Глава 3 Состояние гражданско-правовой охраны личности в Российской Федерации

3.1 Основные проблемы гражданско-правовой охраны личности

Даже поверхностное исследование стадий защиты прав личности показывает,

мягко говоря, на несовершенство современной отечественной системы таковой

защиты. Выражается это, прежде только в следующем:

1. Отсутствуют реальные юридические гарантии, обеспечивающие охрану и

охрану прав граждан. Так, к примеру, еще в былом Союзе ССР существовал

Закон " О распорядке обжалования в суд неправомерных действий должностных

лиц, ущемляющих права людей ". Этот Закон был принят чрез десять

лет после принятия Конституции СССР, но его осуществление не находила

реального воплощения в жизнь.

Видоизмененный и перерожденный Закон Российской Федерации " Об

обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы

людей " от 27 апреля 1993 года некоторое количество расширил круг действий и

решений органов исправной власти, подлежащих судебному контролю.

2. Вопросы охраны прав и свобод человека в России законодательно

зафиксированы в ст. 80 Конституции, согласно которой голова государства –

Президент Российской Федерации является гарантом прав и свобод людей. Во

исполнение ст. 80 Конституции при Президенте России сотворена Комиссия по

правам человека. Однако эта Комиссия " физиологически " не в состоянии

" переработать " нескончаемый поток жалоб, заявлений и писем

людей.

3. В силу п. 2 ст. 114 Конституции Российской Федерации Правительство

России должно также обеспечивать права и свободы людей. Но

Правительство, озабоченное в первую очередность падением уровня экономического

изготовления, ростом инфляции и безработицы, борьбой с разгулом

преступности, не становит во главу угла рассмотрение вопросцев защиты прав

граждан.

4. Статья 18 Конституции Российской Федерации показывает. Что права и

свободы человека определяют значение, содержание и применение законов местным

самоуправлением. Однако, очерчивая круг возможностей, подлежащих ведению

органов местного самоуправления, ст. 132 не включила в них задания,

связанные с защитой прав людей. Это является очевидным пробелом

Основного закона, так как именно на местном уровне часто нарушаются

права человека, и их охрана способами и формами, вытекающими из природы

органов местного самоуправления, обязана стать одной из важнейших функций

данных структур.

Следует отметить, что недочеты процессуального законодательства и

невыполнение судами требований процессуальных кодексов, кроме всего

прочего, способствуют нарушению прав человека.

Наиболее соответствующими для решений судов первой инстанции в гражданском

судопроизводстве являются последующие недостатки:

- несоблюдение судами требований ч. 2 ст. 195 ГПК РФ или случайное

толкование этих требований; верности ради, следует отметить, что

сами формулировки данной части " суд основывает решение лишь на тех

доказательствах, которые были изучены в судебном заседании " –

способствуют их произвольному истолкованию и открывают широкое поле для

оценки доказательств " по внутреннему убеждению ";

- во почти всех случаях в мотивировочной части решения судов первой инстанции

отсутствуют доводы, по которым суд отклоняет или отклоняет те или иные

доказательства, а ежели эти доводы и присутствуют, то в очень усеченном

облике. Таким образом, уже в решении суда первой инстанции преимущество одной из

сторон оказывается ущемленным и при этом нарушается один из главных

принципов судопроизводства – принцип состязательности и равноправия

сторон, заявленный Конституцией РФ. Принцип состязательности и

равноправия сторон не обязан ограничиваться возможностью сторон в рамках

судебного заседания до удаления суда в совещательную горницу;

- не способствуют защите прав лиц, участвующих в деле, и неясные

формулировки ст. 189 ГПК в которой после рассмотрения или изучения

всех доказательств председательствующий в судебном заседании узнает у

лиц, участвующих в деле, не желают ли они чем-нибудь дополнить материалы

дела. При неимении таких заявлений председательствующий заявляет

исследование дела законченным, и суд переходит к последующему

процессуальному действию. В упомянутой статье ничто не говорится о

действиях председательствующего при наличии таковых заявлений. Они как бы

предполагаются. Однако нет ни 1-го постановления пленума Верховного Суда

РФ, где этот вопросец был бы разъяснен. Такое положение дел дает вероятность

некоторым судьям не обращать интерес на подобные заявления и объявлять

изучение дела законченным, несмотря на присутствие таких заявлений. Причем

вышестоящие судебные инстанции никаким образом не реагируют на имеющиеся в

жалобах замечания по этому предлогу. Следовало бы, чтобы ст. 189 ГПК стала

предметом объяснений пленумов Верховного Суда РФ;

Ошибки, допущенные судами первой инстанции, усугубляются очень частым

невыполнением судами апелляционной и кассационной инстанций требований ч.

