Объемно-пластическое творчество. (Детская лепка и скульптура)

  В предыдущей главе уже говорилось о тех материалах и процессах, связанных с их обработкой, которые являются общими как для детского строительства, так и для детской лепки-скульптуры. Здесь нам необходимо отметить лишь то, что является свойственным преимущественно данной разновидности детского творчества.   Различия начинаются с того момента, когда ребенок сознательно начинает определять свою задачу или как пространственную, — пользуясь материалами для организации пространства, — или как объемно-пластическую, в собственном смысле, — пользуясь теми же материалами для организации объемов.   Сосредоточение творческого внимания на построении и обработке объемов приводит, как выяснено выше, к особым формам изобразительности.   Это — или изображения вещей, предметов неодушевленных, или — изображения живых существ. В первом случае устанавливается долго неотделимая и прочная связь с детским строительством и ручным трудом. Здесь изобразительность имеет место только в начальном периоде. Позднее внимание ребенка и творческая потребность обращается к деланию реальных вещей.   Второе направление приводит к скульптурно-пластическому изображению вещей, к тому, что именуется скульптурой, в узком смысле слова, — вне зависимости от способа обработки материала.   Первое направление выдвигает на первой план требования полезности сделанной вещи. В связи с задачей утилитарной предъявляются к вещи и особые требования порядка конструктивного. Ее построение должно соответствовать возможностям ее всестороннего использования в рамках предъявляемых к вещи утилитарных запросов. Вещь особенно должна быть рассчитана на прочность. Отсюда — строгий выбор соответствующих материалов, использование каждого материала до конца, во всех его свойствах — положительных и отрицательных. Применение и соединение разнообразных материалов также обусловливается, в первую очередь, требованиями прочности и утилитарных удобств. Эстетические мотивы здесь не господствуют. Они являются лишь формальным коррективом, нередко совпадающим с требованиями утилитарной конструктивности. Но этого совпадения может и не быть. Может быть, напротив, значительное расхождение. И перевес окажется на стороне утилитарности. Там, где элементы утилитарности уравновешены с отношениями художественно-формальными, мы получаем вещь, одновременно оправданную и утилитарно и эстетически-бескорыстно. В продуктах детского творчества и в детском отношении к ним это бывает очень часто. Все переплетается в первичной завязи примитивного жизнеощущения, примитивного отношения к миру и его вещам. Прототип такого отношения — детская игра. В ней органически соединены оба порядка отношения к объектам и творческого действия и переживания.   В игре вещи изображаемые превращаются в игрушки, — вещи условно утилитарные и вместе с тем доставляющие художественное переживание большой силы и остроты. В игре таинственно живет и проецируется древнее переживание акта жизни, как священнодействия, как церемонии, где все одновременно реально и нарочито, все — действительное событие и в то же время — символ, игра, образ, намекающий на что-то большее. В этом индивидуальном действии таится общее, та идея — образ, которая владеет примитивным сознанием, как знак первичных обобщений восприятия мира. Игрушка есть также осязаемый, первичный символ — замена живого существа, реальной вещи, имеющей значение не в игре, а в действительной жизни. Игрушка — первичный символ овладения вещностью мира, его материальной, прежде всего осязаемой данностью. Поэтому игрушка есть первая скульптура, первая вещь, в которой и реальность трехмерности и символизм изображения сочетаются, создавая в игре ребенка с игрушкой символизм действия.   Все это первичное значение игрушки для детской психики обусловливает и педагогически введение делания игрушки, как начало объемно-пластического творчества детей. В сущности, если припомним соответствующую главу в исследовательской части книги, мы заметим, что ребенок начинает играть уже с самыми первыми продуктами своей лепки или строительной деятельности. Изготовление игрушек сразу введет в круг внимания ребенка ряд пластических материалов, разнообразных по свойствам сопротивления, характеру поверхности, цвету. Захватывающий интерес к процессу создания игрушки психологически очень облегчит для ребенка разрешение серьезной задачи разнообразной обработки материалов. Игрушки, даже самые первичные, примитивные, должны обладать известной долей прочности, чтобы выполнить свою роль возможно длительнее в игре и таким образом оправдать свое утилитарное назначение. Сочетание формы объемной, характер поверхности и цвета дадут игрушке должное в глазах ребенка оправдание художественное.   