Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
иссл-и соц-эк проц конспект лекций.doc
Скачиваний:
8
Добавлен:
06.12.2018
Размер:
714.75 Кб
Скачать

Тема 2. Основные направления исследований социально-экономических и политических процессов

Методология в исследовании социально-экономических и политических процессов

Развитие научных теорий, особенно на высших уровнях отображения действительности, невозможно без методологии. Методология может выступать как форма философского обобщения, так и частно-научного, обозначаемого в западной литературе, как эпистемология.

Методологией можно назвать набор положений, принципов, исследовательских приемов, раскрывающих некоторую общность подходов ученых, принадлежащих к одной или нескольким отраслям научного знания, с целью более полного и комплексного отображения объекта.

Основу методологии составляют признанные и универсальные методы, используемые при построении научной картины мира: язык, позволяющий выразить суть выявленных проблем, а также ценности и культура разделяющего эту методологию научного сообщества.

Социально-экономический процесс — явление динамичное и многообразное. Соответственно в исследованиях отражаются и свойства изменчивости, и то устойчивое, в чем закономерно про­является сущность происходящего в тех или иных экономических условиях. Древнегреческий писатель и историк Ксенофонт (V— IV вв. до н.э.) определил экономику как «искусство ведения до­машнего хозяйства». Но за 2,5 тыс. лет мир изменился настолько, что хозяйство теперь ведется и управляется не только в рамках дома или города, но и в пределах крупного региона, страны, все­го мира. Экономические идеи Аристотеля являлись высшей точ­кой экономической мысли античности и уже выходили за рамюг домоводства. Особенно это касалось свойственного эпохе антич­ности товарообмена.

Так, он впервые затронул волновавшую экономистов всех времен проблему соотношения обмена товарами (их меновой ценности). Чтобы это соотношение было «справедливым», т.е. обмениваемые количества были равноценными, пишет Аристотель, «нужно, чтобы все измерялось чем-то. одним». Аристотель открыл такие функции денег, как мера ценности, средство обращения, средство образова­ния сокровищ. Деньги (как определенные количества металла) явля­ются товаром и имеют ценность сами по себе, а не только как сред­ство обмена. Но производство Аристотель понимал еще пока узко: процесс производства должен осуществляться ради пользы — состав­ляющей сущность домашнего хозяйства. Обмен в этом хозяйстве был необходим лишь в рамках разумных личных потребностей. Стремле­ние же к деньгам, к богатству как таковому Аристотель осуждал, по­скольку оно может привести к появлению в полисе бедных и бога­тых граждан, что нарушит единство в полисе. Все, что связано с этим противоестественным, по его мнению, стремлением к богатству (тор­говые спекуляции, ростовщичество), он называл «хрематистикой» (от греч. Нгета — имущество). При этом он был реалистом в достаточной степени, чтобы с сожалением понимать, что из «экономики» неизбежно вырастает «хрематистика».

Дальше развитие экономической исследовательской мысли шло путем определения как специфических состояний народного хозяй­ства, так и общих закономерностей социально-экономического про­цесса. Обращение к мировой экономической литературе прошлого позволяет увидеть значительное различие в толковании экономики.

Так, для представителей первой школы экономики — мерканти­листов, отражавших интересы торговцев эпохи первоначального на­копления капитала, — предметом научных исследований было богат­ство. Источником богатства объявлялась торговля, само же богатство отождествлялось чаще всего с деньгами. Школа физиократов пере­несла национальное богатство из сферы обращения в сферу произ­водства. Это было величайшим достижением экономической мысли, хотя в соответствии с историческим типом производства они счита­ли источником богатства сельское хозяйство.

Представители английской классической школы политической экономии расширили предмет исследования: их интересует взаимо­связь производства и потребления, накопления и распределения на­ционального богатства, создаваемого во всех отраслях материально­го производства.

Современная методология исследования социально-эконоических процессов представлена множеством направлений и школ, каждая из которых пользуется собственным научно-исследовательским ин­струментарием. При этом все направления и школы изучают единую совокупность элементов, образующую предмет экономической на­уки: отношения людей и групп в производстве, распределение, об­мен и потребление благ при постоянно ограниченных ресурсах.

Рассмотрим исторические типы исследования социально-эко­номических процессов, начиная с английской классической шко­лы, идеи которой использовались на протяжении всей истории политэкономии и продолжают развиваться в современных эконо­мических учениях и теориях.

А. Смит

Первым выдающимся английским экономистом был Адам Смит (1723—1790). Сохранились записи его лекций, в которых он говорит о юриспруденции, военной организации, налогообложении и «полиции»; последнее означает управление внутренними делами, в терминах той эпохи — «политическая экономия». Рабо­тая на кафедре нравственной философии, А. Смит в 1759 г. опуб­ликовал работу «Теория моральных чувств» — интересное иссле­дование в области морали и психологии, в котором затрагивают­ся острые социальные проблемы Англии того периода.

Имя А. Смита равно чтится всеми последующими и современ­ными учеными-экономистами, сколь бы различных точек зрения они ни придерживались. Такую широкую известность ему принес­ла книга «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776), начальные главы которой посвящены разделению труда и концепции трудовой теории.

Зайдя в мастерскую, где несколько рабочих делали булавки, Смит в разговоре с одним из них выясняет: «Сколько булавок вы один можете сделать за день? - Примерно двадцать пять, сэр. - А сколь-. ко здесь работает людей? — Двенадцать, сэр. — И сколько булавок вы делаете за день все вместе? - Четырнадцать тысяч, сэр». Смит изу­мился: «Помножьте двадцать пять на двенадцать и получите триста, но никак не четырнадцать тысяч. Чудо, однако, объяснялось просто. Один рабочий резал проволоку, второй заострял один конец будущей булавки, третий выполнял головку на другом конце... Каждый умел делать всего одну операцию, но очень быстро». Смит назвал это яв­ление разделением труда.

Разделение труда, считал Смит, повысит его производитель­ность, если в работе будет участвовать машина. Для Смита это ста­ло ключевым принципом, так как, с одной стороны, позволяет объяснить причины повышения производительной силы, а с дру­гой — приводит к необходимости эффективного развития рынка. Решая проблему стоимости произведенных товаров и услуг, Смит считал, что именно труд создает эту стоимость.

Стоимость товара определяется затраченным трудом не одного конкретного человека, а средним трудом всех работающих, кото­рый осуществляется при среднем уровне общественно-нормаль­ных условий производства (средний уровень техники, техноло­гии). Богатство нации представляет продукт совокупного годово­го труда: ремесленников, торговцев, земледельцев, моряков и др.

Экономика, по Смиту, — это огромная мастерская, где разво­рачивается соперничество различных видов труда. Стоимость со­здается только производительным трудом, а цена складывается из затрат труда, прибыли, процента на капитал и земельной ренты. Первая книга заканчивается изложением теории распределения, где рассмотрены заработная плата, рента и прибыль.

