Активизирующее влечение

Обычным людям может быть трудно понять смысл таких терминов, как «актуали­зирующая тенденция организма» (Raskin, Rogers, 1989, p. 169) или самопонимание. Все люди обладают активизирующим влечением к выживанию, поддержанию и разви­тию самих себя. Тем не менее инстинктуальные остатки у людей слабо выражены (Maslow, 1970): человеческое поведение, в отличие от поведения животных, не явля­ется строго запрограммированными инстинктами. Следовательно, люди могут иметь удачный или неудачный опыт как приобретения жизненных умений, так и обучения тому, как эти умения поддерживать и развивать. Длительный процесс человеческого научения и человеческая способность к символическому мышлению обусловливают наличие множества возможностей для приобретения и сохранения как недостатков, так и сильных сторон жизненных умений.

Активизирующее влечение не является ни хорошим, ни плохим: для описания ра­боты природы нельзя использовать такие термины. Люди — это прежде всего живот­ные и только потом люди как таковые. Инстинктуально люди, по всей вероятности, будут действовать так, чтобы защитить себя и свой род, а не наоборот. Однако биологи­чески, и как индивиды, и как вид, люди имеют предрасположенность и к укрепляюще­му жизнь, и к разрушительному поведению. Следовательно, как по биологическим при­чинам, так и в результате неадекватного научения активизирующее влечение может оборачиваться против самих людей.

Цели активизирующего влечения можно рассматривать по крайней мере в трех измерениях: во-первых, основное животное измерение выживания; во-вторых, измере­ние удовольствия, или то, что Эллис называет «краткосрочным гедонизмом» (Ellis, 1989, р. 209); в-третьих, измерение участия и обязательств более высокого уровня, имеющих более ярко выраженную социальную направленность. Такие термины, как «самоактуализация» (Maslow, 1962, 1970) и «проприативное стремление», использо­вались для описания «целостности, возникающей только из поддержания главных направлений стремления» (Allport, 1955, p. 51). Жизненные умения требуются для при­менения каждого из трех вышеупомянутых способов расходования энергии. Однако большинство людей, вероятно, спонтанно руководствуются стремлениями, связанны­ми с выживанием и краткосрочным гедонизмом, а не долговременными стремлениями более высокого уровня, хотя люди могут научиться воздерживаться от достижения краткосрочных целей и устремляться к долговременным целям.

Смыслы тревоги

Тревога, связанная с выживанием

Экзистенциальные консультанты считают, что страх биологической смерти, небытия или разрушения лежит в основе всех других страхов (May, Yalom, 1989; Yalom, 1980). Термин «тревога, связанная с выживанием», пожалуй, предпочтительнее, чем термин «смертельная тревога». Понятие «тревога, связанная с выживанием» лучше, чем поня­тие «смертельная тревога», отражает наличие страхов, постоянно возникающих в про­цессе жизни. Тревога, связанная с выживанием, имеет отношение как к страху людей перед самой биологической смертью, так и к страху оказаться недостаточно компетен­тными для удовлетворения потребностей, связанных с выживанием и воспринимаемых как с психологической, так и с биологической точки зрения.

Тревога, связанная с выживанием, может быть осознанной, предсознательной и бессознательной. Люди могут осознавать свою тревогу, по мере ее усиления, в различ­ной степени. Предсознательная тревога может стать явной в относительно безопасных ситуациях, например во время консультирования или при наличии проникнутых любо­вью отношений. Значительная часть тревоги подавляется, потому что она слишком сильно угрожает организму и потому что другие люди действуют в своего рода сговоре при подавлении тревоги. Например, подавляемый страх смерти может проявляться в замаскированной форме в снах и кошмарах.

Нормальная и истощающая тревога

Тревога рассматривается как элемент нормальной жизни по ряду причин. Во-первых, возникновение тревоги — это основной животный механизм выживания, с помощью которого подается сигнал об опасности или угрозе для организма. Во-вторых, люди не могут избежать тревоги, связанной с противостоянием данностям существования: смерти, страданию, свободе, изоляции и бессмысленности. В-третьих, тревога — это элемент процессов научения, принятия решения и изменения, причем каждый вид дея­тельности, получение чего-либо подразумевает отказ от чего-то. Например, достиже­ние определенного уровня психологической независимости от родителей — это зада­ча, связанная с развитием всех людей, однако, как правило, выполнение этой задачи влечет за собой отказ от безопасности с целью достижения, в конечном счете, более высокого уровня безопасности.

По многим причинам люди обучаются недостаткам навыков, способствующим пре­образованию нормальной тревоги в истощающую (Alpert, Haber, 1960). В различной степени все люди приобретают и сохраняют преувеличенное чувство опасности и угро­зы, либо общее, либо связанное с определенными ситуациями; данное чувство мешает полноценной психологической жизни. Это представление отразил в своих работах Бек, который утверждал, что тревожные расстройства характеризуются «чрезмерным или неправильным функционированием нормальных механизмов выживания» (Beck, Wei-shaar, 1989, p. 297). Истощающая тревога может быть причиной возникновения недо­статков жизненных умений, а также может быть обусловлена этими недостатками. Люди с тревожными расстройствами могут максимизировать значение отрицательных результатов и минимизировать значение положительных результатов, вместо того что­бы реалистично оценивать ситуации и проявлять тревогу, выраженную в оптимальной степени. В рамках этого процесса люди могут искаженно воспринимать свое умение вызывать желательные результаты или, используя термин Бандуры, верования само­эффективности (Bandura, 1986).