Требования прочности и художественности, — т.е. утилитарной оправданности и радости для детского восприятия определяют и характер материала, и способы его соединения. Быстрое разрушение игрушек, сделанных из непрочного одного материала или из непрочного соединения двух или нескольких материалов, из которых каждый может быть достаточно стойким отдельно, приучит ребенка постепенно к внимательному выбору и обработке материалов, а также к сознательному определению цели своей работы. Если продукт его творчества нужен ему, как игрушка, то он должен особое внимание обратить на ее прочность и приспособленность к целям игры. Кукла, сделанная из мягкого материала, окажется несравненно практичнее куклы глиняной; деревянная тележка лучше такой, которая представляет собою соединение дерева и картона. Но последняя все-таки несравненно больше удовлетворит, чем тележка, сделанная из глины или из непрактичного соединения глины с картоном и даже деревом.   С другой стороны, может случиться и так. Соединение и обработка материалов может, — и очень рано, в зависимости от степени общего и чисто эстетического развития, — заинтересовать со стороны художественной формы. Вещь, созданная из самого нелепого, причудливого сочетания материалов, форм и цветностей, может восхитить ребенка, вызвать в нем типичное эстетическое созерцание. Такой вещью реально играть он не будет. К ней отнесется бережно в течение того периода времени, какой будет захвачен у него эстетическим созерцанием. Это созерцание утвердит вещь, как явление внеутилитарное.   Здесь будут свои требования конструктивности, свои новые расчеты на прочность материала, особая эксплуатация его свойств в целях чисто художественных.   Оба направления, на характеристике которых мы остановились, имеют свое оправдание в психике ребенка, в его духовных потребностях. Оба они, взаимно переплетаясь и расходясь, окажут в дальнейшем яркое воздействие на объемно-пластическое творчество детей, — выводя позднее подростка, с одной стороны, в искусство производственное, с другой — в искусство самодовлеющее, «станковое».   Культура первого направления объемно-пластического детского творчества может иметь несколько периодов. Первый — пора начального ознакомления с разнообразными материалами и их свойствами. Процесс их обработки в общем сходен с аналогичными процессами в детском строительстве. Но здесь уже требуется большая прочность обработки и соединений материалов. Большой простор дает в этом периоде работа с «бросовым» материалом, характеристика которого уже дана в предыдущей главе. Здесь дети даже очень раннего возраста проявляют подчас удивительную изобретательность, импровизаторский талант большого блеска.   Уже в пользовании «бросовым» материалом можно на опыте и ошибках приучить детей к соединениям однородных материалов, избегать, наоборот, соединений различных по структуре и степени сопротивляемости материалов. Дальше можно приучать к все большей скупости соединений, наконец, к использованию качеств и свойств какого-либо одного материала, чтобы добиться максимальных результатов в деле его обработки и оформления.   В круге задач, определяемых детской потребностью в игрушке, наметится путь, сходный с тем, который избрало примитивное народное творчество в процессе производства игрушек.   Глиняная игрушка. Самый удобный и простой материал — глина. Ом доступен самому младшему возрасту. О приемах обработки глины я уже говорил. Оба сорта глины: серой, скульптурной и обыкновенной разных оттенков пригодны для изготовления игрушек. Но каждый имеет свои свойства, которые при лепке следует учитывать. Глина серая пластичнее, пригодна для очень тонких изделий, особенно в поздних возрастах. Но она требует тщательного приготовления, отсутствия в массе неразмешанных кусков и камней. Плохо приготовленная глина рассыпается, так как при засыхании она очень сжимается. Для предохранения изделий из этой глины от трещин и распадения необходимо, чтобы она была достаточно густа (густота плотно сбитого теста), чтобы изделие равномерно и не очень быстро сохло. Глина обыкновенная менее пластична, но и менее требует предосторожностей. Она очень незначительно сжимается при засыхании. Случайно попавшие в ее массу неразмешанные куски и мелкие камешки не разрушают сделанную вещь так беспощадно, как это происходит с вещами из серой глины. Процесс лепки игрушки может педагогически определяться тем естественным ходом, который намечен был нами в соответствующей главе исследовательской части: отдельные подробности общей формы делаются особо, — напр., голова, конечности. Потом они присоединяются легким нажимом к главной массе и замазываются по поверхности той же глиной. Такой прием употребляется и в производстве глиняных игрушек кустарями. Лишь позднее появляется обработка частей в общей массе взятого вещества. Ребенок любит гладкую поверхность глиняной вещи. Нужный эффект достигается сглаживанием шероховатой поверхности слегка смоченной рукой. Таким способом можно приготовлять глиняную игрушку одного типа. Другой тип — обработка вчерне сделанной и полузасохшей вещи из глины каким-нибудь режущим орудием. Здесь ребенок перейдет уже к технике скульптуры в узком смысле слова. Поверхность этих игрушек будет иметь другой характер. Сглаживание ее до блеска можно дать полировкой по полусырому материалу.   