44. Основные деноминации протестантизма.

Среди православных христиан, а также и у самих протестантов существует множество неправильных суждений относительно того: что такое протестантизм и чем он является по своей сути? Совсем не правильно судить о протестантизме только по какой-то одной протестантской церкви или по христианам из этой церкви. Даже и несколько протестантских церквей не смогут отразить, то многообразие форм, которое включает в себя протестантизм. В протестантизме не редко встречаются даже противоположные мнения на одни и те же библейские истины. Поэтому нельзя сказать: «Так учит протестантская церковь». Если одна церковь учит так, то вполне возможно, что найдется другая протестантская церковь, которая учит совершенно иначе. Однако протестантизм имеет и свою ярко выраженную форму, которая выделяет ее от католической и православной церкви

Протестантизм породил несколько тысяч христианских деноминаций. (Слово «деноминация» происходит от латинского слова denominatio -«наделение особым именем»). Протестантство – это личный ответ человека на Слово Божие. Поэтому все многообразие форм протестантства связано с особенности конкретных личностей, вокруг которых возникали новые деноминации. Протестантизм способствует рождению новых деноминацией, которые продолжают постоянно рождаться и до сего дня, словно звезды на небе. И современный протестантизм отличается от протестантизма Реформации. Не верно связывать протестантизм, только с именем Мартина Лютера, а также с другими лидерами Реформации (Цвингли, Кальвин и т.д.). Это были лишь только одни из первых проповедников протестантизма. Протестантизм Реформации открыл дорогу к Богу каждому человеку. Теперь человек напрямую, минуя посредников, может сам достигать Бога и понимать Его истины, а также проповедовать другим христианам свое мировоззрение. Таким образом, рождается новая церковь с новым учением. Но такое название «новое учение» носит чисто символичный характер, потому что каждый человек познающий Бога и Его волю, не пытается познать «новое учение», а наоборот, то учение, которое было от начала, то есть древнее учение, которое было забыто людьми по причине прошествия множества веков.

45.Тенденции в современном протестантизме.

Существуют ли специфически российские черты у протестантизма, распространившегося на территории нашей страны? Безусловно. Не секрет, что любая религия, насажденная в иную культурную почву, неизбежно видоизменяется под ее влиянием (христианство на Африканском континенте, которое зачастую настолько отличается от европейского, что даже получило свое особое название – афрохристианство; индийский буддизм в Японии и Тибете (ламаизм). Иногда туда проникает сам дух этой культуры, как это произошло с русским православием, которое впитало дух славянского язычества и адаптировало под себя его отдельные элементы (например, древнеславянский культ, связанный с началом весенних сельскохозяйственных работ, дата празднования которого приходится на день Пасхи. Отсюда православные пасхальные атрибуты, отсутствующие в других христианских течениях: кулич и крашенные яйца

фаллический символ плодородия, использовавшийся в этом культе. Другие примеры – народные святочные гадания и колядки перед Рождеством или празднование масленицы, которая на самом деле была славянским солнечным культом, символом чего является блин и т.д.). То же самое происходит и с протестантизмом, распространившимся в результате миссионерской деятельности по всему миру. Однако, в отличие от того же православия, в силу особенности своей основной доктрины – Sola Scriptura («только Писание»), признающей единственным и главным авторитетом для Церкви Священное Писание, протестантизм сумел избежать прямого проникновения народного язычества. Тем не менее, менталитет и культура конкретного этноса накладывают свой отпечаток на облик протестантских церквей, что проявляется в литургической практике, создании новых традиций и т.п. Поэтому русский протестантизм отличается от европейского и тем более – от африканского или корейского.[1] С другой стороны, невозможно говорить о кризисе российского протестантизма вне проблем протестантизма мирового. Что же это за проблемы? Таковых весьма много и один (или несколько) человек не в состоянии их даже осознать, а не то что сформулировать или решить. Поэтому позволю себе поразмышлять о тех кризисных явлениях, которые мне кажутся наиболее опасными для протестантизма в целом, а, значит, и для российского. Примерно с XVII века католицизм и православие несколько ослабили свои миссионерские позиции. На передовой план в этом отношении вышел молодой протестантизм, который, как известно, своим призывом к духовной свободе вполне соответствовал нарождающемуся капитализму, основанному на личной независимости и свободном предпринимательстве. Так они и шли рука об руку, завоевывая мировые пространства, души и разум. Не будем давать духовно-нравственную оценку этому тандему; согласимся с тем, что протестантизм и капитализм фактически основали Североамериканские Штаты и коренным образом преобразовали старушку Европу. Сейчас протестантизм находится на острие Божьего плана спасения: «идите, научите все народы…» (Мф.28:19). Это весьма ответственная и почетная роль, но… столь же и опасная. Первому достаются самые сильные удары и не все из них удается отразить. Один из таких пропущенных ударов, от которого протестантизм не только до сих пор не может оправиться, но еще больше умножает страдания, стал гуманизм. Гуманизм (не путать с гуманностью – человеколюбием) как новый тип мировоззрения, основанный на обращенности к античной философии, литературе и искусству, появился еще в XV в. и развивался вместе с Реформацией в эпоху Возрождения. С самого начала это мировоззрение приобрело религиозную окраску и постепенно превратилось в религиозно-философское учение, основанное на идее антропоцентризма: «человек – мера всех вещей», что означает низведение Бога до уровня простого философского понятия и возвышение человека в степень критерия абсолютной истины. Опасность заключалась в том, что гуманисты рассуждали о Боге, вводя в заблуждение верующих, и пытались примирить христианство с античной культурой (Ф.Петрарка); Эразм Роттердамский считал христианство продолжением лучшего из того, что было в Античности и необходимо должно было возникнуть на ее основе. Таким путем в христианское мировоззрение привносились элементы античной (т.е. греческой, языческой) культуры, в результате чего разрушался строгий и последовательный теизм и на его место в той или иной форме приходил пантеизм, сближающий божественное и земное и упраздняющий строгую границу между Богом (богами) и миром. Особенно сильное влияние на протестантизм оказал платонизм, на основе которого философы-гуманисты, а за ними и некоторые богословы, рассуждали об «ученой религии» и «благочестивой философии» как «равноправных сестрах» (М. Фичино); о «мировой душе», просветляющей мир и вносящей в него «красоту и любовь» (Д. Бруно), наконец, о религиозном синкретизме на базе христианства, Каббалы и платонизма (П. Мирандола) [2, С.260-261]. В описываемый период (XV-XVII вв.) подобные размышления смущали пока только умы интеллектуальной и теологической элиты, в то время как простые верующие шли за Библией и отвергали все, что было противно Богу. Сегодня же процесс гуманизации христианства и в первую очередь – протестантизма зашел настолько далеко, что в церквах (наверное, от «многой мудрости») запросто говорят о «женском начале» Бога, демиургах и т.п. «Евангелие от Иуды» и «Код да Винчи» всерьез обсуждаются в христианских кругах

