БИЛЕТ 1

Вопрос 1. Лингвопрагматика как раздел языкознания: основная проблематика и концептуальный аппарат.

Лингвопрагматика включает комплекс вопросов, связанных с говорящим субъектом, адресатом, их взаимодействием в коммуникации, ситуацией общения. Одним из направлений лингвопрагматики является изучение процесса овладения и применения языкового материала, учитывающий особый тип семантических отношений языковых единиц в языке, речи и речевой деятельности и определяются (учёными) соответственно как парадигматические (их выражением является имплицитная парадигма языковой системы), синтагматические (эксплицитная синтагма речи) и прагматические (целенаправленно организованное речевое действие личности, содержащее оценочно-предикативное ядро суждения) (В. Малеева). Всё вышеизложенное имеет непосредственное отношение к прагматике. Семантический аспект, тесно связанный эпистемой (познавательный универсум, имеющий национально-языковые версии), является ведущим и предопределяет содержание других аспектов (Г.В. Колшанский). Другим направлением лингвопрагматики является изучение постулатов общения, т.е. принципов или правил нормальной человеческой коммуникации. Термин «коммуникативные постулаты» был введён в научный обиход Г.П. Грайсом. Коммуникативные постулаты или максимы представляют собой правила поведения, касающиеся речи, основанные на принципе кооперации, сотрудничества и определённых правил.

Вопрос 2. Системно-структурное описание языка: понятие варианта и инварианта.

*Любая парадигма, на любом уровне языковой структуры, представляет собою совокупность вариантов, объединенных общим для них устойчивым инвариантом и закономерно чередующихся в процессе речевого функционирования языка. Члены одной и той же парадигмы связаны тождеством инварианта и противопоставлены теми или иными различиями. Члены парадигмы избираются говорящим или пишущим в зависимости от коммуникативных задач высказывания, а также структурных свойств членов и парадигмы в целом. Простейшие примеры парадигм: парадигма спряжения глагола в современном русском, в древнерусском, в современном английском, совр. немецком и т.д. языках.

Парадигму образуют и слова одного синонимического ряда, т.е. допускающие в определенных условиях взаимозамену: ведь все синонимы являются вариантами, причем семантически крайне сближенными, одного и того же инвариантного значения., одной семантической “идеи»: дружеский, дружественный, дружелюбный, теплый, сердечный, задушевный – эти слова имеют общую «идею». Проникнутый теплом, искренностью, добрым расположением к кому-либо. Парадигму нужно видеть там, где достаточно четко выражены варианты некоторого инварианта.

Вопрос 3. Соотношение понятий произвольности и мотивированности в современной лингвистике.

Под относительной произвольностью языкового знака Ф. де Соссюр понимал также частичную мотивированность при образовании словесных знаков, те ограничения, которые накладывает на них словообразовательная система, мотивированность сложных и производных слов. Соссюр выделял так называемые «лексикологические» языки, в которых мотивированность слов минимальна, и «грамматические» языки, где мотивированность максимальна.

Системная обусловленность языковых знаков была отнесена Ф. де Соссюром к типу относительной произвольности. По этой причине он сводил задачу лингвистики к изучению языка «с точки зрения ограничения произвольности» [52, 128].

Наличие в том или другом языке определенной системы грамматических классов и категорий слов, парадигматических группировок и синтагматических рядов, различных типов морфологических и семантических структур словесных знаков и т.п.— есть способ ограничения произвольности знаков, фактор, упорядочивающий их функционирование. Следовательно, принцип полной произвольности через разные ступени частичной мотивированности превращается в облигаторный для каждого языка принцип системной обусловленности языковых знаков.

Знак в процессе функционирования подвергается определенному воздействию со стороны социальных и — шире — экстралингвистических факторов. Под влиянием социальных функций, которые он призван выполнять, знак ограничивает свои произвольный характер определенной сферой функционирования (географической, диалектной, социальной, стилистической и т. п.), подвергается сознательному воздействию со стороны носителей языка (литературная обработка, нормирование и т. п.).

Произвольность знака можно усмотреть в том, что основным законом его существования является традиция. Каждое поколение принимает язык как эстафету от предшествующего поколения, не имея возможности никакого выбора, и также по традиции передает языковое наследство следующему за ним поколению.

В связи с этим основным законом функционирования знака является то, что последний сопротивляется изменениям, эволюционируя очень медленно, в силу чего в языке откладываются архаизмы, наличествует большое число алогизмов, не объяснимых зачастую ни логикой системной организации, ни логикой обозначаемых знаками вещей и явлений объективного мира. Структурная и семантическая мотивированность языковых знаков со временем стирается, знак же продолжает функционировать как в полной мере произвольный. Не случайно наряду с понятием «система» существует понятие «узус».

Произвольность знака сказывается и в том, что не только индивид, но вся языковая общность не в силах управлять законами функционирования знаков. Сознательная регламентация человеком языковых знаков очень ограничена, она ничтожна по сравнению с их внутриструктурной и чисто традиционной предписанностью. Это не исключает, а наоборот, предполагает такие периоды в истории развития конкретных языков, когда язык подвергается сильной регламентации, сознательному воздействию говорящего на языке коллектива.

Наконец, произвольность знаков усматривают в их генезисе, т. е. стихийности их возникновения.

БИЛЕТ 2.