После проблемы разделения труда Смит рассматривает сущ­ность денег, их происхождение, формулируя закон обмена това­ров на деньги. В главе «О действительной и номинальной цене товаров, или о цене их в труде и цене их в деньгах» содержатся три теории: теория ценности («какую ценность имеет некоторое благо для некоторого человека?»), теория цены («почему это бла­го имеет именно такую цену на рынке?») и трудовая теория сто­имости. Ответ на эти и другие вопросы указанных теорий Смит находит в центральном механизме рыночной системы — конкурен­ции. Каждое действующее лицо на рынке вынуждено принять цены, предложенные конкурентами. Этот процесс, который А. Смит назвал «невидимой рукой» рынка, заключается в том, что благодаря свободной конкуренции предпринимателей рыночная экономика приведет к гармонии личной и коллективной воли с максимально возможной выгодой для всех и каждого.

Рыночный либерализм заключается в том, что при частной собственности, свободе обмена и определении цен потребители, производители и поставщики ресурсов делают свой выбор, гармо­низируя интересы всех участников рынка.

Смит показал также, что эта система саморегулируется: если цена, заработная плата или прибыль выходят за установленные пределы, сила конкуренции их оттеснит; рынок как высшая точ­ка экономической свободы одновременно является и строжайшим экономическим надсмотрщиком.

Рыночные законы, считал А. Смит, оптимально могут воздей­ствовать на экономику, когда частный интерес превышает обще­ственный, когда интересы общества в целом рассматриваются как сумма интересов составляющих его лиц. Развивая эту идею, Смит вводит понятие «экономический человек», считая, что можно ско­рее достигнуть своей цели, если обратиться к человеческому эго­изму. По его убеждению, великие нации никогда не беднеют из-за эгоизма, расточительности и неблагоразумия частных лиц, но они беднеют в результате расточительности и неблагоразумия го­сударственной власти.

Смит подготовил почву для будущих дискуссий по многим ключевым проблемам экономики и ее социальных аспектов. Сей­час, более чем 200 лет спустя, удивляет предвидение Смитом мно­гих социально-экономических процессов, требующих глубокого теоретического исследования.

Так, изучая на основе своей трудовой теории стоимости механизм товарного обмена, А. Смит гениально предвидел развитие этого про­цесса, но не смог найти действующую в нем объективную «силу», которая управляет экономическим обменом. Эту «силу» он назвал «невидимой рукой рынка». По его мнению, именно она и будет так или иначе проявлять себя на всех последующих этапах социально-экономического процесса.

Основной методологический принцип экономики, по Смиту, — саморегулирование рынка на основе конкуренции, свободных цен, складывающихся в зависимости от спроса и предложения. Разде­ление труда осуществляет «экономический человек», который свя­зывает в единое общество «эгоистов-индивидов». Основная соци­альная идея А. Смита — идея либерализма, минимального вмеша­тельства государства в экономику, где «невидимая рука рынка» формирует и стоимость труда, и необходимую прибыль.

Д. Рикардо

Еще один крупный английский экономист Давид Рикардо (1772—1823), придерживаясь исследовательских принципов, сфор­мулированных А. Смитом, и признавая труд основой стоимости, глубоко проанализировал его социально-экономические стороны. Его главное сочинение — «Начала политической экономии и на­логообложения» (1812).

Основной проблемой, которую исследовал Рикардо, было рас­пределение общественного продукта между тремя основными классами: промышленниками (прибыль), рабочими (заработная плата) и землевладельцами (рента).

Он внес существенный вклад в разработку научного метода ис­следования трудовой теории стоимости, показав, что любое изме­нение соотношения «заработная плата — прибыль» скажется на от­носительных ценах, поэтому «обменная стоимость» зависит не только от количества труда, но от всей совокупности товарных отношений. Теория о формах земельной ренты, обоснованная Ри­кардо, имела большое методологическое значение для развития последующей экономической мысли.

Изучение доходов он начинает с анализа ренты с земли и земель­ной прибыли, затем развивает понятия «естественная цена» и «теку­щая цена» как необходимое условие для дальнейшего понимания процесса формирования заработной платы и прибыли.

Рента — это плата, которую земледелец вносит собственнику земли за право эксплуатировать почву. Она подвержена тенденции к уве­личению вследствие роста населения.

Большее количество населения требует вводить в эксплуатацию менее плодородные или менее выгодные с точки зрения расположения земли. Производственные издержки (количество необходимого труда) на таких землях определяют обменную стоимость, т.е. цену сельскохозяйственных продуктов питания. Рост цен на эту продук­цию приводит к увеличению ренты с более плодородных земель (диф­ференцированная рента).

Исследование ренты заключается в определении производствен­ных издержек количества необходимого труда, составляющих обмен­ную стоимость (цену) сельскохозяйственных продуктов питания. Рост цен на эту продукцию приводит к дифференцированной ренте. Зара­ботная плата растет медленнее, чем цены на необходимые или полез­ные вещи. Прибыль фабриканта зависит от увеличения ренты и ро­ста заработной платы.

Рикардо, используя метод мысленного эксперимента, стремил­ся открыть объективные «экономические законы» (он первым употребил это словосочетание), в соответствии с которыми рас­пределяются материальные блага в обществе.

Д. Рикардо рассматривает не только фундаментальные эконо­мические проблемы эпохи (стабильность денег, законы о хлебе, займы, связанные с наполеоновскими войнами), но и социальные проблемы классов, экономические интересы различных слоев об­щества и др. Он разработал метод изложения экономических ги­потез. Лаконичность и строгость его анализа являются началом гипотетико-дедуктивного (предположительно-дедуктивного) спо­соба умозаключения — основы любого научного познания.

Отмечая методологическое новаторство А. Смита и Д. Рикар­до, необходимо иметь в виду, что методологический индивидуа­лизм, обоснованный ими, построен не на универсальных свой­ствах человека, а на ментальной специфике европейского челове­ка. Такая концепция человека была продуктом складывавшегося в ту эпоху буржуазного общества, в котором «не осталось ника­кой другой связи между людьми, кроме голого интереса, никако­го другого мотива, регулирующего совместную жизнь, кроме эго­истического расчета».

Методология классической школы, и в первую очередь концеп­ция «экономического человека», подверглась резкой критике уже в работах Дж.С. Милля. Он подчеркивал, что политическая экономия рассматривает человека лишь как существо, желающее обладать бо­гатством и способное сравнивать эффективность разных средств для достижения этой цели; она полностью абстрагируется от любых дру­гих человеческих страстей и мотивов, кроме тех, которые можно считать вечными антагонистами стремления к богатству: отвраще­ние к труду и желание безотлагательно пользоваться дорогостоящи­ми наслаждениями. Согласно Миллю, экономический анализ Сми­та и Рикардо движется в двумерном пространстве, на одной оси которого — богатство, а на другой — риск и неприятности, подстерега­ющие человека на пути к этой цели. Милль считал этот подход од­носторонним: действительная мотивация человека намного сложнее. Вместе с тем он утверждал, что такая абстракция есть подлинно на­учный способ анализа для общественных наук, в которых невозмож­ны эксперимент и индукция.

