1.1.4. Экономическая обстановка в ссср к концу XIX – началу XX вв.4

Надо помнить, что в исторически кратчайшие сроки после разрухи, вызванной Первой мировой и гражданской войнами, экономически отсталая, аграрная, практически безграмотная страна была превращена в мощную многоотраслевую индустриальную державу со всеобщей грамотностью и передовой наукой. Произведенный национальный доход вырос к 1940 г. против 1922 г. (после окончания гражданской войны) в 11 раз, продукция промышленности – в 24 раза (в том числе производство средств производства – в 45 раз и производство предметов потребления – в 14 раз), продукция сельского хозяйства – в 2,1 раза, грузооборот железнодорожного транспорта – в 23 раза, ввод в действие основных фондов – в 24 раза, капитальные вложения – в 26 раз, численность рабочих и служащих – в 5,4 раза.⁵

Весьма впечатляющие цифры. По сути, была заново создана мощная, технологически современная индустрия. Рост производства конкретных видов продукции в натуральном выражении подтверждает эти стоимостные индикаторы.

Приведенные выше цифры выявляют некоторые специфические черты экономического развития страны за рассмотренный период. Первая – весьма небольшой рост занятых в народном хозяйстве по сравнению с большинством других индикаторов. Это означает, что индустриализация действительно была осуществлена прежде всего за счет новой техники. За счет роста производительности труда в первой пятилетке был получен 51 % всего прироста промышленной продукции, во второй пятилетке – 79 %.

Первым периодом являются годы после революции 1917 г. и до конца 20-х годов. Этот период не был целостным и однородным. Он состоял из трех весьма различных по своему характеру этапов. Единственное, что дает основание объединить их в один крупный период, – это то, что характерной их чертой был поиск модели управления экономикой, адекватной новой политической системе. Это время можно считать периодом формирования новой модели хозяйствования. Страна вошла в этот период с разрушенной экономикой (объем промышленного производства упал по сравнению с 1913 г. в 7 раз), с гражданской войной и с полным отсутствием нормативно-правовой базы и управленческой системы новой власти.

Надо сказать, что национализация крупных предприятий изменила экономическую систему менее резко по сравнению с военным коммунизмом, ликвидацией НЭПа и коллективизацией сельского хозяйства. Дело в том, что, во-первых, крупная государственная собственность была и при царе, а во-вторых, национализация крупных предприятий не затронула большую часть населения – крестьянство.

В это время началось и формирование государственных органов, которое продолжалось практически до середины 20-х годов. Были приняты декреты о мире и земле. Однако они не содержали конкретных указаний, касающихся управления экономикой. Позже была принята Конституция РСФСР. Формы и методы управления экономикой нащупывались эмпирическим путем. Было сформировано правительство – Совет народных комиссаров, задачей которого было прежде всего восстановление управления экономикой в условиях гражданской войны. Был создан специальный экономический орган – Высший совет народного хозяйства. Шли поиски и институциональной структуры экономики.

Убедившись в неэффективности этой системы, власть к концу гражданской войны перешла ко второму этапу этого периода – к новой экономической политике (НЭП), признанию частника и его права собственности (после уплаты налогов) на свои средства производства и продукцию. Это был поиск более гибкой системы, позволяющей сочетать элементы централизованного управления крупной промышленностью с рыночными отношениями.

Но и этот шанс не был использован. Советская страна не получила дипломатического признания у большинства развитых стран. Они продолжали вооружаться. Наша страна без ускоренного индустриального развития могла остаться безоружной перед лицом враждебного мира.

Возникла потребность постановки долгосрочных задач по выводу страны из технического отставания и реализации задачи планового управления экономикой. Был разработан план ГОЭЛРО. На основе комиссии по его разработке был создан Госплан (в 1922 г. был создан и сам СССР). Госплан СССР стал главным органом управления экономикой страны, адекватным политической системе и стоящим перед страной экономическим задачам. Был введен золотой червонец, была достигнута финансовая стабилизация, были разработаны первые годовые планы. К концу 20-х годов было покончено с безработицей и были ликвидированы биржи труда.