3 ст. 366 ГПК. Смысл указанной статьи объединяется к тому, что суд обязан в

своих определениях или распоряжениях указать мотивы, по которым доводы,

жалобы признаны неверными или не являющимися основанием к отмене

решения. Вместо конкретных отрицаний по существу доводов жалобы суды

вышестоящих инстанций используют расплывчатые обороты типа: " Доводы

жалобы правового смысла не имеют ". Такие действия судов указанных

инстанций содействуют нарушению прав одной из сторон и принципов

состязательности и равноправия сторон.

Еще одной суровой проблемой охраны прав личности являются системные

нарушения данных прав со стороны государства.

То, что Российская Федерация владеет на своем счету по крайней мерке одно

признанное системное повреждение, не подлежит сомнению – более пятидесяти процентов

решений Европейского Суда по правам человека, принятых супротив нашей

страны, имеют собственным предметом неисполнение судебных решений по гражданским

искам супротив государства, в которых национальные суды обязывали те или

другие органы государственной власти или органы местного самоуправления

сделать свои обязательства перед гражданами в натуре или методом выплаты

компенсации. Такое состояние вещей, выраженное на языке норм Конвенции,

представляет собой повреждение пункта 1 статьи 6 Конвенции( преимущество на

справедливый суд) в соединении со статьей 1 Протокола n 1 к Конвенции

( гарантия права принадлежности). Выявление нарушений именно данных норм

Конвенции по жалобам россиян в крайнее время приобрело для Суда

фактически рутинный повседневный характер. Решения по такового рода жалобам

сам Суд принимает уже не по отдельности, а блоком по 5 - 10 жалоб за одно

совещание, деликатно называя их " повторяющимися "( repetitive

cases). Показательным в этом отношении видется, в частности, одно

из последних решений Суда, дотрагивающихся данной системной проблемы, – по занятию

Коновалов против России: тут национальный суд присудил заявителю

компенсацию, подлежащую выплате из федерального бюджета, но в то же время

обременил родное решение оговоркой, что компенсация может существовать выплачена

лишь при условии наличия средств для этой цели в бюджете. Европейский суд

признал такую оговорку недействительной уже на том основании, что она не

основывалась на законе, а поэтому компенсация подлежит выплате в

непременном порядке - в силу тех же пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1

Протокола n 1 к Конвенции.

Рассматривая вопросец о системных нарушениях, нужно вести различие между

нарушениями, какие обусловлены несовершенством законодательства( тогда

для устранения такого системного нарушения нужно изменение

законодательной основы), и нарушениями, какие происходят в результате

злостного неисполнения норм национального права муниципальными органами

( то есть государство само формирует правила игры, которые потом не

соблюдает).

Системные нарушения данной второй категории доминируют в

" русской " практике Европейского Суда.

Размытость, неразбериха, противоречивость, а то и полное отсутствие

юридических верховодил, обеспечивающих гражданско-правовую защиту прав

личности – аттестат тяжелой правовой ситуации, сформировавшейся в

обществе. Юридические механизмы, действовавшие в былом Союзе, разрушены,

новые еще лишь формируются, а те которые действуют очень не совершенны.

В таких условиях права личности, сформулированные в Конституции Российской

Федерации, не имеют процессуально-правовой опоры. Что в свою очередность

грозит, как и в прежние времена, перевоплотить эти права в чистую декларацию,

оторванную от реалий.

Разумеется, невозможно не замечать тех объективных нормативно-правовых

улучшений, какие происходят в области защиты гражданских прав личности.

В частности, принятые на базе Конституции и рекомендаций международных

правовых актов новейшие Гражданский, Гражданский процессуальный и Арбитражный

процессуальный кодексы Российской Федерации, Федеральные законы " Об

ипотеке "( задатке недвижимости), " Об участии в долевом

строительстве многоквартирных жилых домов ", а еще Закон " О

защите прав потребителей " и ряд остальных законов, безусловно направлены

на охрану гражданских прав и законных интересов гражданина. Однако, до

подлинно демократического правового положения в государстве нам еще далековато.