Не только Д. Милль, но и многие другие ученые источники неопровержимо доказывают, что большинство людей на протяже­нии истории заботились не столько об удовлетворении личных интересов, сколько о процветании своего рода, города, общины, зачастую жертвуя собственной жизнью. Эгоцентризм, на который делали ставку экономисты, — характерная черта капиталистичес­кого способа организации жизни.

Правильнее будет сказать, что эгоцентризм и индивидуализм противостоят родовой сущности человека, но вместе они состав­ляют ее диалектическую целостность. К. Маркс оспаривал идею «человека экономического» не как такового, а в совокупности с системой порождающего экономический эгоцентризм и связан­ный с ним «шлейф» социальной несправедливости. Допуская ин­дивидуализм как исторически преходящее явление, К. Маркс по­шел по пути обоснования родовой сущности человека. Реальность оказалась сложнее и противоречивее, чем ее концепция, тем не ме­нее, чтобы разобраться в том, что методологический индивидуа­лизм, обоснованный А. Смитом и Д. Рикардо, — недостаточная предпосылка экономического исследования, необходимо понять, с каких позиций ее критиковал К. Маркс.

К. Маркс

Неуважительное отношение к К. Марксу и его научным дости­жениям сегодня расценивается некоторыми как знак «экономичес­кого новаторства». Но заслуги К. Маркса в экономике были настоль­ко убедительными, что Британский музей выделил ему пожизненно отдельный кабинет. Такой чести могли быть удостоены только вы­дающиеся ученые. К. Маркс, без сомнения, был таковым. Он и се­годня занимает достойное место в истории экономических учений.

Обосновывая экономические процессы, К. Маркс (1818—1883) впервые исходит из природной, социальной и духовной сущности человека. По его мнению, система разделения труда и товар­ных отношений отнимает у человека его «родовую» (сущностную) жизнь, сводя ее к индивидуальному существованию. При этом человек отчужден и от собственной трудовой деятельности, и от средств производства, и от их продукта — товара, превращенных в капитал, который к тому же начинает над ним господствовать. В отличие от А. Смита и Д. Рикардо, Маркс усматривает сущность человека не в эгоизме, а в саморазвитии его как личности в рам­ках общества и (на определенном этапе) — в его творческом са­моразвитии. Решающее значение в экономическом обосновании такой формы жизни К. Маркс придавал форме собственности на средства производства. Общественная собственность является ос­нованием социального равенства людей в их взаимном отноше­нии к средствам производства, и единственным критерием ее при­своения является живой труд в условиях производственных отно­шений сотрудничества и взаимопомощи.

Социальное неравенство людей, позволяя одним (собственни­кам) присваивать труд других (не собственников), утверждает себя как частная собственность на средства производства, отношение господства и подчинения.

К. Маркс неоднократно писал о необходимости различать ма­териальные (экономические) и идеологические отношения по поводу собственности.

Как экономическая категория собственность представляет собой общественные отношения производства и неотделимые от них обще­ственные отношения распределения, обмена (обращения) и потреб­ления. «Всякое производство есть присвоение индивидом предметов природы в рамках определенной формы общества и посредством нее. В этом смысле будет тавтологией сказать, что собственность (присво­ение) есть условие производства».

Как феномен идеологических отношений собственность, по мне­нию Маркса, есть юридическое выражение производственных отно­шений: владения, пользования и распоряжения объектом собствен­ности, отражающие общественные отношения производства, распре­деления, обмена и потребления и закрепляемые в нормах права.

Маркс обосновывает необходимость четкого разграничения собственности: юридический аспект производственных отноше­ний, социальный аспект и связанную с ним проблему справедли­вости. Экономические отношения присвоения закрепляются в классовом обществе юридическими принципами и нормами владения, пользования, распоряжения. В отличие от юридического выражения производственных отношений имущественные отно­шения отражают производственные отношения не только через нормы права, но и нормы морали, принимают форму обычаев, принципов справедливости и т.п.

В соответствии с особым характером и способом такого соеди­нения выделяются исторические типы (формы) собственности на средства производства и, следовательно, исторические типы (фор­мы) производственных отношений, составляющих сущность оп­ределенных общественно-экономических формаций. Экономичес­кое принуждение к труду формально свободного, но лишенного средств производства работника, вынужденного продавать свою рабочую силу, определяет капиталистический тип собственности.

В качестве экономической категории собственность представля­ет собой общественные отношения, складывающиеся в процессе производства, распределения, обмена (обращения) и потребления. «Всякое производство есть присвоение индивидом предметов приро­ды в рамках определенной формы собственности и посредством нее».

В книге «Капитал» К. Маркс увязывает проблему собственно­сти со сложной системой взаимообусловленности производствен­ного процесса с товарно-денежными отношениями. Он последовательно строит свою теоретическую систему путем восхождения от абстрактного к конкретному. Попробуем проследить за неко­торыми этапами этого логического восхождения.

Первый уровень абстракции логически завершается понятием «товар» (IV глава I тома «Капитала»). Капитал на данной ступени анализа представляется неизвестным образом самовозрастающей стоимостью. Абстракцией является фигура капиталиста: «растущее присвоение абстрактного богатства является единственным дви­жущим мотивом его операции». К. Маркс постоянно подчерки­вает, что целью капиталиста является не только получение еди­ничной прибыли... но ее неустанное движение. Здесь поня­тие «капиталист» совпадает с понятием «экономический человек» А. Смита.

Второй уровень абстракции показан в III отделе I тома «Капи­тала». Здесь раскрывается тайна производства абсолютной при­бавочной стоимости. «Капиталист» здесь предстает как эксплуа­татор наемного труда, как «классовый индивид», противостоящий наемному рабочему.

На этом уровне объективная функция капитала и субъектив­ная цель капиталиста сходятся в извлечении прибавочной стоимости путем эксплуатации рабочей силы. Исследование производства обнаруживает общественное разделение труда, рост производитель­ности труда и процесс накопления прибавочной стоимости. Здесь функции капиталиста соотносятся со структурой кооперации, ману­фактуры, фабрики. С каждой из обоснованных исторических и ло­гических стадий производства связано растущее значение управления рабочей силой и технологическими процессами. Управление, надзор и согласование являются одними из функций капитала в сочетании с научно-техническим прогрессом, увеличивающим производитель­ность труда и относительную прибавочную стоимость. На данном уровне абстракции анализируются категории «сущностного ряда», фиксирующие чисто трудовую природу стоимости (абстрактный труд, стоимость, прибавочная стоимость, переменный капитал и т.д.). Эти категории, согласно Марксу, недоступны пониманию простого чело­века, участвующего в производстве. Когда в рассмотрение вводится категория заработной платы, становится ясным, что цена труда есть превращенная форма стоимости рабочей силы. Капиталист сталки­вается теперь с этими превращенными формами: он борется за по­нижение цены труда точно так же, как торговался бы из-за цены любого товара, который он покупает на рынке. В заключительных разделах I тома «Капитала» мотивация капиталиста конкретизирует­ся основной целью — производством прибавочной стоимости. В этом процессе Маркс кристаллизует центральное понятие в его экономии ческой системе — «абстрактный труд», которого не было в англий­ской классической теории трудовой стоимости.