Важнейшим экономическим событием этого этапа стала разработка первого пятилетнего плана. Именно в процессе работы над ним происходили жаркие дискуссии о путях развития советской экономики: сначала развитие легкой и пищевой промышленности, а затем (после накопления этими отраслями финансовых ресурсов) подъем тяжелой промышленности или сразу индустриализация. Различны были и варианты пятилетки.

Это был период активного реформирования управления экономикой. Были созданы органы управления экономикой, система планов – годовых, пятилетних и долгосрочных, разработаны методы планирования, а также система бюджетов. Можно сказать, что к концу 20-х годов реформирование было завершено и была создана система планового управления экономикой, просуществовавшая в своих основных чертах в течение 60 лет.

В целом весь этот период был посвящен поискам экономической модели. Как говорилось выше, предпринимались попытки построения модели с весьма значительными элементами рыночных отношений. Но эти шансы не были реализованы как по объективным причинам (военные угрозы), так и по субъективным.

Вторым является период с конца 20-х годов и до начала Великой Отечественной войны. В этот период страна вошла с установившейся системой планового руководства экономикой. В начале этого периода был свернут НЭП, была осуществлена коллективизация сельского хозяйства со всеми трагическими последствиями для крестьянства.

В 1929 г. на конференции аграрников-марксистов были подвергнуты резкой критике сторонники гибкого, во многом индикативного планирования, органического сочетания плана и рынка. Были арестованы, сосланы, а потом и уничтожены Н. Кондратьев, А. Чаянов, а позже и многие государственные работники. А ведь тогда формировались оригинальные советские экономические научные школы, которым политическая власть не дала в полной мере развиться.

 Главным содержанием этого периода была ускоренная индустриализация страны, превращение СССР в мощное государство – сверхдержаву. Было осуществлено строительство большого числа заводов-гигантов и были созданы новые отрасли промышленности.

Составными частями такой программы были ликвидация неграмотности, создание системы школ и профессиональных учебных заведений, становление вузов и ускоренное развитие науки. К концу периода была ликвидирована карточная система.

Подытоживая данные истории развития экономики ключевых стран Европейского региона, по мнению авторов, следует сделать следующие выводы. Эти выводы мы предлагаем разделить на несколько частей, в качестве основы для разделения используя основные геополитические события. Закономерным представляется утверждать, что выводы следует разделить на две основных группы: влияние экономики стран Европы на возникновение и ход Первой Мировой войны; влияние экономики на внутрирегиональное противостояние стран Европы и на противостояние Западного мира с СССР.

Обобщая данные по экономикам ключевых Европейских стран к 1910-м гг. прежде всего, следует констатировать отчетливо обозначившуюся опасность краха сложившегося расклада сил, как в хозяйствовании, так и в геополитике. Как наглядно демонстрируют цифры, к этому моменту Великобритания стала уступать место лидера по большинству позиций новым, амбициозным индустриальным странам – Германии и США. И если в отношении США вопрос стоял мене остро в силу сложившейся исторически специфики отношений и значительной на тот момент в экономическом плане территориальной удаленности, то Германия, очевидно, претендовала на лидерство. Не только в Европе, но и в мире – чему свидетельством активные попытки выхода германских товаров на мировой рынок, к тому моменту практически полностью контролировавшийся Великобританией. Иначе говоря – складывалась опасность утраты Великобританией не только первенства в мировой политической игре (вещи весьма относительной), но утраты основы экономического благосостояния: колоний.

Агрессивная политика Германии, подогретой недавними победами над Францией, пассионарной и готовой к рывку, очевидно, не вызывала ничего кроме неодобрения со стороны британских властей и магнатов. Важно отметить, что здесь дополнительным фактором беспокойства выступала относительная слабость Франции – давнего «вынужденного союзника» Великобритании на континенте – по сравнению с неудержимо растущей мощью Германии, а также совсем не эфемерная возможность упрочнения взаимоотношений между Германией и Российской Империей, в противовес близящейся к закату эпохе «Империи-под-солнцем». Несмотря на исторически обусловленную сложность взаимоотношения между Россией и Германией, такой союз позволял получить значительные преимущества участникам, что и дает основание предполагать его вероятность.

