Глава XIII дэвачан

Выяснив, что сразу за порогом человеческой жизни есть "место" разделения, где лучшая часть человека отделяется от низших, животных элементов, мы теперь должны рассмотреть посмертное состояние, в котором находится наше истинное я, то бессмертное существо, которое путешествует из жизни в жизнь. Освободившись от физического тела, истинный человек попадает в камалоку, чистилище, где в борьбе он освобождается от своих низших скандх. Этот период воплощения окончен, и высшие принципы — атма-будхи-манас — начинают "думать" по-другому, чем при жизни, в присутствии физического тела и мозга. На санскрите это состояние называется дэвачан. Буквально оно означает "место богов", место, где душа наслаждается полным счастьем. У богов нет тел, подобных нашим, и подобно им, высшее я в дэвачане лишено смертного тела. В древних книгах сказано, что это состояние "продолжается неисчислимое количество лет", или "длится пропорционально тому, сколько заслужено существом". Когда же ментальные силы, специфические для этого состояния, израсходованы, существо снова испытывает влечение к рождению в мире смертных. Таким образом, дэвачан — это промежуток между рождениями в этом мире. Закон кармы, который заставляет нас всех вступать в этот мир, действует беспрестанно, и сфера его воздействия неограниченна, включая тех, кто находится в состоянии дэвачана. Именно в силу воздействия этого закона мы покидаем дэвачан, чтобы родиться вновь. Оно в чём-то похоже на атмосферное давление, которое, будучи непрерывно и единообразно, будет выдавливать или сокрушать всё, что ему подвергается, если нет компенсирующего давления соответствующей силы. Карма индивидуальности — это давление, постоянно переводящее её из одного состояния в другое, а противодействующее давление — это её мысли и стремления в течение жизни, которые, пока не исчерпают свою силу, удерживают её в дэвачане. Когда же они израсходованы, нет больше силы, способной остановить исполнение созданной нами для себя судьбы.

Неизбежность этого посмертного состояния — одна из эволюционных необходимостей, вытекающих из природы ума и души. Сама природа манаса требует состояния дэвачана сразу же после утраты тела, и это просто следствие ослабления уз, налагаемых на разум физической и астральной оболочками. Во время жизни мы только частично можем реализовать наши постоянно возникающие мысли. Еще меньше мы можем расходовать психические энергии, вызываемые каждодневными стремлениями и мечтами. Порожденная таким путем энергия не теряется и не исчезает, а запасается в манасе, но физическое тело, мозг и астральное тело не позволяют полного развития этой силы. Потому она удерживается в латентном виде до смерти, и когда та наступает, эта энергия вырывается из ослабевших материальных связей, мгновенно расширяя возможности манаса в использовании и развитии мыслительных сил жизни. Причиной, по которой человек не может избежать дэвачана, является незнание им его собственных сил и способностей. От этого незнания возникает иллюзия, и, поскольку манас не свободен, его собственная энергия влечет его мышление дэвачана. Но хотя причиной попадания в это состояние является невежество, весь процесс пребывания в нем служит для восстановления и отдыха и является благотворным. Если бы обычный человек сразу же в другом теле вернулся в ту же цивилизацию, которую он только что оставил, его душа была бы обессилена и лишена необходимой возможности для развития высшей части своей природы.

Итак, я, лишенное смертного тела и камы, в дэвачане облачается в одеяние, которое нельзя назвать телом, но можно назвать инструментом или средством, и в нем оно функционирует всецело на плане ума и души. И так же, как наш мир кажется нам реальным, так и мир дэвачана реален для того, кто там находится. Но теперь ему предоставлена возможность создать для себя свой мир, свободный от трудностей физической жизни. Это состояние можно сравнить с тем, которое испытывает поэт, полностью погруженный в экстаз стихосложения, или художник, поглощенный композицией или сочетанием красок и совершенно забывший о проходящем времени и о существующем вокруг него мире.

Каждый момент нашей жизни мы порождаем причины, и для их проявления в следствиях существуют только две области. Это так называемый объективный (предметный) мир и другой, субъектный мир, в котором мы живём и сейчас, и после того, как покидаем эту жизнь. Предметная область относится к земной жизни и более грубой части человека, к действиям его физического тела и к мыслям его мозга, а иногда — к его астральному телу. К субъектной сфере относится всё, что имеет отношение к его высшей и духовной части. В предметном мире психические импульсы, высокие склонности и стремления души не изживают себя. Следовательно, они и становятся основой, причиной, субстратом и опорой для состояния дэвачана. Тогда сколько же времени, исчисляемого годами нашей смертной жизни, человек проводит в нём?