Третий уровень восхождения от абстрактного к конкретному начинается в III томе «Капитала», где вводятся следующие кате­гории: «прибыль», «издержки», «средняя прибыль», «процент», «рента», «предпринимательский доход». Здесь же выделяются абстракции: «пассивный капиталист-собственник» и «активный функционирующий капиталист», обусловленные абстрактной мотивацией собственника капитала и более конкретной мотиваци­ей функционирующего капиталиста-управляющего. В итоге эко­номическая концепция К. Маркса оказалась намного глубже и адекватнее, чем модель «экономического человека» А. Смита и Д. Рикардо.

Экономическая концепция К. Маркса, связанная с понятиями «товарно-денежные отношения», «собственность на средства про­изводства», «абстрактный и конкретный труд», «капитал», «отчуж­дение», обусловлена конкретно-историческим этапом развития общества и, следовательно, применялась К. Марксом с большей исторической определенностью. Она формирует понимание при­чинно-следственной связи предшествующих социально-экономи­ческих событий с отдаленной перспективой их развития.

А. Маршалл

В конце XIX в. сложились новые подходы экономических ис­следований, которые концентрировались вокруг двух основных проблем — трудовой теории стоимости и теории предельной по­лезности, связанных с развитием многообразных явлений, свой­ственных рыночным отношениям. Социально-экономические процессы оказывали существенное влияние на формирование нео­классического направления, возникшего отчасти и как продолже­ние экономического учения К. Маркса, и как критическая реак­ция на него. Оно господствовало в Америке и Европе до 30-х гг. XX в. и отражало эпоху свободного предпринимательства. Один из представителей этого направления Альфред Маршалл (1842— 1924) — основоположник кембриджской шко'лы и продолжатель теории маржинализма. Его главный труд «Принципы экономичес­кой науки» (1890) многократно переиздавался и на протяжении многих десятилетий служил основным учебником по экономичес­кой теории не только в Англии, но и в других западных странах.

Первые представители поколения маржиналистов попытались создать общую теорию ценности, исходя из предпосылок, противо­положных классической школе. В качестве исходного простейшего явления экономической жизни они выбрали отношение человека к вещи, предусматривающее личное потребление и обмен. Модель человека, максимизирующего полезность, позволяла представить экономику в равновесии, т.е. в устойчивом, оптимальном состоянии.

Используя новые методологические принципы, маржиналисты создали целостную теоретическую систему, охватившую все разде­лы политэкономии. Целью обмена и производства для каждого из их участников является наибольшее удовлетворение потребностей. Однако эта мотивация дополняется тем, что удовольствие, получен­ное индивидом от единицы блага (полезность), уменьшается с рос­том количества этих единиц, находящихся в его распоряжении. Иными словами, все потребности имеют тенденцию к насыще­нию — это свойство человеческой природы. Применение закона убы­вающей полезности позволило маржиналистам усовершенствовать и счетный аппарат своего экономического субъекта. Поскольку полез­ная отдача от каждой следующей единицы блага падает, а неприят­ности, связанные с ее добыванием, возрастают (будь то затраты тру­да при производстве или потеря других благ при обмене), неизбеж­но должен наступить момент, когда дальнейшее приращение благ даст не прирост, а сокращение удовольствий.

В 90-х гг. А. Маршалл дополнил эту теорию отдельными эле­ментами рикардианства, а также более четко разработанным ма­тематическим аппаратом. Предметом политической экономии Маршалл считал обыкновенную жизнедеятельность человеческо­го общества. Он делает установку не на абстрактную, дедуктив­ную теорию, как первые маржиналисты, а на более приближен­ное к реальности сочетание дедукции и индукции, теории и опи­сания. Маршалл постоянно подчеркивал, что экономисты имеют дело не с абстрактным «экономическим», а с живым человеком. В целом концепция экономического субъекта у Маршалла пред­ставляет собой наиболее фундаментальную в истории политичес­кой экономии попытку соединить реалистическое описание эко­номического поведения с абстрактными законами, полученными с помощью упрощенной рационально максимизационной моде­ли человека.

Развивая теорию предельной полезности, Маршалл начал пере­кладывать основные положения экономической теории на язык ди­аграмм. Получив солидное математическое образование в Кембрид­же, он создал широко известный теперь графический метод анализа.

В области мотивации экономического поведения Маршалл усмат­ривал роль денег как реального измерителя интенсивности потреб­ностей. Очень большую роль Маршалл отводит привычке, особенно когда дело касается экономического поведения. Он отмечает исто­рический, эволюционирующий характер потребностей человека и решающее влияние производства на развитие потребностей.

Политическая экономия, по словам Маршалла, — это наука, которая, с одной стороны, представляет собой исследование бо­гатства, а с другой — образует часть исследования человека1.

Центральное место в упоминавшейся книге Маршалла занима­ет анализ социальных факторов, влияющих на формирование цены, которая складывается из спроса, предложения, издержек произ­водства. Для построения своей теоретической концепции А. Мар­шалл впервые ввел понятие организации как социально-экономи­ческого феномена, классифицируя ее по уровням. Далее идет речь об уровнях исследования указанных организаций. На первом уров­не организация рассматривается как сложный социально-эконо­мический организм (по аналогии с биологическими). Указывает­ся, что основу организации составляет такой социальный процесс, как разделение труда, которое способствует повышению произво­дительности используемых социальных и экономических факто­ров производства.

На втором уровне Маршалл анализирует организации промыш­ленности, в частности влияние на развитие производства механи­зации труда.

На третьем уровне он исследует роль предпринимателя и, сле­довательно, «деловую организацию». При этом основным вопро­сом становится сравнительный анализ эффективности социально-организационных форм поведения в предпринимательской дея­тельности.

Исследуя развитие машинного производства и связанные с ним социальные процессы, отражающиеся в экономике, Маршалл ука­зывает на ограниченность теории о ренте Д. Рикардо и вводит понятие «квазирента».

Он разъясняет, что слово «рента» целесообразно использовать для обозначения «свободных даров природы», а термин «квазирента» сле­дует употреблять по отношению к доходу, извлекаемому из созданных человеком машин и других орудий производства. Вложенный капитал, объем которого в коротком периоде фиксирован, приносит стоимост­ной результат, из которого нужно вычесть затраты на поддержание ос­новного капитала, этот «чистый» результат именуется квазирентой.

