Глава 1. Государство и общество в Риме в 90-80е гг. I в. До н.Э.

Союзническая (91-88 гг. до н.э.) и Гражданская

(83-82 гг. до н.э.) войны.

Большая часть историков считают этот период кризисом полисной системы Рима, что проявилось в гибели братьев Гракхов и провале осуществления их социальной программы. Главными вехами кризисной ситуации стали изменения в так называемых «гарантиях» существования полисной системы. В основном учёные упоминают 4 таких «гарантии»:

- земельная собственность (когда поддерживалось частная собственность граждан со стороны государства);

- замкнутость римского гражданства (т.е. наличие постоянного гражданства у жителей полиса, родившихся в городе, а не прибывших извне);

-наличие народного собрания (органа коллективного волеизъявления корпорации собственников);

- полисная военная организация (основанная на наборе народного ополчения)¹.

Важные перемены в «гарантиях» социальной стабильности полиса подготовили изменения в республиканском устройстве Рима. Тем самым, Рим-полис в течение тех весьма «турбулентных» лет искал путь стабилизировать и без того сложную ситуацию, сложившуюся в городе, что выразилось в появлении партии сторонников тиранического правления. Этим и можно охарактеризовать период с 130-х по 80-е гг. до н.э., получивший название «демократический»².

Сложный политический кризис стал свидетельствовать «о наступлении эпохи крайнего обострения противоречий между всеми классами, сословиями и группировками римско-итальянского общества»³. Причём по большей части борьба нобилитета и всадничества за земли и политические права привела к усилению политической активности плебса.⁴ Однако стоит сказать, что «кризис полиса и кризис республики – явления неравнозначные»⁵. Закат Рима-полиса начался после III Пунической войны (что выразилось в кризисе всех сфер общества), тогда как кризис республиканского устройства стоит датировать с конца II в. до н.э. (что отразилось на политической системе Рима)¹. «Непригодность и усталость старого республиканского аппарата ни в чём не проявлялось столь ярко, как в системе управления завоёванными областями», так как именно здесь столкнулись интересы сенаторов и всадников². Этим можно объяснить и факт поддержки некоторыми всадническими кругами действий Суллы в войне с Митридатом VI. Причём данная система управления колониями в точности повторяла подобную систему управления завоёванными на Аппенинском полуострове территориями (в частности, землями италиков и других племён)³. Однако с ростом территорий Римской республики встал вопрос о гражданстве этих уже почти ассимилировавших народов.

Естественно, проблемы, возникшие вокруг Римской республики, быстро отразились на внешнеполитической ситуации в Восточном Средиземноморье, где столкнулись интересы Рима и державы упоминавшегося уже Митридата VI Евпатора, а также на примере конфликта в Северной Африке, больше известного как «Югуртинская война»

Противостояние нобилитета («представителей старой землевладельческой знати, образовавшейся в своё время в результате слияния патрицианской и плебейской верхушки»⁴) и всадников («представителей торгово-денежной аристократии»⁵) лишь усиливалось, создавая антагонизмы внутри самого господствующих слоёв. С одной стороны, «всадничество уже стремилось к самостоятельной политической роли в своей борьбе против политического господства нобилитета»⁶, что вело к нередким союзам с плебсом. С другой – «староримская знать, державшаяся за свои традиции и привилегии, была обречённым классом»⁷. По сути, из всех слоёв и основных социальных групп Рима только всадничество выступало как самое политически активное сословие и играло роль своеобразного политического индикатора города. Тем самым, возник вопрос доле нобилитета во владении землями республики, что вызывали споры между нобилитетом, всадничеством и начавшим усиливаться в политическом отношении плебсом¹.

Продолжилось и укрепление рабовладельческих отношений, что стало одним из составляющих кризиса полисной системы Рима². Причём активную роль в становлении этого слоя стала играть армия, которая к тому времени профессионализировалась. Кстати, появление этого нового слоя, не связанного напрямую с римской общиной, но получавшее от него земли стало ярким проявлением разложения римской формы собственности³. Позже будет сказано и о росте политического влияния.

