5. Основные реформы русского алфавита. Характеристика современного русского алфавита (возрождение дореформенной орфографии, инкрустация в кириллический текст элементов латиницы; новые графемы).

Ныне русский алфавит составляют 33 буквы, однако первоначально в кириллице (см.) буквенных символов было гораздо больше: взятый за основу греческий алфавит был дополнен буквами, призванными передавать специфические звуки славянской речи. При этом некоторые из букв славянской азбуки оказались дублетными: перенесённые из греческого алфавита «о» и « » служили обозначением разных звуков греческого языка, [о] краткого и [о] долгого, но в славянских языках эти звуки не различались; буквы (кси) и (пси) были дублетами буквосочетаний «кс» и «пс», поскольку предназначались для передачи частотных в греческом, но редких в славянском языке сочетаний [кс] и [пс] и т. д.

Борьба с «лишними» буквами происходила в истории русского письма на протяжении долгих веков. Часть из них была исключена из алфавита в результате реформ Петра I (1708-1710 гг.): по его замыслу русская азбука должна была измениться в своих начертаниях подобно тому, как и русскому человеку следовало отныне одеваться в платье иноземного покроя. Реформа коснулась не только внешнего облика букв, приблизив кириллицу к латинице: из алфавита были вычеркнуты (пси), (омега),  (йотированное э), z (йотированное а), r, b и a (см. Юсы), ÿ (юс малый) заменен на «я», введены арабские цифры (см. Цифирь). Петровская реформа была продолжена распоряжением Российской Академии наук (1735), исключившей буквы (кси) и ς (зело).

Однако изменения «азбучной истины» не ограничивались только устранением избыточных букв: реформой 1735 г. были добавлены «э» и «й» (см. Буква «й»). Появление первой было встречено весьма неприветливо. А.П. Сумароков обозвал эту букву «уродом», а М.В. Ломоносов в «Российской грамматике» отметил, что «вновь вымышленное или, справедливее сказать, старое «е», на другую сторону обороченное, в российском языке не нужно, ибо <…> ежели для иностранных выговоров вымышлять новые буквы, то будет наша азбука с китайскую». В самом деле, «э» употребляется по преимуществу в заимствованных словах (из русских только в местоимениях и междометиях: этот, этакий, эхма, эвон, эге-ге…). Однако именно она помогает правильно читать такие, например, имена собственные, как Эврипид, Эвклид, Эрмитаж, в которых начальному [э] не предшествует [j], но Египет, Европа - с [э] йотированным, тогда как до появления «э» в нашем письме такое различение было невозможным.

Необходимость введения в славянский алфавит буквы «й» также не раз оспаривалась филологами. Еще в конце ХVII в. хорватский учёный Юрий Крижанич заметил, что «ь» и «й» никогда не употребляются в одинаковых позициях («ь» возможна лишь после согласных, а «й» лишь после гласных), и потому предложил использовать только «ь» и писать краь, стоь, пеьте и т. п. Три века спустя с Крижаничем согласился и Р. Якобсон, отмечавший, что при замене «й» на «ь» ненужной сделалась бы и буква «ё», так как написание льот позволило бы прочесть как мягкий звук [л], так и йотированное [о].

Новая гражданская азбука была узаконена Академией наук в 1758 г. и передана в руководство типографии для набора и издания светских (не церковных) книг. И с тех пор в русском алфавите появилась лишь одна новая буква – «ё», официально введенная в 1783 г. (см. Буква «ё»).

К началу XIX в. в гражданскую азбуку входило 37 знаков, но среди них все еще оставались дублетные буквы (см. И десятиричное, Ижица, Ять, Фита), которые были исключены из алфавита лишь реформой орфографии 1917–1918 гг.

Орфографическая реформа 1917–1918 гг. исключила из состава русского алфавита буквы , , , ѣ. И до недавнего времени их начертания можно было увидеть разве что на страницах книг, изданных до 1918 г., и на тех немногочисленных дореволюционных памятниках, которые избежали разрушения, а их названия встретить во фразеологизмах и произведениях русской литературы. Например, в пушкинской эпиграмме на поэта Федора Глинку: Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах, / Бормочет нам растянутый псалом: / Поэт Фита, не становись Фертом! / Дьячок Фита, ты Ижица в поэтах! Здесь обыгрываются названия букв «фита» (см.), так как именно этой литерой, с которой в соответствии с правилами старой орфографии начиналось его греческое по происхождению имя Федор, подписывал Глинка свои стихотворения; «ферт», обозначавшей, как и фита, звук [ф] и благодаря своему начертанию вошедшей в фразеологизм фертом стоять (становиться, смотреть) ‘самодовольно (первонач. – подбоченившись, так, что похоже на букву Ф)’; «ижица», которая занимала последнее место в алфавите.

