поэтическими движениями проходит достаточно четкий водораздел. В противостоянии и в противоборстве этих двух направлений часто заявляла о себе обострившаяся социальная борьба. Полюсы можно было бы, пожалуй, обозначить двумя именами: Некрасов и Фет. «Оба поэта начали писать почти одновременно,— констатировала критика,— оба пережили одни и те же фазисы общественной жизни, оба сделали себе имя в русской литературе... оба, наконец, отличаются далеко не дюжинным талантом,— и при всем том в поэтической деятельности каждого из них нет почти ни одного общего пункта».

Активное противостояние двух направлений.

Существовало два литературных направления:

  1. Либеральное – связаног с дворянской культурой. Искусство для искусства «Чистое искусство». Были свои журналы: «Москвитянин», «Русский вестник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения». Критики: А. Дружинин; П. Анников, В. Боткин, Ап. Григорьев. Считали, что литература – это самостоятельное явление и нельзя ставить ее на службу социальным проблемам. Поэт есть поэт, он не политик. Социальные проблемы не могут быть главными, а главное - нравственно-философские ценности, внутренний мир человека. В литре важны и содержание и формы, художник свободен в выборе.

  2. Демократ – разноч «Натуральная школа». Журналы: «Современник», «Русское слово» (Герцена), «Колокол», «Полярная звезда». Направленность определила обложка полярной звезды. (5 профилей поверженных декабристов). Критики: Белинский В, Добролюбов, Некрасов, Антонович, Д. Писарев. Считали, что литература должна служить социальным проблемам, острым вопросам общества, политике. Поэт должен просвещать народ. Социальная проблематика главная. Настаивали на гражданской позиции поэта. О форме не беспокоились. Главное направление – критическое, критиковали существующий строй. Критическая направленность выражалась в сатире. Активно развиваются новые жанры. Демократическая литература предлагает нового героя-действия.

Чаще под школой Некрасова — и здесь речь идет именно о такой школе — имеют в виду поэтов 50—70-х годов, идеологически и художественно наиболее ему близких, испытывавших на себе прямое влияние великого поэта, даже организационно в сущности объединенных уже в силу того обстоятельства, что большинство из них группировалось вокруг немногочисленных демократических изданий: некрасовского «Современника», «Русского слова», «Искры».

5) Творчество А.К.Толстого, его место и значение в литературном процессе эпохи. Основные мотивы лирики А.К.Толстого, сатира, драматургическая трилогия.

Учебник.

А. К. Толстой (1817—1875) в своей лирике тематически (природа и любовь) близок другим поэтам «чистого искусства». В отличие от поэзии Фета, лирика природы у Толстого носит более обобщенный характер («Когда природа вся трепещет и сияет...», «Ты знаешь край, где все обильем дышит...», «Край ты мой, родимый край...»). Лирика любви тоже обнаруживает тягу к большей обобщенности, что, с одной стороны, связано с характерным вообще для Толстого романтическим томлением, с другой — с большей прикрепленностью этой лирики к определенному лирическому герою. Лирическая стихия, тяга к изображению жизни природы есть и в других жанрах Толстого. В то же время в них с большой силой выступило народное фольклорное эпическое начало. Это — баллады и былины. Их отличает стремление к изображению яркой, насыщенной национальной жизни. Несколько условный, «идеальный» мир этот связан с той идеальностью, которая отличает и народное творчество, и такие

Конкретные его формы, как былина, духовные стихи и т. п. Связаны с поэтикой народной песни и песни Толстого. В отличие от Некрасова и почти всех близких ему поэтов, творчество которых было обращено к жизни народа главным образом в ее современном бытовании, Толстой исследовал историческую (пусть идеально представленную) национальную жизнь и привлекал исторические фольклорные формы, внося существенный вклад в общее дело становления народности в русской поэзии 50—70-х годов.

Инет.