Глиняная игрушка первого типа, — особенно из обыкновенной глины, может быть подвергнута обжигу. Этот обжиг не требует особых приспособлений, особой печи. Он может быть проделан в обыкновенной печи, достаточно жарко натопленной. Из поставленных вещей кое-что, плохо слаженное, распадется. Остальное получит достаточный обжиг. Глиняную игрушку, обожженную и не обожженную, но непременно высушенную, можно окрасить. Окраска вещи — естественная потребность ребенка и доставляет ему большую радость. Ее следует вводить непременно в процессы обработки пластических материалов. Окрашивать глину лучше всего акварелью. Это наиболее удобный, простой и достаточно прочный способ. Игрушки обожженные можно окрашивать тем способом, которым пользуются кустари Вятской губернии. На снятом молоке заготовляется очень жидкий раствор толченого мела, — плотности густых сливок; размешивается, дают ему отстояться, а затем осторожно опускают в него обожженную глиняную вещь. Она покрывается ровным и прочным белым тоном. По белому пестро, как требует вкус, раскрашивают игрушку красками, приготовленными на яичном белке. Краски такого рода гораздо ярче, чем акварельные и не смываются. Пригодны и чистые анилиновые краски в порошке, разведенные водою.   Игрушка мягкая также очень удобна в качестве задачи для первоначальной творческой работы детей над пластическим материалом. Здесь огромное значение имеет воспитание мускульных и осязательных восприятий ребенка, особенно разнообразное в работе над тканями. Изготовление ее очень занимает девочек. Мальчики, охотно работая над глиной, обнаруживают довольно вялый интерес к материалу тканей. Тем не менее, их следует непременно приучить к работе и над этим материалом, ставя ряд интересных задач. Даже мальчиков может увлечь процесс приготовления мягких игрушек, напр., для кукольного театра.   Мягкая игрушка в начальной стадии творчества не требует иногда никаких приспособлений. Лоскутки тканей разных цветов, пакля и нитки — вполне достаточный материал. С усложнением замысла усложняется и способ обработки материала. Необходимы ножницы, игла, техника кройки, шитья, аналитическая работа значительно большего напряжения, чем раньше, где все объединял собою просто процесс игры. Обработку мягких материалов можно начать с организации самых простых форм, — их кройки, сшивания, выворачивания, набивки. Здесь познакомится ребенок с типом примитивной выкройки — характерного силуэта периода первичной схемы, а также использования этой выкройки для построения объема. Дальше усложненные выкройки и изготовление по ним конечностей. Еще сложнее выкройки костюма, которым одевается мягкий манекен изготовленной игрушки. Кройка и шитье костюма поставит уже задачи большей сложности и ответственности перед ребенком, как в области производственной, так и художественной, вкусовой. Дальше — в позднем детском возрасте и в отрочестве, в связи с ростом интереса к индивидуальной форме и психологической ее выразительности, задачи изготовления мягкой игрушки могут охватывать и разработку подробностей объемной формы, ее действия внутреннего и внешнего. Голова из шара может превратиться в характерную подлинную голову с необходимым выражением. Это делается не столько выкройкой, сколько рядом умелых стежков иглы по набитой мягкой поверхности куклы. В мягкую массу самой игрушки можно вставить проволочный гибкий каркас, проведя его во все конечности. Получится способная к любой позе, к любому движению очень занимательная кукла, очень увлекательная в особенности для позднего детства и переходного возраста.   Игрушка деревянная — наиболее технически трудная для ребенка разновидность обработки объемно-пластического материала. Работа с деревом требует здесь, кроме тех орудий, о которых была речь при характеристике в предыдущей главе детского строительства, — ножа с лезвием, срезанным на угол (можно в крайнем случае заменить и ножом перочинным с достаточно большим и прочным лезвием), нескольких стамесок, — хотя бы двух: плоской и полукруглой, — коловорота для проделывания отверстий, наждачной бумаги («шкурка») для сглаживания поверхности. Необходим, хотя бы самый примитивный, столярный верстак с зажимом. Без зажима будет очень затруднена обработка деревяшки стамесками и ножом.   