(давайте представим себе, позволят ли мусульмане кому-то сказать что-нибудь сомнительное о своем Пророке?). Гуманистический разум нашептывает: «Бог настолько милостив, что не позволит грешникам вечно быть в аду. Не может человек, совершающий грехи во времени, отвечать за них вечно». В обоснование этого тезиса одни христиане-протестанты поглядывают в сторону католического учения о чистилище, другие приводят аргументацию философов-гуманистов о «человеколюбии Бога», а некоторые идут еще дальше, привлекая понятия и термины восточных религий (возможность прожить жизнь еще раз (реинкарнация), расширение сознания и т.п.). Гуманизм многолик и вторгается в церковь любыми средствами, одно из которых – выдернутые из контекста библейские цитаты о любви, христианской свободе, разномыслии. Поскольку эта проблема давно известна церкви, не будем на ней заострять свое внимание. Другой, наиболее опасный способ разрушения церкви – либерализм, поскольку призывает верующих «ради приобретения душ для Бога» использовать самые различные пути, в числе которых, например, извращенное толкование высказывания Павла: «Для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобресть Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобресть подзаконных; для чуждых закона – как чуждый закона – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобресть чуждых закона…» (1 Кор. 9:20-22). Такой либерализм мы видим в учениях о равенстве мужчин и женщин сначала в семье, затем в церкви, далее – допустимость женского священства и, как следствие – обоснование права жены главенствовать над мужем (к примеру, в некоей церкви женщина-пастор учила о том, что Бог не изгонял из рая Еву, но одного Адама, следовательно, Божьи проклятия относились только к нему. Исходя из этого умозаключения, женщина имеет большие преимущества перед мужчиной со всеми вытекающими последствиями). По какой-то необъяснимой закономерности именно в либеральных церквах вначале признают права сексуальных меньшинств, затем венчают гомосексуальные пары и завершают этот «прорыв к свободе» рукоположением священников-гомосексуалистов. Если следовать такой логике, все это делается, вероятно, «чтобы приобрести женщин и гомосексуалистов». Интересно, что в православной церкви, порицаемой протестантами за ее «религиозность», такие вопросы не возникают просто в силу их консервативной религиозности. Когда на заседании Европарламента патриарха Алексия II спросили, почему он выступает против равенства прав сексуальных меньшинств, тот ответил, что в борьбе за гражданские права нельзя переступать границу христианской нравственности. Так не стоит ли протестантам задуматься о границе между консерватизмом и либерализмом, которую не стоит переступать в угоду призывам мира к прогрессу и свободе, которые мир мыслит лишь как средства для угождения плоти. Еще один путь мира в собрание святых проходит через т.н. «христианскую психологию», которая сейчас широко пропагандируется и применяется в христианских церквях. Создана даже соответствующая организация – «Христианская ассоциация психологических исследований». Ошибка наших восторженных "еще один путь мира в собрание святых проходит через т.н. братьев и сестер, получающих психотерапевтическое «душепопечение» или подвизающихся на этом поприще заключается в том, что на самом деле никакой христианской психологии не существует. Есть просто психология, которая является «нагромождением плохо согласованных между собой теорий и методов» и профессиональные психологи, исповедующие христианство, на практике руководствуются теориями и применяют методы именно общей психологии, как и их неверующие собратья. На одном из заседаний вышеназванной организации было констатировано: «Когда в разных обстоятельствах перед нами ставят один и тот же бессмысленный или неточно сформулированный вопрос, не считаем ли мы себя «христианскими» психологами, мы заходим в тупик.