Сатирические его стихотворения пользовались большим успехом. Среди враждующих политических и литературных группировок эпохи реформ Толстой пытался сохранить независимость, о чем неоднократно заявлял (см., напр., стихотворение «Двух станов не боец, а только гость случайный…»). Свои сатирические стрелы он направлял и на нигилистов («Послание к М.Н.Лонгинову о дарвинизме», баллада «Порой веселой мая…» и др.), и на либерализующийся административный порядок («Сон Попова»), и даже на самую русскую историю («История государства Российского от Гостомысла до Тимашева»). Чаще в подобных стихотворениях важен не определенный «адрес» сатиры (кроме, пожалуй, тех, где речь идет о нигилистах), а блестки неидеологичного остроумия, чистый, хотя иногда и не вполне благодушный юмор. В области пародии Толстой также оказался удачлив, создав в начале 1850-х вместе со своими двоюродными братьями А.М. и В.М. Жемчужниковыми литературную маску Козьмы Пруткова (Толстому принадлежит около 10 прутковских стихотворений и, видимо, многие афоризмы).

Стихотворение Благоразумие. Впервые — «Современник», 1854, № 4, под заглавием «Умеренность». Сатирический прием основан на принципиальном несовпадении автора и лирического героя — похожий эффект рождается при чтении известного стихотворения Н. А. Некрасова «Нравственный человек». Ср. со стихотворением: «Коль любить, так без рассудку...».

Учебник и инет. Сборка.

Трилогия.

Трилогия А. К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис» принадлежит к числу выдающихся явлений драматургии шестидесятых годов. И были они настолько сатиричны, что стали "самиздатом" ХIХ века - переписывались от руки и распространялись в списках.

Основной пафос ее заключается в борьбе с самодержавием, с неограниченной властью монарха, установившейся в эпоху централизации земель вокруг московского княжества. А. К. Толстой считал, что прямым следствием самодержавия явилась современная бюрократическая государственность, подавляющая живые силы в стране. Критику самодержавия и бюрократии писатель вел с противоречивых, либерально-аристократических позиций. Он мечтал о широком участии русского дворянства в управлении страной, о своеобразной аристократической республике. Толстой идеализировал Киевскую и Новгородскую Русь как государства с торжеством вечевого строя. Но вечевые начала в его представлении не имели ничего общего с «народоправством»: это было мудрое правление князей, которые соблюдали интересы народа, но не допускали его к управлению государством. «Демократизм» общественного идеала Толстого носил, таким образом, весьма ограниченный характер, а его надежда на историческую роль дворян в России была заведомо обреченной.

Тем не менее взгляд на монархическую государственность с точки зрения идеала дворянской аристократической республики дал возможность писателю показать внутреннюю несостоятельность самодержавного способа правления. Без опоры на широкое общественное мнение государственная власть неумолимо превращается в тиранию. А тирания порождает ложь внутри самой государственной системы. Самодержец попадает в вакуум, теряет все опоры: он не может верить придворным, которые заведомо лгут ему в угоду, он не имеет объективных данных для оценки реального положения вещей в стране. Духовная изоляция приводит его личность к постепенной деградации. Человек, мнимо управляющий страной, начинает жить в мире призраков, в страхе и подозрении. А между тем живые нужды государства не удовлетворяются и страна неумолимым ходом движется к катастрофе.

Трагические последствия самодержавной системы Толстой показывает на судьбе трех русских царей: жестокого Ивана Грозного, человеколюбивого и мягкого Федора, умного, хитрого и расчетливого Бориса Годунова. Творец трилогии убеждает зрителя и читателя, что причины исторических катаклизмов, потрясающих Россию в конце XVI столетия, заключаются не в личности самодержцев, а в самой природе неограниченной власти, внутренне ущербной и несостоятельной, обреченной на распад и вырождение.

ВИКИПЕДИЯ 

Создатель баллад, сатирических стихотворений, исторического романа «Князь Серебряный» (опубликован в 1863 году), драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного» (1866), «Царь Фёдор Иоаннович» (1868) и «Царь Борис» (1870). Автор проникновенной лирики, с ярко выраженным музыкальным началом, психологических новелл в стихах («Средь шумного бала, случайно…», «То было раннею весной»).

В 1898 году постановкой драмы А. К. Толстого «Царь Фёдор Иоаннович» открылся Московский Художественный театр.

Совместно с братьями Жемчужниковыми создал пародийный образ Козьмы Пруткова (более половины произведений Козьмы Пруткова, особенно в поздний период, авторства А. К. Толстого). Большая часть политических сатир опубликована посмертно.