Вопрос здесь идет только о том, что земной человек называет временем, и, конечно, не затрагивает реального смысла времени как такового, то есть того, что для нашей Солнечной Системы может быть предельным порядком предшествия, последовательности и продолжительности моментов. Это вопрос, на который можно ответить в мерах нашего времени, но конечно же не в мерах времени, протекающего, например, на планете Меркурий, где время не такое, как наше, и не в понятиях того времени, которое переживается самой душой. Что касается последнего, то любой человек может наблюдать, что по прошествии многих лет у него нет истинного представления о прошедшем времени. Он способен только выбрать некоторые случаи, которые могли бы служить ему вехами в представлении о течении времени, и моменты или часы, слишком неприятные или счастливые, ощущаются для него как случившиеся только вчера. Точно так же время ощущается и для тех, кто в дэвачане. Время для них не существует. Душа, наслаждаясь происходящим, не впадает в размышления о ходе мгновений — всё соткано из событий, тогда как Земля движется по орбите вокруг Солнца, отмечая проходящие годы для нас, находящихся на земном плане. В этом нет ничего невозможного, если вспомнить, как в некоторых жизненных ситуациях события, картины, мысли, споры, а также испытанные чувства, включая мелкие детали, пробегают перед нами за одно мгновение. Или, — это хорошо знают те, кто тонул, — события всей жизни в один момент промелькнули перед их мысленным взором. Но, как уже сказано, я остается в дэвачане на время, точно пропорциональное психическим импульсам, которые оно создало в течение жизни. Поскольку это вопрос, имеющий отношение к математике души, никто, кроме Учителя, не может сообщить среднее время, проживаемое там средним человеком нашей эпохи и каждой страны. Потому в определении этой средней величины нам приходится полагаться на Учителей Мудрости, поскольку у них она дожна быть основана на вычислении. Как хорошо изложил мистер А. П. Синнетт в "Эзотерическом буддизме", они сообщают, что период пребывания в дэвачане в общем составляет 1500 лет. Но для того, чтобы избежать ложных толкований, те, кто дали ему эти сведения, писали позднее, что это средняя величина, и ее нельзя считать неизменной. И это воистину так, потому что в жизни люди отличаются друг от друга интенсивностью своего мышления. Так должно быть и в дэвачане, где мысль имеет б`ольшую силу, хотя она всегда соразмерна способностям мыслящего существа.

Учитель сказал об этом следующее:

"Сон дэвачана длится до тех пор, пока карма не удовлетворит себя в этом направлении. В дэвачане происходит постепенное расходование силы. Длительность пребывания в дэвачане пропорциональна неиспользованным психическим импульсам, накопленным в земной жизни. Те, чьи действия были преимущественно материальными, будут быстрее привлечены к новому рождению силой танхи. Танха — это жажда жизни. Потому тот, кто не породил в жизни много психических побуждений, будет иметь в своей сущностной природе мало сил, которые бы поддерживали его высшие принципы в дэвачане. Всё, что у него будет — это импульсы, возникшие у него в детстве, пока он ещё не вовлёкся в материалистическое мышление. Жажда жизни, выражаемая словом танха, это притягивающая или магнетическая сила, содержащаяся в скандхах, присущих всем существам. В таком случае, как этот, общее правило не применимо, поскольку общий эффект в любом случае будет результатом баланса сил и результатом действия и противодействия. Такой материалист может, израсходовав неистраченные психические силы, оставшиеся в нем с детства, выйти из дэвачана и воплотиться в другое тело уже через месяц. Но так как каждый индивидуум отличается своими особенностями, интенсивностью и количеством мыслей и психических импульсов, то состояние и время пребывания в дэвачане для всех будет разное. Дэвачаническое состояние тех, чье мышление безнадежно материалистично по своему характеру, будет притупленным или как во сне, потому что в них нет сил, свойственных этому плану сознания, а те, что есть — очень слабые. Можно прямо сказать, что для них не существует посмертного состояния — насколько это касается ума. Некоторое время они пребывают в оцепенении, а затем опять живут на земле. Знание среднего срока пребывания в дэвачане дает нам длительность очень важного человеческого цикла, цикла перевоплощения. Применяя этот закон, можно обнаружить, как развитие наций повторяет себя, и времена прошлого возвращаются снова.

Вся окраска и тип жизни в дэвачане во многом зависит от серии самых сильных и глубоко запечатлевшихся мыслей перед смертью. Самые последние моменты могут окрасить все последующее. На них душа и ум сосредоточиваются, сплетая из них целый ряд событий и переживаний, расширяя их до высочайшего предела и проводя всё то, что было невозможно в жизни. Так расширяя и сплетая эти мысли, существо переживает свою молодость, расцвет и старение, то есть подъём сил, их расширение и спад до полного истощения. Если человек вел бесцветную жизнь, то и дэвачан его будет бесцветным, а если его духовная жизнь была богатой, то дэвачан будет разнообразным и действенным. Существование в дэвачане — это не сон, разве что в условном смысле, ибо это — стадия в жизни человека, и когда мы там, для нас сном является наша тутошняя жизнь. Оно ни в коем случае не является однообразным. Мы слишком склонны мерять всевозможные состояния жизни и опыта земной меркой, представляя земной опыт реальностью. Но жизнь души бесконечна и она не останавливается ни на мгновение. Оставление физического тела — просто переход в другое место или на иной план для жизни там. Но поскольку бесплотные одежды дэвачана более долговечны, чем те, что мы носим здесь, то духовные, нравственные и психические причины затрачивают там на своё расширение и исчерпание больше времени, чем на земле. Если бы молекулы, составляющие физическое тело, не подчинялись основным химическим законам, которые управляют физическим планом Земли, тогда бы мы могли жить в нашем теле так же долго, как живем в дэвачане. Но такой жизни бесконечного напряжения и страдания оказалось бы достаточно, чтобы сломить душу, вынужденную претерпевать её. Удовольствие превратилось бы в боль, а пресыщение кончалось бы бессмертным безумием. Поэтому природа, всегда добрая, скоро снова забирает нас в небеса для отдыха, для расцвета всего, что есть в нас лучшего и высокого.