Одной из важных заслуг А. Маршалла является обобщение по­ложений ранних маржиналистов о функциональной зависимости экономического выбора от таких факторов, как цена, спрос и предложение. Он показал, в частности, что с понижением цены спрос растет, а с ростом цены — снижается и что с понижением цены предложение падает, а с ростом цены — растет. Устойчивой, или равновесной, ценой А. Маршалл считал ту, которая установ­лена в точке равновесия спроса и предложения. Маршалл опре­делил это как следствие эластичности спроса.

Ключевая идея Маршалла — переход от теоретических споров о стоимости к изучению проблем взаимодействия спроса и предло­жения как сил, определяющих социальные процессы, протекаю­щие на рынке.

Методология маржинализма А. Маршалла отличается тем, что он разделил микроэкономическую теорию на четыре равнознач­ные части:

• теория спроса, объясняющая, как изменится количество то­вара, которое захотят приобрести потребители, если изменяется рыночная цена;

• теория предложения, объясняющая, как реагируют на изме­нение рыночной цены производители;

• теория равновесия, обосновывающая, установление рыноч­ной цены в зависимости от спроса и предложения;

• теория фирмы, или теория прибыли, объясняющая поведение фирм, стремящихся получить максимально возможную прибыль.

А. Маршалл исследовал экономический выбор с позиций «чи­стой» экономической теории и идеальной модели хозяйствования, возможной только при условии «совершенной конкуренции». Подобный подход стал определяющим как для созданной им кем­бриджской школы, так и для большинства неоклассиков конца XIX — первой трети XX в. Более 100 лет прошло со времени за­рождения маржинализма, но любая современная экономическая концепция в позитивном или негативном плане использует идеи маржинализма.

Т. Веблен, Дж. Гэлбрейт

Социальные процессы первой половины XX в., сопровождающи­еся депрессиями и кризисами экономики, содействовали осознанию необходимости усиления роли государства как необходимого инсти­тута экономики. Основателем институционализма считается амери­канский ученый Т. Веблен (1857—1929). В книге «Теория праздного класса»1 он впервые обосновал исследовательскую специфику инсти­туционализма, заключающуюся в следующем:

• отрицается принцип индивидуальной оптимизации, при кото­ром хозяйствующие субъекты следуют приобретенным правилам поведения и социальным нормам, что предопределяет исследования не только экономических, но и многих социальных проблем;

• отрицается методологический индивидуализм. Утверждает­ся, что действия отдельных субъектов в значительной мере опре­деляются ситуацией в экономике в целом, а их цели и предпочте­ния — социальными факторами;

• основная задача экономической науки сводится к «пониманию» функционирования хозяйства, а не к прогнозу и предсказанию;

• изменяется понятие экономики как (механически) равновес­ной системы: экономика понимается как эволюционирующая си­стема, управляемая процессами, носящими кумулятивный (пос­ледовательного суммирования) характер, т.е. экономическое раз­витие характеризуется причинным взаимодействием различных экономических феноменов, усиливающих друг друга;

• благосклонность к государственному вмешательству в рыноч­ную экономику.

Можно сказать, что методология институционализма носит междисциплинарный характер, поскольку использует совокуп­ность антропологических, социологических, правовых, статисти­ческих, психологических и других исследований применительно к экономическим проблемам.

Т. Веблен известен резкой критикой неоклассического пони­мания человека как рационального оптимизатора. Согласно со­зданной им теории «демонстративного потребления» представи­тели класса богатых покупают многие товары не только для удов­летворения своих личных потребностей, но и из-за того, чтобы «выделиться» среди других, продемонстрировать свою состоятель­ность, что обусловлено не рациональным выбором, а инстинктом соперничества и желанием прославиться.

Данный феномен, нарушающий закон спроса, известный в эко­номической науке как «эффект Веблена», показывает, что в эконо­мике существуют массовые движения, которые не могут быть объяс­нены рационально. Веблен называет это «наведенное потребление», когда люди начинают тратить огромные деньги, следуя определенно­му примеру, какой-то моде: «Люди среднего достатка при более разумном поведении, если бы они не делали глупостей в течение сво­ей жизни, могли бы построить дом, а они живут в наемной кварти­ре...». Люди предпочитают приобрести автомобиль вместо расшире­ния своего бизнеса, стремясь «дотянуться» до страты, представители которой имеют автомобиль.

Веблен полагал, что эпоха рыночного (денежного) хозяйства охватывает две стадии: на первой стадии собственность и управ­ление находятся в руках предпринимателей; вторая стадия харак­теризуется дихотомией, т.е. делением — реальное управление эко­номическими процессами переходит к представителям «индуст­рии», т.е. к инженерно-техническому персоналу.

Эти идеи получили развитие у одного из ведущих экономис­тов современности профессора Гарвардского университета Дж. К. Гэлбрейта (род. в 1908) в его книге «Экономические тео­рии и цели общества». Исследуя «общество изобилия», Гэлбрейт документально подтвердил, что оно развивает экономический дис­баланс, направляя слишком много ресурсов на производство по­требительских товаров и недостаточное количество ресурсов — на общественные нужды и инфраструктуру. Он не разделяет тезис об абсолютной свободе рынка и считает манипуляцию со стороны современных корпораций аморальной охотой за покупателями и их психопрограммированием с применением самых передовых информационных достижений. Методологически это определяется безобидным понятием «управление спросом».

Будучи одним из теоретиков постиндустриального общества, Гэлбрейт считает приоритетным фактором развития возрастание роли государства, выраженное в «регулировании рынка, совокуп­ности спроса, цен и зарплаты». По его мнению, «ключевым фак­тором роста является институциональная структура и ее воздей­ствие на стимулы не только к изобретениям и инновациям, но и к более эффективной организации производственного процес­са. Это ведет: к уменьшению трансакционных издержек на рын­ках товаров и ресурсов; к созданию юридической системы для кон­троля над выполнением контрактов; к определению и защите прав собственности, и главное — к сохранению всех этих стимулов»1.

В конце 1970-х.гг. представитель неоинституционализма Д. Норт сосредоточил основное внимание на исследовании про­блем эволюции институциональной среды и экономического роста. Он исходил из того, что институциональные изменения могут возникать спонтанно за счет стихийного взаимодействия отдельных хозяйствующих субъектов. При этом меняются нефор­мальные правила игры, которые под влиянием государства при­водятся в соответствие друг с другом. Если государство заимствует формальные правила игры из-за границы, осуществляя «импорт институтов», но эти правила в корне не соответствуют обычаям и традициям, принятым в данном обществе (примером может слу­жить импорт норм цивилизованного рыночного предпринима­тельства в мафиозное или традиционное общество), то такое за­имствование не будет иметь успеха.

Неформальные правила игры и их динамика — важнейший ограничивающий фактор институциональных изменений. Это указывает на их эволюционность (постепенность) и кумулятив-ность — зависимость от прошлой траектории развития (изменения, начавшиеся в некоем направлении, будут продолжаться в буду­щем, иногда с большей силой).