С этой точки зрения Первая Мировая война представляется авторам по своему характеру, по своей сути – неизбежным, естественно и единственно возможным способом разрешение назревшего конфликта между лидирующими странами Запада в борьбе за мировое геополитическое и экономическое господство. В настоящей работе не стоит задача выяснить, кто ответственен за развязывание этой войны, кто формировал предпосылки к ней – это вопрос отдельного исследования, который до сих пор не может найти однозначного ответа в силу высокой степени секретности принимавшихся решений. Авторы, исходя из имеющихся данных и фактов, ограничиваются умозаключениями, которые лишь отражают субъективную позицию. Так, вероятно, понимание того, что мир идет к большой войне было как у Германии, так и у Великобритании (естественно, подразумевается понимание высших властных кругов). Исходя из анализа сложившейся к 1914 г. обстановки и стоявших перед упомянутыми государствами задач, следует также предполагать, что и Великобритания, и Германия активно, осознанно шли к обострению этого конфликта. Здесь, в первую очередь, авторы руководствуются принципом «сui bono?» («кому выгодно?» – лат.) и наблюдением, что в основе практически любого значимого конфликта, войны, столкновения лежит коммерческий либо практический интерес (как бы крамольно это не звучало).

Следует заметить, что такой интерес вовсе не обязан являться чем-то низким, недостойным – это не обязательно деньги, нажива, территории, власть или престиж господствующей верхушки («низкие» причины). Благо народа, перспективы и стратегические интересы страны также входят в число таких «высоких» причин. Но, увы, исторический опыт учит, что «высокие» причины встречаются значительно, исчезающее реже «низких»

Возвращаясь к степени заинтересованности в развязывании Первой Мировой войны следует уточнить имевшиеся у сторон причины, задачи развязывания конфликта, видение своей позиции в долгосрочной перспективе.

Для Германии эти причины очевидны: как минимум захват первенства в Европе в вопросах геополитики и экономики; потенциально – выход на роль мирового лидера; захват колоний и иностранных рынков сбыта (следует отметить, что в колониях Великобритании, за которые так опасалась метрополия и которые очевидно являлись её гарантом безопасности в случае любых потрясений, существовал строгий запрет для импорта иностранных, небританских товаров) – в случае победы в войне колониальная система могла если не рухнуть, то преобразиться не к 1940-50 гг., а уже в начале ХХ в.

Великобритания, в свою очередь (и что доказывается историей), в случае победы решала множество стратегических задач: Германия на долгое время лишалась не только амбиций, но и возможности претендовать на лидерство; Германия также лишалась колоний как средства ускоренного развития экономики метрополии за счет жестокой эксплуатации иных регионов; Россия и Франция, как основные страны, которым предполагалось вынести тяжесть войны за интересы Великобритании, также на долгое время оказывались обескровлены и разрушены, с подорванной экономикой и без возможности претендовать на лидерство; кроме того – на длительное время Великобритания как привязывала к себе Францию (ослабленной экономике потребуются как инвестиции, так и товары), так и разрушала малейшую возможность союза между Россией и Германией. Классическое воплощение принципа «divide et impera» («разделяй и властвуй» - лат.) – формулы ещё римского сената, ничуть не утратившей своей актуальности.

Так, например, нельзя не отметить глубокий стратегический расчет, с каким Великобритания пожинала плоды победы. Несмотря на многочисленные выгоды, среди которых было и устранение Германии как крупнейшего конкурента в борьбе за мировое господство, конкурент был устранен ровно настолько, ровно до тех пор, чтобы не изменился расклад сил в Европе. Вот слова Уинстона Черчилля о Версальском договоре: «Территориальные статьи в Версальском договоре оставляли Германию фактически нетронутой. Она по-прежнему оставалась крупнейшим однородным национальным массивом в Европе… Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными. Германия была принуждена к выплате баснословных репараций. В этом диктате нашли свое отражение гнев держав-победительниц, а также вера их народов, что побежденную страну можно обложить такой данью, которая способна возместить стоимость современной войны. Маршал Фош, генералиссимус союзных армий, услыхав о подписании Версальского мирного договора, удивительно верно сказал: «Это не мир. Это перемирие на двадцать лет».