Очень острой проблемой в настоящее время стало охрана прав собственников.

В п. 4 ст. 212 ГК закреплено, что права всех владельцев защищаются

равным образом. Способам охраны прав собственности и других вещных прав

приурочена к глава 20 ГК. Однако следует подметить, что на практике с

применением этих норм появляется немало проблем.

Взять желая бы такой важный способ охраны, как виндикация, подразумевающая

право владельца истребовать свою вещь у хозяина – несобственника.

Согласно п. 1 ст. 302 ГК собственник вправе истребовать родное имущество у

добросовестного приобретателя, лишь если оно выбыло из владения

владельца помимо его воли.

Потенциальные трудности в применении ст. 302 ГК можно проиллюстрировать на

последующем примере. Если по возмездному соглашению имущество приобретено у

лица, которое не имело права его лишать, собственник вправе обратиться

с иском об истребовании богатства из незаконного владения лица,

приобретшего это актив.

Если в такой ситуации владельцем заявлен иск о признании

недействительной сделки купли – реализации и возврате имущества, переданного

клиенту, и при разрешении данного спора станет установлено, что

покупатель отвечает потребностям, предъявляемым к добросовестному

приобретателю( ст. 302 ГК), в ублажении исковых требований о возврате

богатства должно быть отказано.

Если преимущество собственности подлежит государственной регистрации, заключение

суда является основанием для регистрации перехода права принадлежности к

покупателю.

Итак, собственник может сообщить и виндикационный иск( об истребовании

имущества), и иск о признании сделки недействительной( реституции). В

схожих случаях вероятен вопрос о конкуренции данных двух видов исков.

При этом очень острой становится проблема формирования доказательственной

базы для реализации исковых требований владельца не только для защиты

нарушенного права средством подачи виндикационного иска или иска о

признании сделки недействительной, но и для взыскания с нарушившей права

владельца стороны упущенной выгоды. Не наименее напряженной окажется

указанная неувязка и при подаче негаторного иска.

В судебной практике посещают и более сложные случаи, когда предъявляются

иски по предлогу признания недействительной цепочки сделок по отчуждению

жилых помещений.

В качестве образца можно представить ситуацию, когда начальный

собственник квартиры предъявлял иск о признании контракта купли-продажи

квартиры недействительным и суд удовлетворял иск, что, в свою очередность,

приводило к признанию недействительными следующих договоров по

отчуждению этой квартиры. В итоге в соответствии со ст. 167 ГК при

недействительности сделки любая из сторон обязана возвратить иной все

полученное по сделке( двусторонняя реституция). Однако, фактически

осуществить подобную реституцию очень проблематично, так как между

добросовестным приобретателем – хозяином вещи( а он может быть десятым

хозяином этой вещи) и собственником нет собственной( обязательственной)

связи, а возможно предъявление владельцем виндикационного иска десятому

приобретателю данной вещи.

Другой проблемой охраны права собственности – освобождение богатства от

ареста( исключения из описи). Такой арест налагается на актив

собственника в порядке обеспечения судебного решения или вердикта суда в

соответствии с процессуальным законодательством. На практике хозяйка

процедура ареста состоит в том, что тяжебный пристав – исполнитель

описывает хоть какое имущество, находящееся по месту жительства должника,

в особенности не разбираясь, кому это имущество принадлежит. В итоге в

опись попадает имущество, принадлежащее не лишь непосредственно

должнику, но и другим личикам, проживающим с ним. Чаще всего ими оказываются

жена должника, его родители и другие родные родственники. Именно эти

лица, являясь владельцами имущества, по ошибке включенного в роспись,

имеют право подать иск об избавлении имущества от ареста.

При рассмотрении дел предоставленной категории судам необходимо испытывать, является

ли истец собственником богатства, на которое наложен арест, или владеет

им в силу закона или контракта, а также насколько соответствуют

реальности обстоятельства, на которые ссылается истец. Для этого,

ежели необходимо, может быть проведен осмотр вещей, исследованы

регистрационные удостоверения, паспорта на вещи, бумаги о покупке

товаров в кредит и т. п.