С точки зрения Д. Норта и его последователей, исследование истории экономик различных стран следует трактовать именно с точки зрения институциональных изменений. Там, где такие из­менения оказывались эффективными, т.е. с их помощью сокра­щались трансакционные издержки2, они способствовали экономи­ческому росту; в других странах эти изменения тормозили хозяйственное развитие — в одних случаях по причине доминирования неформальных правил, препятствовавших развитию рыночных отношений, в других — по причине целенаправленных действий государственных должностных лиц, изменявших формальные правила игры в своих личных интересах.

Любой институт — экономический, социальный, культурный — есть, по определению Д. Норта, средство соблюдения правила игры в обществе. Он убежден, что деятельность людей носит «абсолютно свободный характер», ее можно уподобить броуновскому движению. Преследуя свои интересы, люди наталкиваются друг на друга и при­чиняют друг другу ущерб. Институт регулирует поведение людей таким образом, чтобы они не причиняли друг другу ущерба или что­бы этот ущерб чем-то компенсировался. При этом усилия, которые люди тратят на то, чтобы найти друг друга и договориться между собой, институт призван облегчить, организуя процесс передачи информации. Д. Норт перечисляет функции института:

• помогает человеку экономить ресурсы в ситуации выбора, обеспечивая предсказуемость результатов определенной совокуп­ности действий, и таким образом привносит в экономическую де­ятельность устойчивость;

• устанавливает систему правил и стимулов, которые насле­дуются в процессе воспитания и обучения;

• обеспечивает свободу и безопасность действий индивида в оп­ределенных рамках.

Норт выделяет два фактора функционирования института: инсти­туциональные соглашения (или организации), т.е. договоры между отдельными индивидами с целью снижения трансакционных издер­жек (один из примеров институциональных соглашений — фирма, которая трактуется как совокупность контрактных обязательств ее участников, принятых для минимизации трансакционных издер­жек), и институциональная среда, т.е. совокупность «правил игры», норм и санкций, образующих политические, социальные и юриди­ческие рамки взаимодействий между людьми (неформальные пра­вила игры — обычаи, традиции — и формальные, воплощенные в виде конкретных законов и нормативных актов); иными словами, рам­ки, в которых заключаются институциональные соглашения.

Дж.М. Кейнс

Своеобразное осмысление выдающимся ученым-экономистом XX в. Дж.М. Кейнсом (1883—1946) последствий самого длительного и тяжелого экономического кризиса 1929—1933 гг., охватив­шего многие страны мира, отразилось в неординарных положе­ниях его книги «Общая теория занятости, процента и денег» (1936). Это произведение принесло ему известность и мировое признание, поскольку послужило теоретико-методологической базой разработки правительственных программ стабилизации эко­номики в ряде государств Европы и США.

Теоретические взгляды Кейнса складывались в переломный для Англии период. На протяжении первой трети XX в. становилось все более очевидным, что классический капитализм XIX в., основанный на индивидуальной частной собственности и стихийном рыночном регу­лировании, ушел в прошлое. Концентрация и централизация капитала породили крупные корпорации, гигантские тресты и картели, способ­ные монополизировать производство и отраслевые рынки.

Основой своей макроэкономической теории Кейнс сделал фор­мирование эффективного спроса в масштабе всей страны, состо­ящего из спроса на предметы потребления (потребительского спроса) и спроса на товары производственного назначения (ин­вестиционного спроса). Ранее предполагалось, что наличие эко­номических ресурсов и эффективность их использования опре­деляют величину реального производства и предложения товаров, а следовательно, и общего уровня национального дохода.

Кейнс сформулировал проблему иначе: спрос определяет то, сколько будет инвестировано и произведено. От уровня и колеба­ний спроса зависят динамика национального дохода и прямо свя­занные с ней уровень и колебания занятости. Следовательно, ну­жен соответствующий спрос на сбережения, т.е. инвестиционный спрос, который определяется двумя моментами: ожидаемой вы­годой от инвестиций и процентной ставкой по банковским кре­дитам, которая образует нижний предел выгодности инвестиций. Чем ниже процентная ставка, тем больше может быть ожидаемая прибыль, тем выше склонность к инвестированию. И наоборот, неспособность процента к снижению — важнейшее ограничение инвестиционного процесса.

Что же определяет разумный уровень процентной ставки? В кей-нсианской теории процентная ставка тесно связана с величиной де­нежного спроса, который, в свою очередь, складывается из двух ком­понентов: трансакционного спроса, т.е. спроса на деньги (если рас­тут доходы, то увеличивается и число сделок), и спекулятивного спроса, рождаемого состоянием риска и неопределенности на фи­нансовых рынках. Последний вид спроса крайне неустойчив, но с ним связано стремление сохранять наличные деньги, т.е. склонность к ликвидности1. Она-то и воздействует на уровень процентной став­ки, определяя ее колебания: чем больше стремление хранить денеж­ную наличность, тем выше процентная ставка. И наоборот, чем сла­бее склонность к ликвидности, тем ниже процентная ставка, тем сильнее стимулы для инвестирования.

На потребление и инвестиции влияют многие переменные, а наличие негибких (или слабо реагирующих) цен, как утверждает кейнсианская теория, может привести к такому уровню спроса, который не обеспечит полного использования производственных и человеческих ресурсов.

Возникает состояние, именуемое «равновесием с неполной заня­тостью», — именно эти переменные продиктовали выбор двух главных инструментов регулирования эффективного спроса: го­сударственные расходы, или (шире) государственный бюджет в целом (в том числе и налоги), и денежно-кредитная политика.

Государственные расходы (включая и те, что восполняются с помощью бюджетного дефицита) Кейнс считал наиболее эффек­тивным спросом в период экономического кризиса или депрес­сии. В этом случае увеличение денежных доходов населения спо­собно, по его мнению, вовлечь в активное функционирование не­используемые производственные возможности, решить проблему занятости, способствовать общему оживлению экономической конъюнктуры. Хотя Дж. Кейнс не был сторонником прямых форм государственного вмешательства (национализация, государствен­ная собственность или государственное предпринимательство), тем не менее, в соответствии с кейнсианской экономической по­литикой вплоть до середины 70-х гг., масштабы государственно­го вмешательства в развитие экономики неуклонно росли. Про­изошел многосторонний процесс «огосударствления экономичес­кой науки»: массовое привлечение экономистов на службу в государственные и полутосударственные учреждения, возникно­вение различных «мозговых центров», трансформирующих теоре­тические идеи в практические рекомендации правительству; стре­мительный рост государственных расходов.