Итак, нельзя считать, что дэвачан не имеет смысла и бесполезен. В нем мы отдыхаем; в нем расцветает та часть нашей души, что не могла расцвести под расхолаживающими небесами земной жизни, и возвращается к новой земной жизни более сильной и в большей мере, чем раньше, становясь частью нашей истинной природы. Почему мы должны сетовать на то, что Природа по доброте своей помогает нам в бесконечной борьбе, и зачем заставлять ум вращаться лишь вокруг нынешней жалкой личности с её судьбами, добрыми или злыми?"²²

Иногда спрашивают, а как же те, кого мы оставили на земле? Находясь в дэвачане, видим ли мы их? Мы не видим их фактически, но мы создаем для себя их образы, столь же полные и предметные, как в жизни, но лишенные всего того, что мы считали их недостатками. Мы живем с ними и видим их замечательными и достойными, а не злыми или плохими. Мать, у которой остался на земле сын-пьяница, в дэвачане видит его трезвым, хорошим человеком, и аналогично во всех подобных случаях — родители, ребенок, муж и жена находят своих любимых замечательными, мудрыми людьми. Это необходимо для блага души. Вы можете назвать это иллюзией, если хотите, но, как это часто случается в жизни, иллюзия нужна для счастья. А поскольку сам ум создаёт иллюзию, это не обман. Конечно же, идея рая, находясь в котором (если ортодоксальная схема разрешит вам сохранить там хоть какие-то умственные способности и память), вы должны будете знать, что под ним находится ад, где ваши заблуждавшиеся друзья и родственники претерпевают вечные пытки, не выдерживает никакого сравнения с доктриной дэвачана. Существа дэвачана, напротив, не лишены способности помогать оставшимся на земле. Истинная, чистая и глубокая любовь, владычица жизни, иногда позволяет счастливому я, находящемуся в дэвачане, действовать на благо живущим на земле — не только морально, но и материально. Это возможно согласно закону оккультного мира, который нельзя сейчас объяснить, не запутав читателя, но сам факт можно указать. Е. П. Блаватская говорила об этом раньше, не привлекая, однако, к этому факту слишком большого внимания.

Последний, требующий рассмотрения вопрос — можем ли мы отсюда достичь тех, кто в дэвачане, и могут ли они прийти к нам сюда. Мы не можем достичь их или влиять на них, если мы не адепты. Заявления медиумов о встречах с духами мертвых не имеют под собой основания, и еще меньше достойны доверия их заявления о способности помочь ушедшим в дэвачан. Махатма, то есть тот, кто развил все возможные способности и свободен от иллюзий, может войти в дэвачан и вступить в контакт с находящимися в нем я. Такова одна из функций махатм, и это единственная школа апостолов, которая существует после смерти. В дэвачане они работают с некоторыми существами с целью освободить их от этого состояния и возвратить на землю для работы на благо человечества. Те, с кем они имеют дело — это такие я, которые уже велики и имеют глубокую природу, но ещё недостаточно мудры, чтобы преодолеть естественные иллюзии дэвачана. Иногда сверхчувствительный и чистый медиум тоже попадает в дэвачан и устанавливает связь с находящимися там я. Но это случается очень редко, и, конечно, такого не бывает у обычных медиумов, работающих за деньги. Но душа никогда не спускается к медиуму. И пропасть между сознанием дэвачана и земным сознанием настолько огромна, что по возвращении медиум редко может вспомнить, что он слышал и видел в дэвачане. Эта пропасть аналогична той, что отделяет дэвачан от нового рождения; это тот самый перерыв в сознании, при котором стирается вся предшествующая память.

Когда период дэвачана, на который хватило сил души, оканчивается, магнетические силы, привязывающие её к земле, начинают утверждать свою власть. Я пробуждается ото сна, быстро переносится в новое тело и затем, перед самым рождением, в одно мгновение видит все причины, что привели его в дэвачан, а затем — обратно в предстоящую земную жизнь; и зная, что это справедливо и является следствием его прошлой жизни, оно не ропщет, а вновь берёт и несёт свой крест. Так еще одна душа снова возвращается на землю.