6) Сатира и сатирические жанры в поэзии 50-60-х гг. Сатира Н.А.Некрасова. Литературный образ Козьмы Пруткова, особенности литературной пародии и стилизации.

Сатира и сатирические жанры в поэзии 50-60-х гг.

Богатейшее социальное содержание некрасовской сатиры реализовалось рядом поэтических жанров. Серия литературных пародий свидетельствует о его освобождении от канонов дворянской поэзии; порвав с социальной средой, Некрасов рвал связи и с поэтической культурой, созданной этим классом. В «Текле» им как бы развенчивается романтический образ пушкинской Татьяны, в «Карпе Пантелеиче и Степаниде Кондратьевне» берётся под обстрел высокая экзотика «индийской повести» Жуковского «Наль и Дамаянти». Но чаще всего пародируется Лермонтов — его эмфатическая фразеология, его экзотическая кавказская тематика («В один трактир они ходили прилежно», «И скучно и грустно и некого в карты надуть», «Первый шаг в Европу», «Суд» и наконец «Колыбельная песня»).

Другим сатирическим жанром Некрасова является куплет — стихотворная форма с характерным делением на строфы, с последовательным развитием темы и единообразным развёртыванием основного сатирического лейтмотива; характерный образец — «Нравственный человек» с неизменным самодовольным рефреном: «Живя в согласьи с строгою моралью, Я никому не сделал в жизни зла», «Современная ода» с кольцевым рефреном, романс «Ещё тройка» и особенно «Песни о свободном слове», чей рефрен «Осторожность, осторожность, осторожность, господа!» превосходно характеризует многочисленные опасности, стоявшие перед свободой слова в условиях политической реакции.

От куплетов сам собой напрашивался переход к более широкому сатирическому полотну, которое объединило бы в себе эти разрозненные этюды. Такой большой формой является у Некрасова фельетонная поэма.

Композиция поэмы «Современники», представляющей собой конгломерат сценок, монологов, диалогов, характеристик, вставных куплетов, вполне соответствует её тематике, сутолоке большого ресторана, в различных залах которого одновременно празднуются юбилеи, происходят отчётные собрания акционеров и развёртываются кутежи. Композиционной какафонией различных «голосов» Некрасов воссоздаёт «во весь социальный рост необозримую толпу «героев времени»». В просторные рамки этого обозрения включены более мелкие жанры, подчинённые общему обличительному заданию; такова напр. шансонетка о «мадам Жюдик», которую поют «в зале № 3».

Сатире Некрасова присущ портретный гротеск, изображение классово чуждых ему персонажей путём резкого преувеличения отдельных черт их наружности и характера: «Князь Иван — колосс по брюху, Руки — род пуховика, Пьедесталом служит уху Ожиревшая щека». Но ещё любопытнее сюжетный гротеск — песня о бурлацком горе, которую Некрасов вкладывает в конце поэмы в уста опьяневших от разгула хищников: «Всё в этой песне: тупое терпенье, Долгое рабство, укор. Чуть и меня не привёл в умиленье Этот разбойничий хор!..» Потрясающий контраст состава хора с содержанием песни приводит к бурной сцене покаяния Зацепы — «смелый художественный приём, достойный великого мастера, контраст, ужасающий своей трагичностью», писала современная Некрасову критика.

Сущность некрасовских плутократов прекрасно характеризуется и их лексиконом, изобилующим огромным количеством терминов банковского и биржевого характера, серией горделивых афоризмов о могуществе денег, и резко «прозаической» рифмовкой («души» с «барыши», «артистом» с «аферистом», «собрата» с «плутократа», «Овидий», «Фидий» и «субсидий»), и серией комических сравнений, в которых буржуа и бюрократы сравниваются с животными («Но свиреп он в игре, как гиена», или в ругани одного спекулянта по адресу другого — «вместо сердца грош фальшивый у тебя в груди»).

