27. Короленко

В своей писательской и общественной деятельности Владимир Галактионович Короленко (1853—1921) проявил себя как истинный гуманист и демократ. В основе его философских и художественных поисков лежал нравственный принцип следования исключительно по пути совести, отстаивания права человека на свободу и счастье.

В стиле прозаика Короленко сочетаются черты романтического, натуралистического и сентиментально-дидактического стилей, что придает произведениям особый эмоциональный накал. Человек для него — центр мироздания, и даже в описаниях природы всегда передается душевное состояние человека. Например, в повести «Слепой музыкант» (1886) дан тончайший, порой почти научный анализ феноменального случая слепорожденного мальчика, ставшего выдающимся музыкантом. Здесь моменты слияния человека с природой особенно значимы. С помощью романтической фразеологии в повести создается портрет персонажа, емкий полнокровный образ человека. Большое внимание уделяется также поэтическим деталям — шепоту ветра в траве, шелесту листьев — всему тому, что только и доступно незрячему герою в окружающей его с детства природе.

В рассказе «Дети подземелья» (1885, вариант названия во взрослых изданиях «В дурном обществе») романтические мотивы сочетаются с реалистичностью и сентиментальностью. В своем повествовании Короленко парадоксально сближает противоположные эмоции и моральные установки. Осиротевший в шесть лет Вася, тоскуя по матери, не находит контакта с отцом. Казалось бы, общее горе должно было их сблизить, но нет — пропасть, их разделяющая, становится все глубже. Впервые герой посмотрел на отца иными глазами, когда его новый друг Валек, обитатель подземелья, открыл ему такую черту этого сурового и печального человека, как гражданское мужество: отец Васи, оказывается, «засудил даже одного графа». (Кстати, в образе отца героя отражены черты отца самого Короленко — человека долга, неподкупного судьи.)

С Валеком и его трехлетней сестренкой Марусей, из которой жизненные силы «высасывает серый камень», отношения героя развиваются от безмятежных игр до осознания их бедственного, даже страшного положения. Они же бездомные нищие, наконец, понимает Вася, — и чистая детская привязанность его «как-то замутилась». И хотя любовь его к обездоленным детям не стала слабее, «но к ней примешивалась теперь острая струя сожаления, доходившая до сердечной боли». Отныне мальчик носит в себе «целый мир смутных вопросов и ощущений». Его друзья — нищие и воры, у Тыбурция, их отца, в прошлом «крупная ссора с законом». А как же тогда быть с моральными заповедями, внушенными Васе с раннего детства? Да он и сам нарушает одну из них, когда без спросу уносит из дому куклу сестры для умирающей Маруси.

Разгневанный отец, однако, сменяет гнев на милость, узнав о мотивах поступка сына. Доброе дело, совершенное во имя милосердия, сближает их сильнее, чем узы родства. И в этом новом, понявшем и простившем его человеке Вася находит наконец то, что столь долго ждал: «Казалось, буря, которая только что про­неслась над нами обоими, рассеяла тяжелый туман, нависший над душой отца. И отец только теперь стал узнавать во мне знакомые черты своего сына».

Характерный для Короленко прием: чтобы изменить свое отношение к отцу, Васе понадобилось увидеть его через призму восприятия других людей, а отцу приблизиться к сыну и понять его помогло то хорошее, что он узнал о нем от Тыбурция. Прием этот принципиален для писателя — человек для него существо социальное, но не только этим исчерпывается его человеческая функция. Короленко часто ставит своих героев в такие условия, что им приходится усваивать более сложную точку зрения на мир и на людей. В данном случае у Васи пошатнулась уверенность в справедливости тех взглядов и мнений, которые были у него до знакомства с «дурным обществом». «В маленьком герое раннего произведения Короленко уже угадываются черты взрослых его героев, которые не вме­щаются в рамки своей среды, из нее «выламываются».

Основной темой последнего, уже посмертно (в 1922 году) опуб­ликованного автобиографического произведения писателя стала история современника, судьба поколения. Начав с попытки вос­становить в беседах с матерью эпизоды собственного детства, Короленко в «Истории моего современника» глубоко вникает в зыбкий мир не всегда осознаваемых настроений и чувств, стрем­лений и мыслей юного человека своего времени.