Фотография - дело тонкое

Через некоторое время после выздоровления от свалки в Тэрада-я, летая тут и там по делам компании, Сацума, Тёсю и прочих Исин Сиши, Рёма оказался в Нагасаки. Покончив с делами, он спросил своего помощника Курату Юноскэ:

- Сколько стоит портрет в том заведении ниже по реке?

- Две серебряных монеты - этого хватит, чтобы всю ночь пить у девиц в Маруяма. (Маруяма - квартал развлечений под красными фонарями, обитательницы которого впоследствии сыграли не последнюю роль в тяжбе Сайтани Уметаро с ханом Кии).

- Ну, значит нам на двоих одного рё хватит.

И они пошли в студию первого в Японии коммерческого фотографа, которая вовсе не страдала от наплыва посетителей. Первой причиной, менее важной, была высокая цена. Второй, гораздо более весомой - поверье, что фотокамера вытягивает из человека душу и вселяет ее в фотографию.

По дороге Рёма купил европейские ботинки, которые оказались гораздо удобнее гэта - впоследствии они числились в списке особых примет, разумеется.

По случаю визита к фотографу Рёма позаимствовал у одного из товарищей по компании форменные белые хакама; кимоно на нем было старое и потрепанное; волосы по обыкновению небрежно связаны на затылке, а не собраны в аккуратный пучок и не уложены вперед, как положено; меч - один, и тот короткий... Вот в таком виде он и запечатлен на фото - а в левом рукаве, который свисает вниз, у Рёмы спрятан его любимый «смит-вессон».

Инцидент в Танман-я

Со слов Хиета Тошия, который слышал ее от самого Сайто (когда хотел вступить в Шинсенгуми и проходил, так сказать, собеседование). Рассказ ведется от лица Сайто. Мы не знали, когда появится противник, поэтому сидели и пили в броне. Но мне стало слишком жарко, и броня мешала двигаться, поэтому я попробовал потихоньку ее снять. Я попытался снять перчатку, но не смог. Слишком плотно сидела. Наконец, я бросил это дело и опять взял чашку - и в этот момент противник вломился в комнату. Они считали, что действовали умно - их много, света мало, комната маленькая. И пока я там рубился, чувствовал, что меня пару раз задели, но боли не было, и я продолжал драться. Потом я услышал, что кто-то кричит: «На нем что-то. Рубить не получается. Колите его!» «Сообразил, кретин», думаю. «Ну погоди...» Бой кончился буквально через несколько секунд - выживших к моменту крика того самурая было трое-четверо. Из-за этой брони меня толком и не зацепили. Полезная вещь.

Я слышал, что вы уже не сражаетесь с использованием старых техник, предусматривавших четкое планирование битвы. Правильно. В настоящей свалке невозможно планировать - этого я возьму так, а другого этак. Все, что ты действительно можешь - действовать по обстановке, а когда обнаружишь, что на земле противник, а не ты - радуйся, что повезло тебе, а не ему. Если ты можешь действовать мечом быстро - уже годишься. Исход свалки решает скорость. В этом деле в Тенман-я я не знал, как и где уложу следующего противника. Я даже не заметил, сколько их было.

О фехтовании

Стандартная техника самураев, начиная с сегуната Токугава (1600 г.), была рассчитана на ситуацию один-на-один или один-на-несколько. Стандартный Теннен Ришин в этом смысле ничем не отличается. А вот бойцов Шинсена в Киото учили совсем другому. Их натаскивали на групповое взаимодействие и работу несколько-на-нескол­ько, несколько-на-один (этому же вообще никто не учил - и поэтому все супермастера при необходимости действовать скопом страшно друг другу мешали). Знаменитая шинсеновская «мельница» была рассчитана - как минимум - на группу из шести человек. Другая радость - все удары в горизонтальной плоскости. Что опять-таки для японских школ дело невиданное. Причина-то известна - дома, коридоры, узкие улицы, т.е. отсутствие пространства для маневра - но они были опять-таки единственными, кто вообще догадался взять на это поправку. В общем, единственная в стране фехтовальная школа, заточенная под полицейские операции.

Кстати, интересно появился сам стиль Хирадзуки, ставший штатным для Шинсенгуми и изобретенный Хиджикатой Тошизо. Была во многих школах стойка «хирадзуки», основанная, как ясно из названия, на «цуки» (то есть колющих ударах). Гениальность Тошизо в том, что он приспособил эту стойку для режущих горизонтальных ударов, сохранив всю мощь колющих.