Еще одна неувязка защиты прав собственников – снабжение гарантий

участника общей лобулярный собственности в реализации им преимущественного

права приобретения. Такое право предусмотрено ст. 250 ГК РФ. Эта норма

предугадывает обязанность продавца доли письменно уведомить остальных

участников долевой принадлежности о своем намерении произвести возмездное

отчуждение части неучастнику долевой собственности. Продавец обязан указать

цену и другие условия реализации доли третьему лицу. Остальные соучастники

долевой собственности имеют преимущество приобрести на указанных условиях

недвижимое актив в течение одного месяца, а движимое актив – в

течение 10 дней со дня извещения. При продаже части с нарушением

преимущественного права приобретения любой участник долевой принадлежности может

в течение трех месяцев спрашивать в судебном порядке перевода на него прав

и повинностей покупателя.

Конечно, предусмотренные ст. 250 ГК расположения служат важной гарантией прав

соучастников долевой собственности. Однако остаются трудности применения

этого права на практике.

Например, при рассмотрении конкретного дела было известно, что

гражданин, являющийся собственником одной из комнат в двухкомнатной

квартире, обратилось в суд с иском о признании недействительным контракта

купли-продажи второй комнаты, заключенного владельцем этой комнаты,

ссылаясь на то, что предоставленной сделкой нарушено его право предпочтительной

покупки.

Суд в соответствии со ст. 250 ГК правомерно отказал в иске, так как в этом

случае обязан быть заявлен иск о переводе на истца прав и повинностей

покупателя, а не иск о признании недействительной самой сделки. Кроме

такого, подобные иски должны существовать заявлены в течение трех месяцев опосля

продажи доли третьему личику. Данный срок является пресекательным, потому

исковые требования, заявленные с пробелом этого срока, подлежат

отклонению.

Еще одной неувязкой гражданско-правовой защиты прав личности в современной

России является неувязка защиты интересов граждан вкладывающих свои

валютные средства в долевое строительство жилища.

Способ улучшения гражданами собственных жилищных условий путем участи в долевом

строительстве жилища при недостаточности государственных капитальных

вложений является очень привлекательным и пользующимся все большей

репутациею. Однако участие физических лиц – не бизнесменов в

подобных инвестиционных проектах очень рискованно.

В числе основных денежных и строительных рисков следует подметить такие,

как необоснованное завышение заявленной сметной стоимости объектов жилища,

нарушение сроков окончания строительства и свойства вновь возводимого

жилья, непрофессиональное или бесчестное управление процессом

строительства, внедрение небезопасных схем размещения валютных средств

граждан, создание так именуемых " финансовых пирамид ", принятие

экономически бездоказательных и неэффективных решений, в некоторых вариантах

мошеннические действия на рынке строящегося жилища.

В связи с этим в полный рост встает неувязка адекватной правовой защиты

прав людей, вкладывающих денежные средства в стройку жилья.

Некоторые гарантии прав людей внес принятый Федеральный закон №214-ФЗ от

30 декабря 2004 года " Об участии в долевом строительстве

многоквартирных жилых домов и других объектов недвижимости ". Установив

заявочное пожелание государственной регистрации договора долевого роли указанный

закон по крайней мерке исключил возможность так называемого двоякий или

тройной продажи строящихся квартир. Тем не наименее, возникает масса вопросов

по предлогу юридической квалификации самого контракта. Разные ученые в

области цивилистики пробуют характеризовать договор долевого участи в

строительстве жилища как договор о совместной деятельности, строительного

подряда, купли-продажи, возмездного оказания услуг, подготовительный

договор, агентский договор, комиссии и задания.

Представляется, что попытки " притянуть " контракт долевого участия

в строительстве к тому или другому виду договора, предусмотренному

Гражданским кодексом, являются малоперспективными.

Во-первых, в каждом случае приходится учить условия конкретного

договора, что, непременно, не позволяет сформировать единую практику.

Во-вторых, как указывает такой анализ, заключаемые уговоры в чистом виде

не содержат всех немаловажных условий договоров, с которыми их пробуют

сравнивать.

Все это дестабилизирует рынок, формирует правовую неопределенность в

отношениях меж застройщиками и дольщиками, не способствует подабающему

уровню защиты прав людей, вкладывающих денежные средства в стройку

жилья.

Подобная теоретическая неразбериха, натуральным образом, ведет к

противоречивости судебной практики по спорам, связанным с ролью граждан

в строительстве жилья. Так, суды по-всякому подходят к вопросу о том,

могут ли граждане при охране своих прав и интересов в суде

управляться нормами Закона РФ " О защите прав

потребителей ".

