8. Боулдинг

На формирование конфликтологии значительное влияние оказал американский социолог Кеннет Боулдинг (1910–1993).

В своем труде «Конфликт и защита: общая теория» (1963) он попытался отразить свою концепцию «Общей теории конфликта». Боулдинг убежден, что конфликт является характерной чертой любого процесса и любой среды в обществе, в том числе химической, биологической, физической. Независимо от условий, в которых родился конфликт, его функции, этапы развития, способы разрешения будут идентичными. Конфликт – это всеобщая и универсальная категория.

Боулдинг объяснял это особой природой и формой поведения человека. Человеку свойственно использовать насильственные методы в достижении своих целей, бороться с окружающими индивидами за необходимые ресурсы.

Общая теория конфликта выделяет две модели конфликта:

1) статистическую;

2) динамическую.

В статистической модели конфликт – это система из двух элементов:

1) конфликтующие стороны или объекты;

2) отношения, возникающие между ними.

При статистическом конфликте стороны конкурируют друг с другом за ту или иную позицию или ресурс, исключающие обоюдное обладание. В основе динамической модели конфликта лежит принцип бихевиоризма, утверждающий, что поведение человека или животного основано на стимуле, который поступает из среды «стимул– реакция». Действуя согласно своим интересам и разнообразным мотивам и сталкиваясь с трудностями в удовлетворении своих социальных запросов, человек вынужден строить свое поведение в рамках конфликта. В динамической модели конфликт многообразен и динамичен.

Боулдинг считает, что можно определить главную причину конфликта – несовместимость потребностей противоборствующих сторон. Или, по-другому, принцип, который социолог назвал «scarcity» – дефицит и ограниченность ресурсов, к обладанию которыми стремятся индивиды.

Из основных положений теории К. Боулдинга следует, что:

• конфликт неотделим от общественной жизни;

• в природе человека лежит стремление к постоянной вражде с себе подобными;

• конфликт можно преодолевать или ограничивать;

• все конфликты имеют общие образцы развития;

• ключевым понятием конфликта является конкуренция.

9. Фром

Э́рих Зелигманн Фромм (23 марта 1900, Франкфурт-на-Майне — 18 марта 1980, Локарно) — немецкий социолог, философ, социальный психолог, психоаналитик, представитель Франкфуртской школы, один из основателей неофрейдизма и фрейдомарксизма.

Личность в системе всеобщего господства рыночных отношений и отчуждения раздваивается. Она ощущает себя на этом сплошном рынке одновременно и продавцом и товаром. Человек озабочен прежде всего тем, чтобы не утратить способность продаваться и только после этого будет собственная жизнь и собственное счастье.

Человек рынка ощущает, что его самоуважение зависит от условий рынка, которые он однако не может контролировать. Он чувствует, что его ценность зависит не от его человеческих качеств, а от успеха на конкурентном рынке с постоянно меняющейся конъюнктурой. Поэтому он вынужден непрерывно бороться за успех, и любое препятствие на этом пути представляет серьезную угрозу для его внутреннего состояния и порождает внутриличностный конфликт. При этом удача бывает реже, чем неудача, а в случае неудачи у человека возникает чувство беспомощности, несостоятельности и не­полноценности. Рынок таким образом попирает всякое чувство собственного достоинства и гордости.

Все это, по словам Э. Фромма, приводит также к потере своей собственной независимости и утрате самоидентичности личности. Если вообще у зрелых, здоровых и творческих личностей чувство самоидентичности возникает в результате понимания того, что человек - сам источник своих сил и своей судьбы и это самочувствие кратко можно выразить словами: «Я есть то, что я де­лаю», то в условиях рынка человек рассматривает свои возможности и способности как товар, отчужденный от него. Личность и ее способности и силы не составляют более единого целого. Теперь состояние человека выражается словами: «Я таков, каким вы хо­тите меня видеть». Вот этот разрыв между тем, кем человек ощущает себя, его способностями и возможностями, с одной стороны, и тем, что от него требуется на рынке,— с другой, и лежит в основе постоянного внутриличностного конфликта.

Эта внутренняя конфликтность личности общества «рыночно­го характера» постоянно поддерживается и стимулируется социальной средой, принятыми ценностями и стандартами, когда главным считается не «быть», а «иметь». Здесь главное состоит не в том, кем человек является по своей деятельной сущности, а в том, каким капиталом он обладает. Но в этой ситуации, если человек теряет капитал, терпит фиаско на рынке, то он теряет все, его жизнь превращается в драму, а часто и в трагедию. Поэтому не только неудачники, но и состоятельные люди живут в условиях страха и тревоги перед будущим, в условиях постоянного внутриличностного конфликта.

Доброкачественная агрессия.

