2. Психологический тренинг — один из клинических методов, а психолог — это специалист по "психам", работающий только с больными людьми.

Возможно, этот миф связан с тем, что одним из важнейших источников тренинговых методов является групповая психотерапия. Иными словами, именно медики — психотерапевты сделали важный вклад в научную основу групповых методов в практической психологии.

Поведение индивидов в группах и влияние группы как на практически здоровых, так и на больных людей стали предметом систематических исследований только в XIX–XX веках. Развитие и использование группового подхода во врачебной практике в значительной степени было предопределено спецификой исторической ситуации: помощь требовалось оказать большему числу людей.

Одним из первых групповые методы терапии стал практиковать Джозеф Пратт, врач из Бостона, занимавшийся лечением больных туберкулезом. Его пациентам бедность не позволяла лечиться в стационаре. В 1905 году произошло важное, однако не сразу оцененное по достоинству событие: с целью экономии времени (больных было достаточно много) он стал собирать пациентов в группы по двадцать человек прямо по месту жительства для специальных бесед. Дж.Пратт рассказывал им об основах гигиены, необходимости отдыха, свежего воздуха, здорового питания и т. п. Дж.Пратт Он был увлеченным человеком, талантливым врачом и к тому же, очевидно, обладал недюжинным даром убеждения. В болезни своих малоимущих пациентов он видел фактор, способствующий их объединению. Он просил их вести дневники, в которых обнаруживались свидетельства улучшения их состояния. Больные писали о формировании чувства общности и возникновении стремления к взаимопомощи. В те годы Пратт рассматривал собрания групп просто как экономичную форму работы и не придавал особого значения их самостоятельному лечебному потенциалу. Но к началу тридцатых годов он пришел к убеждению, что в процессе такой работы возникают психотерапевтические эффекты, а основой психотерапии является благотворное воздействие одного пациента на другого.

Групповые методы в клинической практике к середине ХХ века стали использоваться в рамках самых разных психотерапевтических направлений, особенно активно, как уже упоминалось, в психодраме Дж. Морено.

В Соединенных Штатах первые попытки применения групповых методов лечения получили название репрессивно-инспирационной" (буквально: "подавляюще-вдохновляющей") терапии (D. Appley and A. Winder, 1973).

Пожалуй, все-таки именно Дж. Пратту следует отдать приоритет в прояснении терапевтических возможностей группового взаимодействия. Он одним из первых понял, что в психотерапии важнейшая роль принадлежит группе и заключается она в эффективном взаимовлиянии ее членов. Как он полагал, воздействие группы на ее членов связано с возникающими в группе взаимном пониманием и солидарностью, которые способствуют преодолению пессимизма, отчаяния, чувства изоляции и одиночества.

Дж. Пратт стал планировать сеансы групповой терапии для лиц, не имеющих особых соматических нарушений. На него, по мнению исследователей, оказали влияние работы французского врача Жозефа Жюля, который применял метод убеждения и переучивания для лечения невротических расстройств (H. Mullan and M. Rosenbaum, 1962).

ПРИТЧА

О СОСТРАДАНИИ

Бокудзю шел с учеником в храм после утренней прогулки. Сзади подошел какой-то человек, сильно ударил его палкой и убежал. Бокудзю даже не обернулся; он продолжал свою прогулку. Ученик был потрясен. Он сказал:

— Почему вы не реагируете? Что с вами? Этот человек так сильно ударил вас, а вы даже не оглянулись!

Бокудзю сказал:

— Это его проблема. Он, должно быть, сумасшедший, бедняга. Я очень сочувствую ему. Я не могу посмотреть назад, потому что он уже сумасшедший; мой взгляд сделает его еще более сумасшедшим. Придя домой, он может почувствовать вину, подумать, что я осуждаю его. Нет, это не гуманно. Он и так в беде. Нет необходимости создавать ему новые проблемы.

Профессия психолога на протяжении всей недолгой истории психологической науки ассоциировалась с профессиями психотерапевта и психиатра. Так что удивляться особо нечему.

И все-таки этот миф в последние годы стал встречаться реже (возможно, в связи с медленным, но все же происходящим ростом психологической культуры), однако до сих пор является расхожим среди людей среднего и пожилого возраста и среди подростков. Такое представление часто мешает психологам привлечь эти категории людей к участию в тренингах, поскольку само название профессии их здорово отпугивает. Приходится объяснять — и не раз, и не два! Конечно же, тренинг может быть использован и в работе с психически больными людьми, но этой областью вовсе не исчерпывается.

В то же время медики возмущенно кричат о том, что тренинг и групповая психотерапия — это "овощи с разных огородов". Дескать, "психотерапевтический тренинг" — все равно, что морская свинка: и не морская, и не свинка.

Однако в девяностые годы прошедшего века тенденция сближения тренингов и психотерапии проявила себя в России со всей очевидностью. Социальная ситуация в нашей стране складывалась таким образом, что множество людей нуждалось в психотерапевтической помощи. Но устоявшиеся стереотипы не позволяли им обращаться к клиническим психотерапевтам: все слышали о роли психиатрии в тоталитарном обществе и судьбе диссидентов, попадавших в "психушки"; да и до сей поры на человека, посещающего психотерапевта или психиатра в клинике, многие косятся.

Психологический тренинг взял на себя и эту функцию — оказание участникам психотерапевтической помощи. Отсюда и резко возросшая его популярность. Ведь одно дело — "лечить изношенную и больную психику" и совершенно другое — "осуществлять личностный рост". Кстати говоря, в Западной Европе и Америке не существует такого жесткого разделения между терапией и тренингом, как у нас. Часто там используется общее для них название "treatment" (обращение, процедуры, лечение).

И все же психологический тренинг нельзя считать методом клинической психотерапии (хотя он может использоваться и клиницистами). Скорее, надо говорить о том, что в рамках хорошего тренинга могут присутствовать психотерапевтические эффекты и применяться методы психотерапии.

Многозначные слова и действия психолога-тренера соответствующим — мифологическим — образом влияют на психические процессы, энергетику и физическое состояние организма. Именно поэтому срабатывает психотерапевтический прием, помогающий ребенку избавиться от страха: когда малыш разрывает или перечеркивает рисунок, на котором изобразил свой страх, он совершает действия по реальному уничтожению этой негативной эмоции.

Ритуальность является важным аспектом игровой деятельности. Договариваясь о соблюдении некоторого ритуала, мы просто соглашаемся соблюдать четкие правила игры. Если эти правила принимаются на сознательном уровне (то есть соответствуют мифологии человека) и нужным образом понимаются подсознанием (то есть их буквально значение совпадает с позитивной картиной будущих изменений), в результате мы получаем полезный психотерапевтический эффект.

Говоря языком нейролингвистического программирования, выполнение ритуалов задает подсознанию некоторую программу. В наших силах сделать эту программу позитивной.

СЛУЧАЙ ИЗ ЖИЗНИ

Одного опытного и известного психолога спросили:

— Когда вы ведете свои группы, вы занимаетесь лечением людей?

— Да, конечно, — ответил он.

— А может быть, все-таки вы помогаете им в личностном развитии?

— Безусловно, — подтвердил он.

— Но люди, которые бывали в ваших группах, утверждают, что вы почти ничего не делаете и почти все время молчите!

— И это правда!

— Так в чем же секрет эффективности вашей работы!?

— Мне интересны люди. И я верю в их способность меняться.