Темпы роста социальных расходов в те годы почти в 1,5 раза превышали темпы роста валового национального продукта (ВНП), что и дало резкое увеличение доли социальных расходов в общих расходах этих стран. Подобное развитие событий полностью от­вечало кейнсианским представлениям о целях экономической политики правительства. Приоритетные роли в этих целях отво­дились достижению полной занятости, стабилизации или хотя бы выравниванию циклических колебаний экономики, повышению темпов экономического роста, в связи с чем эта политика стала популярной среди населения. К тому же на первых порах, когда инфляционные процессы еще не дали о себе знать, рост цен был почти незаметен (такую инфляцию — 2—5% в год — называли «пол­зучей»). Казалось бы, кейнсианство на все времена доказало, что экономика на изменение денежного спроса скорее реагирует из­менением реального уровня производства, чем повышением цен.

К началу 70-х гг. завершился период высоких темпов экономи­ческого роста. Во второй половине 70-х гг. два энергетических кри­зиса ввергли экономику развитых стран в длительный период стаг­фляции — период, когда необычайно быстро стали расти цены и од­новременно шел спад производства. Инфляция превратилась в главную проблему, на которую кеинсианская концепция не рассчи­тывала. Если в 60-е гг. бюджетный дефицит был редкостью, то пос­ле 70-х он принял уже устойчивый характер. Стали проявляться со­циально-экономические негативные последствия кейнсианства.

Все эти обстоятельства вызвали острую критику всей кейнси-анской теоретической системы. Ей стали приписывать все подлин­ные и мнимые причины неудач экономического развития, особен­но обострение инфляционных тенденций. Кризис испытала не только кеинсианская теория, но и вся концепция «государства благосостояния», иначе говоря, концепция широкого государствен­ного регулирования экономики, а это социальные приоритеты, значительный сектор государственного предпринимательства, пе­рераспределение национального дохода в пользу увеличения госу­дарственных расходов и, наконец, прямое регламентирование мно­гих сфер деятельности частного предпринимательства.

В итоге победное шествие кейнсианства как теории и как эконо­мической политики в 70—80-е гг. приостановилось. Центральное ме­сто в экономической теории Запада вновь заняла старая неокласси­ческая школа, в рамках которой возникли новые направления эко­номического анализа: монетаризм, теория рациональных ожиданий и др. Сторонники этих теорий, в противоположность представите­лям кейнсианства, обосновывают необходимость максимально огра­ничить государственное вмешательство в экономику и социальную сферу, сократить государственные налоги и расходы. Государствен­ное регулирование спроса нарушает, по их мнению, действие рыноч­ных сил, а в долговременном плане ведет к усилению инфляцион­ных тенденций. Тем не менее экономическая теория Кейнса — дос­таточно мощное явление в экономике — бесследно" не могла исчезнуть. Оттесненное неоклассической школой, кейнсианство раз­вивается сегодня под названием «посткейнсианство».

М. Фридмен

Милтон Фридмен (род. в 1912 г.) — американский экономист, продолжатель методологической традиции кембриджской школы А. Маршалла, — в экономическом исследовании исходит из раз­личия нормативной и позитивной экономической науки: норма­тивная предписывает, какой должна быть экономика; позитивная имеет дело с воздействием на экономическое развитие различных факторов, включая политические действия, предпринимаемые для решения экономических проблем.

Пропагандируя учение о монетаристских методах регулирова­ния рыночного равновесия, Фридмен выступал как ярый антикей-нсианец. Он одним из первых экономистов стал активным сто­ронником введения системы плавающих валютных курсов. В очер­ке «Доводы в пользу плавающих валютных курсов» Фридмен предсказывал, что введенные Бреттон-Вудсским соглашением в 1944 г. с целью обеспечения устойчивости международных валют­ных отношений фиксированные валютные курсы в конечном счете потерпят провал. Это предвидение Фридмена, как и его предска­зание неизбежности ликвидации системы золотого стандарта, фактически сбылось в 70-е гг. XX в.

Важнейшим методологическим принципом Фридмена является эмпирическая проверка любых теоретических постулатов. Тестом на правильность научной гипотезы или теории является их подтверж­дение в ходе реального экономического развития. Тесная взаимосвязь теоретических положений и эмпирических данных прослеживается в работе Фридмена «Теория функции потребления» (1957).

Исследуя семейный бюджет и соотношение доходов и потреб­ления населения США на протяжении длительного времени (око­ло 100 лет), Фридмен пришел к выводу, что доля сбережений в национальном доходе, несмотря на рост реальных доходов, оста­валась величиной приблизительно постоянной. Вывод о постоян­ном доходе сыграл важную роль в изменении формулировки ко­личественной теории денег. Значительное число исследований совокупного потребления подтверждало теорию Фридмена, а раз­работанная им методика определения и оценки прогнозируемых доходов стимулировала макроэкономические исследования.

Статистические методы Фридмена, примененные им для оцен­ки постоянного дохода, оказали большое воздействие на развитие эконометрики. Он был одним из разработчиков концепции «чело­веческого капитала».

Фридмен — принципиальный противник государственного вме­шательства в экономику, которое он рассматривает как угрозу сво­бодному рынку. В октябре 1976 г. Фридмен был удостоен Нобелев­ской премии по экономике «за достижения в области анализа потреб­ления, истории денежного обращения, разработки монетарной теории и стабилизационной политики».

Л. Эрхард

Имя Людвига Вильгельма Эрхарда (1897—1977) в экономической литературе сопровождается метафорой «германское чудо». Социально-ориентированный подход Эрхарда к экономическим процессам обусловлен перипетиями его жизненного пути. Экономист-теоретик, кабинетный ученый, волей судеб он становится практиком, мини­стром финансов разрушенной Германии. В 1957 г. он заместитель федерального канцлера, а с 1963 до декабря 1966 г. — федеральный канцлер ФРГ.

Мудрость исследовательской стратегии Эрхарда проявилась в двух параллельных хозяйственных реформах 1948 г. — денежной реформе и реформе цен. Первая реформа, задачей которой было избавление от обесцененных денег и создание твердой националь­ной валюты, проводилась не демократическим путем, а на осно­вании декрета военных оккупационных властей, в условиях не­определенности, ей не предшествовали обоснования.

В ночь на 21 июня 1948 г. старые рейхсмарки были объявлены не­действительными и введены новые деньги — дойчмарки. Каждый жи­тель страны получил на руки 40 новых марок (потом к ним было до­бавлено еще 20). Что же касается наличности и частных сбережений, то половину их можно было обменять в отношении 1:10, а половина была заморожена и позже обменивалась по курсу 1:20. Большая часть прошлых денежных обязательств пересчитывалась по курсу 1:10; обя­зательства банков и учреждений бывшего рейха были в основном ан­нулированы. Предприятия получили наличность для выплаты первой заработной платы, а в дальнейшем должны были существовать за счет продажи своей продукции. Был создан новый эмиссионный банк — Банк немецких земель и разработаны правила, регулирующие его от­ношения с частными банками, например размер обязательных денеж­ных резервов.