Псевдоагрессия

Под этим понятием я понимаю действия, в результате которых может быть нанесен ущерб, но которым не предшествовали злые намерения.

Непреднамеренная агрессия

Яркий пример псевдоагрессии — случайное ранение человека. Классический пример — это проверка револьвера и непроизвольный выстрел, задевающий находящегося поблизости человека. Психоанализ дает таким несчастным случаям несколько усложненное толкование, используя понятие неосознанной мотивации; так что возникает вопрос: не является ли любой внешне несчастный случай на деле результатом неосознанной мотивации агрессора? Такой ход рассуждений должен был бы снизить число случаев непреднамеренных агрессивных действий. Однако такой подход был бы догматическим упрощением ситуации.

Игровая агрессия

Игровая агрессия необходима в учебном тренинге на мастерство, ловкость и быстроту реакций. Она не имеет никакой разрушительной цели и никаких отрицательных мотиваций (гнев, ненависть). Фехтование, стрельба из лука или сражение на мечах развились из потребности поразить врага, но сегодня они полностью утратили эту свою функцию и превратились в виды спорта. Например, сражение на мечах в дзэн-буддизме доведено до подлинного искусства, которое требует огромной ловкости, полного владения своим телом, а также полной концентраций. Все эти качества необходимы еще в одном искусстве, которое внешне не имеет ничего общего с боевым, а именно в церемонии чаепития. Мастер дзэн в сражении на мечах не испытывает ненависти и желания убить или ранить.

Он просто точно выполняет свои движения, и если противник его оказывается убит, то это лишь оттого, что он "неудачно выбрал место"[139]. И если представитель классического психоанализа будет утверждать, что в основе подобного убийства может лежать неосознанный мотив бойца (ненависть и желание уничтожить противника), то я скажу: это его дело, однако подобная аргументация свидетельствуют лишь о том, что ее носитель не имеет ни малейшего представления о духе дзэн-буддизма.

Оборонительная агрессия

Цель оборонительной агрессии состоит не в разрушении, а в сохранении жизни. Если эта цель достигается, то исчезает и агрессивность животного со всеми ее эмоциональными эквивалентами. Так же филогенетически запрограммирован и человек: на угрозу его витальным интересам он реагирует либо атакой, либо бегством. Хотя эта врожденная тенденция у человека выражена менее ярко, чем у животных, все же многие факты убеждают, что у человека тоже есть тенденция к оборонительной агрессии. Она проявляется, когда возникает угроза жизни, здоровью, свободе или собственности (это последнее, когда он живет в обществе, где частная собственность является значимой ценностью). Конечно, агрессивная реакция может быть обусловлена моральными и религиозными убеждениями, воспитанием и т. д.; однако на практике мы ее встречаем у большинства индивидов и даже у целых групп. Вероятно, оборонительной агрессией можно объяснить большую часть воинственных проявлений человека.

Конформистская агрессия

К конформистской агрессии относятся различные агрессивные действия, которые обусловлены не разрушительными устремлениями нападающего, а тем, что ему пред-. писано действовать именно так, и он сам считает своим долгом подчиняться приказу. Во всех иерархических социальных системах подчинение и послушание является, возможно, самой укоренившейся чертой характера. Послушание здесь автоматически отождествляется с добродетелью, а непослушание — с грехом. Непослушание — самый страшный первородный грех. Авраам был готов покорно принести в жертву своего единственного сына Исаака. Это было на все времена разительным примером силы веры и послушания. Солдат, который убивает и калечит других людей, пилот-бомбардировщик, который уничтожает в один миг тысячи человеческих жизней, — вовсе не обязательно ими руководят деструктивность и жестокость; главным их мотивом (импульсом) является привычка подчиняться, не задавая вопросов.

Злокачественная агрессия.

Причины

Человека ведет по жизни его разум. Но одновременно мы знаем, что этот инструмент бывает слабым и ненадежным, что на него оказывают влияние желания, влечения и страсти, перед которыми человек нередко не в силах устоять. Кроме того, разум не только не заменяет инстинкты, но и здорово осложняет задачу жить. При этом я имею в виду не инструментальный разум (использование мышления для различных действий с объектами ради удовлетворения своих потребностей), ибо в данном отношении человек в конечном счете мало чем отличается от животных (например, приматов). Я имею в виду тот аспект мышления, благодаря которому человек приобретает совершенно новое качество — самосознание. Человек — единственное живое существо, которое не только знает объекты, но и понимает, что он это знает. Человек — единственное живое существо, которое наделено не только предметным мышлением, но и разумом, т. е. способностью направить свой рассудок на объективное понимание, на осознание сущности вещей самих по себе, а не только как средства удовлетворения каких-то потребностей и нужд. Наделенный сознанием и самосознанием, человек научается выделять себя из среды, понимает свою изолированность от природы и других людей. Это приводит затем к осознанию своего неведения, своей беспомощности в мире и, наконец, к пониманию конечности своего бытия, неизбежности смерти.