Иные страны-участницы Первой Мировой войны, в сравнении с Великобританией, завершили участие в конфликте с крайне спорным, сомнительным результатом. Отдавая дань горькой справедливости, следует сказать, что, по мнению авторов, ни Франция, ни Российская Империя не отдавали себе в полной мере отчета о сложности и последствиях грядущей войны, в значительной мере оказались заложниками чужих интересов и, естественно, не вынесли никаких преимуществ из участия в конфликте. Присоединение Францией Эльзаса и Лотарингии, а для нашей страны – обещание Константинополя, - в рамках разыгрывавшихся масштабов амбиций и перспектив представляются малозначимыми. Помимо того: роль России, вынесшей по многим оценкам основную тяжесть сопротивления стран Тройственного союза, вовсе оказалась ныне почти забыта.

Теперь представляется закономерным перейти от анализа предпосылок и результатов Первой Мировой войны ко Второй Мировой войне. Приведенные выше факты, описывающие развитие экономики ключевых стран Европы с середины 1910-х по середину 1930-х гг. красноречиво свидетельствуют в пользу того, что очередной конфликт нагнетался уже с конца 1910-х гг., а к 30-м гг. ХХ в. стал окончательно и бесповоротно неизбежен. В основе этого вывода авторы находят множество причин, однако здесь мы ограничимся экономическими – к анализу иных перейдем ниже.

* Источник: История Второй Мировой войны 1939-1941, том первый, М.: Ордена трудового красного знамени военное издательство министерства обороны СССР, 1973 г.

Рис. 1.1.1. Сравнение геополитического расклада в Европе в 1914 и 1923 гг.

* Источник: Всемирная история, т. VIII, М.: Издательство социально-экономической литературы, 1961 г.

Рис. 1.1.2. Европа по мирным договорам (1919-1921 гг.)

Отправной точкой следует считать результаты Первой Мировой войны. Из имеющихся фактов ясно, что Великобритания в полной мере стала победителем, пожавшим подавляющую часть плодов. Среди основных преимуществ необходимо отметить:

• развал колониальной системы Германии, фактически отчуждение их в пользу стран-победителей;

• разрушенная или подорванная экономика большинства континентальных стран региона, участвовавших в конфликте (Бельгия, Австро-Венгрия, Германия, Нидерланды, Польша, Османская Империя, Франция, Россия, Румыния, Югославия, Чехословакия) – что в экономическом смысле означало не только устранение конкурентов чужими руками, но и появление колоссальных рынков сбыта;

• развал Австровенгерской, Османской и Российской Империй – колоссальная геополитическая катастрофа (как минимум для населявших эти страны народов) и несомненный выигрыш для претендующей на мировое лидерство Великобритании;

• огромные суммы репараций для Германии, которые наравне с условиями Версальского мира в значительной мере поставили страну в кабальную зависимость от воли Великобритании (и Франции – в гораздо меньшей степени);

• отстранение России от плодов победы, а впоследствии – и возможность способствовать нагнетанию сепаратистских, антинародных и антинациональных движений в стране (спонсирование революционных и экстремистских групп, интервенция, пособничество белому террору и террору эмигрантских экстремистов).

* Источник: Всемирная история, т. VIII, М.: Издательство социально-экономической литературы, 1961 г.

Рис. 1.1.3. Германия по Версальскому мирному договору (1919 г.)

Таким образом, следует сделать вывод, что на рубеже 1910-20 гг. Великобритания оставалась единственной страной, получившей значительные выгоды от конфликта. Остальные державы, по мнению авторов, закономерно назвать проигравшими – исключение в некоторой мере составляет Франция, получившая от Германии часть территорий и реабилитировавшая себя за прежнее поражение. Однако, как уже упоминалось выше, по сравнению с обретенными Великобританией преимуществами выигрыш Франции минимален.