Основной задачей реформы цен, которая вступила в силу че­рез три дня после денежной реформы, была отменена «лринудительного хозяйства», административного распределения ресурсов и контроль над ценами. Разрегулирование цен и заработной пла­ты проводилось постепенно, но быстрыми темпами.

Если за денежную реформу в существенной мере отвечали ок­купационные власти, то за отмену обязательных цен несли пол­ную ответственность Л. Эрхард и его хозяйственное управление. Он проводил эту реформу вопреки желанию оккупационных вла­стей, которые опасались слишком быстрого перехода к рыночным отношениям.

Л. Эрхард всякий раз подчеркивал, что социальный смысл рыноч­ного хозяйства заключается прежде всего в том, что любой успех экономики, любое достижение рационализации идет на благо всему народу и служит лучшему удовлетворению нужд потребителей. По­нимая разницу (и в экономическом, и в социальном плане) между социальным рыночным и либеральным хозяйством, Эрхард отдавал предпочтение тому, что служит на благо потребителя. В идейном смысле деятельность Эрхарда протекала в русле не буржуазного ли­берализма, или социализма, а в русле идеологии солидарности.

Именно в духе этой идеологии Эрхард критиковал монополии, подчеркивая, что «отрицательные последствия стремлений к мо­нополиям должны были тем сильнее дать себя знать, чем меньше были по своему масштабу те или иные народные хозяйства и чем больше они отгораживались от мирового рынка путем протекци­онистских мероприятий»1.

Исследуя рыночные отношения в новых для Германии усло­виях, Эрхард приходит к выводу, что рынок не самоцель, а сред­ство для достижения социальных целей, в частности для преодо­ления классовых различий в обществе. Свободная частная иници­атива и конкуренция должны разумно сочетаться с активной ролью государства в организации хозяйственной жизни.

Ф. Модильяни

Известный итальянский экономист Франко Модильяни (род. в 1918), исследуя социально-экономические процессы, обратил осо­бое внимание на то, что уровень дохода на протяжении всей жиз­ни человека колеблется и что сбережения позволяют потребите­лям перераспределять доход с периодов, когда его уровень дохода высок, на периоды, когда он низок. Модильяни предлагает учитывать эти факты в социально-экономической политике, полагая, что среди многих причин колебания уровня дохода на протяже­нии жизни человека важнейшей является выход на пенсию.

При этом многие ожидают значительного снижения своих дохо­дов, но никто не желает резкого снижения своего потребления. Боль­шинство людей откладывают средства к моменту выхода на пенсию. Согласно теории перманентного дохода, если доход домашнего хо­зяйства снижается лишь на какое-то время, потребление не сокра­тится в той же мере, что и доход. Скорее всего эти люди возьмут в долг, чтобы поддерживать свой уровень жизни.

Концепция жизненного цикла выразилась в следующей зако­номерности: потребление зависит от величины дохода за длитель­ный период времени, равный длине жизненного цикла индиви­дуума или семьи. Люди пытаются оценить уровень своих будущих доходов, которые оказывают воздействие на текущее потребление. Те, кто имеет высокие доходы, но ожидает в будущем их сокра­щение, начнут экономить; напротив, люди, ожидающие повыше­ния доходов в будущем, берут сегодня займы и стремятся жить в долг, чтобы иметь высокий уровень текущего потребления.

Теория жизненного цикла объясняет, например, почему уровень жизни студентов гораздо выше, чем могли бы позволить их доходы: надеясь на высокие доходы в будущем, они берут в долг, чтобы тра­тить теперь, а расплачиваются позже. Эта теория наводит также на мысль о том, что значительные сбережения делаются специально для пенсионного возраста, когда ожидаются низкие доходы.

Люди делают сбережения в том возрасте, когда имеют высокие заработки, а затем, когда их доходы сокращаются, в том числе и в пенсионном возрасте, расходуют свои сбережения и активы. Так, на наличное потребление воздействуют доходы, полученные за период, продолжительность которого гораздо длиннее, чем один год. При этом подразумевается, что потребление менее чувствительно к теку­щим изменениям в доходах. Если уровень личных доходов меняет­ся за период времени меньше года и при этом оценки людей отно­сительно уровня их перманентных доходов или доходов в течение жизненного цикла остаются в значительной степени прежними, то динамика текущих доходов будет иметь гораздо меньше влияния на потребление. Важно, что размер сбережений меняется в ходе жизни человека, и эти изменения можно прогнозировать.

Модель формирования и потребления накопленной стоимости показывает, что потребление зависит как от дохода, так и от накоп­ленного к данному моменту времени богатства. Подход к потреблению с точки зрения концепции рациональных ожиданий имеет зна­чение для прогнозирования влияния экономической политики не только на потребительское поведение, но и на экономику в целом.

Научное толкование поведения потребителей положило осно­ву гипотезе жизненного цикла, получившей дальнейшее концеп­туальное развитие в объяснении того, как домашние хозяйства реагируют на временные изменения доходов.

В теории жизненного цикла большую роль играют информи­рованность и степень рациональности в действиях субъекта. Ос­новой теории Модильяни является модель человека, который, исходя из ожидаемой продолжительности своей жизни и ожидае­мых доходов, рассчитывает уровень потребления, гарантирующий ему максимальную полезность на всю оставшуюся жизнь.

Полезность в этом случае есть функция от совокупного насто­ящего и будущего потребления. Ресурсами, которые потребитель использует для решения оптимизационной задачи, является сум­ма его богатства, текущего и будущего доходов. Эти три последние переменные и являются независимыми переменными в уравнении потребительской функции1.

Ф. Модильяни получил Нобелевскую премию за свои работы, которые показали новые пути исследований потребительского поведения индивидуумов.

Подход к потреблению с точки зрения концепции рациональ­ных ожиданий имеет большое значение для прогнозирования в экономической политике. Придерживаясь равномерного уровня потребления на всем протяжении жизни, человек накапливает сбе­режения в годы своей работы. Уходя на пенсию, он тратит накоп­ленное им богатство по сложившемуся жизненному материально­му и духовному стереотипу. Жизненные циклы и потребительское поведение в них — реальность, которую необходимо учитывать в государственном регулировании социально-экономических про­цессов.

Анализ нескольких персоналий в истории становления и раз­вития экономических теорий, учений, концепций позволяет сде­лать следующие выводы.

В разное время предметом экономического исследования были:

• оптимальное распределение ресурсов между различными целями;

• повышение эффективности их использования;

• формирование принципов распределения потребительских товаров и услуг;

• конкуренция между альтернативными целями в использова­нии ресурсов как средства личного обогащения и преумножения национального богатства.

Первоначально национальное богатство представлялось в виде денег, затем — в виде результата производства. Сегодня представ­ления о национальном богатстве включают и самого человека, его интеллект, различные формы его потребительского поведения, а также информацию как источник последующего развития обще­ства и средства формирования человеческого капитала. Все пере­численные элементы по-разному сочетаются в современных эко­номических теориях и моделях развития экономики.