Деревянная игрушка, изображающая вещи, предметы быта, несмотря на ее кажущуюся сложность, легче выполняется детьми, чем игрушка, изображающая фигуру человека или животного из целого куска дерева. Сколотить гвоздями из дощечек игрушечные тележку, стол, табурет ребенку легче, чем вырезать из куска дерева птицу, человека. И это понятно: там форма — результат объединения нескольких частей, ранее не связанных вместе одной массой. Прибавить и убавить часть элементов не очень затруднительно. Здесь же — процесс отнятия лишнего от общей массы, освобождение как бы заложенной в ней формы. Первый процесс сходен с лепкой, второй — типично скульптурный. И конечно, второй гораздо труднее и ответственнее первого. Первый процесс возможен и в раннем детстве. Второй — значительно позднее.   Способ обработки объемной деревянной формы в игрушке подчинен прежде всего характеру и первоначальной форме деревянного блока. Наиболее удобными и типичными формами являются те же, которыми пользуются кустари-игрушечники, стол — или деревянная трехгранная чурка, получаемая путем раскалывания на четыре части круглого полена, или блок, образуемый выпиливанием его по определенной форме из толстой доски.   При обработке чурки употребляются частью ножи, частью стамески. Нож удобнее. Выпиливание из доски происходит по контуру-трафарету, похожему на тот, которым пользуются для мягкой игрушки, но его рисуночная форма может отличаться большей сложностью. Выпиленный по силуэту деревянный блок обрабатывается ножом и стамесками: срезаются острые грани, намечаются подробности. В деревянной игрушке линейная силуэтная, а также объемная форма может быть почувствована резче, чем в глиняной и мягкой игрушке. Поэтому, учитывая естественный путь в объемно-пластическом творчестве ребенка от массы через форму объемную к силуэту, можно принять и обосновать педагогически эти смену материалов и связанных с ними характерных особенностей формы. Глиняная и мягкая игрушка воспитывают, гл. обр., чувство массы объемной и умение ее усложнять, разрабатывать как пластически, так и в соединении с цветом. Игрушка деревянная воспитывает чувство формы объемной и силуэтной. Но во всех случаях, во всех материалах очень важно воспитание чувства объемной, трехмерной формы. Поэтому следует детские опыты лепки и скульптуры непременно начинать (и в дальнейшем твердо вести эту линию) с обработки вполне трехмерных полнообъемных вещей.   Начинать работу по дереву с выпиливания силуэтов из фанеры или тонких деревянных пластин, постепенно переходя от силуэта к круглой пластике я считаю безусловно неверным педагогическим приемом. В естественном развитии ребенка путь обратный, обусловленный таким же естественным переходом от двигательно-осязательного восприятия объемов к зрительному. Этим путем необходимо следовать и педагогически.   Изготовление детьми игрушек, поставленное сначала в процессе игры и первичного ознакомления с пластическими материалами и техникой, может превратиться позднее в подлинные художественно-производственные процессы с возрастающим упором на мастерство, сделанность и техническую законченность изготовляемых вещей. Такую постановку дела мы наблюдаем в описываемой ниже школе-мастерской «Детское творчество». Производство игрушек и игрушечных вещей открывает два пути в среднем и позднем детстве, а также позднее — в отрочестве, оба с уклоном профессионально-производственным: можно делать с возрастающим совершенством конструктивно обоснованные и художественно оправданные вещи для жизни. Это область ручного труда с специальным назначением и методами, о которых здесь говорить нет смысла. Я могу лишь отослать здесь к специальным руководствам и специальному опыту школ с художественно производственным уклоном. Следует, однако, помнить, что чрезмерное увлечение производственностью, утилитарностью, особенно в возрасте переходном и отроческом, может поставить ребенка в враждебные отношения к искусству. Педагогу особенно следует знать, что искусство не равно индустрии. В нем свой остаток и наиболее специфический и наиболее драгоценный: внеутилитарный. Этот остаток, конечно, и оправдывает существование искусства вообще, в производстве — в частности. Искусство начинается там, где кончается утилитарность. И только тогда оно становится организующей формой жизни, т.е. предельно практически нужным и целесообразным. В этом его смысле и значении нет различия между искусством «высоким» и «низким», «чистым» и «производственным». Примитивная психика, психика детская это понимает интуитивно, органически. В переходном возрасте это отношение требует внимательной культуры. Но ребенок охотно делает и художественные произведения внеутилитарного значения. Эти продукты можно отнести к области самодовлеющей, находящей в себе самой оправдание скульптуры.   