Стоит учитывать и тот факт, что владение землёй давало гражданские права участия в политической деятельности, поэтому данные социальные группы стремились своё лобби в сенате и комициях. «По существу можно говорить о нобилитарном аристократическом режиме, при котором диктатура римского нобилитета была завуалирована формами прямого народовластия»⁴. Однако в этой борьбе сила была явно не на стороне сенаторов. Поэтому, «стремясь выбить из рук своих соперников опасное оружие, сенаторы были готовы пойти на уступки остаткам разгромленной партии демократов с тем, чтобы с её помощью добиться передачи судебной власти сенатскому сословию»⁵. Этим можно объяснить то, что сенат после долгих препирательств поддержала продолжателя реформ Гракхов и Сатурнина, лидера демократов Ливия Друза-младшего. Однако со временем им был поднят вопрос о «гражданстве» италиков (стремясь найти прочную опору среди торгово-ростовщического слоя, ставшего играть большую роль), что встретило негативную реакцию среди сенаторов. Впоследствии Ливий Друз был убит, но его сметь стала некоторым катализатором разразившейся в 91 г. до н.э. Союзнической войны. Римская армия потерпела ряд поражений и в 88 г. до н.э. заключила мир на следующих условиях:

1. Сложение оружие в течение 60 дней в обмен на получение римского гражданства;

2. Расселение по 10 трибам республики¹.

Однако война породила новые вопросы, усугубив ситуацию:

- так и не был решён долговой вопрос, лишь усилившийся в годы войны,

- не решился вопрос с амнистией сторонников демократии, противников войны (что вызвало мощное оппозиционное движение против аристократии),

- требовал принятия решения и вопрос с конфликтом, начатым Митридатом VI (именно этот вопрос был решающим)².

В результате по вопросу римского единого военачальника окончательно оформились новые политические группы – популяры (демократы) и оптиматы (аристократия)³. Правда, стоит отметить, что в современной историографии существует иная точка на эти объединения. Так, С.Л. Утченко делает вывод, что оптиматы и популяры, хотя и поддерживая различные римские сословия, являлись представителями одних социальных кругов. В частности, он использует записи Цицерона, считавшего их зажиточным слоем, порядочными, образованными и интеллигентными людьми, которые противопоставляли себя римской «черни»⁴. При этом стоит отметить также и тот факт, что и Марий, и Сулла были оптиматами, сошедшими правильного политического пути вследствие своих раздоров. Тем самым, можно признать, что борьба между Суллой и Марией была борьбой различных политических групп внутри самих оптиматов⁵. Причём стоит вспомнить о такой важной особенности программы оптиматов, как наличие пункта о недопущении диктатуры в Риме. Однако оптиматы выступали за сохранение власти сената, в то время как популяры ратовали за верховную власть комиций¹. На основании этих данных сложно сказать о том, выступали ли данные объединения как партии. Скорее всего, это были не только политические группы-сторонников нобилитета и народных кругов, но и политические объединения сторонников того или иного руководящего органа Римской республики².

Этот момент и стал основным в жизни нашего героя. По большому счёту, большинство шансов было у Суллы как героя Югуртинской войны и любимца армии. Однако большинство сторонников популяров поддержали кандидатуру Мария, другого героя войны с Югуртой. Однако в этом вопросе Суллу поддержала армия. Он сумел привести её в Рим, взял его, разгромил марианцев и установил власть своих сторонников. Вот как это описывает античные авторы: стремясь «освободить Италию от тиранов», он «вошёл в Рим как враг и в мыслях и в деле»³. «Нимало не сочувствуя» жителям города, «он прокладывал себе дорогу огнём» и захватил Рим⁴. При этом стоит учесть такую важную особенность: он «мог бы стать единоличным правителем», однако «добровольно отказался от применения насилия»⁵. Однако на заседании сената было решено осудить на смерть Мария, народного трибуна Сульпицина и их сторонников. После этого, он назначил Луция Цинну консулом, а сам отправился на войну с Митридатом. «Сулла делал вид, что это его радует – ведь благодаря ему народ, дескать, и пользуется свободою поступать, как хочет...»⁶. Однако «сенат втайне досадовал на это, а народ и на деле дал Сулле почувствовать свою враждебность и возмущение»⁷.

После отправки войск Цинна поднял антисулланский переворот (с участием плебса и рабского населения) и захватил власть в Риме. Позже он сблокировался со сторонниками Мария и возвёл его в консулы. В то время Сулла опустошал Грецию (с целью грабежа и пополнения деньгами и запасами), направляясь к Фессалии, Фракии и Малой Азии, и, естественно, ничего не мог предпринять для поддержки своих сторонников в Риме.

