25. Чехов. Образы детей

А.П.Чехов (1860—1904) вошел в историю русской и мировой литературы как мастер психологического анализа. Развивая тему «маленького человека» Чехов делал акцент на ответственности самого чела за свое унижение. В рассказах о детях с особой силой проявилось умение писателя видеть за внешним благополучием невидимую миру душевную драму, неустроенность, смятение чувств. Чехов показывает, как взрослые вымещают на маленьких досаду, обиду за свои неудачи, унижения. Становой Прачкин из рассказа «Не в духе», проиграв в карты восемь рублей, не находит иного утешения, как высечь сына Ваню. В рассказе «Лишние люди» член окружного суда Зайкин чувствует себя заброшенным оттого, что все на даче разошлись и некому подать ему обед; в рез-те он набрасывается на 6-летнего сынишку. В некоторых рассказах трагическая нота звучит столь сильно, что превращает эпизоды из жизни детей в страстный призыв к человеч. совести. Ванька Жуков («Ванька), 9-летний мальчик, отданный в учение к сапожнику, стал хрестоматийным образом детского страдания. Письмо открывает действительно ужасное существование ребенка: «хозяин бьет чем ни попадя», «еды нету никакой», «а спать мне велят в сенях». Никто не придет на помощь сироте, ведь письмо адресовано «на деревню дедушке». Незащищенность ребенка от произвола взрослых может толкнуть его на поступок ужасный и все-таки понятный, если представить себе ту пытку лишением сна, на которую обречена маленькая нянька в рассказе «Спать хочется». Измученная девочка в без сознании находит «врага», мешающего ей спать: это младенец. И задушив его, она «смеется от радости, что ей можно спать, и через минуту спит уже крепко, как мертвая». Чем безрадостнее было детство, тем на большее зло способен взрослый, считают психологи. Протест Варьки принял страшную форму уже в детстве, настолько сильна ее физическая мука при полном отсутствии сочувствия с чьей-либо стороны. Чехов исследовал, по существу, все решающие стадии взросления ребенка — от младенца до подростка. В рассказе «Гриша» маленький пухлый мальчик, родившийся два года и восемь месяцев назад, гуляет с няней по бульвару. Он едва умеет говорить и не способен передать те впечатления, которые поразили его во время прогулки, да взрослые и не пытаются его понять. До этой прогулки Гриша знал «только четырехугольный мир», в котором бывают няня, мама и кошка. «Детвора». Дети в отсутствие родителей играют в лото; играют они на деньги, но реальной их цены не представляют. Перед читателем проходит целая гамма детских переживаний, ярко вырисовываются психологические портреты героев. Для одного игрока интерес сосредоточен исключительно на деньгах; для другого это вопрос самолюбия; у третьего нет «ни корыстолюбия, ни самолюбия. Не гонят из-за стола, не укладывают спать — и на том спасибо». В процессе игры обсуждаются и всякие жизненные вопросы.

26. Куприн

А.И. Куприн (1870 – 1938) на протяжении всего творческого пути обращался к человеческим чувствам, не искаженным современной жизнью, и эмоциями животных. Эта позиция оставалась неизменной и в произведениях для маленьких читателей.

«Ю-ю» - истории при удивительную, чуткую и ласковую кошку, про лошадей, нежно привязанных к своим седокам, про семейную жизнь гусей. Наблюдения над красивой и умной кошкой Ю-ю окрашены тонким лиризмом, благодарностью за ее преданность и за ту теплоту, которую вносит в жизнь человека общение с животными.

В рассказе «Сапсан» (1921) повествует о себе собака – «большой и сильный пес редкой породы». Образ могучей, осознающей свою силу собаки максимально приближен к человеческому. Сапсан, как и многие сильные люди, добродушен и терпим; ему «стыдно и жалко», когда обижают «маленьких и трусливых». Нежные отношения связывают этого громадного пса с Маленькой – так называет он дочку Хозяина. Когда приходит страшный миг – Маленькая оказывается в опасности, Сапсан загораживает ее своим телом, спасая от бешеной собаки.

Уроки преданности, взаимопомощи и любви дети получают и в других произведениях писателя. Так, в рассказе «Барбос и Жулька» (1897) два дворовых пса трогательно привязаны друг к другу, несмотря на разницу в характерах. Дети лучше взрослых понимают эту дружбу — ведь, по мысли писателя, «дети вообще стоят к животным гораздо ближе, чем это думают взрослые». Куприн считал, что такая душевная близость очень важна для полноценного нравственного развития ребенка. Порой это может даже способствовать излечению больного малыша, как произошло в рассказе «Слон» (1907).

В другом известном рассказе писателя — «Белый пудель» (1904) — мальчик совершает подвиг любви ради своего друга и кормильца — ученого пуделя, с которым он и старый шарманщик дают представления, зарабатывая себе на жизнь. Симпатии автора целиком на стороне бедных уличных артистов, а не избалованного малыша Трилли и его истеричной матери. Ни Сергей, ни шарманщик не могут даже представить себе расставания с верным Арто, какие бы деньги ни сулили за него. Автору удалось включить в напряженное действие даже природу.

К концу прошлого века тема тяжелого детства становится одной из основных в русской реалистической прозе. К изображению тяжелого положения детей-рабочих обратились Куприн, Мамин-Сибиряк, Андреев, Серафимович и другие писатели. Каждый из них — в соответствии со своими творческими пристрастиями и пониманием общественных задач — раскрывал образ ребенка, лишенного нормального детства. При этом одни шли путем описания внешней среды, условий существования детей, другие сосредоточивали внимание на внутреннем состоянии своих маленьких героев.

Куприн в рассказе «В недрах земли» (1899) соединяет оба подхода к теме. В аду шахты и казармы живут рабочие, в том числе двенадцатилетний Васька. По контрасту с этим адом изображена прекрасная степная природа. Наивный деревенский паренек не знает, чему больше дивиться — грубым ли нравам казармы или «величине и сложности шахтенного дела». Шахта представляется ему даже чем-то сверхъестественным — обиталищем мрачных, чудовищных сил.

Как и в «Белом пуделе», юный герой оказывается способным на решительный поступок. Чистый душой, которой еще не коснулись «безобразный разгул и разнузданность шахтерской жизни», Васька не бросает на верную гибель в осыпающемся забое товарища. Это связывает их на всю жизнь крепкими узами. Гуманист Куприн не мог оставить своего героя, замученного ребенка, без какой-либо надежды — хотя бы на дружбу и понимание.