Однако сегодня буквы дореформенного алфавита постепенно возвращаются – на городские вывески, в названия фирм и товаров, имена которых принято ныне изображать в их исконном орфографическом облике: монпансье «Ландринъ», фильм «Имперiя подъ ударомъ», телепередачи «Вѣди», «Русскiй мiръ» и др. Появилось даже общественное движение «Твердый знакъ»: оно стремится объединить все фирмы и организации, имеющие в своем названии букву «ъ», которая, по мнению инициаторов движения, стала символом «возвращения к существовавшим в великой России традициям, к стабильности, надежности, “твердости”»; символом России, «вечной и непонятной, устойчивой и всегда идущей своим путем».

Возрождение дореформенной орфографии стало еще и отражением того политизированного общественного сознания первых лет перестройки, которое не только настаивало на сохранении традиций, но и считало реформу 1917-1918 гг. результатом действия некой темной силы, овладевшей языком, и потому всячески стремилось вернуть якобы незаконно отнятое большевистскими декретами русское правописание. Так, архиепископ Аверкий писал, что «только старая орфография и есть в собственном смысле слова … право-писание, а та порча …, которая насильственно введена в употребление большевиками в порабощенной ими России …, есть только искажение правописания». А поэт Андрей Вознесенский заявлял, что «репрессированные «твердые знаки» и «ять» были двойниками убитых в подвалах»…

Использование старых графем в том или ином названии, рекламе всегда призвано служить намеком на стабильность, солидность, незыблемость традиций: «Банкъ», «Шоколад “СладковЪ” – традиции высокого качества», «Ресторан “ШустовЪ”. Возрождение традиций», «СМИРНОВЪ. Русский характер» и др.

Однако безграмотное употребление букв дореформенного алфавита в современном городском пространстве (неразличение «ъ» и «ь», автоматическая замена «е» на « », «и» на «i» и т. п.) зачастую заставляет вспомнить о тех, кого полтора столетия назад высмеивал М. Погодин. Среди таких изобретений современных «вывесочных грамотеев» - название кооператива «ТОВАРIЩЪ», ресторана «Ре ортѣръ», магазинов «Чÿй», «Галерея обувѣ», «Обувъ», «APБATςКAÿ ЛABIЦA» и др.

Напротив, символом новизны, модности становится сегодня присутствие в каком-либо названии элементов латиницы: магазин «КОNTEЙNER», ресторан «Скvозняк», вечеринка «Zавод SHOW», пьеса «Облом off», закуска к пиву «BEERка», интернет-кафе «ZвеZда», коктейль-бар «DERЖИСЬ» и т. п. Заметим, что не раз поднимался и вопрос о латинизации русского алфавита в целом: впервые встал он еще в 1927 г., да и в наши дни звучат голоса сторонников такой реформы.

Манипулирование двумя алфавитами в современном тексте служит приемом языковой игры, используется как средство выразительности и переключения внимания: так, смешением алфавитов в названии шоу «Меdный всаdник-3003» (сюжет пушкинской поэмы разворачивается в 3003 г.) подчеркнуто слияние классического и новаторского; заглавие статьи «ART-НАЛЕТ» сталкивает русское артналет (‘неожиданное массированное нападение артиллерии’) и иноязычное арт- (от англ. аrt ‘искусство’; арт-бизнес, арт-галерея, арт-дилер и т. п.) и благодаря этому приобретает значение ‘нападение на искусство’; в выражениях PRопаганда и игра против PRавил прочитывается значение термина «пиар» и т. п.

В художественном тексте включение элементов иноязычного алфавита может быть и способом передачи особенностей речи персонажа: …заявила, глотая твердое «л»: - Я совраwа пану (Б. Акунин); … лягушка Самсон <…> вывалил свой слишком длинный язык <…>, и тут внезапно хлопнула дверь <…> Самсон торчал у закрытых дверей, высунув язык, причем язык его простирался по обе стороны закрытых дверей <…> Дядя Сережа спросил, сколько время <…> Самсон … залопотал языком…: - Без пяthнаthцаthи пяthнаthцаthь (без пятнадцати и т. д.) (Л. Петрушевская).

Творцу художественного произведения изредка приходится даже примерять на себя роль «отца письмен», «конструируя» новые буквы, способные передать особые звуки, необходимость которых обусловлена текстом. Так, в стихотворении А. Блока «Осенний вечер был…» появляется буква «ö» (вместо «э») в слове сöр, звучавшем у поэта, как заметил К. Чуковский, «тургеневским звуком,… с французским оттенком»: На кресло у огня уселся гость устало, / И пес у ног его разлегся на ковер. / Гость вежливо сказал: “Ужель еще вам мало? / Пред Гением Судьбы пора смириться, сöр”. «Тургеневским» этот звук назван потому, что «ö» используется в романе И.С. Тургенева «Вешние воды» (товарищ снова остановил его, промолвив: “Дöнгоф, тише!”), где им заменена буква «ё». Буквенный знак «ö» с 2002 г. регулярно используется и на афишах музыкального фестиваля «Öлимьюзик» (транскрипция англоязычного «Earlymusik»). Творцы этого термина подобным написанием хотели подчеркнуть как его собственно русское происхождение, так и новизну самого музыкального явления.

Так что ответить на вопрос о том, сколько букв в современном русском алфавите, оказывается не так уж и легко…