Однако, несмотря на явно выигрышную позицию, уже к середине 1920-х гг. события начали складываться не в пользу Великобритании: США все более усиливались на мировой экономической и геополитической арене; Германия вопреки ожиданиям не приняла положения подчиненного и продолжила стремление к экономическому росту; пережившая катастрофу Российская Империя возрождала былое величие под руководством Большевиков, силы, на приход которой к власти не рассчитывали, а после прихода – упорно не верили в успех. В итоге к уже к концу 1920-х гг. в Европе (и мире) вновь оформились конкурентные для Великобритании центры силы, развитие которых шло чуть ли не быстрее довоенных темпов – словно и не было страшного поражения.

Однако теперь акцент, точка фокуса конфликта очевидно сместилась на восток. Если ранее главным соперником Британии выступала Германия, то теперь на роль лидера выходил СССР. Исторические факты однозначно свидетельствуют в пользу того, что подрывная политика Великобритании не принесла плодов в деле развала молодого социалистического государства: ни интервенция, ни послевоенный экономический террор и саботаж, ни попытки организации так популярных сейчас «оранжевых» переворотов и путчей военных не возымели успеха. И этого Великобритания, привыкшая неизбежно одерживать верх в любом «холодном», тайном геополитическом противоборстве, где (подчас – справедливо) считала себя на голову выше соперников, оставить без внимания не могла. Особенно острым фактором раздражения стало то, что СССР впервые за долгое время единственный среди крупных мировых держав в зоне влияния Великобритании осмелился проводить самостоятельную, независимую политику.

Не менее значимым катализатором эскалации конфликта послужил мировой экономический кризис. Можно подвергать сомнению конкретные цифры, называя их тенденциозными, ангажированными и необъективными. Однако носящую объективный характер тенденцию игнорировать невозможно. Капитализм, здесь в первую очередь как экономическая система, к началу 1930-х гг., в отношении которого исповедовалась доктрина максимально полной свободы, окончательно проявил заложенные пороки и недостатки. Стремление максимальной, жесткой, неограниченной эксплуатации трудящихся с одной стороны и приватом капитала, коммерческого интереса над законом с другой привели к кризису монополий, массовой безработице, обнищанию населения капиталистических стран и их духовной деградации.

Парадоксально, что, несмотря на открытое противостояние социалистической и капиталистической систем, именно существование социализма позволило капиталистическим странам не только преодолеть кризис, но и продлить историческое существование до настоящего момента. Именно необходимость конкуренции с социализмом не позволила капитализму окончательно деградировать в новое архаичное средневековье, мир экономического фашизма, где принадлежность к избранной аристократии или бесправному «охлосу» определяется лишь на основании наличия финансов и капитала. В настоящее время, лишившись поддержки социализма, капитализм более не стеснен необходимостью поддерживать вид (не обеспечивать, а именно поддерживать вид) социально ориентированной экономики, где большей части населения гарантированы права, возможности и условия. Мы уже видим деградацию капитализма, поспешно избавляющегося от социальных цепей и его марш по направлению к неолиберальному экономическому фашизму и неоархаизации общества. И, по мнению авторов, эта деградация в условиях отсутствия в мире конкурентов и альтернатив идущему в разнос капитализму будет лишь усиливаться.

Возвращаясь к мировому экономическому кризису 1930-х гг. следует подчеркнуть, что социализм в силу возможности обеспечивать высокие темпы экономического роста и благосостояния граждан вне зависимости от тенденций капиталистического мира для большинства стран Запада стал основным противником. Остроту этому конфликту придавало и то, что страны Запада вынуждены были для преодоления кризиса не только перестраивать господствующую экономическую доктрину, но и внедрять все больше в практику рецепты социалистического строя. Последнее было компромиссом, на который власть пошла из-за резкого обострения социалистического движения во многих странах мира (и, что важнее, - возможности победы этого движения и захвата власти). При этом капиталистическая верхушка не могла не понимать, что подобный компромисс остается лишь отсрочкой неизбежного – для окончательного избавления от социализма требовалась ликвидация СССР и дискредитация социализма во всех смыслах. С экономической точки зрения заинтересованность стран Запада в развертывании нового глобального конфликта очевидна. Подробнее об этих целях и задачах мы будем говорить во второй главе работы.