Стоит сразу заметить, что в событиях 88 г. до н.э. активную роль сыграли два до того времени слабо подкованных в политическом отношении слоя – армия и плебс. Как уже говорилось, к тому времени изменилось правило комплектования: теперь вместо народного ополчения появилось наёмная армия, состоящая из профессиональных воинов. Теперь на армию возлагали новые задачи, что требовало усиления дисциплины и военных качеств¹. «Главное же – появилась потребность в изолированности, отчуждённости армии от народа, корпоративной замкнутости, что становилось необходимым условием превращения римских легионов в надёжное оружие правящих кругов Рима»². По сути, к 80-м гг. армия стала представлять собой единственную реальную политическую силу в республике. «Со временем давление военщины на такой традиционный институт полисной демократии, как комиции, и на другие республиканские организации становится привычной чертой политической жизни», что и проявилось в годы сулланской диктатуры³. Причём стоит ещё упомянуть, что в плане назначения командования стали наблюдаться существенные отступления от конституционного порядка. Так, во главе становились люди, никак не связанные с сенатом или комициями и даже не облечённые «империумом» (правом), т.е. эти люди были командующими post factum. Сенат и комиции теряли прерогативу контролировать армию, которая стала отрываться от влияния республики. Как это вышло в дальнейшем с Суллой, командовавшим армией с 88 по 82 гг. незаконно⁴. Тем самым, во главу угла ставились связь полководца с армией, его популярность и даже «платёжеспособность»¹. Естественно, что логическим завершением этой цепи событий и явлений стала «зависимость центрального правительства от профессиональной армии и её военачальников»². Однако современный исследователь сулланского периода, А.В.Ерёмин, считает, что армия «не была независимой от государственных институтов, выступала орудием решения политических споров и использовалась в интересах сенаторов»³.

В отношении плебса вопрос так же сложен. Как пишет А.И.Немировский, «рабы и раньше использовались в Риме в качестве вооружённой силы, но это бывало в минуты крайней опасности»⁴. Использование рабов Марием и Цинной в 88 г. до н.э. свидетельствует больше о расколе внутри самой аристократии, когда « в сложившихся условиях враждующие партии уже перестали считаться с тем, что, давая рабам оружие, они создавали угрозу для своего класса»⁵. Подобные противоречия подготавливали социальный и политический взрыв на Аппенинах, что и случалось в 70-е гг.

Однако за имеющееся время Марий успел провести ряд реформ:

- все италики были распределены по всем 35 трибам республики,

- была введена новая система денежного обращения – серебряная монета,

- введён новый аграрный закон, согласно которому неразделённая земля распределялась между неимущими.

Всё это вызвало негативное отношение крупных землевладельцев. Чтобы решить все проблемы, сенат принял курс на «маленькую победоносную войну».

В конечном счёте правителей Рима стали пугать активные действия легионов Суллы и победные реляции и их походе. Поэтому в 84 г. до н.э. в Малую Азию была направлена армия консула Флакка, сторонника марианцев. Сложно что-либо сказать, против кого могла быть направлена эта армия – против Митридата или самого Суллы. Однако Сулла (или почувствовав неладное, или зная о настроениях аристократии по отношению к марианцам) заключил в 83 г. до н.э. срочный мир с Митридатом, потребовав небольшую контрибуцию (при этом заставив римское население Малой Азии заплатить контрибуцию, в 20 раз большую уплаченного Митридатом, а также все налоги за потерянные 5 лет) и отправился в Рим. С этого момента и стоит датировать начало гражданской войны. Повторялась ситуация 88 г. «Продолжительность войны в сравнении со значительностью всех происшедших событий, которые быстро следовали друг за другом, подгоняемые личной ненавистью к врагам, была незначительна. Поэтому и самые страдания, вызванные этим быстрым ходом событий, оказались более сильными, более острыми»¹. Причём, ни правительственные войска (яркий пример с легионами Сципиона, перешедшими на сторону Суллы и выдавшими своего «патрона» диктатору), так и народные ополчения Аппенин (отряд самнита Телепина) не смогли одолеть уже закалённое в сражениях войско Суллы². Консул Марий – младший покончил с собой в г. Пренесте, его войско было разгромлено и перешло на сторону победителей, аристократия, недавно погрязшая во взаимных раздорах между собой и другими сословиями Рима, была вынуждена смириться с падением республиканского правления. Вслед за ними подобным образом поступили и другие римские сословия и группы… Наступило долгое неловкое молчание. «Жители хорошо знали, что у Суллы в мыслях всеобщая гибель»³. «Они привыкли ожидать в будущем более сильные бедствия по сравнению с настоящим»⁴, ведь «большинство из них чувствовало себя соучастниками во всех преступлениях, совершённых консулами, но стояло на их стороне из страха»⁵. Страх к одним исчез, однако вместо него возник всеобщий страх к Сулле. Но чтобы понять, в чём заключался ужас, испытываемый к этому человеку, стоит прочесть следующую главу.