Внеутилитарный подход детей к продуктам объемно-пластического творчества наблюдался нами и в раннем возрасте. Позднее он крепнет в связи с ростом способности и потребности художественного созерцания, основным признаком которого является бескорыстная эмоция большего или меньшего напряжения.   Самодовлеющая скульптура, выходящая из рамок игрушечного характера и назначения, как форма художественного творчества, особенно привлекает внимание детей в позднем и переходном периодах. Она, в сущности, как господствующая форма обработки пластических материалов, остается и в отроческом возрасте. Интерес к ней охватывает самый ответственный в педагогическом отношении период — ломки мировосприятия.   Законы примитивной пластической формы должны здесь получить свое окончательное разрешение, чтобы она была вполне изжита ребенком. Отправляясь от этих форм и их осознания, ребенок легче и технически удобнее перейдет к новой концепции и связанным с нею приемам. Необходимо сначала ему помочь организовать движение, не изменяя фронтального положения изображения, замыкая это движение между двумя плоскостями: передне-планной и задне-планной. Это достигается введением приема «соntra-posto», напр., двойной опоры тела на ногу и руку. Дальше — движение в сторону с наклоном всего тела вперед и назад. После этого — движение тела и его частей вокруг вертикальной оси тела и, наконец, оси наклонной в разных направлениях. Тот же путь должен быть проделан в рельефе закономерным развертыванием пластических масс и форм между двумя фронтальными плоскостями — задней и передней. По законам примитивной геометрально-плановой проекции это будет сначала разложение предмета, потом поиски профильного его положения и, наконец, поиски ракурсов. Здесь очень важно воспитать чувство меры и сознание пластической ответственности за изменения в рельефе объемных форм, за своеобразную проекцию в его условную глубину — полуреальную, полуиллюзорную, правильных отношений глубины реальной. Воспитание умения разрешать такие задачи удобнее всего вести в том порядке обработки рельефа, но только рельефа, какой так хорошо разработан Гильдебрандтом.   При обучении лепке важно пробудить в ребенке умение ставить себе идеальную конечную цель, а не идти послушно за материалом и случайными ассоциациями, вызванными такими же случайными изменениями его формы. Необходимо выработать в нем навыки постепенного заполнения этой идеальной формы как бы изнутри до необходимого предела. Материалы жесткие, скульптурные: та же глина, уплотненная, подвергаемая обработке ножом, гипс твердый, дерево, камень — все они требуют к себе иного метода отношения. Здесь путь обратный. Здесь идеальная форма отыскивается извне в блоке, в котором она скрыта, отыскивается путем отнятия, отбивания от него всего излишнего.   При работе над круглой фигурой, построенной по принципу примитивной концепции, крайне важно воспитание чувства равномерности в обработке всех пластических поверхностей и форм. При работе над круглой пластикой в закономерностях зрительной, иллюзорной концепции важно сохранить все достижения предыдущего периода, дающие полную гарантию объемности, но важно приучить к умению соединить все формы и весь кругло-пластический образ в итоге какого-то одного зрительного восприятия. Изучение законов круглой пластики удобнее всего начинать с лепки и обработки очень пластических материалов ее приемами. Изучение же законов рельефа лучше начинать с обработки твердых материалов. Потом в круглой пластике можно переходить на рубку, а в рельефе — на лепку. Лепка сначала дает ощущение массы, позволяет найти без больших усилий форму. А главное — ее приемы, особенно при обработке малой скульптуры — типичные приемы круглой пластики. Твердый рельеф заставит крепко держать изображенные в нем объемные формы и пространство в рамках его поверхностей. Очень пластичный материал, в связи с непривычкой к его точному учету, непременно будет способствовать разрушению передне-планной поверхности.   Однако переносить методы обработки рельефа на способы обработки круглой пластики, как это в значительной мере делает Гильдебрандт, не следует. Как раз лепка и привычка к ней очень предохранят от такого уклона. В особенности здесь хорош и пригоден один прием обработки глины: она берется не слишком жидкой и постепенно уколачивается деревянным или каменным молотком. В заключение возможна вполне скульптурная обработка такой массы. При таком методе работы идти от законов рельефа невозможно. А это очень важно для выправления общей линии работы над скульптурой иллюзорного периода, так как в этом периоде скульптура в значительной мере теряет свою объемно-пластическую самостоятельность и подчиняется законам иллюзорно-плоскостного искусства.