Сторонники внедрения законодательства о защите прав потребителей к

уговорам долевого участия в строительстве жилища в качестве одного из

аргументов собственной позиции указывают на то, что физические личика – дольщики

имеют только потребительские цели – приобретение квартиры для проживания, а

потому подпадают под категорию " покупатель ".

В то же время противоположный взгляд на данную делему обосновывается

ссылками на то, что к отношениям долевого роли в строительстве следует

применять законодательство об вкладывательной деятельности, где речь идет о

так именуемом инвестиционном договоре, в то время как законодательство о

охране прав потребителей применяется к отношениям с ролью граждан,

возникающим из договоров купли-продажи, оказания услуг или исполнения

работ.

Кроме того, охрана по Закону о защите прав потребителей в сфере долевого

роли в строительстве, по мнению Скловского К. И., существенно ослаблена

тем, что граждане имеют уговоры не со строительной организацией,

выполняющей работы, а с различного рода финансовыми посредниками.

Следовательно, дольщики лишены охраны по закону о защите прав потребителей

в случае просрочки строительства, ежели такая просрочка не вызвана

нарушением контракта лицом, " предоставляющим услуги " дольщикам.

Однако следует подметить два важных события, способных значительно повлиять

на решение рассматриваемой трудности.

Первое. После долгого безмолвия свою позицию по вопросу охраны прав

граждан, вкладывающих валютные средства в строительство жилья, выложил

Верховный Суд Российской Федерации, обобщив практику рассмотрения судами

Российской Федерации дел по спорам меж гражданами и организациями,

привлекающими валютные средства граждан для строительства многоквартирных

жилых домов. Верховный Суд РФ очень подробно проанализировал основные

договорные схемы, используемые на практике.

Основной вывод, изготовленный Верховным Судом в результате обобщения судебной

практики, состоит в последующем: " Следует признать правильной практику

тех судов, какие, установив, что между гражданами и хозяйствующими

организациями появляются отношения по передаче товара( квартиры) в

собственность или по исполнению работы, завершающейся передачей гражданину

сделанного результата( квартиры), а гражданин при заключении контракта

имеет намерение заказать или купить либо использовать товар( квартиру)

только для личных, семейных, домашних нужд, не связанных с

воплощением предпринимательской деятельности, применяли к указанным

правоотношениям Закон РФ " О охране прав потребителей ".

Еще одной неувязкой в рамках гражданско-правовой охраны личности разрешено

назвать защиту нематериальных благ. Как уже было зафиксировано выше сами такие

блага как потерять честь, достоинство, деловая репутация, благое имя, личная жизнь,

не являются имущественными( они являются собственными не имущественными).

Возможно, именно потому суммы компенсаций по искам о нарушении собственных

неимущественных прав достаточно скудны.

Если сопоставить суммы компенсаций за моральный урон которые выплачиваются в

странах западной Европы и США, то они иногда на несколько порядков выше,

ежели компенсации за моральный вред в нашей стране. Возникает вопросец:

неужели люди в России пострадавшие от посягательства на нематериальные

блага " мучаются " меньше чем в развитых странах решетка. Ведь если

по искам о воздаянии имущественного ущерба, убытков суммы посещают

достаточно значительными( их естественно разрешено обосновать путем расчетов,

то имеется доказать), то по искам о возмещении нравственного вреда гораздо более

застенчивее.

Безусловно, дела данной категории имеют свою изюминка. Само причинение

морального ущерба может произойти в результате действий разового нрава,

а может быть и длящимся( систематическим). К образцу, вред психике

человека( малыша) был причинен в результате того, что он увидел ожесточенное

обращение с животным( причинение ему увечий, остальных издевательств). Вред

может существовать причинен и в результате того, что непрерывно, когда человек

возвращается домой с работы, его караулит на лестничной площадке пьяный

сосед, угрожает нанести ему побои, обижает. Особенность по делам данной

категории имеет место быть и в том, что у каждого человека психика

персональна, в различные периоды жизни на нее оказывают воздействие

различные события. Психика всякого человека от одних и тех же действий,

причиняющих нравственный вред, может пострадать в разной степени. Как суду

в таком случае буквально определить вину причинителя ущерба, степень причинения

вреда?

Особенности компенсации нравственного вреда и пути совершенствования

гражданско-правовой охраны личности будут осмотрены более подробно в

следующем пт настоящей работы.