Так самосознание, рассудок и разум разрушают ту "гармонию" естественного существования, которая свойственна всем животным. Сознание делает человека каким-то аномальным явлением природы, гротеском, иронией вселенной. Он — часть природы, подчинённая ее физическим законам и неспособная их изменить. Одновременно он как бы противостоит природе. Он отделен от нее, хотя и является ее частью. Он связан кровными узами и в то же время чувствует себя безродным. Запрошенный в этот мир случайно, человек вынужден жить по воле случая и против собственной воли должен покинуть этот мир. И поскольку он имеет самосознание, он видит свое бессилие и конечность своего бытия. Он никогда не бывает свободен от рефлексов. Он живет в вечном раздвоении. Он не может освободиться ни от своего тела, ни от своей способности мыслить. Человек не может жить только как продолжатель рода, как некий образец своего вида. Живет именно ОН. Человек — единственное живое существо, которое чувствует себя в природе неуютно, не в своей тарелке: ведь он чувствует себя изгнанным из рая. И это единственное живое существо, для которого собственное существование является проблемой; он должен решать ее сам, и никто не может ему в этом помочь. Он не может вернуться к дочеловеческому состоянию "гармонии" с природой, и он не знает, куда попадет, если будет двигаться дальше. Экзистенциальные противоречия в человеке постоянно приводят к нарушению его внутреннего равновесия. Это состояние отличает его от животного, живущего в "гармонии" с природой. Это не значит вовсе, что у животного всегда счастливая и спокойная жизнь, но это означает, что у него есть особая экологическая ниша, которой соответствуют все его физические и психические свойства, такое соответствие было обеспечено всем процессом эволюции.

Экзистенциальное и потому неизбежно подвижное внутреннее равновесие человека может быть сравнительно стабильным, если ему удается более или менее адекватным способом решать свои проблемы (благодаря культуре, в которой он живет). Однако эта относительная стабильность не означает освобождения от раздвоенности, которая возникает каждый раз, когда изменяются предпосылки для этой стабильности.

Когда рождается ребенок, он покидает надежное пристанище — материнское тело и прощается с тем состоянием, когда он еще был частью природы и жил благодаря матери. В момент рождения он еще симбиотически связан с матерью, и даже после рождения тесная связь между ними сохраняется значительно дольше, чем у большинства других живых существ.

Тем не менее даже после разрыва этой связи остается огромная потребность сохранить первоначальные узы, глубинная тоска по невозможному возврату в материнское тело или желание найти такую новую жизненную ситуацию, которая гарантировала бы укрытие и абсолютную безопасность.

Однако биологическое, а особенно нейрофизиологическое устройство (строение) человека не пускают его в рай. Ему остается только одна альтернатива: либо он настаивает на своем желании вернуться назад — но за это придется платить симбиозной зависимостью от матери (эта зависимость может быть перенесена на другой объект почитания, символизирующий мать: это может быть земля, природа, Бог, нация, бюрократическая машина и т. д.), — либо он будет двигаться вперед и самостоятельно устраиваться в этом мире (при этом он освободится от всякого давления прошлого, установит новые связи с людьми, ощутит свое братство со всем человечеством и постепенно обрастет новыми корнями).

Осознав свою изолированность, человек должен найти новые связи со своими согражданами; от этого зависит его душевное и духовное здоровье. Без сильных эмоциональных связей с миром он будет невыносимо страдать от своего одиночества и потерянности. Но ведь в его силах установить различные формы связи с другими людьми. Он может любить других людей — для этого он должен сам быть независимой и творческой личностью, или он может установить некие симбиозные связи, т. е. стать частью какой-то группы или сделать группу людей частью своего Я. В этом симбиозном союзе он стремится либо к господству над другими (садизм), либо к подчинению (мазохизм). Если человеку закрыты и путь любви, и путь" симбиоза, тогда он решает эту проблему иначе: он вступает в отношения с самим собой (нарциссизм). В результате он сам для себя становится целым миром и "любит" целый мир в себе самом.

Это довольно часто встречающаяся форма самоопределения личности, которая не обрела других привязанностей (нередко эту форму путают с садизмом), но она опасна. В экстремальных случаях она ведет к определенным формам помешательства.

Последняя, и злокачественная, форма решения этой проблемы (в сочетании с экстремальным нарциссизмом) — это деструктивность, желание уничтожить всех остальных людей. Если никто, кроме меня, не существует, то нечего бояться других и мне не нужно вступать с ними в отношения. Разрушая мир, я спасаюсь от угрозы быть уничтоженным.