25. Кризис массового производства и кризис индустриального труда

История развития промышленности противопоставляет технологическую живучесть ремесленной экономии. Таким образом, некоторые регионы, успешные в производственном плане, смогли продержаться на плаву вплоть до Второй Мировой войны, несмотря на их скептическое отношение к рынку. Однако далее государство стремилось оказывать все большую помощь именно тем производителям, которые были ориентированы на массовое производство.

Одним из ярких примеров является Леон (регион во Франции), который успешно преодолевал различного рода кризисы. Однако в 50-е годы цены на сырье резко выросли (из-за болезни, которая поразила шелковые плантации). Чтобы еще больше повысить стоимость сырья, они перешли на ручную покраску тканей. Выйдя же на рынок Германии и Швейцарии, леонцы перешли на более плотный азиатский шелк, который позволил машинное прядение. Во время экономического кризиса 30-х годов, регион расширил свое производство за счет синтетических тканей, определив тем самым больший спрос на них во всем мире. Однако в 60-е годы французское правительство стимулировало объединение мелких фирм в крупные концерны, ориентированные на массовое производство и международный рынок. Таким образом, ручное производство перешло в один из районов соседствующей с Францией Италии.

Еще один пример «заманчивости» массового производства – металлообрабатывающие предприятия в Бирмингеме, которые стали двигаться к массовому производству в XIX веке благодаря буму на рынке изготовления велосипедов. Их продукция становилась все боле стандартизированной и они были окончательно втянуты в массовое производство (и потеряли свою независимость настолько, что не могли ничего производить самостоятельно) с развитием уже автомобилестроения.

Авторы указывают, что ручное гибкое производстве могло бы сыграть куда бОльшую роль в экономическом развитии. Именно поэтому они задаются целью выяснить, почему же массовое производство оказалось более жизнеспособным, нежели мануфактурное. Для этого авторы предлагают представить модель мира (отличного от того, в котором мы живем), которая была бы основана на 3 ключевых принципах: 1. Любое знание (более или менее гибкое) об активном обращении с природой может быть использовано в производстве 2. Те, кто контролирует средства производства и получают от него прибыль, и выбирают наиболее подходящие технологии 3. Удачные технологические решения, которые усложняют процесс изменений, притягивают больший объем инвестиций.

В представленной концепции роль политики и конкуренции довольно специфична. Политика находит свое выражение в экономике в первую очередь в процессе распределения экономического потенциала. Конкуренция же выступает фактором, тормозящим прогресс - именно поэтому периоды технологического многообразия сменяются долгим технологическим однообразием. Выходом из такого конкурентного “тупика” служит применение экономической силы (фирмой, которая уже имеет сильную позицию на рынке). Следовательно, улучшить свою позицию на рынке становится возможным, только оптимизируя существующие технологии. в качестве примера авторы приводят развитие промышленности США, Великобритании и Франции как конкурирующие варианты развития. В США массовый характер производства был естественным - ресурсов много, рабочей силы мало - покупатели готовы покупать стандартизированную продукцию.

Технологии не образуются спонтанно - в США они пришли из Франции благодаря промышленному изготовлению оружия и впоследствии перешли в другие отрасли. Тем более авторы заявляют о том, что скорее технология диктует использование рабочей силы, нежели наоборот, иначе прогресс и движение в сторону массового производства были бы заблокированны. Избранная национальная технология дает лишь отдаленное представление о том, как будут развиваться национальные рынки.

Пиоре и Сабель рассматривают массовое производство в качестве технологической парадигмы. Именно та или иная технологическая парадигма приносит упорядоченность в процесс развития - определяя таким образом облик производства на определенный период времени. Создается технологическая ортодоксальность - отрицание прочих альтернатив, что, в свою очередь, позволяет создавать стабильные национальные технологические модели.

Несмотря на появление новых технологий и способов организации, призванных “похоронить” квалифицированный труд, история показывает, что с развитием промышленности необходимость в таком труде лишь возрастает. Однако успехи механизации были очевидны, именно поэтому возникла необходимость создания общей технологической парадигмы для всех производителей.

Массовое производство выросло из конкурента ручному труду в его наследника благодаря тому, что одержало победу как на практике, так и в теории. Оно было привлекательно, поскольку обещало реализацию труда, развитого в ручном производстве. Массовое производство оказалось более живучим как пародигма. В тени ее весомости ручное производство дискредитировало себя и отошло на второй план.

Когда спрос сделался непредсказуемым ни по количеству, ни по качеству; когда рынки во всем мире диверсифицировались и вследствие этого стали с трудом поддаваться контролю; когда темп технологических изменений сделал устаревшим узкоспециализированное производственное оборудование, система массового производства стала слишком жесткой и дорогой для новой экономики. Предварительным ответом на такую жесткость стала гибкая производственная система. Она практиковалась и теоретически осмысливалась в двух различных формах: как гибкая специализация, в формулировке Пиоре и Сабеля, на базе опыта индустриальных районов Северной Италии, где "производство приспосабливается к непрестанным изменениям, не претендуя на контроль над ними"10; в структуре индустриальных ремесел (crafts) или производства на заказ.