Патетическая насыщенность некрасовской сатиры подчёркивается целой системой ораторских приёмов — риторических вопросов и восклицаний, периодами с рядом нагнетательных и усугубительных конструкций, с внезапным срывом, когда поэт осознаёт вдруг бесплодность своих обличений. Вспомним срыв лицемерной патетической декламации неожиданным окриком лакея: «Первоприсутствуя в сенате, Радел ли ты о меньшем брате! Всегда ли ты служил добру? Всегда ли к истине стремился?.. — Позвольте-с! Я посторонился И дал дорогу осетру...» Необходимо отметить здесь наконец исключительное разнообразие метров: кроме четырёхстопного ямба Некрасов пользуется дактилем («Железная дорога», «Песни о свободном слове») и особенно часто — анапестом (преимущественно в произведениях, сопрягающих с сатирой большую лирическую насыщенность: «Размышления», «О погоде», «Убогая и нарядная»). При этом Некрасов часто соединяет различные размеры; так, в «Современниках» мы найдём четырёхстопный хорей, двустопный дактиль, четырёхстопный амфибрахий и т. д. Сатира Некрасова — не дурной отросток его творчества, как это казалось одно время некоторой части его критики, а равноправная часть его. В ней с исключительной страстностью и гибкостью выражена жгучая ненависть поэта к эксплоататорам и угнетателям.

КОЗЬМА ПРУТКОВ — коллективный псевдоним братьев Александра, Алексея и Владимира Жемчужниковых и гр. Алексея К. Толстого (см.), в «биографии» К. П., составленной В. Жемчужниковым, скромно названных его «опекунами». В настоящее время — лит-ый образ с устойчивым социально-бытовым и сатирическим содержанием, существующий совершенно независимо от приписываемых этому вымышленному автору произведений. литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и др. выступали в 50—60-е гг. XIX века поэты А. К. Толстой (наибольший в количественном исчислении вклад) и братья Жемчужниковы (Алексей, Владимир и Александр Михайловичи).

Сатирические стихи, афоризмы Козьмы Пруткова и самый его образ высмеивали умственный застой, политическую «благонамеренность», пародировали литературное эпигонство.

Козьма Петрович Прутков провёл всю свою жизнь, кроме годов детства и раннего отрочества, в государственной службе: сначала по военному ведомству, а потом по гражданскому. Он родился 11 апреля 1801 года в деревне Тентелевой близ Сольвычегодска, скончался 13 января 1863 года.

В 1820 году он вступил в военную службу, только для мундира, и пробыл на этой службе всего два года с небольшим, в гусарах.

Вступив в Пробирную Палатку в 1823 году, он оставался в ней до смерти. Начальство отличало и награждало его. Здесь, в этой Палатке, он удостоился получить все гражданские чины, до действительного статского советника включительно, и наивысшую должность: директора Пробирной Палатки; а потом — и орден св. Станислава 1-й степени.

К. П. — тип бюрократа эпохи Николая I, директора Пробирной палаты. «Во всех родах своей разносторонней деятельности он был одинаково резок, решителен, самоуверен. В этом отношении он был сыном своего времени, отличавшегося самоуверенностью и неуважением препятствий... К. П. был очевидно жертвой трех (точнее четырех — П. Б.) упомянутых лиц, сделавшихся произвольно его опекунами или клевретами. Они поступили с ним, как „сложные друзья“, выставленные в трагедиях и драмах. Они под личиной дружбы развили в нем такие качества, к-рые желали осмеять публично. Под их влиянием он принял от других людей, имевших успех: смелость, самодовольство, самоуверенность, даже наглость и стал считать каждую свою мысль, каждое свое писание и изречение — истиной, достойной оглашения. Он вдруг счел себя сановником в области мысли и стал самодовольно выставлять свою ограниченность и свое невежество, к-рые иначе остались бы неизвестными вне стен Пробирной палаты».

Таким рисует К. П. его «биография», в первой части выдержанная в тонах официальных ведомственных жизнеописаний той поры. Однако «лит-ая личность» К. П. складывалась иначе, нежели об этом сообщает биограф. В начале 50-х гг. в Петербурге существовал кружок, состоявший из перечисленных выше лиц (Толстой — двоюродный брат Жемчужниковых), принадлежавших к высшему дворянскому кругу. Остроумные юноши культивировали своеобразную юмористику, продолжавшую линию салонной поэзии «остроумцев» 20—40-х гг. [

Печатные выступления К. П. (в «Современнике» 1854 и 1860—1863 гг., в «Искре», 1859—1861, и «Развлечении», 1861, а также в произведениях, появившихся лишь в полном собр. сочин., 1883) представляют сочетание двух элементов: алогического комизма, характерной черты допрутковского периода деятельности кружка, и пародии как на отдельных тогдашних поэтов (Бенедиктов, Щербина, Хомяков, Полонский, Фет, Ап. Григорьев, Ив. Аксаков и др.), так и на лит-ые направления. Элементы алогизма значительнее всего представлены в баснях («Незабудки и запятки», «Чиновник и курица», «Звезда и брюхо», «Цапля и беговые дрожки», «Кондуктор и тарантул», «Червяк и попадья»), в афоризмах («Плоды раздумья»), в пародиях-стилизациях под романтику Кавказа (романс «На мягкой кровати лежу я один... В соседней палате кричит армянин») и Испании («Осада Памбы», «Желание быть испанцем»), под античность («Философ в бане», «Древней греческой старухе, если бы она домогалась моей любви»), под мемуары («Выдержки из записок моего деда»), в пьесах («Любовь и Силин», «Опрометчивый турка, или приятно ли быть внуком?» «Черепослов, сиречь френолог»), а также в «политической прозе» (проект введения единомыслия в России). Большое значение придается в произведениях Козьмы Пруткова заглавиям, представляющим чаще всего сочетание логически несвязуемых понятий («Незабудки и запятки», «Философ в бане», «Звезда и брюхо»), имеющих к тому же не всегда прямое отношение к следующему за ним тексту («...откинув незабудки, здесь помещенные для шутки, ты только то из басни заключи»...).

Если эта часть произведений К. социологически восходит к «светской игре иррациональностями», то совсем иное социальное значение имела и иную общественную роль сыграла наиболее ценная часть наследия К. П. — пародии и афоризмы, представляющие сатиру на «философию жизни» бюрократов. По афоризмам собственно и сложился общественно-политический образ К. П. Афоризмы «Плодов раздумья», вроде: «Камергер редко наслаждается природой», «Только в государственной службе познаешь истину», «Если хочешь быть красивым, поступи в гусары», «Не всякому и гусарский мундир к лицу», «Бди», «Козыряй», «Смотри в корень» — своей утрированной и иронической установкой явились орудием борьбы с той бюрократической идеологией, за порождение к-рой они выдавались. Появление пародий К. П. в «Современнике», давно уже открывшем свои страницы этому жанру, характерно само по себе как обращение этого журнала к разночинной аудитории. Редакторы «Современника», с к-рыми члены кружка состояли в те годы в приятельских отношениях, и направляли деятельность «опекунов» Козьмы Пруткова в сторону пародии, придав таким образом прежде общественно-бессодержательной юмористике иную социальную функцию.

Критика правого лагеря встретила К. П. недоброжелательно. Рецензент «Пантеона» напр. бранил К. П. за «отсутствие вкуса и уважения к лит-ре», т. е. за пародии на «чистое искусство» и за алогизм. Совсем иначе отнеслись к К. П. разночинцы во главе с Добролюбовым, видевшим в К. П. орудие борьбы с «чистым искусством» как только оно вновь оживает. «Чистая художественность привлекает общее внимание, — писал Добролюбов, имея в виду разночинного читателя, враждебно относившегося к теории „искусства для искусства“, — единственно только в творениях К. П.». В другом месте Добролюбов отметил, что К. П. исчезал «на то время, когда у нас поднимались великие общественные вопросы». Эту точку зрения на К. П. как союзника в борьбе с «чистым искусством», т. е. дворянски-эстетической культурой, усвоили разночинцы 60-х гг. В 1863 появляется «некролог» К. П., представляющий либеральную сатиру на тогдашний бюрократизм. С этого времени афоризмы К. П. делаются излюбленным источником цитирования в либеральной и радикальной публицистике. К концу 70-х гг. под влиянием «оскудения» дворянства и культивируемого им «чистого искусства», а также в связи с быстрым ростом промышленной буржуазии и укреплением буржуазной литературы, социально-положительная роль пародий К. П. забывается, борьба с бюрократизмом теряет остроту, и о К. П. говорят лишь как о явлении прошлого.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]